Саяна Горская: Невозможный босс. Беременна от бывшего мужа

Глава 1

Ярослава.

До побелевших костяшек стискиваю в ладони тест на беременность.

Не скажу, что офисный туалет – это то самое место, в котором я хотела бы переживать момент потенциального откровения всей своей жизни… Но вот она я, Ярослава Краснова, сижу в окружении белой плитки и приглушённого гула офисной вентиляции.

Каждый раз, когда мой взгляд падает на крохотную пластиковую штучку в пальцах, сердце начинает грохотать с такой силой, что я боюсь, как бы его бой не услышал весь этаж.

Молюсь про себя.

Хотя нет, не молюсь – скорей бормочу что-то несвязное.

Чего я прошу?

Честно признаться, сама не знаю.

Чтобы тест оказался отрицательным? Тогда я просто смогу вернуться к своей привычной жизни, к тендерам, презентациям и идеальным рабочим будням.

Или чтобы он оказался положительным?

Тогда…

Тогда сбудется моя самая заветная мечта.

Но сбудется она так иронично, что я не могу сдержать нервный смешок, когда думаю об этом.

– Охренеть, конечно, корпоративчик… – шепчу себе под нос, чувствуя, как ладони становятся липкими и влажными.

Ну, как это возможно?

Пять лет брака, бесконечные попытки, слёзы, безысходность, сочувствующие взгляды родственников и врачи, разводящие в недоумении руками. Диагнозы о неясной этиологии. Гадалки. Горячие ладони на моей голове. Запах церковного ладана. Тур по святым местам…

И всё бестолку.

Я не могла без кома в горле смотреть на счастливых мамочек с колясками. Рыдала над малюсенькими детскими носочками в магазине.

В памяти – шершавый хруст медицинских заключений. Холодный свет врачебных кабинетов.

А потом были ночи – слишком тихие, слишком долгие.

И Тамерлан, сидящий напротив с каменным лицом, не выдающим эмоций.

Я швырнула в него стакан, который разбился прямо над его головой.

"Я устала бороться одна!" – кричала ему, и голос срывался на хрип и животный, болезненный вопль.

А потом всегда была пустота. Везде пустота.

Мы с Тамерланом просто убили свои отношения в отчаянных попытках стать родителями.

Тамерлан…

Моё прошлое и, увы, настоящее.

Мужчина, который превратился из моей первой любви в моего первого врага.

Мы развелись два года назад, но решили, что лишняя драма повредит бизнесу, а потому фирму делить не стали. Руководим ей сообща. Хотя «сообща» – слишком громкое слово для двух людей, которые не могут находиться в одном кабинете больше пяти минут без скандала.

Мы разошлись из-за того, что Тамерлан очень хотел ребёнка, а я… Я тоже хотела, но не могла его дать.

Или мы оба так думали.

А тут – вот, пожалуйста…

Я в туалете, на крышке унитаза, с возможным призом в виде двух полосок.

Ну, почему?

Почему из всех мужчин в этом городе, из сотни холостых (и весьма достойных!) мужиков на том злосчастном корпоративе, я выбрала именно своего бывшего мужа?!

Просто феноменальная идиотка!

Медленно переворачиваю тест и застываю, ощущая, как мир вокруг взрывается сотней фейерверков.

На меня наваливается странное, почти парадоксальное чувство. Радость. И паника.

Ирония ситуации добивает.

В браке мы не могли зачать ребёнка, а тут, после одной ночи, сразу вырвались в лидеры.

Беременна…

Удивительно, насколько один крохотный знак может одновременно пугать и радовать.

Колючий ком подкатывает к горлу, а глаза наполняются слезами, но я решительно смахиваю их тыльной стороной ладони.

Нет, слёзы и сантименты – потом.

Сейчас нужно подумать, как жить дальше.

Тамерлан должен знать. Это ведь и его ребёнок тоже.

Как он отреагирует?

Если раньше он хотел ребёнка всей душой, то сейчас… Сейчас всё куда сложней. Он строит карьеру и, возможно, уже не мечтает о продолжении рода вообще.

Да и от меня он точно не ждёт подобного сюрприза.

