Но у меня всё равно перед глазами стоит его мощный, обвитый двумя змейками тёмно-синих вен, толстый ствол, который, мне кажется, я не смогла бы даже обхватить двумя пальцами. И его не могут зрительно уменьшить даже густые чёрные кудрявые заросли, покрывающие весь низ живота и лобок… И мне показалось, или на нём я успела разглядеть продолжение его наколок? Прямо на члене? Те странные узоры?!

Такое вообще бывает?

И вдруг я чувствую какое-то странное томление у себя между ног… Что это вообще такое? Как сладкое тепло, будто от стакана молока на ночь, вдруг начинает бурлить у меня где-то в самом низу животика, растекается дальше, и я вдруг понимаю, что все мои трусики вдруг стали мокрыми.

И это предательская сладкая влага продолжает и продолжает сочиться из моей тугой, плотно сомкнутой двумя пухлыми губками, дырочки…

4

Я иду в сторону фуры, возвышающейся громадиной на обочине дороги, но тут вдруг вижу то, что останавливает меня.

Прислонившись к кабине спиной, стоит Тоха, и сначала я не совсем могу разглядеть в потёмках, что же происходит, пока не понимаю, что прямо перед ним, на коленях, стоит моя лучшая подруга и делает ему минет!

Я вспыхиваю, не понимаю, что же мне делать?! Я не могу выйти из своего укрытия, обнаружить себя, но и убегать куда-то просто глупо. Поэтому я просто замираю на одном месте: лучше подожду, когда же они закончат. И понимаю, что это зрелище притягивает, завораживает меня.

Тем более я собралась проходить кастинг на роль проститутки, Сонечки Мармеладовой, как ни крути! Поэтому я решаю, что это можно считать просто актёрским опытом. Небольшим полевым исследованием перед прослушиванием. Чтобы знать предмет.

Я не могу отвести глаза в сторону, потому что какое-то странное стыдное удовольствие подглядывать за ними вдруг подзуживает меня, разливается у меня между ног горячей влагой, делает моё дыхание прерывистым, а мои ладони покрывает липким потом.

Маринка стоит в одних шортиках, её топик уже валяется рядом в траве, и прямо перед ней возвышается огромной тёмной палкой мощный член, торчащий вертикально вверх. Я про себя отмечаю, что он всё-таки меньше, и не такой привлекательный, как тот, что я только что подсмотрела у Макса.

Маринка, вытянув тонкий и длинный язык, лижет его снизу вверх, несколько раз, медленно, поигрывая и дразня. Обводит кончиком языка вокруг глянцевую, светящуюся в свете фар головку, которая похожа на набалдашник какого-то волшебного жезла. Её слюна тянется тонкой нитью от фаллоса к её губкам, которыми она причмокивает от удовольствия.

Интересно, ей на самом деле так нравится делать это? И сладкое, невыносимое томление снова буквально до боли пронзает низ моего животика, мою пульсирующую киску…

Вот она обхватывает своей ладонью основание члена, обхватывает плотным кольцом губ его головку, и он полностью скрывается у неё во рту!

Тоха судорожно вздыхает:

– Да, так блядь, продолжай, детка, – и его рука ложится на Маринкин затылок.

Он покачивает вперёд своими бёдрами, крепко обхватив затылок девушки, и буквально трахает её в ротик, не давай ей и шанса выпустить его толстенький член изо рта.

Маринка что-то мычит, я слышу чавкающие звуки, и вижу, как покрытые волосами яйца покачиваются в такт движениям Тохи, которые становятся всё быстрее и яростнее.

Его голые волосатые ноги белеют в темноте, и Маринкины голые груди трутся об них, расплющиваются… Я стою, притаившись, не дыша, и жду, сколько же ещё это продлится…

– Да, да, так, – с тихим хриплым стоном заколачивает свой член в Маринкин рот Тоха, и вот он замирает, отпускает свою хватку, и его член медленно, как змея, выползает из её рта…

Всё ещё упругий. Маринка стоит на коленях, смотрит на него снизу вверх, как собачка, которая ждёт подачки, и её влажные, перемазанные спермой губы растягиваются в довольной улыбке…

Тоха берёт свой член и бьёт её им легонько по лицу, размазывает остатки слюны и семени по её разрумянившимся щекам, и я вижу, что Маринка жадно пытается поймать его своими губами. Покрывает мелкими поцелуями, снова целует кончик головки взасос, и Тоха довольно рычит:

