– Скажите-ка, здесь есть какой-нибудь рынок поблизости? – мне нужно было знать места, куда можно ездить за покупками. Может, удастся приобрести еще одно ружье?

– Да, неподалеку большая деревня. На ее площади можно купить все, что душа пожелает, – ответил Рон. – Хотите поехать туда?

– На днях обязательно съездим, – пообещала я. – Но сначала мы должны перенести оконные ставни внутрь. Так будет безопаснее.

– Да, Пенни, правильно! – поддержал меня Банч. – Если закрыться изнутри, проникнуть с улицы через окно станет сложнее!

– А еще нам нужны собаки, которые станут охранять скотину и птицу, – продолжила я. – Знаете, где можно взять щенков?

– В деревне их полно! – воскликнул Рон. – Найдем самых хороших, Пенни! Будут служить верой и правдой!

Первые планы оказались быстро решаемыми. Остальные идеи будут приходить по мере того, как мы станем обживаться.

А в охотничьем домике уже кипела работа. Дези вымела полы, растопила очаг, и по комнатам плыл аромат готовящегося супа.

– Я, конечно, прихватила кое-какие продукты. Но нам нужно заполнить кладовую, – заявила повариха. – Что скажешь, Пенни?

– Послезавтра поедем на рынок и все купим, – я устало опустилась на стул. Предстояло еще столько работы!

Пообедав, мужчины застеклили окно на первом этаже и ушли делать загон для живности. Мы же продолжили отмывать дом. Выбили матрасы, натаскали воды из реки, протекающей совсем рядом, и вымыли окна. К вечеру я уже не чувствовала ни рук ни ног.

Кое-как помывшись в тазу, я надела чистую сорочку, старый халат и присела рядом с Дези, которая заварила нам травяной чай в глиняном чайнике с отколотым носиком. Гудвин дремал у очага, Рон и Банч ушли спать в шалаш, построенный на скорую руку рядом с загоном.

– Пенни, лучше съездить на рынок завтра, – сказала повариха, подвигая ко мне чашку с чаем. – У нас не так много времени. Вернется барон, просто так дом уже не оставишь!

– Но я хотела, чтобы Рон и Банч переделали ставни… – вздохнула я, понимая, что она права.

– Пусть Банч останется и работает вместе с Гудвином, а Рона мы возьмем с собой. Тролвик находится совсем рядом. Полчаса езды! – Дези деловито подбоченилась. – В этой деревне большая барахолка, где можно купить все! От пряжки до шкафа!

– Барахолка? – сразу же заинтересовалась я, и женщина с улыбкой кивнула.

– Да. Тебе там точно понравится!

– Значит, решено! Едем в Тролвик! – радостно заявила я и отправилась спать.

Уже проваливаясь в сон, я подумала, что нужно обязательно заняться рулоном льна. Сшить постельное белье и полотенца… и…

Проснулась я от нежных птичьих трелей, доносящихся из открытого окна. Легкий ветерок разносил по комнате аромат жарящихся оладьев, и у меня требовательно заурчало в животе. Солнечные лучи теплыми зайчиками плясали на стенах, обещая день, полный приятных событий. Я оделась и спустилась вниз, слыша, как на улице смеются Рон с Банчем. Громко и задорно закукарекал петух, оглашая на весь лес, что пришло утро.

– Доброе утро, деточка! – Гудвин сидел за столом с дымящейся чашкой чая. – Как тебе спалось?

– Хорошо! – я заглянула через плечо Дези, стоящей у очага. На большой сковороде жарились золотистые оладьи громадных размеров.

– Ты загадала жениха? – повариха повернула ко мне раскрасневшееся лицо. – Помнишь, как говорят, когда спят на новом месте?

Современную версию я, конечно, знала : « Сплю на новом месте, приснись жених невесте». Но, естественно, отрицательно покачала головой.

– «Со старого места на новое место! Я твоя невеста! Мята, ландыш и пион – жених приди, кошмары вон!», – засмеялась Дези. – Еще два дня можно загадывать. Так что не забудь!

– Нужны они мне, женихи эти! – фыркнула я, хватая с блюда горячую оладью. – Я и сама командовать могу!

– Ты еще молоденькая! Конечно, нужны! – недовольно возразил Гудвин. – Тем более ты у нас такая красавица!

Но я лишь улыбалась в ответ. Нееееет… Никаких женихов!

Глава 9

Позавтракав, мы с Дези устроились в телеге, а Рон лихо запрыгнул на облучок. Меня охватило радостное предвкушение от предстоящего путешествия. Сколько же нового я увижу в этот день!

Погода будто благоволила поездке и моему настроению. Солнце играло в небе, пронизывая золотистыми лучами пушистые облака, белоснежными кораблями медленно проплывающими по бескрайнему океану.

Мы выехали на дорогу и резво понеслись вперед. Пустая телега подпрыгивала на кочках, заставляя Дези испуганно вскрикивать.

– Рон, немедленно прекрати! Иначе я огрею тебя палкой!

Тот лишь громко рассмеялся, цокая на лошадей. Настроение было приподнятым у всех.

Дорога к деревне под названием Тролвик действительно заняла немного времени. Еще издалека я увидела белоснежные стены церкви, ее остроконечный шпиль и высокую колокольню рядом.

Мы въехали в каменную арку, и я затаила дыхание, любуясь очаровательным местом.

По обеим сторонам главной улицы стояли аккуратные домики, выкрашенные в нежные пастельные тона. Их крыши были покрыты глиняной черепицей красного цвета. В воздухе витали ароматы свежих булочек и цветущих яблонь, от которых, как в детстве, кружилась голова. В небольшом водоеме плавали утки, рядом поскрипывало колесо старой мельницы.

Когда мы подъехали к рыночной площади, Рон повернулся к нам и предупредил:

– Сейчас я найду сторожку, и пойдем!

– Какую еще сторожку? – не поняла я, но Дези мне объяснила:

– Сторожками называют местных парнишек, которые за пару монет станут охранять телегу. Они напоят лошадей, дадут им овса.

– А-а-а-а! Понятно! – я огляделась и только сейчас заметила, что вокруг действительно много телег, в которых сидят мальчишки лет пятнадцати и чуть старше. Эдакая платная стоянка!

Через несколько минут Рон вернулся с крепким темноглазым парнем в узких пыльных бриджах и серой рубахе с широкими рукавами.

– Вот наша телега! Присматривай за ней хорошенько! – приказал ему слуга. – Как вернемся, расплатимся с тобой!

– Ла-адно, – парень заинтересованно взглянул на меня и, сплюнув сквозь зубы, спросил: – Тебя еще не посватали, малышка? Если нет, то я готов отдать за тебя четыре овцы и одного барашка. Мой отец больше не даст, но я могу добавить десять тир. У меня есть собственные сбережения!

– Чего-о? – я еле сдержала улыбку. Вот так подкат.

– Ты чего губы развесил, а?! – грозно рявкнула Дези, наступая на «жениха». – Делом займись, а не заглядывайся на барышень!

– Она, что ли, барышня? – насмешливо протянул парень, кивая на меня. – На локтях заплаты! Вот так барышня! Вы бы, мамаша, из себя господ не корчили! Отдавайте девку, пока хорошую цену дают! Скоро за нее даже облезлого кролика не получите! Я бы тоже не позарился, уж больно костлявая. Да вот мордашка милая! Откормлю за год и можно людям показывать!

– Ах ты ж балабол! – я схватила его за ухо и скрутила его точно так же, как это делал батя в моем детстве. Помню, во время этой процедуры у меня градом текли слезы, а ухо становилось похожим на мамину подушечку-игольницу красного цвета. – Я тебе сейчас покажу кролика!

Парень взвыл, наклоняя голову за моей рукой. И когда она склонилась достаточно низко, я прошептала ему в другое ухо:

– В следующий раз сверну что-то другое. Да так, что краник работать перестанет. Понял?

– Понял! – пропищал он. – Отпусти, чокнутая!

Я отпустила «жениха», и он запрыгнул в телегу.

– За ухо на монету больше дадите!

– Хорошо, – засмеялась я. – Сторожи на совесть, женишок!

Дези с Роном тоже хохотали, глядя на раздосадованного парня. Остальные мальчишки удивленно таращились на нас. Наверное, я была первой девушкой, которая отчебучила такое.

Мы направились к рыночной площади. Перестав смеяться, Дези спросила:

– На барахолку сначала? А, Пенни?

– Конечно! Продукты купим в последнюю очередь, – сразу же согласилась я. – Мне не терпится посмотреть, чем там торгуют!

Торговцы уже расставили свои палатки, украшенные яркими тканями. Запахи выпечки, пряностей, меда наполняли воздух, создавая непередаваемую палитру ароматов. Чуть дальше уже пахло рыбой и копчеными окороками. А еще дальше начинались лавки с тканями, украшениями и посудой.

Рыночная площадь раскинулась перед замеченной мною издалека каменной церковью. Сейчас же я увидела, что вокруг нее росли роскошные жасминовые кусты. Наверняка, во время цветения здесь стоял умопомрачительный аромат.

Завернув за здание церкви, я ахнула. Вот оно!

Барахолка – это ведь не просто рынок! Это целый мир, где каждый предмет был порталом в другую эпоху! Боже, мне хотелось купить и то и это. Но, во-первых, мы экономили, а во-вторых, все увезти на телеге не удастся. Поэтому я обошлась только самыми необходимыми вещами: пузатой тумбочкой на изогнутых ножках, двумя потемневшими подсвечниками и таким же канделябром, шторами с рисунком летящих птиц, сервизом без нескольких предметов и ковром с чернильным пятном. Он так мне понравился, что я сразу решила: положу его в своей комнате. А пятно прикрою тумбочкой.

Нагрузив покупками Дези с Роном, я тащила ковер, вдыхая его пыльный, чуть затхлый запах. Нужно будет его хорошенько выбить, а потом постирать с мылом… Высушить можно будет на траве под солнышком…

В этот момент я уперлась во что-то и чуть не завалилась назад. Господи… неужели врезалась в какой-нибудь столб или чей-то лоток с товаром? Выглянув из-за ковра, я изумленно уставилась на блестящие пуговицы, идущие в два ряда по черному мундиру. Мой взгляд сначала опустился вниз: рукоятка меча, торчащая из ножен, выглядела угрожающе. Высокие начищенные сапоги, на одном из которых я стояла своим старым башмаком, даже блестели как-то укоризненно… Медленно подняв глаза, я снова спряталась за ковер. Какого черта он на меня так смотрит? Ладно… не дева стеснительная…

Я сместила свой пыльный рулон в сторону, убрала ногу с сапога и проговорила:

– Извините, я не хотела.

Передо мной стоял мужчина под два метра ростом в идеально сидящем на его фигуре мундире. Он был перетянут на талии кожаным ремнем, а воротник-стойка украшала вышивка золотой канителью. Черты узкого лица были строгими и выразительными: резкий подбородок, благородный нос и холодные голубые глаза. Темные, чуть вьющиеся волосы слегка касались плеч, придавая ему непокорный и в то же время элегантный вид.

– Ты чья, девица? – спросил он глубоким сильным голосом, который, видимо, натренировал, раздавая команды.

– Своя. Собственная, – я удивленно приподняла брови. В смысле «чья»? Но потом до меня дошло, что он имеет в виду мою семью.

Мужчина нахмурился.

– Дитя, ответь его светлости, кто твои родители, – тихо сказал стоящий рядом с «мундиром» священник. Это был приятный молодой мужчина с добрыми глазами.

Я интуитивно понимала, что никоим образом нельзя себя как-то причислять к семье Карлайл. Мужчина по виду имеет какой-то военный чин, причем немаленький. Его светлость… Тоже, небось, барон какой-то? Но тогда что я должна ответить?

– Мо…мо-о-о… мо-о… – затянула я, подкатывая глаза. Потом глубоко вдохнула и продолжила: – Мо…мо… я… Сеее-се-сеее…сееее…мья… Бу-бууу…бу…

– Довольно, – светлость поднял руку, прерывая мое «моканье» и «буканье». – Ты только что говорила нормально, а теперь заикаешься?

– Во-во-воооо…л…ну-ну-нууу… – я не собиралась сдаваться и старательно вытягивала губы, чувствуя, как болят глаза где-то в районе лба. На секунду мне даже стало страшно. Если так продолжать дальше, то они там и останутся.

– Бедняжка хочет сказать, что когда волнуется, то начинает заикаться. Правильно, дитя? – помог мне священник, и я истово закивала. Мои глаза вернулись на место, и из них полились слезы. Так подкатывать «шары» еще поучиться надо!

– Поди прочь, – губы «мундира» слегка скривились.

Вот пижон! Я терпеть не могла таких высокомерных мужиков!