Бóльшую часть времени юная маркиза проводила в своей спальне, которую супруг предупредительно обставил по последней моде. Изабель нравилась эта светлая комната, так сильно отличавшаяся от остальных – «старых», как она их называла про себя, – покоев. Нежный шелк простыней пах жасмином, а в нагретом воздухе витали ноты яблони и вишни – маркиз не скупился на драгоценное дерево для камина жены. Хозяин замка то исчезал, то появлялся, принося вместе со своими жаркими ласками новые украшения. Их набралось так много, что Изабель небрежно складывала бесценные кольца, ожерелья, браслеты, броши и булавки в перламутровый ящичек. Иногда он приносил ей книги, но всегда с мрачными, нравоучительными историями, которые Изабель почти не читала.

И вот однажды декабрьским утром молодая женщина очнулась: вспомнила свою жизнь в отцовском доме, как споро она управлялась с хозяйством, как с полуслова слушались ее слуги, как почтительно обращалась к ней старая экономка. Ей захотелось снова отправиться на рынок за рождественским каплуном, заглянуть в кладовые, составить рецепт для кухарки – стряхнуть с себя то странное оцепенение, которое окутывало ее с момента встречи с маркизом. Когда муж снова появился в ее покоях, она осторожно отвела его протянутую руку и сказала:

– Разве не должно мне, как хозяйке, знать, что делается в моем доме?

Маркиз ответил ей удивленной улыбкой.

– Горе мне, – усмехнулся он, – моя женушка совсем заскучала со стариком и требует дела.

Изабель открыла рот, чтобы возразить, но муж жестом остановил ее.

– Да, видно время пришло, – пробормотал он словно сам себе, а затем произнес еще более странную фразу, – видит бог, Изабель, я люблю тебя всем сердцем и доверяю тебе.

С этими словами он позвал управляющего. Скрюченный человечек появился на удивление быстро, словно ждал, притаившись за дверью.

– Я хочу, чтобы ты передал хозяйскую связку моей жене, – произнес маркиз. Глазки управляющего сверкнули, и он с поклоном кивнул.

– Как пожелаете, милорд. – Сухонькая ручка отстегнула тяжелое кольцо с десятками ключей и протянула его Изабель. – Вот, моя госпожа, теперь они ваши, я расскажу вам, что за двери они отпирают.

Изабель внимательно слушала объяснения скрюченного человечка. Ключ от амбара, от серебряной кладовой, от винного погреба, от фарфорового кабинета, сундуков с золотом и парчой, от десятков спален, галерей и чуланов. Перебрав все имевшиеся на связке ключи, управляющий будто бы не заметил маленький ключик, висевший на отдельном золотом колечке, похожем на обручальное.

– А что открывает он? – спросила молодая женщина, но вместо слуги ответил маркиз.

– Это ключ от моей личной комнаты, – сказал он, – теперь ты полноправная владелица этого замка, все, что есть у меня, принадлежит и тебе. Все, кроме моей личной комнаты. Пообещай мне, моя драгоценная, что никогда не войдешь туда, ведь у всякого мужчины должны быть владения, не предназначенные для женских глаз.

Изабель пообещала.

Теперь дни маркизы побежали быстрее, как и кровь в ее жилах. Она с восторгом окунулась в свои новые обязанности, все больше меняя старый замок под себя. Муж не возражал и не переставал восторгаться ее нововведениями. Ах, она заказала новое бюро для гостиной? Прекрасно, давно пора, у его женушки великолепный вкус! Она наняла нового садовника и желает разбить розовый сад? Замечательно, он просто обожает розы. Она выписала новое собрание книг для библиотеки? Великолепно, маркиз счастлив, что его жену увлекает современная проза.

Когда-то робеющая перед хищной громадой старинного шато, Изабель совсем освоилась. Изучила замок, залезла в учетные книги, запомнила имена многочисленной прислуги, приноровилась к привычкам самого маркиза и даже нашла посыльного, с которым теперь регулярно передавала письма отцу и братьям. Впрочем, в дела супруга она не вмешивалась и никогда не спрашивала, куда и зачем он пропадает. Однажды маркиз объявил Изабель, что его следующая отлучка будет куда продолжительнее, чем обычно.

