– Завтра утром. Еще до рассвета, – ответила я, после чего спросила: – Скажи, а на моих землях есть какое-нибудь жилище?

– Есть, Пенни… Я был там один раз. Несколько лет назад. И уже тогда оно пришло в упадок. Когда-то это был охотничий домик покойного барона, – Гудвин очень разволновался. – Птичка моя, я уже стар и не смогу отремонтировать крышу или почистить дымоход…

– Ничего, все сделаем, не переживай, – я похлопала его по плечу, чем вызвала еще большее удивление. – Пока еще тепло.

Мы вошли в кухню, и Дези сразу же бросила чистить лук. Она с любопытством наблюдала, как я хожу по комнате, заглядывая во все шкафы.

– Пенни, ты что-то ищешь?

– Есть мешок? – спросила я. – Побольше.

– Есть… – повариха кивнула на ворох мешков в углу, а потом повернулась к Гудвину. – Что такое? Ты знаешь, в чем дело?

– Мы уезжаем, – с гордостью заявил старик. – Пенни и я!

– Как это? – женщина совсем растерялась. – Нашу птичку куда-то отсылают?

– Нет. Пенелопа теперь будет жить на своих землях. Девочке ее отец оставил наследство! – Гудвин поднял указательный палец вверх. – Видать, Господь смотрел-смотрел на ее мучения и решил, что хватит бедняжке маяться! Он вернул ей разум!

Тем временем я складывала в мешок посуду, которая мне могла понадобиться. Если уж уходить, то полностью экипированной, а не бежать с пустыми руками, вытаращив глаза. Нет, это не в правилах Риммы Бифштекса.

– Я тоже хочу с вами! Пенни, возьми меня с собой! – вдруг взмолилась Дези. – Прошу тебя! Сил уж нет работать здесь за гроши!

– Дези, у меня вообще будешь работать только за еду, – предупредила я. – Пока что-то измениться, пройдет немало времени.

– Зато никто не станет раздавать тычки! У меня уже ребра болят от постоянных побоев! – всхлипнула женщина. – А идти мне некуда!

– Хорошо, собирай вещи, – обрадовала я ее. Ну а что? Женские руки в хозяйстве не помешают. – Только смотри, на моей кухне такой грязи не будет. Поняла?

– Я все сделаю, Пенни! Клянусь тебе святым Бургольдом! – радостно воскликнула Дези, бросаясь ко мне. Повариха упала на колени и обняла меня за талию. – Как же хорошо, что Господь излечил твою головушку!

Следующим этапом должна была стать ревизия живности. Свиней я видела, а вот было ли что-то еще в замке, я собиралась выяснить прямо сейчас.

– Идем в свинарник, – сказала я Гудвину. – Там тоже есть то, что принадлежит мне.

Слуги переглянулись. В их глазах читалось восхищение, смешанное с суеверным ужасом.

– Пойдем, Пенни! Пойдем, деточка! – старик забрал у меня мешок с посудой и сунул его Дези. – Спрячь.

В свинарнике уже никого не было. Двое тщедушных мужичков сидели рядом в куче сена, поедая черный хлеб с пареной репой. Похоже, это были те самые Рон и Банч, о которых говорила Дези.

Они проводили нас удивленными взглядами, но ничего не сказали.

Я окинула взглядом повизгивающих грязных хрюшек и сразу заметила супоросную свинью. Вот ее я и возьму. Вместе с ней поедет на новое место жительства крепкий и активный хряк. Эта парочка будет плодиться и размножаться мне на радость.

– Какая скотина ещё есть в хозяйстве? – поинтересовалась я у Гудвина, прикидывая, как стану перевозить все свое добро. Наверняка придется отвоевывать какую-нибудь телегу у Онтарии. Вот только одного «транспортного средства» будет мало…

– Так куры есть, утки… – сказал старик. – Гуси… В птичник тоже пойдем?

– Конечно! – я потерла руки от предвкушения. Главное: не забыть еще отсыпать зерна для птицы.

Наступил вечер. В распахнутые окна замка залетали ароматы цветов, а небо окрасилось во все оттенки сиреневого. Где-то ухал филин, и его ночная песня была похожа на таинственное заклинание. Я попросила Гудвина, чтобы он передал Онтарии, что я хочу встретиться с ней в кабинете. Пришла пора поставить все точки над «i».

