Он познакомился впервые с Минджу много лет назад. Ей стоило задуматься о смене карьеры и стать, например, моделью. Он цокнул языком, ругая себя за мысли. Забирал он как-то раз души парочки таких девочек. Никто не радовался смерти больше, чем они. И все же Минджу красива. Бледная кожа, миндалевидные темные глаза, длинные густые волосы цвета воронова крыла, которые она забрала в пучок с помощью пине ^[7]. Где-то на голову ниже Джихвана, а значит, примерно сто семьдесят сантиметров роста, идеальная фигура. Она ругала своих подчиненных за то, что место преступления превратилось в съемочную площадку для дорамы, хотя сама походила на актрису.

– Ладно, такими темпами я и за ее внуками наблюдать буду. – Он хмыкнул. – Думаю, мне пора посмотреть на рассвет в Австралии и покормить кенгуру. – Он развернулся к дороге, засунул руки в карманы, но замер, услышав отрывки разговора.

– Детектив Сон, получается, нам записывать его в протокол как серийного маньяка? – поинтересовалась у начальницы Юнсоль. – На основании полученных улик с прошлого и этого места преступления, внешнего вида жертв и совпадающиех обстоятельств, сомнений в том, что эти убийства связаны, нет.

– Да, Юнсоль. Соглашусь. Заводи отдельный протокол. – Минджу встала с корточек и оглянулась. – Единственное отличие этого убийства – то, что произошло оно на улице Мёндона. Прошлый вызов был из района Гангдон ^[8]. Чтобы совершить преступление в центре Сеула, надо быть отчаянным. – Она уперла руки в бока. Ее плащ зашуршал. – Что по камерам? Здесь везде камеры.

– Мы уже отправили запрос на видеозаписи в диаметре трехсот метров от места преступления, – добавил Янчжэ. – Могу предположить, что мы сможем выяснить хотя бы примерное направление движения убийцы, если не личность.

– Надеяться не стоит. Такие, не подготовившись, не выходят на дело. – Минджу закусила губу – ее излюбленная привычка, когда она задумывалась. – Смотрите. Нам нужно разобраться с портретом не убийцы, а жертвы. – Она махнула другим сотрудникам, указывая тем самым, что можно забирать труп и тут они работать закончили. – Обе девушки. Значит, скорее всего, убийство совершил мужчина, что, конечно, не точно, но вероятнее всего. Обе жертвы со склонностью к социофобии. Надеюсь, вы уже запросили медицинские карты новой жертвы?

Отвечая на вопрос Минджу, Юнсоль и Янчжэ синхронно кивнули.

– Прекрасно. Но и без документов ясно: друзей мало, если вообще есть, скрытный образ жизни. Исключаем ситуацию с сексуальным домогательством и прочим. Жертвы чисты. Тут тяжелый случай – желание убить, но с какой-то целью.

– Не очень хочется дождаться третьей жертвы, чтобы убедиться в теории. – Янчжэ выдохнул. – Мы, конечно, сделаем запрос в медиа с просьбой вытащить все данные из социальных сетей, но уверен: там ничего. Вряд ли нам оставят такую жирную зацепку. У первой жертвы два номера в исходящих в телефоне. И оба раза она звонила в доставку.

– Зачем девушкам, которые не контактируют с миром, контактировать с убийцей? Опять же – мы попросили выяснить, общались ли жертвы друг с другом, были ли знакомы, но, если у первой жертвы нет друзей, родственников, – вряд ли. – Юнсоль нахмурилась. – То есть выбор жертв случайный, но они имеют схожие признаки, которые по какой-то причине оказались интересны убийце.

– Делаю вывод, исходя из вашего рассуждения, что убийце интересен факт их социофобии. Убийства произошли в городе, нынешнее вообще в центре. Значит, он испытывает чувство эйфории скорее от охоты на жертву, чем от самого процесса убийства. – Минджу посмотрела, как машина скорой помощи и несколько полицейских начали уезжать с места преступления. Кто-то из оставшихся зачищал территорию. – Если совсем просто пояснить: попробуй вытащить из дома девушку, которая общается лишь с доставкой, и то, вероятно, через дверь.

– Ой, могу их понять. Иногда не хочется выползать из-под одеяла, – покачал головой Янчжэ. – Особенно в будни.