– Любовь моя, – произнес он, – ничего более я не желаю, чем быть подле тебя, но долг феодала обязывает меня блюсти порядок во владениях, вверенных мне богом и моим королем. Сегодня я покину замок, но сердце мое останется здесь, с тобой.

Так Изабель оказалось одна. В отсутствие мужа она продолжала заботиться о поместье, стараясь занять себя делами, чтобы не слишком тосковать по маркизу. Молодая женщина стала чаще писать родным, и юноша-посыльный являлся теперь каждый день, зная, что ему передадут надушенный конверт гладкой бумаги и серебряную монету. Маркиза всегда щедро платила.

В один из вечеров Изабель сидела в своей ароматной спальне и разглядывала связку ключей. Теперь она могла не хуже управляющего назвать дверь, которую открывал каждый из них, и даже перечислить то, что за ней скрывается. Молодая маркиза уже побывала во всех этих комнатах, и не раз. Во всех, кроме одной. Взгляд ее уперся в маленький ключик на золотом кольце. Изабель зачарованно разглядывала изящную вещицу, которая была выполнена скорее ювелиром, чем замочником. Что же может таить от нее маркиз? Почему он запретил ей открывать ту комнату? И зачем оставил ей ключик, если не желал, чтобы она входила в нее?

Со вздохом молодая женщина отложила связку. Ее долг как жены – слушаться мужа, и если он просил о чем-то, она не должна ему перечить. С этими мыслями маркиза отправилась спать.

Среди ночи ее разбудил странный звон, будто что-то разбилось. Изабель испуганно открыла глаза и огляделась – в предрассветных сумерках очертания комнаты казались чужими и даже угрожающими. Она посмотрела вниз и увидела, что связка с ключами лежит на полу. Должно быть, скатилась. При падении массивное кольцо расстегнулось, и несколько ключей выскользнули из ободка. Среди них был и маленький ключик. Тот самый. Изабель быстро собрала связку обратно. Ключик словно жег ей пальцы. Отгоняя от себя благоразумные мысли, молодая женщина торопливо засветила свечу и вышла из спальни. Она шла к запретной двери. Она должна была знать. Она – хозяйка этого замка.

Когда Изабель приблизилась к неприметной двери в конце самой дальней анфилады, нечто дернуло ее за подол платья. Она в страхе обернулась, но тут же облегченно вздохнула: нижняя юбка зацепилась за шипастый кованый сундук, только и всего. Маркиза осторожно высвободила платье и снова повернулась к двери. Дрожа, будто от холода, Изабель вставила ключ в замочную скважину. Несмотря на ее прыгающие пальцы, ключик вошел в гнездо с первого раза, будто притянутый за невидимую нить. Сделав несколько поворотов, молодая женщина услышала щелчок, взялась за медную ручку и вошла. Смрадная тьма окутала маркизу, она сейчас же прижала кружевной рукав к носу, но легкий жасминовый аромат не мог перебить запаха разложения. Она узнала его, хотя и столкнулась с ним только раз – в год, когда засуха и странная болезнь выкашивали тучные стада. Несчастные животные днями разлагались на жаре, но никто не желал к ним прикасаться. Смрад в этой комнате был еще сильнее, все стены, все предметы пропитались им. Изабель повела свечой, желая понять, что именно является причиной жуткого запаха. И увидела. Их было несколько, шестеро, кажется. Каждая висела на огромном крюке, подобно свиной туше в период tuaille du cochon – убоя.

Только это были вовсе не свиньи, а женщины – хрупкие, светловолосые. Некоторые еще пялились мутными бельмами или вытекшими глазницами, от каких-то остались сгнившие лохмотья плоти или белые кости. Шеи их были перерезаны – в том самом месте, что когда-то обвивала бархатная лента. Пальцы Изабель разжались, она выронила свечу и связку ключей. Тьма накрыла ее. Холодея от животного ужаса, молодая женщина бросилась на пол, ощутив, что шарит руками по чему-то липкому, вязкому. «Это же лужа крови», – промелькнуло в ее голове. К горлу подкатил ком, но она заставила себя продолжить поиски. Наконец маркиза нащупала ключ и погасшую свечу и кинулась вон из личной комнаты своего мужа. Оказавшись у себя, Изабель подбежала к письменному столу и торопливо набросала пару скачущих строчек. Она умоляла братьев приехать за ней, немедленно, как можно скорее!

