Следующее утро было отвратительным. Рю проснулся на рассвете, как обычно, но его тело, казалось, отставало на несколько ударов сердца от команд разума. Он был вялым и почти слышал, как вопят от боли его конечности, когда он заставлял их двигаться. Бывали тяжелые дни, когда он помогал отцу в поле, но ничего подобного с ним еще не случалось.

Боль исчезла, когда он, спотыкаясь, вышел на улицу и застал Шигеру на утренней тренировке. Солнечный свет раннего утра отражался от клинка Шигеру, сверкающего, как безумный светлячок в дневном свете. Рю не мог уследить за быстрыми движениями клинка, а лишь видел вспышки молний, когда солнечный свет отражался от сияющего меча. Движения Шигеру были неземными, его ноги и руки двигались в изящном, смертельно прекрасном танце. Рю казалось, что он слышит, как меч Шигеру поет.

Рю понял, что Шигеру сразу же заметил его. Ему показалось, что он видел, как глаза мастера на мгновение метнулись к нему, но эта мысль была вызвана скорее тем, что он знал – подкрасться к Шигеру невозможно. Он всегда и обо всем знал. Рю смирился с этим. Вот что значило быть Клинком Ночи.

Несмотря на присутствие Рю, Шигеру не прекращал утреннюю тренировку. Он завершил ее тем, что просто и быстро убрал клинок в ножны. В один момент холодная сталь сверкала в лучах солнца, а в другой – покоилась в теплых ножнах. Рю даже не заметил, как он это проделал.

Шигеру глубоко вздохнул, и Рю почувствовал, что его изучают. Сделав какой-то вывод, Шигеру заговорил:

– Ты молод, и обучение владению мечом – тяжелая работа. Позже мы будем тренироваться каждый день. А сегодня отдохнем.

Рю почувствовал, как по его уставшему телу разливается облегчение. От движения болело все, и он не смог обнаружить ни единого исключения. Его ступни болели от бега и стояния целый день. Ноги ныли от того, что он принимал разные позиции и удерживал их. Его туловище, руки, грудь и спина болели от обращения с мечом и рукопашного боя. День отдыха означал возможность лечь в постель и проспать остаток дня.

Но когда он повернулся, чтобы отправиться спать, за спиной раздался голос Шигеру – в нем слышалась усмешка.

– Не туда, Рю. Мы идем гулять по лесу.

Рю хотелось застонать, закричать или заплакать, но даже в столь юном возрасте он знал, что ни одна из этих эмоций не повлияет на Шигеру. Они отправятся в поход, и он закончится, когда Шигеру скажет. Рю на мгновение задумался: стоит ли вообще пытаться противиться, приводить хоть какие-то аргументы? Минутное размышление подтвердило, что нет, и он покорно последовал за мастером. Рю вышел из хижины, бросив напоследок тоскливый взгляд в угол, где была его кровать, еще теплая после долгого сна.

Они прошли не очень далеко, всего лишь до ручья и небольшого водопада, которые Рю обнаружил во время своих первых приключений на участке вокруг хижины. Придя туда, Шигеру отложил мечи и начал разминаться, то подпрыгивая, то замирая. На взгляд Рю, Шигеру выглядел нелепо, и он старался сдержать смех. Мастер махнул рукой, давая понять, что он должен присоединиться к нему и повторять движения за ним.

У Рю не осталось сил протестовать, хотя какая-то часть его сознания утверждала, что это глупо. Он подражал движениям Шигеру как только мог и сразу же заметил эффект. Каждое движение растягивало определенные группы мышц. Когда он наклонялся, чтобы коснуться пальцев, то чувствовал, как задняя часть ног ныла и сопротивлялась. Но он упорствовал, и вскоре почувствовал, как мышцы расслабляются и растягиваются.

По мере того как Рю узнавал, зачем нужно каждое упражнение, он воодушевлялся все больше и больше. Поначалу движения были болезненны, но чем больше его тело тянулось и расслаблялось, тем отчетливее он ощущал, как боль от тренировок предыдущего дня испаряется. Было удивительно, что, просто заставляя свое тело двигаться, можно почувствовать облегчение.