Старик вернулся довольно быстро. Он вошел в комнату и, задыхаясь, сказал:

– Пенни, леди Онтария заперлась у себя в покоях и отказывается разговаривать с тобой!

Так, так, так… Значит, невестка решила держать оборону… Зря. Я хотела по-хорошему…

– Отказывается? – я злобно улыбнулась. – Сейчас мы посмотрим, как она запоет…

Спустившись в холл, я залезла на дубовый стол и сняла со стены тяжелую алебарду. Гудвин с ужасом наблюдал за происходящим, прижав руку ко рту.

А меня просто распирало от гнева. Да что ж за баба такая, эта Онтария? Никак не хочет понять, что со мной шутки плохи.

Скрежет лезвия алебарды, наверное, стоял по всему замку, когда я волокла ее за собой. Сейчас поговорим по-другому.

Поднявшись к покоям невестки, я сначала вежливо постучала.

– Кто там? – раздался испуганный голос Кастилии.

– Пенелопа, – ответила я, постукивая носком башмака по полу.

– Леди не желает тебя видеть, – пискнула служанка. – Уходи!

Ну что ж, видит Бог, я пыталась.

Размахнувшись, я ударила алебардой по двери с такой силой, что полетели щепки во все стороны. Из комнаты послышались вопли, полные ужаса.

– Советую вам открыть, дорогая невестка! – громко сказала я, после чего еще раз влупила алебардой по двери. Острое лезвие секло дерево, как нож капусту. – Иначе мне придется выбить дверь и провести с вами серьезный разговор!

Прерывающийся вой Кастилии звучал все громче и отчаяннее.

Глава 6

Дверь мне все-таки открыли. Кажется, испуганные женщины решили, что если не впустить меня, то я взбешусь еще больше и грешным делом, прибью их прямо на месте. Ведь кто знает, что в голове у дурочки?

Я вошла в комнату и чуть не рассмеялась. Онтария вместе со служанкой сидели за кроватью, забаррикадировавшись подушками. Их испуганные глаза наблюдали за каждым моим движением.

– Чего ты хочешь?! – сдавленно воскликнула невестка. – Что мне нужно сделать, чтобы ты отстала от меня?!

– Я же сказала: мне нужно то, что оставил отец. В данном случае это деньги. В завещании говорится о… – я достала из декольте документ и пробежалась по нему глазами. – Итак, в завещании говорится о сумме в четыреста тир.

Естественно, я даже не подозревала, что можно купить на такую сумму. Но это мои деньги, поэтому дарить их не собиралась.

– Я не могу отдать тебе четыреста тир! – возмущенно крикнула Онтария из-за горы подушек. – Это слишком много для тебя! Ты не умеешь распоряжаться деньгами!

– Дело в том, что я не прошу, а требую свои деньги, – грозно произнесла я, стукнув рукоятью алебарды по полу. – И это не ваше дело, на что мне приспичит их потратить! Итак, я жду.

Невестка замолчала, суетливо копошась за «баррикадой». Интересно, что она там делает? Но тут же ко мне пришло понимание. Наверное, деньги у Онтарии! Что ж, это еще лучше! Все вопросы решим на месте.

И тут неповоротливая Кастилия проявила чудеса гуттаперчевости. Она вскочила на ноги, изогнулась до хруста в пояснице и распахнула окно. Служанка вывалилась в него почти по пояс, вереща, будто пожарная сирена:

– Ро-о-он! Ба-а-а-анч! На помо-о-ощь!

– Ах ты зараза… – прищурившись, прошептала я. – Ну ладно…

Мне пришлось задвинуть на двери засов, чтобы явившиеся на призыв слуги не мешались под ногами. Несмотря на то, что Рон с Банчем не отличались мужской силой, сейчас я была заточена в теле хрупкой девушки. Поэтому переоценивать свои возможности не собиралась.

Мне хватило нескольких секунд, чтобы понять, как действовать дальше.

Тем временем Кастилия продолжала орать из окна, а Онтария наблюдала за мной, вцепившись в край подушки. Сдернув шнур с балдахина, я накинула его на ручки оконных створок и завязала на узел. Голова служанки оказалась в ловушке. Женщина завопила пуще прежнего, дергаясь всем телом, но это с её стороны была бесполезная трата времени и усилий.

