– Прекращай терзать себя мыслями, – сказала она едва ли не благодушно. – Однажды это тебя погубит.

Джин в этом сомневался. Забыть, какой сегодня день недели? Это он может. Забыть, что уже выпил шесть чашек чая? На это он тоже способен. Но погубить себя излишними размышлениями? Нет уж.

– Я знаю, как мы спасем «Дрейф», – заявила Арти.

7
Арти

Арти долго терла виски, но затем все же захлопнула свои гроссбухи и уперлась локтями в стол. За окном ленивое солнце медленно выживало вязкие остатки ночи.

– Та книга – в Атерее, – повторил Джин в тринадцатый раз. Волосы у него торчали во все стороны и в сумеречном свете отливали синим.

Арти выдвинула на середину стола новенькую жестянку с шоколадным печеньем. Джин перестал расхаживать по кабинету, отложил в сторону пиджак и зонт. Зонт был его любимым оружием – элегантным, лаконичным и очень в его стиле. Драка на ножах? Зонт Джина тут как тут. Неприятная встреча? Зонт под рукой. Прогулка по центру города? Зонт снова с ним. А иногда и револьвер – если Арти заставляла взять тот с собой.

– И все-таки ты на это согласилась, – сказал Джин, открывая жестянку.

– Вроде как согласилась, да.

– Арти, – укоризненно произнес Джин.

– Что? У нас, по-твоему, есть какой-то иной выбор?

– Он хочет, чтобы мы вломились в Атерей. – Джин снова принялся протаптывать тропинку в паркете, которым был выложен кабинет. – Мы можем найти какой-нибудь другой способ спасти «Дрейф», который не подразумевает сделки с мутным типом из Рогатой Стражи.

Лаит был не просто «типом из Рогатой Стражи». Да, то, что он говорил, смахивало на государственную измену, но в его голосе были яд и убежденность, что у Овна избыток власти.

И все же Арти раздражало, что она запомнила его во всех мельчайших подробностях и отметила его непохожесть на бледнолицых местных жителей, несмотря на светлую кожу и волосы. И что глаза его были подведены сурьмой, как у некоторых моряков, которых она встречала. А еще две крошечные родинки над левой бровью, так ее заворожившие.

– И какой же, например? – спросила Арти, наводя порядок на столе, чтобы отвлечься от навязчивых мыслей.

– У тебя есть компромат на…

– Если бы у нас был компромат хоть на половину из тех, о ком ты сейчас подумал, мы бы уже давно их уничтожили. – Арти выразительно посмотрела на Джина. – Эта сделка – единственный способ удостовериться, что «Дрейфу» больше не будут угрожать. Никаких больше рейдов и сюрпризов от хозяина.

Это была небольшая цена – в противовес тому, что Овен мог лишиться маски, заменявшей ему корону. Одной только мысли о том, что Овен перестанет спать по ночам, поскольку у Арти есть кое-что против треклятого монарха, хватило, чтобы преобразить сегодняшнюю ночь.

– Мы хотели добраться до Овна еще до того, как нам пригрозили выселением, – добавила Арти. Джин ненавидел его со дня того самого пожара, который случился много лет назад. – С чего вдруг такой мандраж?

Джин закатал рукава своей черной рубашки до локтей, вцепился в спинку стула и тяжело вздохнул. На руке у него поблескивали ребристые шрамы от ожогов.

– Это было до того, как мы узнали, что добраться до Овна сможем, только вломившись в Атерей и доверившись врагам.

– Мы сотрудничаем с врагом, а не доверяемся ему. Это не одно и то же.

Джин провел рукой по лицу.

– Ну говори уже, – сказала Арти и откинулась на спинку кресла.

– Ты ведь понимаешь, что тот, у кого сейчас находится книга учета, наверняка хочет избавиться от Овна навсегда? – спросил Джин, открывая окно. Арти не сказала ему, что уже знает, кто этот человек. – Нас не встретят словами «приветики, вот и вы!». Все намного серьезнее. Мы шантажируем, чтобы добиться желаемого. Мы не узурпируем троны и не путаемся под ногами у тех, кто пытается узурпировать трон. И твой Рогатый Страж, запрыгнувший к тебе в окно и преподнесший нам выход из сложной ситуации аккурат в тот момент, когда мы в нее попали, будет там вместе с нами и в конце концов подставит тебя. – Джин умолк и уставился на Арти. – Что? Не надо на меня так самодовольно смотреть.

