– Сделать что? – спросила я, забившись в угол.

Не знаю, как так вышло, что он пришел именно ко мне. Но как только он двинулся в мою сторону, я сразу все поняла. В голове в ту же секунду зазвучали слова ведущей игры: «Любовник (-ца): самая пикантная роль. Выбирает, с кем провести игровую ночь, тем самым лишая возможности игрока сделать ночной ход. Может ходить к одному и тому же участнику только две ночи подряд». – «Две ночи подряд! – подумала я. – Столько мне точно не выдержать».

Он грубо схватил меня за волосы, заставив тем самым подняться. Как только его руки заскользили по моей спине, я решила зажмуриться и притвориться, что потеряла сознание. Но его это не устроило.

– Смотри! – заорал он, отвесив мне хлесткую пощечину.

Против воли я раскрыла расширенные от страха глаза. Он прижал меня к стене, навалившись всем телом, а его холодная, напоминающая мокрого слизняка рука скользнула по животу.

– Пожалуйста, не надо… – заскулила я, умоляя его остановиться, но это не помогло.

Он расстегнул мои шорты и одним резким движением сбросил их на пол.

– А теперь ложись, – тихо велел он мне.

Не уверена, что плакала в тот момент, когда он припечатал меня щекой к земле и сел сверху, чтобы обездвижить. Но я хорошо помню, как заметила лежавший под рукой маленький прямоугольный ящик. Аккуратно сняв с него крышку, я взглянула на покоящийся внутри нож.

– Что ты там делаешь?

Он снова дернул меня за волосы и продолжил возиться с одеждой. Как только рядом с моим лицом упали его штаны, у меня потемнело в глазах. А уже в следующее мгновение я очнулась сидящей на трупе.

– В материалах дела указано, что вы не помните, как нанесли ему двадцать три ножевых ранения, – зачитывает детектив. – Правильно понимаю, что с тех пор ничего не изменилось?

– Если вы читали дело, то знаете, что я не могу этого помнить.

– Верно. Судебно-психиатрическая экспертиза подтвердила наличие у вас раздвоения личности, возникшего за несколько лет до игры. Полагаю, вы благодарны своему другу за то, что он дал показания в суде?

– А вас тоже насилуют друзья, детектив?

Я опускаю руки под стол, чтобы никто из них не заметил, как сильно они дрожат от одного только упоминания этого человека.

– Тем не менее, если бы не его признание, присяжные бы никогда не поверили в теорию вашего адвоката о раздвоении личности.

– Теория? Пусть так, – пожимаю я плечами. – Как это поможет текущему делу?

– Как по-вашему, Аделина, это совпадение? – спрашивает младший следователь.

– Что именно?

– Смотрите сами: среди игроков оказывается ранее судимый насильник, ему достается роль Любовника, и в первую же игровую ночь он идет к девушке, подвергшейся изнасилованию в прошлом.

– Нам кажется, что в этой игре все гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд, – поясняет детектив. – Полицейские, расследовавшие это дело три года назад, пришли к тому же выводу, но не смогли связать всю информацию в единую картину. Потому что это просто невозможно без вас. Скажите честно: вы хотите помочь этим людям?

Я бросаю взгляд на трансляцию и вспоминаю, как тащила тело убитого мною мужчины в его кабинку. Никогда бы не подумала, что способна волочить по земле чей-то труп, словно мешок с картошкой.

– Я хотела, чтобы помогли мне. Чтобы кто-нибудь вытащил меня из того подвала. Но никто не пришел.

Впервые за все время допроса у меня по щеке скатывается слеза.

– Никто не пришел…

4 глава

Иногда я не понимаю, какое из собственных решений вызывает у меня наибольшее чувство вины.

За несколько недель до выписки из психиатрической лечебницы мы с Евой, моим врачом, заговорили о том, как мы с друзьями оказались в том злополучном подвале.

– Ты знаешь, почему погибли твои подруги и парень? – спросила Ева, внимательно наблюдая за моей реакцией.