Но как бы мне ни хотелось спрятаться, я не из тех, кто сбегает от проблем.

Ладно, Яся, хватит нюни распускать!

Поднимаюсь с унитаза.

Глубокий вдох.

Ещё один.

Выхожу из туалета.

Но едва я делаю шаг за порог, как меня тут же хватает за локоть Тамерлан.

– Где ты опять пропадала? – Его голос, как обычно, звучит ударом молота по наковальне.

– Я… Э-э-э… – Слова словно застревают в горле.

Сказать?

Нет, не сейчас…

– Ну?

– Тебе какое дело?! Я в туалет ходила. И вообще, руки убрал! – Дёргаюсь, стараясь вырваться из его хватки. – Девок своих так лапай.

Быстро и неловко прячу тест в карман пиджака.

Тамерлан прищуривается, изучая меня будто под микроскопом. Серебряная подвеска с руническим символом Тейваз коротко звякает, катаясь по цепочке на его мощной шее.

– Ты опять что-то задумала, Краснова? – С подозрением. – Если ты снова готовишь против меня диверсию, сразу говорю – не смей!

– Если я буду готовить диверсию, то сделаю это точно не в туалете, – огрызаюсь привычно.

Ещё один подозрительный взгляд мне в глаза.

– Ладно, шевелись, – его рука отпускает мой локоть. – Собираемся на водопое. Есть важная новость. Иди, я пока народ соберу.

Он резко разворачивается и уходит.

Ну, конечно.

Важная новость от Тамерлана Тароева – это всегда что-то, что либо взрывает мозг, либо рушит все мои планы.

Медленно бреду к водопою.

Водопоем в нашем огромном офисе зовётся условно нейтральная зона, на которой обе стороны вынуждены терпеть друг друга. Там нельзя повышать голос. Хищники превращаются в оленят.

Наш офис, как и всё, что связывает нас с Тамерланом, разделён строго пополам.

Всё правое крыло – это владения Тамерлана, которые сотрудники прозвали "Чертогами".

Левое крыло – моё. "Оазис".

Чертоги и Оазис.

Идеально, если вдуматься.

В Чертоги я стараюсь заглядывать крайне редко.

Всё там дышит холодом, силой и чем-то подавляющим. Тамерлан оформил своё крыло в тёмных серых и чёрных тонах, словно хотел построить офис-цитадель. Минималистичная мебель из стекла и металла, строгие линии, а на стенах – топоры, молоты и фигурки скандинавских богов, которыми он вдохновляется. Даже воздух там кажется тяжелее, будто пропитан надвигающейся грозой.

Моё же крыло – полная противоположность. Там светло и зелено, всё дышит уютом и жизнью. Мягкие пастельные оттенки, натуральные материалы в мебели, живой мох в уголке для отдыха, целый зелёный сад под потолком.

Конечно, это разделение – отражение нас самих.

Тамерлан строит, я украшаю.

Он работает с грандиозными конструкциями, я – с деталями.

Его стиль – сила, мой – гармония.

Но даже несмотря на то, что мы давно развелись, это здание объединяет нас больше, чем хотелось бы.

А теперь у нас есть ещё кое-что объединяющее…

Сжимая в кармане тест, ускоряю шаг, чтобы не опоздать на собрание Тамерлана.

– Важная новость, – фыркаю тихо.

У меня тоже есть важная новость.

И, пожалуй, нужно придумать, как рассказать ему обо всём.

Но точно не сейчас…

Глава 2

Ярослава.

Главы отделов шустро подтягиваются к водопою, занимают свои места за длинным деревянным столом из массива.

Во главе стола с одной стороны сидит Тамерлан – с самым непроницаемым лицом, на которое только способен. Широкие плечи, прямая спина, взгляд, который не терпит возражений. Руки чинно сложены, будто он только что подписал указ о судьбе человечества.

На пальце – массивная печатка с гравировкой в виде Мьёльнира – молота Тора. Густые волосы убраны назад.

Тамерлан говорит редко, но когда открывает рот, тишина в комнате становится физически ощутимой. Слова из него льются уверенно, как раскаты грома, за каждым слышится молчаливое "Так будет, потому что я так решил".