Арти все это, конечно, понимала.

– Нам просто надо будет подставить его самим.

– Что… ты сама себя слышишь? – поразился Джин. – То есть нам надо будет подстроить все так, чтобы вина пала на него. В Атерее парня прикончат.

Арти пожала плечами.

– Либо его, либо нас.

Джин шумно выдохнул.

– Но ведь без него мы не подберемся к Овну. Что ты планируешь делать, если найдешь книгу учета? Сама отправишься к монарху в маске?

– Когда мы ее найдем, она сыграет для нас роль табуретки, встав на которую, мы дотянемся до трона. Во-первых, нам помогут наши осведомители из дворца, во-вторых, если уж твои родители сумели при помощи своей профессии добиться встречи с Орлом, то и мы наверняка сумеем.

Джин смотрел на нее так, будто она сошла с ума.

– И какова же наша профессия, уточни, пожалуйста?

– Профессиональные бандиты, конечно, – невозмутимо ответила Арти.

Джин устало усмехнулся.

– Когда же до тебя дойдет, что такая задачка тебе не по зубам? Ладно. Хорошо. Поведай же мне свой великолепный, невероятно продуманный план по проникновению в Атерей, и я оставлю Рени инструкции, что именно выбить на наших надгробиях, когда все пойдет не так, – проворчал Джин.

– Любители приключений? – предложила Арти.

Джин нахмурился.

– Чего?

– Надпись на надгробиях.

– Можно подумать, ты будешь послушно лежать в могиле, как примерная мертвая девочка. – Он слишком хорошо ее знал.

– Целеустремленность – это то, что заставляет сердце биться, – сказала Арти. – Что касается плана, у Атерея на горизонте ежегодная демонстрация альтруизма. Все будет проще простого. Зашли и вышли.

– Аукцион? Хочешь, чтобы мы попытались проникнуть туда под видом компаньонов – доноров крови во время Фестиваля Ночи? – спросил Джин таким тоном, словно у Арти совсем ум отшибло.

В идеале так бы оно и произошло, но в Атерее все было устроено немного иначе. Всем вокруг хотелось хоть глазком заглянуть в теневой мир вампиров, и процедура принятия в компаньоны члена Атерея была сложной и долгой. Ни Арти, ни уж тем более Джин не прошли бы отбор – шантаж и взятки тут не имели смысла.

– Нет, – признала Арти.

– Значит, нам понадобятся специальные жетоны, чтобы попасть внутрь, а их не раздают на перекрестках, как конфеты,– сказал Джин, не желая уступать.– Достать их невозможно. И у нас всего две недели, Арти.

– У Маттео должен быть жетон, – сказала она. Эта мысль пришла Арти в голову совсем недавно, и после их встречи что-то ей подсказывало: уговорить Маттео помочь им будет совсем нетрудно. – Одолжим жетон у него – и сможем подделать еще несколько. Флик такое по силам.

При упоминании их поддельщицы во взгляде Джина что-то промелькнуло.

– Хм, – буркнул он. – А если кому-то из нас все-таки нужно будет проникнуть туда под видом компаньона-донора, мне есть с кого спросить должок.

– Именно. Нам это по силам, Джин.

Он знал, что Арти права, – как и та знала, что Джина гложут тревоги. Его сомнения говорили не о нежелании – скорее наоборот. Иногда ей казалось, что для него «Дрейф» значит куда больше, чем для нее. Вид у Джина стал отстраненный, и Арти мысленно задалась вопросом, не вспоминает ли он родительский особняк. Для него речь шла не только о «Дрейфе». Для Джина ступить на этот путь означало лицом к лицу встретиться с прошлым, и оно представляло собой опасность, с которой ему сталкиваться не хотелось.

Джин тяжко вздохнул.