– Из-за игры.

Отвечая, я вспоминала их мертвые лица и не могла поверить, что их больше нет.

– Кто конкретно предложил сходить на эту игру?

– Кажется, это была я.

Признаться в том, что по моей вине их затянуло в эту смертельную воронку, оказалось слишком сложно.

В тот день мы с Анной помогали Анжелике, которая с подросткового возраста была волонтером в местном приюте для животных. Вместе мы пытались отмыть котят, найденных подругой в небольшой коробке у соседнего подъезда.

– Не устаю поражаться, – возмущалась я, – что в голове у людей, которые их бросают?

– Пора уже привыкнуть.

Лика забрала из моих рук рыжего котенка и завернула его в белоснежное полотенце.

– Следующий на подходе! – крикнула Анна, нанося шампунь на очередного кошачьего детеныша.

Закончив, мы отправились в гостиную, где один из серых котят уже вовсю исследовал комнату.

– Назовем его Шустрик? – предложила Анжелика. – Он явно самый прыткий из всех.

В тот день у меня на руках уже было приглашение, и мне показалось хорошей идей позвать подруг с собой. В подростковом возрасте мы часто собирались большой компанией и играли. А когда это прекратилось, я начала играть онлайн, где и получила приглашение на «Мафию», проходящую в нашем городе.

– Не хотите пойти со мной? Будет здорово! Как в старые добрые времена.

– Даже не знаю, Ада… – замялась Анна. – У меня смена в больнице.

– Ну так поменяйся с кем-нибудь, – предложила я чересчур настойчиво.

– Попробую, – пообещала она.

– Что насчет тебя? – повернулась я ко второй подруге.

– У меня в этот день выходной, и я совсем не против тряхнуть стариной, – согласилась Анжелика.

Меня настолько поглотили счастливые воспоминания, что я и не подумала, что не все хорошее следует возрождать. Сколько бы мне ни говорили, что я не несу ответственность за их выбор, меня не покидает чувство, что они оказались там исключительно из-за меня. Разве, думая об этом, можно просто взять и простить себя?

– Позвольте уточнить, – продолжает детектив, прерывая мои размышления о том, что уже не исправить, – как именно вы получили приглашение на игру?

– Я уже давала полиции ссылку на онлайн-«Мафию».

– Да-да, она есть в наших материалах, – подтверждает младший следователь. – Вы утверждали, что получили приглашение от одного из игроков в приватном сообщении.

– Так и есть.

– В прошлый раз полиция не смогла выйти на след того, кто отправил приглашение, но нам кажется, что этот человек достаточно хорошо вас знал, – ошарашивает меня детектив.

Я с сомнением вглядываюсь в его лицо.

– Знал?.. Вы уже во второй раз намекаете, что я оказалась там не случайно…

– У нас есть все основания считать, что так и есть.

– Но мои друзья оказались там случайно, – напоминаю я им. – Они ничего не знали об этой игре и никогда бы не получили приглашение, если бы я не попросила их у того игрока.

– Разумеется, но организаторам не составило никакого труда интегрировать их в свой план.

Словно для пущей убедительности детектив дважды кивает и пристально смотрит мне в глаза.

– Подумайте, кто из игроков мог знать о вашей профессиональной деятельности?

– О профессиональной деятельности? – удивляюсь я. – А при чем здесь моя работа?

– Я немного покопался в ваших документах и нашел любопытную информацию, которую, к сожалению, упустили во время предыдущего расследования, – говорит младший следователь и протягивает мне копию моего диплома. – Взгляните сюда, на тему вашей дипломной работы.

Удивительно, но я никогда не вспоминала об этом и уж точно никак не связывала с произошедшим на игре.

– Как по-вашему, Аделина, это очередная случайность или вы все же видите в этом некую закономерность?

Пытаясь привлечь мое внимание, детектив дважды стучит по столу свежезаточенным карандашом.