– Такого сложно будет без зацепок выловить. Нужны данные с камер наблюдения. Поставьте здесь дежурных. Они любят ходить по «местам славы»; не думаю, что есть надежда, но будем надеяться на то, что маньяк совершит ошибки. Только пусть оденутся как горожане. – Минджу говорила быстро, Юнсоль записывала. – На такого и ловушки не расставишь. Мы ему априори неинтересны. Как можно привлечь внимание серийного маньяка, который охотится на социофобов? С этим придется поработать. Для начала направьте нашему айти-отделу запрос о создании как можно большего количества безымянных аккаунтов в социальных сетях. Уверена, ищет их он там.

Джихван наблюдал за работой полицейских, позабыв о желании покормить кенгуру бананом.

Хоть он и делал это сто раз, ему этот процесс не надоедал: иногда хотелось разбавить будни жнеца каким-нибудь таким вот расслабляющим делом. Джихван уже перепробовал практически все виды спорта и творчества. Два занятия, хоть немного коснувшиеся его мертвого сердца, – гольф и гончарное дело. Гольф ему понравился из-за того, что в него можно было долго играть, гоняя мячик по полю туда-сюда, думая и наслаждаясь погодой. Удобно, когда не нужны клубные карты. А создание глиняных кувшинов стало для него своеобразной игрой: Джихван оставлял их для смертных где попало, гравируя на них свои инициалы, а потом бродил по рынкам и иногда по музеям в поисках своих работ. Его, как ни странно, вдохновляла и успокаивала лепка, хотя он и не понимал почему. Разве ему не должно быть совсем-совсем все равно, чем занимаются смертные?

Как оказалось, нет. А иначе почему он застыл как дурак, подслушивая Минджу. Решив, что кенгуру и бананы никуда от него не денутся, он начал обходить место преступления по периметру ленты, зачем-то делая непричастный вид. Подозрительно непричастный вид. Жнеца спасало лишь то, что живые его вообще не видели и проходили мимо. А команду Минджу и вовсе утянуло обсуждение будущего расследования.

Джихван посмотрел на часы на вывеске магазина. Уже довольно поздно для работы в отделе, хотя вряд ли для подобных ситуаций есть расписание. Самой интригующей стала фраза Минджу про наживку. Джихван призадумался: а как им, действительно, поймать убийцу, раз он сам выходил на жертву, которая при этом была максимально закрытой от общества? Мейлин явно не хотела ни с кем контактировать.

Кенгуру и горшки в списке дел становились все дальше.

Джихван оперся на стену дома, подслушивая дальше. Он все равно не мог напрямую вмешаться в дела смертных. Он был уверен: если произойдет еще одно убийство, они вновь пересекутся с Минджу. И если в этот раз он отпустил душу Мейлин без вопросов, в которых нет смысла, то в следующий раз он не упустит возможности и воспользуется своими привилегиями жнеца.

Джихван сложил руки на груди и отвернулся в сторону, наоборот, подставляя уши.

– Нам необходимо направиться в отдел и начать оформлять документы, – строго сказала Минджу подчиненным.

Янчжэ и Юнсоль кивнули. Вероятно, им вновь предстоит поработать до утра.

– Не хочу, чтобы бумажная работа отвлекала меня от дела. Разберемся этой ночью, и, когда поймаем убийцу, полу́чите соответствующие бонусы и выходные. А сейчас надо работать.

– Детектив Сон, а вы не думали… съездить домой и переодеться? – говоря это, Янчжэ дрожал от страха. – Вы, хм… уверены, что…

– Если бы я не занимала должность детектива, никогда бы не поняла, о чем ты мямлишь, Янчжэ. – Она хищно улыбнулась. – Я была на неописуемо скучном свидании; ела токпокки с острым соусом – язык плавился, а хотелось затолкать их в уши, лишь бы не слышать, о чем он там треплется. Хоть цветы подарил любимые. – Она перехватила букет желтых орхидей.

– Да, кстати, нам надо и этому делу придумать кодовое название.

– Хм. – Минджу призадумалась и, пока перебирала в голове варианты, распустила волосы, сняла плащ и посмотрела на свою обувь. – М-да-а, еду в участок как модель с показа. – Она прищурилась. – Назовем дело «Сеть для безымянных».

– Вы в чем не приедете – модель, – добавил Янчжэ. – А название дела и правда отвратительное…

– Дослу́житесь, детишки, до моего звания, тогда и поговорим. Вообще там огромный смысл! Сеть – это социальная, а…

Джихван смотрел на Минджу, которая доказывала своим подчиненным, что она – настоящий гений названий и что ей пора идти писать новеллы. Юнсоль и Янчжэ все искали ту грань, где могли говорить ей правду, а где обязаны соглашаться с каждым словом.