– А ты неугомонная, сучка! Хочешь ещё? – довольно ржёт он, и я вижу, как Маринка медленно поднимается на ноги, и отвечает дальнобойщику с наглой улыбкой:

– Да… А ты разве можешь? – вдруг хватает она рукой его член, и я вижу, как он вздрагивает в её ладони, как будто становится больше, растёт…

У меня между ножек уже пылает пожар, и я совершенно не замечаю, как я уже расстегнула свои джинсы, и мои пальцы поглаживают тонкую ткань моих трусиков на лобке, пока я постыдно подглядываю из своего укрытия, как другие занимаются сексом.

И мне невольно хочется оказаться там, с ними… Хотя, что за странные фантазии? У меня ведь никого никогда не было, и по сравнению с моей развратной и раскрепощённой подругой я просто какая-то деревенская дурочка!

Но я решаю, что я просто вхожу в роль… Я же будущая актриса, как ни крути…

И вот мои пальцы уже скользят смелее и энергичнее, теребя мой лобок, и то, что ниже…

А Тоха тем временем целует Маринку взасос, и я вижу, как его член снова наливает силой. Неужели так можно?

А он крепко обхватывает её бёдра и резко разворачивает к себе спиной, толкает вперёд, и она, покачнувшись, падает, оперевшись руками о кабину.

Выгибает спину, как кошка, и её мягкая упругая попка покачивается и белеет во мраке, и я вижу, как блестит от влажного желания её кроваво-красная промежность, в которую сейчас Тоха засовывает два пальца, предварительно облизав их.

Вводит их глубоко, на полную длину, и я слышу сладкий Маринкин вздох.

– Да, так, а ты вся течёшь, сучка, – довольно заключает он, проводя головкой своего члена по её промежности.

Видимо, её это всё очень возбуждает, потому что Маринка довольно урчит, как кошка, и повторяет:

– Да, да, давай… Засади мне…

И Тоха, раздвинув её влажные мясистые складки, засовывает свой член в её мокрую дырочку, сначала только головку, и Маринка сладострастно стонет:

– Да, ещё, ещё!

– Сейчас тебе будет ещё… – урчит Тоха, всё ещё дразня её, вытаскивая и снова засовывая кончик своего члена в её жадную дырочку, которая буквально пульсирует от его прикосновений.

Он размазывает смазку по всей её промежности, анусу, и я вижу, как он раздвигает ладонями мягкие круглые половинки её попки, между которыми алеет плотное колечко ануса.

Он достает член из её киски и со всего размаху всаживает его ей прямо в попку, и я слышу Маринкин дикий вопль.

Я замираю на месте: ей больно? Или наоборот, так хорошо? И я слышу, как Тоха начинает с громкими шлепками тарабанить Маринку прямо в попку, пока она орёт и мяукает под ним, как дикая кошка.

У меня между ножек буквально всё ноет от невыносимо сладкой боли, мои пальчики уже пробрались под тонкую ткань трусиков и теребят мои припухшие тёплые складочки, в которых хлюпает вязкая смазка…

5

– Что-то интересное показывают? – раздаётся у меня в ухе хриплый шёпот, и чьи-то руки обхватывают меня сзади, прижимают к себе.

Я даже не успеваю пискнуть от неожиданности, пока Макс уже пробирается к моей груди под тонкой тканью топика и слегка сжимает её, отчего у меня наворачиваются на глаза слёзы от его нежного прикосновения. Это так хорошо и приятно, что мне хочется, чтобы он сал меня ещё сильнее в своих объятиях… И затихаю, замерев в его сильных неожиданных объятиях, которыми он взял меня в сладкое кольцо своего плена.

От Макса пахнет терпким мужским духом, крепким табаком и острым потом. А ещё – желанием, которым я и сама сейчас пропиталась вся насквозь, как морская губка.

– Не будем им мешать, малышка, правда? – шепчет он мне, и его горячее дыхание обжигает меня.

Я стою, боясь пошевелиться, и вижу, как подёргивается от яростной долбёжки белая попка Маринки, пока Тоха продолжает яростно долбить её. Его ярко-алый член входит и выходит как поршень в её дырочку, которая буквально жадно втягивает его в себя с всхлипом, и снова неохотно выпускает наружу… Одной рукой он крепко держит мою подругу за попку, и я вижу, как впечатались пальцы в податливую мягкую плоть, а второй рукой Антон схватил уже её за волосы, и, притянув к себе Маринкину голову, целует её крепко взасос прямо в раскрытые искусанные до крови губы.

И Маринка стонет, стонет, стонет… Как будто это её последний раз…

Вот он берёт в свою ладонь её тяжёлую грудь, которая болтается в бешеном ритме, сжимает её, как будто хлебный мякиш, и замедляет свой дикий темп, словно желает растянуть наслаждение.

– Да, так, так, сучка, – хрипло бормочет он, и я вижу, как тонкая слюдинка слюны капает из его рта прямо на его раскалённый докрасна член. Ещё раз. И ещё… И он снова засаживает девушке глубоко-глубоко, так, что его лобок и мошонка с громким шлепком врезаются в её попку.

– Нравится, малышка? – продолжает мне нашёптывать Макс, и я чувствую своей спиной его твёрдый стальной пресс, и что-то горячее и огромное, что прямо сейчас упирается мне в попку… – А что тут у нас? – продолжает он, опуская свои руки ниже, ползёт по моему животику, к лобку, и туда, где застыла моя ладонь с преступными пальчиками, пойманными с поличным. – Ммм, что тут у тебя… – отодвигает он мою руку в сторону, занимая её место, и я чувствую, как подушечка его пальца нежно скользит по моему набухшему от бешеного желания клитору…

Макс отнимает руку, и всё у меня обрывается внутри: неужели он больше не дотронется до меня там?

Но он лишь обсасывает свои пальцы, и я слышу это звук, раздающийся у меня в ушах, так близко, а затем опускает их вниз, в мои трусики, и начинает медленно и мягко ласкать мою горошинку. Дразнить её…

Он проводит нежный круг вокруг, не касаясь моего чувствительного клитора, и я еле сдерживаю сладкий стон, застрявший сахарной ватой у меня в горле…

– Да, так, малышка, – проскальзывает он глубже, протискивается между моих влажных губок, и я стискиваю машинально ноги.

Ни один мужчина не касался меня там. Ни одна живая душа.

– Да, да, кончай, сучка! – слышу я словно сквозь туман приказы Тохи, которые он отдаёт рыдающей в экстазе Маринке, снова и снова вгоняя в замедленном ритме ей в анус свой неутомимый поршень, а в это время сильная шершавая рука ласкает мои груди, сжимает их, теребит мои затвердевшие и ставшие гиперчувствительными соски…

– Хочешь так же? – нашёптывает мне на ухо Макс, пока его палец уже уверенно скользит вокруг моей узкой дырочки, размазывая всю сочащуюся из неё влагу по моей промежности, едва касается скользкой подушечкой пальца кончика моего клитора, и я судорожно вздыхаю, чувствуя, как что-то необыкновенное подступает ко мне.

Разливается радужным сиянием, сладкой пульсацией у меня между ножек…

Будто я стою на краю обрыва и сейчас прыгну вниз. И взлечу.

– Да, так, моя девочка, – уже быстрее ласкает меня своими умелыми пальцами Макс, крепко прижимая мою попку к своему лобку, и я чувствую его затвердевший как камень член даже через плотную ткань джинсов…

Маринка уже орёт и стонет на всю трассу, пока её попка сотрясается в бешеной тряске, когда Тоха ускоряет свой темп до безумия. Мне кажется, он сейчас разорвёт её пополам, но вот он делает два последних мощных толчка, отчего моя подруга буквально впечатывается в кабину фуры, и резко выдёргивает свой член из её громко хлюпнувшей попки.

И я вижу, как его сперма заливает Маринкины ягодицы…

Она всё ещё охает, а Тоха резко тащит её за волосы назад, отчего она дёргается, как кукла, и одним властным движение ставит её перед собой на колени.

Всё ещё сотрясающуюся и рыдающую.

– Ну что, довольна, сучка? – тычет он ей в лицо своим членом, хлещет по нему, и я вижу, как остатки спермы блестят на её скулах в свете проносящихся мимо на бешеной скорости машин…

Но я это вижу, как кусочки монтажа, потому что Макс словно надавливает на какую-то волшебную кнопочку внутри меня, и я вся проваливаюсь в сладкое забытие, которое мощным взрывом оргазма уносит меня куда-то прочь из этого места…