В голове сразу всплыло воспоминание. Его отец в доме ночью, не в силах пошевелиться от мучительной работы в полях. Иногда он передвигался как пожилой человек, хотя ему было всего двадцать четыре цикла. Он был осторожен, но Рю был достаточно наблюдателен, чтобы понять, что каждое движение причиняет ему боль. А если бы он знал то, что знал Шигеру? Разве мучился бы он вот так?

Эти мысли на мгновение отвлекли его от тренировки, но если Шигеру и заметил, то не подал виду. Они еще немного позанимались, а затем мужчина выпрямился.

– Что еще болит?

Рю задумался и назвал несколько мест на теле. Его плечи, руки и спина все еще отдавали пульсирующей болью, которая никак не хотела проходить. Шигеру кивнул.

– Ложись.

Рю колебался. Он знал, что Шигеру собирается сделать что-то, что поможет ему, но мысль о другом человеке, который окажется столь близко, беспокоила. Он помнил объятия матери холодными ночами и грубые руки отца. Теплые воспоминания яростно столкнулись с реальностью, и на глаза навернулись слезы.

Шигеру наблюдал за каждой эмоцией на лице мальчика. Не в первый раз Рю почувствовал, что тот знает обо всем, что творится у него в голове. Он ничего не сказал, предоставив Рю самому разбираться, и лишь молча поддерживал его. Через некоторое время эмоции отпустили, и Рю кивнул в знак согласия. Он лег на мягкую траву возле водопада. На него светило солнце, и его стало клонить в сон.

– Это может быть больно.

Рю кивнул и стиснул зубы. Он все еще не решался просить Шигеру быть с ним немного помягче. Он ощутил, как чужие руки быстро и уверенно пробежались по его спине. Несмотря на прохладу весеннего ветерка, ладони Шигеру были теплыми – а еще твердыми, как сталь. Руки отца были грубыми, узловатыми, покрытыми морщинами. Руки Шигеру были более гладкими, но на них было больше мозолей. Они были такими же твердыми и неподатливыми, как и меч, лежащий в траве рядом с ними.

Шигеру без предупреждения надавил большим пальцем на какую-то точку у Рю на спине. Все мысли о том, чтобы терпеть боль, вылетели вместе с беззвучным криком Рю. Потребовалась пара вдохов, но ему удалось вернуть самообладание, а затем он почувствовал, что его спине уже лучше. Несмотря на боль, он был заворожен, его ненасытное любопытство пересилило естественную реакцию тела.

Шигеру продолжал нажимать на одну точку за другой, и каждое нажатие посылало новые волны боли по маленькому телу Рю. Каждый раз он задыхался, но когда все закончилось, Рю почувствовал необычайную легкость. Ему казалось, что он может прыгать вечно.

Рю развлекался со своим обновленным телом и какое-то время бегал без цели – достаточно, чтобы насладиться ощущением движения без боли. Но его тело узнало то, чего не знало раньше. Оно было более гармоничным, готовым к атаке. Не великое дело, но Рю это заметил – и ощутил прилив сил, о которых он и не подозревал.

Шигеру подождал, пока Рю набегается и насладится вновь обретенной легкостью. После того как Рю исчерпал все силы, Шигеру предложил ему сесть.

– Как ты себя чувствуешь?

– Отлично!

– Хорошо.

– Как ты это сделал? Было так больно, но теперь так хорошо. Ты даже не нажимал на те места, которые болели. Как это работает?

Шигеру поднял руку, чтобы остановить поток вопросов.

– Я научу тебя всему, что знаю, и вскоре ты сможешь проделывать то же самостоятельно. Ты слышал о Клинках Дня?

Рю кивнул. Все знали легенды о Клинках Дня и Ночи. Они жили более тысячи циклов назад, это были две части одного клана, известного как Клинки. Обе группы были уничтожены в Королевстве. Клинки Дня были целителями, но все знали, что они так же опасны, как и Клинки Ночи. В историях, на которых вырос Рю, говорилось, что все Клинки были убиты, но Шигеру, однако, был здесь.

Мастер продолжил:

– Помнишь, вчера я сказал, что это хорошо, когда ты замечаешь, как что-то ощущается правильным?

Рю кивнул.

– Та же самая энергия, которую ты чувствуешь, когда ты в гармонии с искусством владения мечом, распространяется и на твое собственное тело – и на все на свете. Это основа того, что ты знаешь, как восприятие. Ты можешь использовать это знание как для исцеления, так и для того, чтобы причинить вред, но для этого нужны циклы практики. Клинки Дня – эксперты в использовании своих знаний для исцеления. Клинки Ночи – эксперты в том, чтобы убивать. – Шигеру сделал паузу. – Впрочем, деление не такое жесткое, как пытаются убедить нас легенды. Обе группы опираются на один и тот же набор знаний, но физически проявляют свои способности по-разному. Учитывая это, Клинок Дня может быть отличным воином, даже если он прекрасный целитель. Также и Клинок Ночи может исцелять – в этом ты только что убедился.

Рю сидел и размышлял над словами Шигеру. Они шли вразрез с теми историями, которые он помнил. Клинки Ночи были злыми людьми, разрушившими Королевство, а Клинки Дня поддерживали в них жизнь. Если Шигеру был Клинком Ночи, значит, он был злым, но он спас Рю. Мысли мальчика бегали по кругу, и его замешательство отразилось на лице. Шигеру видел его, но не догадывался о причинах.

– Я не буду сейчас пытаться учить тебя этому, ты еще не готов. Но я скажу тебе, что все, с чем ты сталкиваешься, – леса, по которым ходишь, деревья, на которые забираешься, люди, которых встречаешь, – все взаимосвязано. То, что правильно для мира снаружи, правильно и для мира внутри тебя.

Как это часто бывало, Рю растерялся от объяснений Шигеру, но он запомнил эти слова, чтобы использовать в дальнейшем.

Шигеру широко улыбнулся – так, что Рю, пусть и на мгновение, поверил, что перед ним простой и открытый человек.

– Вижу, я снова сбил тебя с толку. Прости, но я не знаю, как разговаривать с тем, кто видел лишь несколько циклов. Ни на одной тренировке меня этому не учили. Однако я знаю, что в этом пруду можно отлично поплавать, и это поможет твоему телу почувствовать себя еще лучше. Не желаешь присоединиться ко мне?

Без лишних слов Шигеру нырнул в пруд, и единственным свидетельством его погружения в воду стала мелкая рябь. От удивления Рю замер – но лишь на мгновение, а затем прыгнул в воду, пусть и без грации Шигеру.

Вода в пруду была холодной, но плавать в ней было приятно. Шигеру обрызгал его, и Рю попытался схватить его под водой. Они купались почти весь день, а после обеда вернулись в хижину, чтобы успеть приготовить еду до захода солнца. На памяти Рю это был самый лучший день.



4

Такако несколько раз бывала в Нью-Хейвене. Ей было десять, и она была уже достаточно взрослой, чтобы сопровождать родителей в такие поездки. Нью-Хейвен был самым большим городом Южного королевства, он находился в пяти днях пути от их родной деревни. Ездили туда лишь по самым серьезным делам или по случаю больших праздников. Это была уже пятая поездка Такако в город огней и непривычных звуков.

Хотя Такако было десять, даже самые наблюдательные незнакомцы обычно говорили, что ей ближе к четырнадцати или к пятнадцати. Ее грудь была слишком мала, что было необычно, но во всем остальном девочка соответствовала этому возрасту – или даже превосходила стандарты. Она была исключительно высокой для своего возраста, возвышаясь даже над своими старшими друзьями мужского пола. Ее отец был неудачливым торговцем, пытавшимся свести концы с концами – хотя в деревне денег много не требовалось. В их доме было полно ртов, которые нужно кормить, и дохода, хоть он и был стабильным, не хватало, чтобы набить желудки всей семьи даже минимумом еды каждый вечер, когда все собирались за столом.

Но Такако беспокоил не голод. Она выросла, питаясь скудно, и не знала ничего другого. Больше всего она ненавидела отсутствие учебы. Она была старшей из четырех детей, но единственной девочкой. Ее отец был скептиком и считал, что Такако не нужно больше, чем базовые знания, но даже он признавал, что девочка преуспевала во всем, за что бралась. У нее были способности к цифрам и буквам, но, несмотря на таланты дочери, отец не обращал на нее внимания. Вместо этого он сосредоточился на обучении трех своих сыновей. Именно они должны были стать хозяевами его дела.