Там оно и настигло проводника. Появилось рядом с ним, и он даже не понял, как, откуда… Это было не важно. Оно могло убить за секунду, но не убило, просто ударило по ноге – легко так, будто в шутку пнуло, однако этого оказалось достаточно, чтобы проводник повалился на серо-белый от времени асфальт и с криком уставился на рубиново блестящий осколок кости, появившийся из точки перелома.

– Не ори, – невозмутимо велело существо. Голос был издевательски приятный: женский, невысокий, негромкий. От этого почему-то становилось только хуже. – Не люблю.

Проводник заставил себя замолчать. Он понятия не имел, каким чудом у него это получилось: боль и страх разрывали его изнутри. Но нельзя отчаиваться, нельзя… Оно не убило его сразу, вот за что нужно держаться! Существу что-то требуется, и, если проводник сумеет это дать, у него еще есть шанс! Хотелось воспользоваться этим шансом немедленно: умолять, доказывать, что он ни в чем не виноват, он не хотел, плату не брал и других отговаривал…

Он вынудил себя молчать и ждать. Существо ему все равно не поверит, а даже если бы поверило, вряд ли ему такое интересно.

– У нас наметилась проблема с тем, что ты видел, – продолжило оно. – Слишком глобальная, чтобы быть случайностью. Кто-то водит их мимо наших точек обороны. Мы потеряли семьсот двадцать три формы жизни, в том числе пятьсот двадцать пять людей. Это плохо, дороже, чем ты. Не говори, что это твои друзья водят их – мы и так знаем. Не говори, что не ты, это не имеет значения. Если ты не вредоносен, а просто бесполезен, нет причин не раздавить твой череп. У тебя право на одну фразу. Скажи то, что придаст ценность твоей жизни.

Сомневаться в том, что существо выполнит угрозу, не приходилось, его обманчиво спокойный тон ничего не значит. Поэтому проводнику пришлось соображать очень быстро, вспоминать всю информацию, которую им дали при поступлении задания, все, о чем болтали, хвастаясь оплатой, те, кто задание принял…

Он вспомнил через секунду после того, как существо занесло над ним ногу для последнего удара, но до того, как оно этот удар нанесло.

– Предатель! – крикнул проводник, чувствуя, как глаза застилают слезы. Он замер, даже дышать боялся, он ждал боли, но боли не было. Существо снова стало на две ноги, оно было заинтересовано. А проводник, сообразив, что судьба все-таки подкинула ему чудо, заговорил сбивчиво и быстро: – Провести стаю хазаров – не то же самое, что группу беженцев! Беженцы никому не нужны, они маленькие, их не ищут, а хазары огромные, чтобы их не заметили раньше срока, нужно было точно знать, как работают патрули, куда будут направлены разведчики… Наши все это знали, им передали точные данные, которые никогда не подводили… А это значит, что один из ваших людей давно уже предатель!

Глава 2

То, что его тело переполняли боль и слабость, казалось такой мелочью на фоне того, что он вообще выжил. Не мог ведь! Марк слишком хорошо понимал это – и как человек, который путешествовал по дорогам, и как медик. Он сделал невозможное, он был один в пылающем поселке, его травмы оказались слишком велики, он успел почувствовать это за секунду до того, как отключился. Какое уж тут пробуждение?

Поэтому он даже не поверил, что все это происходит по-настоящему. Марк прекрасно знал, что обсуждение любой формы загробной жизни не утихает вообще никогда, теории лишь множатся. Да оно и понятно: если здесь настолько паршиво, может, там будет лучше? Марку было все равно, во что верят другие, но сам он придуманных кем-то объяснений не искал. Ему казалось, что это способно стать ловушкой: поверишь, что где-то в ином мире легче, и уже не станешь отчаянно сопротивляться переходу туда.

Но если он не растворился в пустоте, может, иная реальность все же существует? Если и так, это тоже какое-то надувательство. Потому что там по-прежнему есть боль, онемение… и потому что выглядит эта реальность как одна из палат в его больнице.

Сознание постепенно прояснялось, и это хорошо. А плохо то, что происходило это на фоне того, как ослабевало действие обезболивающего. Сердцу совсем не понравилось то, что на него снова свалили такой шок, сердце ускорилось, захлебнулось в собственном ритме, датчики, подключенные к телу Марка, взвыли о приближающейся беде, и в палату тут же ворвалась медсестра Рита.

Еще одно доказательство того, что Марк по-прежнему в мире живых… если только Рита не погибла при нападении хазаров, так что все по-прежнему зыбко.

Впрочем, мертвой или даже обретшей вечный покой юная медсестра не выглядела. Она поспешила к аппарату, который смешивал коктейль лекарств для Марка, и стала возиться с настройками.

Рита начала работу только в этом году – перевелась после обучения из Объекта-112. То, что ее швырнули в поселок при солнечной ферме, сразу многое говорило о том, как она показала себя при учебе. Вскоре догадки Марка подтвердились: Рита была неплоха и даже полезна, только если выдать ей точные инструкции. Если же ей приходилось думать самой, она неизменно подвисала, как «Универсал» первой модели.

