– Ну, начинаю, – скромно потупился я. – Пока выходит не настолько хорошо, чтобы кому-то показывать. Но мечтаю когда-нибудь стать художником.

– Для меня это новость, – процедил Люк сквозь стиснутые зубы.

– Я же как ты. – Я изо всех сил постарался изобразить простодушную улыбку.

– О, как чудесно! – хлопнула в ладоши Аннализа. – Лиам, в следующие выходные ты просто обязан поехать с нами.

– У тебя ведь были планы, приятель, – вмешался Люк. – Ты, кажется, договорился с ребятами.

С ребятами. Как будто после переезда в Мэн я хоть с кем-то по-настоящему сдружился.

– Вообще-то нет, – задумчиво протянул я. – Все разъехались на каникулы.

– Он еще слишком мал, чтобы оставаться одному целых три дня, – заметила Аннализа с ноткой упрека в голосе.

– Лиам очень ответственный, и ему… скоро исполнится восемнадцать, – после краткой заминки возразил Люк, явно безуспешно пытаясь вспомнить, когда у меня день рождения. – К тому же ты сам просил, Лиам, немного времени, чтобы побыть одному.

И вовсе не просил. Хотя в обычных обстоятельствах пришел бы в восторг от этой идеи. Люк явно всеми силами пытался удержать меня подальше от Биксби, отчего мне еще сильнее захотелось туда поехать.

– Да, вот только… порой в квартире становится так одиноко, – пробормотал я, опуская глаза в пол. – Пытаюсь себя чем-то занять…

Аннализе этого хватило с лихвой.

– Ты поедешь с нами, – твердо проговорила она. – Тебе понравится в поместье. Составишь компанию моему племяннику Огастесу. Ему тоже семнадцать, единственный подросток в семье. Он обычно жутко скучает на подобных мероприятиях.

– Заманчиво, – согласился я, впрочем, сомневаясь, что некий Огастес Сазерленд захочет со мной общаться.

Что ж, я переиграл Люка и на миг ощутил мстительное удовлетворение. А потом вдруг в голову пришло, что я воспользовался его же методами. И вот теперь во время почти трехчасовой поездки с Люком на машине из Портленда в Биксби не могу выбросить из головы неприятную мысль: неужели я превращаюсь в подобие отца?

В последнее время я попеременно развлекаюсь тем, что спутываю планы Люка или подражаю отцу. Спектакли, разыгрываемые перед Аннализой, стали для меня второй натурой. И все потому, что я решил испортить выходные, от которых еще год назад всеми силами старался бы держаться подальше. Ведь в то время у меня нашлась бы куча дел поважнее.

Маме бы это не понравилось. Она была жизнерадостной и, если мне приходилось трудно, призывала не вешать нос. «Найди то, что приносит тебе радость. Всегда можно отыскать хоть что-то позитивное».

Я изучаю профиль сидящего за рулем Люка. Неприятно, что мы с ним настолько похожи.

– Тебе в самом деле нравится Аннализа? – Я практически кричу из-за музыки, всю дорогу играющей в машине.

– Она отличная женщина, – коротко отвечает Люк.

– А что тебе нравится в ней больше всего?

Он искоса бросает в мою сторону взгляд из-под солнцезащитных очков, будто спрашивая, с каких пор меня это волнует.

– Ее щедрость.

– Именно это тебе нравилось в… – Я хотел сказать «в маме», но нет, не стоит. Ни к чему ее в это втягивать. К тому же вряд ли мне понравится его ответ. Мама была щедрой, из тех, кто готов делиться последним. Однако Люк явно имел в виду щедрость другого рода. Его привлекала женщина, способная оплачивать его покупки. К примеру, эти слишком узкие брюки, купленные в «Гуччи» или в каком-нибудь другом дизайнерском магазине. – В твоей последней подружке? – заканчиваю я.

– Аннализе нет равных, – чуть заметно усмехается Люк.

– Ты волнуешься перед встречей с ее родными? – Признаться, мне в самом деле интересно. Судя по тому, что я за последние пару недель прочитал об отце Аннализы, он из тех сообразительных малых, которые всего добились сами. Наверняка за свою жизнь ему встречались сотни таких «Люков».

– Симпатичный пейзажик. – Люк оглядывается вокруг и выключает музыку. Явно пытается сменить тему. Ну и пусть. Мне не слишком нравится заглядывать в мысли отца.

– Да, красота, – соглашаюсь я.