– Теперь с тобой, – я повернулась к Онтарии. – Вот что ты за баба такая недалекая? Все время ищешь приключения на свою пятую точку… Нет бы мирно разойтись!

– Не подходи! – невестка засучила ногами, пытаясь оттолкнуть меня. – Ты ничего не получишь!

– Ну да, ну да… – я отшвыривала подушки одну за другой, подбираясь все ближе. – Что еще расскажешь?

– У меня нет денег! Ими распоряжается супруг! – родственница уперлась спиной в стену.

Но я не верила ей. Онтария пыталась выкрутиться, понимая, что от меня уже никуда не деться. Судя по ее реакции, четыреста тир – приличная сумма. Значит, спрятать деньги в декольте невестка точно не могла. Я нагнулась и резко подцепила подол ее платья алебардой, вызвав этим истеричный визг.

Ага! А вот и богатство! Привязанные на веревки кошели свисали с пояса Онтарии. Мне пришлось сесть на нее, так как невестка принялась дергаться и извиваться, пытаясь освободиться. Приложив немного усилий, я завязала поднятый подол узлом над ее головой.

– Эх, шашлыки с люлями! – вырвалось у меня, когда я вытрясла один из кошелей на кровать. Оказалось, здесь ходили бумажные деньги! Они были из толстой бумаги с изображением какого-то мужика с закрученными усами. Видимо, местный сюзерен.

В дверь забарабанили, и из коридора раздались мужские голоса:

– Леди, с вами все в порядке? Это мы – Бранч и Рон!

– Помогите! Ломайте дверь! – закричала невестка, катаясь по полу. – Спасите меня от этой безумицы!

Несколько ударов заставили дверь легонько задрожать, но после этого воцарилась тишина. Мужчины поняли, что им не справиться, или отправились за какими-нибудь инструментами?

Я тоже времени не теряла. Отсчитав ровно четыреста тир, сложила остальные обратно. Мне чужого не надо.

– Что ты там делаешь?! Пенни, мерзавка! – визжала Онтария из импровизированного мешка. – Воруешь мои деньги?! Пенни-и-и-и-и! Не смей! Мариес вернется и изобьет тебя! Живого места не оставит!

– Затухни, – прошептала я, пряча свое добро в панталоны. – На месте твои деньги. И мои тоже.

Оставаться в комнате невестки не имело смысла, поэтому нужно было действовать на свой страх и риск.

Взяв алебарду, я отодвинула засов и решительно распахнула дверь, приготовившись дать отпор Рону и Банчу. Но делать этого не пришлось. В коридоре разворачивался свой «боевик». Старый Гудвин вместе с кухаркой Дези прижали мужчин к стене вилами, всем своим видом давая понять, что все очень и очень серьезно.

– Иди спокойно, Пенни! Мы их держим! – грозно заявил Гудвин, не сводя с них взгляда.

Я плотно закрыла дверь и тихо сказала, обращаясь к обалдевшим Рону и Банчу:

– Хотите заработать деньжат? Леди Онтария ничего не узнает.

Мужчины закивали головами.

– Отлично. Отпустите их, – распорядилась я и добавила: – Гудвин, ты пойдешь с нами. Дези, освободи Кастилию, после чего запри их в комнате. Хорошо?

– Все сделаю, Пенни! – с улыбкой произнесла кухарка.

– И сразу спускайся в свинарник, – продолжила я. – Будем собираться в дорогу.

Под светом яркой луны мы собирали вещи, укладывая их в телегу. Рон и Банч ловили птицу, засовывали ее в деревянные клетки, насыпали в мешки зерно. Кстати, на саму телегу тоже крепилась большая клеть, разделенная на два отсека. Ее устанавливали, когда перевозили свиней.

– Пенни, нам придется возвращаться в замок. За один раз мы все не перевезем, – предупредил меня Гудвин.

– Ничего, у нас есть время. Я должна забрать все, что мне принадлежит, – меня абсолютно не пугало происходящее. Главное – тщательно продумать план действий.

– Госпожа Пенелопа… Вы позволите обратиться?

Я удивленно обернулась на мужской голос, в котором звучали смущенные нотки. Госпожа? Вы позволите обратиться? Интересно…

– Да, Рон. Я слушаю.

– Позвольте нам поехать с вами! Мы с Банчем станем помогать по хозяйству!

– Мне позволено взять из замка только двух слуг. Да и платить мне вам нечем! – с сожалением ответила я.