– Интересно получается, не правда ли? – ехидничает следователь, явно настроенный против меня. – Сначала вы пишете дипломную о тактике хирургического лечения резаных ран, а потом оказываетесь на игре, где наносите другим участникам именно такие повреждения.

– На что вы сейчас намекаете?

С каждой секундой я злюсь на него все сильнее.

– А вы как думаете? На что это похоже?

– Ваша подруга Анжелика, – резко вмешивается детектив, – игравшая за Мафиози (поэтому ее орудием стал пистолет), писала похожую работу, но на тему огнестрельных ранений, что в очередной раз подтверждает наши предположения. Все роли были распределены не случайно.

– Вам нужно вспомнить, кто из онлайн-игры мог это знать. Возможно, вы общались где-то в реальности, – подсказывает младший следователь.

– Мне нужно подумать, – рассеянно отвечаю я, чувствуя неимоверную слабость во всем теле.

– Разумеется. Мы оставим вас ненадолго.

Детектив первым встает с места и уходит, кивнув коллегам. Оставшись наедине с собой, я погружаюсь в воспоминания, пытаясь отыскать там хоть какие-то подсказки.

5 глава

За пару дней до игры мы со Стасом отправились в ресторан с морской тематикой. С трудом отыскав вход в здание-«корабль», мы удивились тому, как сильно там ощущается запах моря. Закрыв глаза всего на несколько секунд, я почувствовала себя погруженной под воду. Мы заняли круглый столик у иллюминатора, посмотрев в который можно увидеть морское дно. Все выглядело так реалистично, будто мы находились на затонувшем корабле, за пределами которого сотни километров водного пространства.

К нам подошел официант в полосатом одеянии. Оставив на столе два меню, он пообещал вернуться через несколько минут.

– Видел, как здесь называется картошка фри? – улыбнулась я. – «Пальчики морского дьявола».

– Мне нравится, очень даже оригинально, – кивнул Стас, изучая меню.

Я захотела выбрать напиток с очередным тематическим названием и перелистнула меню в самый конец. Когда оказалась на нужной странице, зацепилась взглядом за словосочетание «Последняя экспедиция», прочла его вслух и впала в незнакомое прежде оцепенение.

– Так говорят о плаванье, из которого не возвращаются, – подсказал Стас, заметив, как сильно я сбита с толку.

– Да, я знаю.

В ответ он лишь пожал плечами и вернулся к изучению блюд. Я постаралась сбросить с себя это странное состояние и подозвала официанта.

Когда все заказанное оказалось на нашем столе, я с трудом смогла оторвать взгляд от увиденного. Заказанный в форме морской звезды салат был покрыт гранатовыми зернами и под флуоресцентной лампой казался выложенным из драгоценных переливающихся камней, напоминающих рубины. Поданный в прозрачной тарелке суп с креветками и кальмарами напоминал морскую воду. А десерт «Морские ежи» – покрытое карамельными иголками пирожное «Картошка» – буквально таял во рту.

Все было хорошо, пока передо мной не поставили заказанный коктейль. Я смотрела на этот красный напиток в стакане с пиратским черепом и не решалась отпить. От накатившей тревоги стало жарко. Предчувствие чего-то плохого сидело под кожей и назойливо зудело. И как я ни пыталась отвлечься, общаясь со Стасом, мне с трудом удавалось удерживать нить нашего разговора.

Он придвинулся ближе и коснулся моего колена.

– С тобой все нормально? Ты какая-то рассеянная.

– Сама не знаю, что со мной. В голове дурацкие мысли.

– Например? Я начинаю переживать. Пожалуйста, расскажи, что происходит.

Я всегда знала, что могу рассказать ему обо всем, что творится внутри. Даже могла поведать о кошмарном сне, снова посетившем меня прошлой ночью. Но разве справедливо портить столь прекрасный вечер своими странными, до одури пугающими ощущениями? В голове крутился лишь один вопрос: может ли что-то действительно случиться, если я промолчу?

– Все нормально, правда. Это просто стресс.