Люк резко сворачивает на извилистую дорогу, огибает угол, и в поле зрения появляется припаркованная на обочине машина. Возле заднего колеса на корточках сидит женщина.

– О-о, девушка в беде. – Люк сбрасывает скорость. – Ей повезло, что мы оказались рядом.

Наверное, в том, что он хочет кому-то помочь, есть нечто положительное, хотя Люк просто пытается изобразить из себя рыцаря в сияющих доспехах или показать свою услужливость. Как бы то ни было, он хотя бы остановился.

На наших глазах женщина с легкостью снимает колесо с машины.

– Вряд ли ей нужна помощь, – говорю я, когда она бросает взгляд в нашу сторону.

Солнце ярко освещает ее лицо, и при виде знакомых черт я открываю рот. Черт, мне знакома эта женщина! По полароидному снимку, на котором она в синем сарафане, со скромным букетиком увядших цветов, словно бы надерганных из полудюжины ваз в дешевом ресторане – что соответствовало правде, – стоит между Люком и мужчиной в образе Элвиса.

Да-да, колесо на обочине пустынной дороги в Биксби, штат Мэн, меняет Джейми Куинн, на двое суток ставшая в Лас-Вегасе моей мачехой. Я несколько раз моргаю, но ничего не меняется. Она мне не привиделась. Что за ирония судьбы!

– Ты прав. – Судя по жестким ноткам в голосе, Люк тоже ее узнал. – Она и без нас справится.

Ему явно не терпится уехать. Он нажимает на педаль газа и постепенно набирает скорость. Но тут Джейми встает и направляется к багажнику. А у меня в голове, словно колокол, раздается мамин голос: «Ей нужно помочь».

Я неосознанно тянусь к ручному тормозу и дергаю за рычаг. Визжа шинами, автомобиль останавливается.

– Какого хрена? – вопит Люк, когда мы оба подпрыгиваем на сиденьях. – Господи, Лиам, ты спятил? Ну зачем?

– Хочу убедиться. – Я отстегиваю ремень безопасности и открываю дверцу прежде, чем он успевает освободить тормоз и уехать. – На всякий случай.

– С ней все нормально. Возвращайся в машину! – вслед мне шипит Люк. – Лиам!

Пропустив его слова мимо ушей, я выхожу на обочину. Джейми с недоуменным видом наблюдает за моим приближением.

Теперь, когда расстояние между нами сокращается, я начинаю понимать, что это вовсе не Джейми. Слишком уж молодая, примерно моего возраста. Наверняка это ее дочь Кэт. На лице которой, кстати, нет и намека на узнавание. Она либо не видела фото с Элвисом, либо не находит во мне особого сходства с Люком, хотя все прочие считают иначе.

– Спасибо, что остановились, но мне помощь не нужна. – Она отводит назад выбившуюся из конского хвоста прядь темных волос. В ясных, сияющих карих глазах читается та же настороженность, что и двенадцать лет назад. Даже в четыре года Кэт всегда смотрела так, словно ждала каких-то неприятностей.

– Да, заметно, – киваю я.

И замолкаю. Что еще здесь можно сказать? Вся эта ситуация кажется нереальной.

Люк громко сигналит. С водительского сиденья машины Кэт в его сторону оборачивается женщина. Джейми? Мы что, всерьез столкнулись здесь, на обочине дороги, как в старые добрые времена в Вегасе, и никому, кроме меня, нет до этого дела? А все призрачный голос мамы… Господи, что за нелепость. Я в любом случае не смог бы помочь Кэт. Понятия не имею, как менять колеса.

– Я почти закончила. Тебе не обязательно здесь ждать. – Кэт прикрывает рукой глаза от солнца. На ней черная майка и поношенные джинсы, колени в пыли, поскольку она только что стояла на земле. Люк снова сигналит, и Кэт криво усмехается. – Похоже, ему не терпится уехать.

– Верно. Просто…

Она выжидающе склоняет голову набок, и я в конце концов пожимаю плечами. Все это глупости. Пора ехать. Для Кэт и Джейми я чужак, и, вероятно, вновь столкнуть их с Люком Руни было бы не лучшей идеей. Даже на краткий миг.

Я нерешительно поднимаю руку, чтобы помахать им, а после… все происходит слишком быстро. Под визг тормозов из-за поворота позади нас на большой скорости вылетает грузовик. Явно не ожидая, что кто-то остановится прямо на дороге, водитель резко сворачивает в сторону, чтобы не врезаться в машину Люка. Кэт оглядывается на шум. И тут из кузова грузовика что-то вылетает и несется прямо к ней.