А его глаза… Я стараюсь не смотреть в них. Эти глаза когда-то были моими. Теперь в них холод, который пробирает до костей.

Во главе стола с другой стороны – я, отчаянно пытающаяся сохранять хладнокровие после шокирующей новости о беременности.

Тамерлан откидывается на спинку кресла, сжимая пальцы в замок.

Его голос звучит уверенно и, конечно, чертовски эффектно.

– Сегодня утром мне пришло уведомление. Крупный коммерческий заказчик объявил тендер на застройку территории в Октябрьском районе.

Он выдерживает паузу, словно ждёт аплодисментов.

Лера – наша директор по маркетингу, открывает блокнот и делает себе быструю заметку.

А я просто стараюсь не закатывать глаза.

– Что за территория? – Спрашивает Серж, начальник отдела снабжения. – Октябрьский так-то большой.

Тамерлан берёт планшет и включает на большом экране изображение участка.

Это действительно потрясающий район: природный парк, берег реки, чистый воздух. Райская идиллия в каменных джунглях.

– Это участок в старой парковой зоне. Заказчик ищет проект, который объединит жилые, коммерческие и общественные зоны, и создаст функциональное и привлекательное пространство для жителей. Но главное условие: уникальность и современность, чтобы объект стал новым символом города. И у меня уже есть идея, что именно «Т&К Групп» могут предложить.

– Конечно, есть, – бурчу себе под нос, однако всё равно привлекаю к себе внимание Тамерлана.

Он переводит суровый взгляд на меня.

– Ты хочешь что-то сказать, Ярослава?

– Только то, что мне крайне интересно услышать твою гениальную идею.

– Всё просто, – Тамерлан встаёт и подходит к экрану, тыча в него пальцем. – Мы можем построить вот здесь жилой комплекс из небоскрёбов, соединённых воздушными мостами. Сверхсовременные здания, стекло и металл, потрясающий вид из каждой квартиры. Всё это дополнит деловой центр, чтобы территория стала точкой притяжения для элиты, крупных инвесторов и международных корпораций.

Он говорит это с таким пафосом, будто описывает новый Олимп, а не свои скучные стеклянные коробки.

Я резко встаю, упираюсь руками в стол и врываюсь в его триумф.

– Ты хочешь закрыть парк небоскрёбами? Оставить людей без солнца? Прекрасно! Чудная идея, Тамерлан!

Тамерлан поднимает руку в успокаивающем жесте.

– Первое правило водопоя, Ярослава.

– Я помню правила, я сама их придумала.

– Назови. Первое. Правило. – Выцеживает.

Коллеги напряжённо замирают в ожидании, стреляя взглядами на нас двоих, снова решивших вдруг выяснять отношения.

Сдаюсь.

– Эмоции остаются за пределами водопоя.

– Отлично, Ярослава. Садись, пять.

Глубоко вздохнув, отступаю, опускаюсь в своё кресло. Складываю руки на груди.

– Хорошо, твою идею мы услышали. Но я тоже имею право голоса, так?

– Так.

– Значит, я выдвигаю альтернативный проект.

– Ну, удиви. – Язвительно дёргает бровью.

– Мы можем построить что-то для людей. Маленькие жилые кварталы, где сохранится природная зона. Мы можем создать уютный район с домами в три-четыре этажа, с террасами, общественными пространствами, зелёными дворами, кафе, спортивными и детскими площадками, пешеходными дорожками. Сделать так, чтобы люди чувствовали себя частью района, а не узниками бетонных коробок.

На миг повисает тишина.

Я смотрю на бывшего мужа с вызовом.

Он смотрит на меня с откровенной усмешкой.

Фыркает, откидываясь в кресле, словно только что услышал глупейшую из идей за всю историю человечества.

– Отличный план, Ярослава. Мечта филантропа! Но ты упустила одну маленькую деталь: заказчик хочет отбить свои вложения. А как ты собираешься зарабатывать деньги на уютных кафе и детских площадках? Или ты надеешься, что деревья начнут приносить дивиденды?

Эмоциям здесь не место…

Кричать нельзя…

Сцепляю пальцы в замок и холодно улыбаюсь – той самой улыбкой, что обычно предвещает бурю.