Утром посыльный получил золотую монету вместо серебряной. Бледная до болезненности маркиза просила его отправить письмо без отлагательств. В тот же день Изабель заставила себя вернуться к страшной двери и запереть ее. На обратном пути она столкнулась со скрюченным управляющим, который, по обыкновению, словно вылепился из очередной тени.

– На маленьком ключике кровь, моя госпожа, – сказал он, понимающе улыбаясь. Изабель удивленно посмотрела на связку и заметила кровавое пятно. Но ведь еще вчера она тщательно оттерла и подсвечник, и ключ!

– Я вышивала сегодня без наперстка, – глухо произнесла она, – должно быть, проколола палец и взялась за него.

– Должно быть, мадам, – ответил управляющий, – желаете послать за новым наперстком?

Изабель не желала.

С того дня ключ не переставал кровоточить. Маркиза не успевала стирать багровые пятна. В конце концов она отстегнула кольцо и спрятала ключ в ящичек с драгоценностями.

Вскоре вернулся и маркиз – раньше, чем обещал. Обнимая жену, он спросил о ее бледности. Не заболела ли она? Не переутомилась? Может быть, какое счастье, она понесла? Изабель покачала головой. Муж окинул цепким взглядом ее талию и остановился на связке.

– А где же тот маленький ключик? – спросил он.

Сердце Изабель заколотилось так сильно, что почти оглушило ее, но она все же произнесла:

– Милорд, я убрала его подальше, мне не было в нем нужды.

– В таком случае, – ответил маркиз, – если ты не желаешь его носить, отдай его мне. Негоже хозяйским вещам лежать без присмотра.

Словно зачарованная, совсем как в их первую встречу, Изабель медленно поднялась в свою спальню, открыла перламутровый ящичек и протянула ему ключ. Мимоходом она заметила, что все ее драгоценности покрыты запекшейся кровью. Маркиз посмотрел на ключик, и лицо его сделалось бесконечно печальным.

– Ты видела, – тихо сказал он. Изабель молча кивнула.

– Я действительно люблю тебя, – произнес маркиз, – больше, чем любил любую из них. Но я не властен над древними чарами, которые поразили мой род. Всякая женщина, видевшая ту комнату, должна умереть. Теперь надень свое подвенечное платье.

Будто во сне Изабель вновь облачилась в молочный шелк и повязала на шею бархатную ленту, но муж снял ее.

– Отныне у тебя будет другая лента.

Они шли по своему замку – чернобородый маркиз и маркиза с льняными волосами, и десятки таких же супругов взирали на них с портретов.

Однако Изабель так не попала в багровую комнату – золотая монета, которую она вручила посыльному с письмом, была потрачена не зря. Прочитав в неровных строках отчаяние и ужас любимой сестры, братья бросились в замок – и успели.

В тот день его бесконечно древний хозяин пал от меча одного из купеческих сыновей. В тот день минул ровно год с момента странной свадьбы Изабель.

В этой истории не упоминается ни о том, кто и почему наложил заклятие на хозяина замка, ни кем на самом деле был Синяя Борода. Прозвище это, однако, имеет определенную расшифровку, а личность – прототип, и даже не один. Несмотря на кажущуюся простоту сюжета, история юной девушки и ее жестокого мужа пережила столетия, всякий раз поворачиваясь новой, иногда неожиданной, гранью.

За свою долгую жизнь Синяя Борода успел побывать заколдованным монстром, кровожадным безумцем, обманутым мужем и даже невинной жертвой. Обратные метаморфозы произошли и с Изабель, которая из хрупкой невесты превратилась в коварную соблазнительницу и злодейку, а затем переродилась в роли освободительницы.

Нарушительница: плод, ящик, свеча и ключ

И заповедал Господь Бог человеку, говоря: от всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь [11].

Как известно, Великий садовник – ветхозаветный Бог запретил рвать сладкие плоды с древа познания первым людям: Адаму и Еве. Однако последняя не устояла и обрекла человеческий род на страдания смертной жизни. В качестве особого наказания Еве, а вместе с ней и всем женщинам, отныне предстояло рожать в муках и находиться в вечном подчинении у супруга: