– Может. Или этим предметом управляют сильные эмоции и желания. Помнишь, в какой ярости был наш клиент, когда мы вытащили его из сновидения?!

Дверь позади них скрипнула. На пороге, в проеме, скрестив руки на груди, стояла Дарья.

– Сударыня! – прикрикнул на нее Нестор. – Немедленно прикройте дверь! Это опасно.

– Что именно? Стоять и смотреть на канцелярский нож на полу?

Дэн вынужден был признать, что они с профессором выглядят в этот момент просто нелепо. Два болвана в доспехах.

Он взял нож и вернул его в сундук. Краем глаза парень увидел, как Дарья разворачивается и уходит.

– Помогите мне снять эти доспехи, – поспешно попросил Дэн.

Он догнал ее уже возле выхода из дома. Дарья как раз взялась за ручку, чтобы выйти.

– Ты расскажешь всем, что мы сумасшедшие? – спросил он, глядя ей вслед.

Она обернулась – на губах все та же полусонная улыбочка.

– Почему для тебя так важно, что и кому я скажу!

Дэн замялся.

– Потому что это касается меня и моих друзей…

– Так тебя? Или твоих друзей?

Студент с шумом вздохнул. Даша по-кошачьи сощурилась:

– Последний час был самым странным в моей жизни… – пробормотала она. – Никогда не видела таких чудаков, как вы.

– Ну спасибо, – пожал плечами Дэн.

– Нет, ты не понял. – Она вдруг стала серьезной. – Может быть, вы и с Марса, но искренне верите в то, чем занимаетесь.

Парень кивнул.

– Этого у нас не отнять. Значит, ты не останешься?

Она задумалась.

– А вы уверены, что знаете, как мне помочь?

Дэн поскреб в затылке.

– Ты не первый наш клиент, и скажу честно – у нас еще не было ни одного похожего случая. Но пока что у нас отлично получалось импровизировать.

Она заколебалась, поджала губы:

– Откуда ты знаешь, что мне станет легче?

Дэн серьезно взглянул на нее.

– Знаю. Я был первым, кому помог профессор. И ради него прошу: дай нам еще один шанс.

Она коснулась ручки, медленно закрыла дверь, повернулась к нему и сказала:

– С этого и нужно было начинать.

Спустя полчаса Дарья поставила свою подпись на договоре, который ей подсунула Аврора.

На том, чтобы оговаривать все возможные формальности с клиентами, настоял Горбунов. Но нынешний контракт носил чисто символический характер, так как по делу о сонном параличе с Дарьи Хлюпиной предполагалось взять десять рублей.

В контракте прописывалось, что студентка должна провести некоторое время в доме профессора, пока не будут проведены все необходимые исследования и не случится долгожданного эксперимента. Кроме того, график ее сна и бодрствования с этого момента соответствовал строгому режиму. Говоря проще, девушке нельзя было спать без разрешения. Впрочем, она, кажется, и не собиралась.

Узнав о том, что Дарья дала свое согласие, профессор, вопреки ожиданиям Дэна, стал каким-то задумчивым и отрешенным.

Он ходил по гостиной, заложив руки за спину, что-то бормотал.

– Нет, не могу, – сделал он наконец какой-то одному ему ведомый вывод.

– Что не можете? – спросил Дэн.

– Не могу рисковать, не посоветовавшись со специалистом.

– Но разве не вы специалист по снам, профессор?

Нестор нахмурился…

– Что вас беспокоит?

– Видишь ли, Дэн, – начал ученый, потирая руки, – войдя на территорию срединного мира, мы столкнулись не только с силами, рожденными разумом. Похоже, там обитают существа иной природы, которую невозможно познать и понять методами только научными.

– Что вы имеете в виду?

– Как быть, если наша подопечная действительно видела черта или демона? Нам требуется специалист по духовным вопросам.

– Вы же не серьезно, про…

Дэн осекся, когда увидел, что профессор как раз серьезно.

– И кто этот специалист?

– Ты обо всем скоро узнаешь. А нам пора собираться в дорогу, – засуетился Нестор. – Иди скажи Авроре, что она едет с нами.

– Едет? – Дэн хлопнул в ладоши. – Мы что, снова выкатим «Татру» тридцать девятого года?

– Поведет Аврора, – бросил из-за плеча Нестор. – Она отличный водитель.

Парень безрадостно опустил плечи.

Оставив Дарью в компании говорящего самоката, капибары и двух попугаев, они выехали из подземного гаража и двинулись куда-то на юг.

Дэн, подперев рукой голову, скучающе глядел в окно на зимний пейзаж с заднего сиденья.

Аврора и Нестор сидели спереди и постоянно о чем-то перешептывались.

До Дэна долетали лишь обрывки их разговора.

– Ты знаешь, она любит, когда мы ее вызываем…

– Ну, может, она не хочет нарушать уединение…

Когда студенту надоело подслушивать, он наклонился вперед и спросил:

– Не могли бы вы и меня посвятить в свои планы? Все-таки «Бюро сновидений» предполагает некоторое равенство и партнерство.

– Все, что пожелаешь, партнер, – ответила Аврора, переключая свет ближних фар на дальний. – Спрашивай, Младший.

– Куда мы едем?

– В одно очень отдаленное место.

– О! Какая исчерпывающая информация. Все сразу стало понятнее!

– Еще вопросы?

– Что это за место?

– Ну, люди уходят туда по разным причинам. В основном, когда обычная жизнь перестает их по-настоящему занимать.

– Я так люблю ваши загадки, – скрипнул зубами Дэн. – У вас в семье так принято – вечно уходить от прямых ответов, да? Такая игра?

– Тебе отвечать или это вопрос риторический? – вступил в разговор профессор.

Такие разные, они с Авророй сейчас были жутко похожи. И бесили жутко.

Дэн медленно выдохнул.

– Хорошо. К кому мы едем? Кроме того, что он – специалист по духовному миру…

– Вообще-то это она, – пояснила Аврора.

– Уже что-то, – проворчал Дэн. – Хоть находится-то она в нашем мире?

Аврора и Нестор переглянулись.

– Ну, это как посмотреть. В некотором смысле она наш мир покинула.

Дэн вытаращился, пытаясь поймать в зеркале заднего вида глаза Авроры или пытаясь по профилю Нестора понять – издеваются ли они или говорят серьезно.

Лица его друзей оставались непроницаемыми.

От этого у Дэна на теле дыбом поднялись волоски. Он вернулся к созерцанию заснеженных полей и лесов, проносящихся в темных сумерках за окном. И там ему все время мерещились призраки.

Однако когда машина свернула с трассы и объехала очередную рощу, Дэн увидел невысокий холм, в темноте блеснули маковки куполов, и навстречу мгле выступили старинные беленые стены.

Через несколько минут у него не осталось сомнений, что они едут именно сюда, в старинный монастырь, так живописно приютившийся посреди лесов и полей, в отдалении от города.

Дэн, абсолютно растерянный, перестал задавать вопросы и решил просто наблюдать.

Въехав в раскрытые монастырские ворота и оставив автомобиль на небольшой, мощенной булыжником площади, Аврора и Нестор выбрались наружу и буднично зашагали в сторону храма, из верхних окошек которого струился мягкий свет.

Двигались и разговаривали они так, будто бывали здесь уже не раз. И Дэну пришло в голову, что знакомая, которую они ищут, пожалуй, из плоти и крови и, пожалуй, их хорошая знакомая.

Он вышел из машины и поплелся за ними.

Едва за щеки начал пощипывать мороз, как Нестор толкнул тяжелую окованную дверь, и в лицо путникам дохнуло теплом, ароматом пчелиного воска и ладана. Горело множество свечей. Поблескивали золотом лампады и киоты, обрамляющие иконы. У алтаря толпились черные фигуры монахинь.

Дэна, который привык полагаться главным образом на слух, поразило не столько убранство храма, сколько льющиеся из-под купола звуки. Созвучие женских голосов сплетало в повисшей дымке печально-светлую мелодию, от которой его ноги приковало приятной силой к полу. Нет, не приковало, он сам решил, что не хочет больше никуда идти. Хотя Дэн не разбирал половины слов в песне, он знал почему-то, что здесь, в этом месте, поют о прошлом, настоящем и будущем, поют о чем-то бесконечном, к чему он и сам принадлежит. Уже давно, с тех пор как Дэну удалось избавиться от гнета отцовской тени, он не ощущал такого покоя.

Аврора и Нестор прошли и встали чуть в стороне. А Дэн так и остался у двери. Хотя пение длилось долго, может быть, около получаса, он слушал не шевелясь. И только тогда опомнился, когда петь уже давно перестали, гасили свечи, а фигуры разбредались.

Дэн поморгал, завертел головой, ища друзей.

Профессор и Аврора переместились ближе к центру и тихо переговаривались. Медленно к ним подошла пожилая монахиня, широко улыбаясь, протянула к ним руки, обняла. Нестор и Аврора обняли ее в ответ. Причем профессор, который был намного выше, поцеловал монахиню в макушку, скрытую под черным клобуком.

Дэн осторожно приблизился, при этом все неожиданно перевели взгляд на него.

– Это мой друг и ассистент, Дэн, – представил его монахине профессор и сделал паузу.

Монахиня смотрела на него ласково и одновременно весело. Глаза у нее были такие же выразительные, большие и карие, как у Авроры. Нос и овал лица как у Нестора.

– Дэн, – обратился к нему профессор. – Познакомься с нашей матушкой – игуменьей Агафьей.

– Здравствуйте… Матушка, – чуть поклонился Дэн, растерянно глядя на друзей.

– Да нет, ты не понял, Младший, – улыбнулась Аврора. – Это наша мама. В самом прямом смысле.

Они трое переглянулись и рассмеялись. Только Дэн стоял, раскрыв рот.

В следующие часы знакомства Дэн разузнал об Агафье побольше, но не так много, как хотелось бы. До пострига ее звали Софией, она была профессиональным дирижером, и, похоже, довольно известным. Аврора в разговоре между делом передала матери несколько приветов от личностей, настолько знаменитых, что даже Дэн, плохо знакомый с классической музыкой и современным искусством, не раз слышал о них. Ему даже показалось, что их семейка снова разыгрывает его. Но монахиня приняла приветы так спокойно, что он понял – это в порядке вещей.

Что еще он узнал об этой женщине с проницательным взглядом? Незадолго до выхода на пенсию она ушла в монастырь и довольно скоро стала игуменьей и регентом. Вот почему хор так чудесно пел.

Вероятно, ее приходу в монастырь предшествовали два трагических события: кончина ее мужа, ученого, психофизиолога – отца Нестора и Авроры, а также таинственная гибель Иоланты – невесты профессора. Но это только по общим догадкам Дэна – тем крохотным элементам мозаики, которые он сумел собрать, параллельно общаясь с каждым членом этой удивительной семьи.

После ужина в трапезной, когда Нестор рассказал последние новости, Агафья села на краешек скамьи, задумчиво вздохнула и, перебирая четки, сказала, глядя на гостей:

– Сны-сны-сны! Как много о них разговоров и разных толков. Кто их только не пытался понять и растолковать. Открытия твои, Неся, достойны всякой похвалы, но не просто так Господь провел черту между мирами и оградил нашу душу от полного погружения в сновидения – видимо, предвидел опасность. Тебе следует быть осторожным.

– Я потому и пришел, мама, – ответил профессор. – Посоветоваться с тобой.

– Со мной? – Она рассмеялась. – Что же я могу тебе сказать такого, чего ты еще не знаешь?

Нестор потер переносицу, подбирая слова:

– Давно известно, что без сна человек может умереть или сойти с ума. Думаю, это связано с тем, что все системы организма не успевают восстанавливаться после длительного бодрствования. Но есть что-то еще, что-то, ускользающее от моего понимания…

– Хочешь знать, что об этом думаем мы? «Специалисты по духовным вопросам»?

– Если угодно.

– Ничего нового я тебе не скажу. Августин, например, считал, что сон возникает из тела и действует в теле. Что он происходит по закону природы, восполняет силы после трудов. Что же касается души… – Она наморщила лоб и прикрыла глаза, припоминая. – Телесное изменение, какое представляет собою сон, может отнимать у души пользование телом, но не ее собственную жизнь – вот как он эту мысль выразил.