– Мы воспользуемся книгой учета, чтобы спасти «Дрейф» и не только, – сказала Арти, задумавшись о родителях Джина. Если свергнуть Овна прямо сейчас, как того хочет Лаит, это дурно отразится на делах. – Жажда отмщения неутолима.

– Я хочу жить. Я не хочу отмщения, – сказал Джин, так яростно замотав головой, что Арти испугалась, не отвалится ли та. Но Арти попала в цель – он тоже думал о родителях. – Книга учета в обмен на «Дрейф», и на этом закончим.

Но Арти уже мысленно собирала команду. Без Джина и поддельщицы, конечно, не обойтись. Ей пригодится дар Лаита сливаться с тенью и точно нужен кто-то свой в Атерее.

Нужны пятеро. Арти нравились нечетные числа.

Она встала.

– Расслабься, брат. У меня достаточно жажды на нас двоих.

8
Флик

Стоя у окна спальни, Флик надела лавандовый берет и умиротворенно вздохнула. Любоваться таким видом иначе было нельзя – никакой поддельщице не под силу скопировать все эти миленькие домики и деревья, шуршащие листвой самых насыщенных оттенков.

Флик уже и забыла, когда в последний раз держала в руках зонтик от солнца или чувствовала жар раскаленной брусчатки сквозь подошвы туфель, – впрочем, ни к чему так драматизировать. В наказание за свое преступление она провела в заключении всего сорок три дня – в особняке Линденов, что в Адмиральской роще, – а не целую жизнь.

Тихо постучавшись, вошла горничная. «Мисс Фелисити арестовали», – тогда сообщила она прислуге шепотом, потому что приличных эттенийских леди не берут под стражу. Флик часто выпускала кудри поверх ушей, чтобы слуги думали, будто те мешают ей прислушиваться к их сплетням.

Дама из соседнего дома – вампир. Отнюдь – совсем недавно она родила, а вампиры на это не способны.

Мисс Фелисити – внебрачная дочь леди Линден. Не совсем так – на самом деле Флик удочерили.

Мисс Фелисити совершила гнусное преступление. Поддельщица! А вот это правда – хотя сама Флик никогда не назвала бы свою работу гнусной.

– Доброе утро, мисс Фелисити, – сказала горничная, недовольная тем, что Флик снова оделась сама.

– Утро и правда восхитительное, – согласилась Флик, пряча в рукав зажигалку. Та была подарком от матери на десятый день рождения – латунная, изящная, но способная на куда большее, чем кажется на первый взгляд, – нужно только суметь ее зажечь.

Прямо как ты, тогда сказала мать, наряженная в пышную юбку, столь же роскошную, как и ее золотые локоны. Моя искорка.

Горничные не понимали, почему Флик не унывает, но в собственном неприятном положении виновата была она сама. Ее мать имела полное право сердиться, и любые сожаления, что клубились за довольным фасадом Флик, были происками дьявола. Она достаточно много всего успела подделать, чтобы научиться изображать и счастье.

– Как поживает матушка? – спросила она.

Горничная отвела взгляд – как делала на протяжении предыдущих сорока трех дней.

– Хорошо, миледи.

«Хорошо» означало, что мать по-прежнему притворяется, что Флик не существует. Но ведь это было всего лишь кольцо, капризно подумала Флик.

Когда-то давно Флик с матерью были близки. Они вместе обедали и ходили на подгонку модных платьев, потому что мать Флик уделяла большое внимание своей внешности. Они выбирали мебель для особняка и по вечерам прогуливались в саду. Всегда хотелось узнать, каково это – иметь ребенка, не раз говорила ей леди Линден.

Прежде чем удочерить малютку Флик, она испытала и добилась практически всего, чего желала, включая основание Ост-Дживантской компании. Но Овен колонизировал страну за страной, дел становилось все больше, и в конце концов, когда Флик исполнилось одиннадцать, ОДК отняла у нее леди Линден.

Мать стала проводить больше времени на работе, чем с дочерью, и, приходя домой, вела себя холодно – ее словно утомляли разговоры с Флик. Как у ребенка, который обрел новую игрушку, ее восторг обладания дочерью сменился восторгом делового успеха.