Сам же Джихван действительно заинтересовался расследованием. Ему все равно нечем заняться. Так почему же не понаблюдать за тем, как странная троица будет искать не совсем типичного убийцу? Джихван смотрел ей вслед до последнего, пока они не сели в служебную машину.

В следующее мгновение он заметил ее пристальный, цепкий, профессиональный взгляд.

Ему даже на мгновение показалось, что она посмотрела на него.

Ему даже показалось, что его застывшее сердце дрогнуло.

Глава 2

– Сонбэ ^[9], почему вы так жестоки ко мне! – Парень, на вид не старше двадцати лет, застонал почти на все кафе, но никто не обратил на него внимания, так как это уже повторялось не в первый раз. – Я тут все тайны свои поведал, переживания, а вы так бессердечны. Я хотел получить совет от старшего, а удостоился лишь пощечины.

– Да ты придурок, который, видимо, пойдет за каждой юбкой. Эта девушка взяла твою кредитку и купила себе гардероб на год вперед, оплатила тур по Сеулу для своих друзей, прикладывала ее везде, где только можно! Сколько она слила? Судя по твоим рассказам, не меньше десяти миллионов вон! Ты хоть представляешь, сколько это денег? Не думаю! Теперь ты будешь расплачиваться за свое желание повыделываться перед красоткой полжизни! – Джихван крикнул и взмахнул руками, чуть не задевая десять пустых бутылок из-под соджу. Скоро тут не останется места, чтобы ставить еду, и некуда будет уместить локти полного дурака, за которым он наблюдал. – Предлагаю тебе заявить в полицию о пропаже кредитки и сделать вид, что ты эту девчонку совсем не знаешь. Таких наивных идиотов, как ты, еще надо поискать!

– Да, я думаю, тебе надо с ней поговорить и попросить вернуть бо́льшую часть вещей в магазин, иначе расплачиваться за кредитку придется даже твоим внукам. – Мужчина средних лет взял кусочек мяса с гриля и начал методично жевать. – Я не хотел оскорбить тебя. Твое юное сердце охватил трепет первой любви. По мне не скажешь, но я тоже когда-то совершал подобные необдуманные поступки. Ты должен учиться на чужих ошибках.

– Мне кажется, еще лучше сделать ему вазэктомию и выложить в ваших этих социальных сетях путь его позора! Нет, если ты считаешь, что сонбэ жесток с тобой, то предлагаю умереть, и уж тогда я примусь за твою задницу. – Джихван набивал рот свининой и не мог никак сдержать бурю эмоции от глупости Джунсима. – Если бы не прекрасное барбекю из свинины высшего сорта, дал бы тебе по голове стулом и ушел. Хотя, думаю, стоит тебе пару месяцев не платить, как в гости наведаются коллекторы. И попадешь ты в манхву, где придется отрабатывать все долги телом в каком-нибудь караоке- или хост-баре. Джунсима, скажи, ты петь умеешь? Дамы за пятьдесят привыкли получать «все включено».

– Но… а как же любовь? Как мое положение в обществе? Что, если по офису пойдет слух о моей неплатежеспособности? – продолжал сокрушаться Джунсим по поводу своего положения. Он сидел, покачиваясь. Еще немного – и он упадет головой в гриль. – Почему любовь не может быть бесплатной? Почему она стоит двенадцать миллионов вон?

– Двенадцать миллионов вон?! Да в мое время за корову люди убивали друг друга! Нет, приятель, бросай этого умалишенного и иди домой, иначе вас кто-то увидит вместе и о тебе пойдут слухи, – обратился Джихван к его сонбэ, имя которого не помнил, махнул палочками и левой рукой прикрыл себе глаза, не в силах смотреть на Джунсима.

– Цена любви – тысяча триста пятьдесят вон, как цена поездки на метро до любимой, а вот туфли от «Маноло Бланик» – это уже слишком. Поговори с ней, иначе к концу квартала придется записывать тебя на трансплантацию органов. – Собеседник продолжал есть, пока Джунсим размазывал слезы и сопли по лицу.

– Неважно! Все неважно! Она уже забрала мое сердце! Я погиб.

– В театр пойти не думал? – спросил Джихван и отпил соджу из стакана Джунсима.