А я внезапно будто возвращаюсь на двенадцать лет назад, в тот гостиничный номер в Лас-Вегасе, и слышу приказ отца, который, даже зная, что это невозможно, вынужден выполнять.

Присмотри за сестрой.

– Пригнись! – кричу я, бросаясь к Кэт.

Она впечатляюще быстро падает на землю, даже прежде, чем я успеваю до нее дотянуться. В тот же миг что-то врезается мне в лоб и взрывается, покрывая все лицо скользкой мокрой массой. Я инстинктивно успеваю закрыть глаза, однако в них все равно начинается жжение. Сердце колотится как безумное, дышать удается с трудом, висок саднит, будто на нем огромный синяк.

Боже, из-за этой дряни глаза болят все сильнее. Неужели кислота? Наверняка. Должно быть, грузовик вез какую-то кислоту и выплеснул свой ядовитый груз прямо мне в лицо.

«Что ж, Лиам, сам виноват, – мысленно корю я себя, опускаясь на колени. – Ты вот-вот ослепнешь, потому что сунул нос не в свое дело».

– О нет! – вскрикивает Кэт и хватает меня за плечо. – Вот дерьмо! Кровь! Тебе нужно в больницу. Ты весь в крови…

– Вовсе нет, – раздается позади Кэт спокойный голос. Кто-то мягко вытирает тканью мой лоб и щеки, потом все еще закрытые глаза. – Это не кровь, – поясняет женщина, взявшая на себя заботу обо мне, и поливает лицо чем-то прохладным. – Этот храбрый юноша, Кэт, только что спас тебя от летящего помидора.

Глава 8
Кэт

О, слава богу, что с этим милым неуклюжим парнишкой не случилось ничего серьезного.

– Открой глаза. Давай их промоем, – мягко говорит Джейми.

Мальчик прищуривается, и я понимаю, что все его лицо забрызгано помидорной мякотью. Джейми понемногу льет на него воду и осторожно вытирает полотенцем, вытащенным из нашего чемодана. Постепенно парнишка немного расслабляется, с лица уходит страх. Джейми сейчас в своей стихии, подобная забота дается ей совершенно естественно. В другой жизни из нее вышла бы отличная медсестра.

– Спасибо, – хрипло бормочет парнишка и усиленно моргает. Потом полностью открывает глаза, несколько секунд водит ими вверх, вниз и по сторонам. – Все хорошо. Я отлично вижу.

– Может, у него сотрясение мозга? – спрашиваю я Джейми.

Теперь, когда солнце не светит мне в глаза, а с его лица исчезли все следы помидора, заметно, что парнишка весьма симпатичный – голубоглазый, с золотисто-каштановыми волосами и ямочками на щеках, которые видны, даже если он не улыбается. Несмотря на жаркую погоду, на нем, как и на мне, джинсы и выцветшая зеленая футболка с надписью «Тоусон лакросс».

Джейми усмехается.

– Думаю, он просто… – А потом поворачивается к мальчику и внезапно застывает на месте. – Господи, – выдыхает она и опускается на корточки. Ни разу я не видела маму настолько потрясенной. Резко побледнев, Джейми широко раскрытыми глазами вглядывается в его отмытое лицо. – Ты… такой же, как… невозможно…

– Нет. – Парень прочищает горло. – Простите, да. Это я.

– Кто – ты? – спрашиваю я, переводя взгляд с мамы на него и обратно. Никто из них не отвечает. Развернувшись, я вглядываюсь в спутника парнишки, который до сих пор не потрудился выйти из машины, но вижу лишь большие солнцезащитные очки на его лице. – Мы вас знаем? Вас обоих? Или кого-то одного?

Будто не слыша меня, Джейми пристально смотрит на мальчика. Приподнявшись, он садится на землю.

– Лиам? – тихо спрашивает мама, крепко сжимая в руках влажное испачканное полотенце, которым вытирала ему лицо. – Это в самом деле ты?

Сердце падает куда-то в живот, а потом медленно делает кульбит. Лиам? Знакомое имя. Хотя мы никогда не говорим о его обладателе, а уж тем более о том, другом…

– Конечно же, ты, – кивает Джейми прежде, чем мальчик успевает ответить. – Ты точная его копия.

– Кого? – уточняю я, впрочем, и так уже зная ответ.