Марку пришлось вмешаться, заговорить, хотя горло болело так, будто он прельстился коктейлем из стекла и песка.

– Пятой позиции больше, седьмой меньше, остальные оставь как есть.

Рита, почему-то не ожидавшая от него связной речи, отпрыгнула в сторону и едва не сшибла аппарат. Хотя, может, ее напугал непривычно хриплый голос, будто доносившийся из разрытой могилы. За это Марк ее винить не мог – он бы и сам шарахнулся от такого скрежета.

– Марк Александрович! – смущенно улыбнулась Рита. – Напугали! Я не знала, что вы очнулись!

– Открытые глаза считаются верным медицинским признаком пробуждения.

– Вы в порядке, я так рада, вы не представляете! После того, что вы сделали, я так боялась… Я так молилась за вас…

– Рита. Я не в порядке. Препараты.

– А, да! Простите!

Пока она возилась с настройками, Марк позволил себе прикрыть глаза, пытаясь разобраться в собственных чувствах. Он не надеялся выжить… Это должно было привести его в восторг, но не привело. Расстройства он тоже не чувствовал, он пока застрял в непонятной ему серой зоне. Если он жив, значит, он победил – он справился! Это хорошо. А плохо то, что бардак на самом-то деле не закончился, просто потому что бардак не заканчивается никогда. Теперь с этим предстояло разбираться в том числе и Марку.

Когда Рита наконец изменила подачу препаратов и стало чуть полегче, Марк уже подготовился к продолжению разговора. Хотелось отложить это, позволить себе еще пару часов блаженного неведения, а он не мог, права не имел.

– Расскажи, чем все закончилось, – попросил он. – Сколько… погибших?

Рита, до этого жизнерадостно улыбавшаяся ему, мгновенно помрачнела. Ей этот разговор нравился даже меньше, чем Марку, и все же она не ушла, она просто придвинула к кровати стул и уселась перед пациентом, как ребенок, ожидающий выговора.

– Я лично мало что видела, – признала Рита. – Я на работу еще не пришла… У меня была ночная смена. Я только выходила из дома, когда зазвучала тревога, потом – распоряжение об эвакуации. Мой дом далеко от места нападения, так что я даже не видела хазаров, я была в первой группе, добравшейся до транспорта. Мы уехали, никто ничего не понимал, все плакали…

– Когда это было?

– Пять дней назад…

Получается, без сознания он провел пять дней… Звучит жутковато, но на самом деле это мало, можно считать, что он легко отделался.

– За пять дней ты должна была все выяснить, даже если не видела сама, – заметил Марк.

– Я знаю то, что знают другие…

– Почему обычные линии защиты не сдержали хазаров?

– Потому что не увидели… Эти штуки… Ну, хазары, они каким-то образом проползли мимо стандартных линий обороны и проявили себя уже возле нашего поселка. Они напали сразу на нас!

Это многое объясняло. Изначально Марк предполагал, что на территорию Черного Города прорвалась настолько большая стая, что линии обороны смогли уничтожить лишь часть, а пятеро просто доползли до Объекта-803. Но если они добрались сюда незамеченными, это все меняет. Поселок не был рассчитан на столкновение с такой угрозой, поэтому поражение было быстрым и неизбежным.

По крайней мере, до тех пор, пока Марку не удалось сделать то, что он сделал. Но объяснить это он бы и сам не смог.

– Это еще не все, – продолжила Рита. – У нас тут болтают, что напали не только на наш Объект! Говорят, еще несколько поселков, близких к Черному Городу, разгромили… Полностью разгромили, представляете? У нас были вы… А там не было никого. Два или три Объекта уничтожили до того, как туда добралось подкрепление.

– У нас сколько погибших?

– Мало по сравнению с тем, что было там, многие спаслись, вы сделали невероятное!

– Рита, – прервал Марк. – Сколько?

Она отвела взгляд, но все-таки ответила:

– Девяносто восемь…

– Ясно. Имена знаешь?

– Да, я… На площади вывесили список. Из нашего персонала никого!

– Константин Григорьев там есть?

Марк и сам знал, что есть, он понятия не имел, почему задал этот вопрос. Пожалуй, сейчас, накачанный препаратами, он еще мог позволить себе надежду, что воспоминания и иллюзии смешались слишком плотно, отличить одно от другого не получится. А значит, Костя вполне может быть жив…

Долго держаться за надежду не получилось.

– Да… Он точно погиб, это все в полиции знают. Мне очень жаль, вы ведь дружили?

– А его жена? – уточнил Марк, игнорируя бесполезный вопрос медсестры.

– Неля? Она выжила, она добралась до точки эвакуации… Многие добрались. Потом нас остановили, заставили простоять несколько часов на дороге и вернули сюда.

Вот оно как… И за минувшие дни Неля уж точно узнала о смерти мужа. Скорее всего, увидела его тело, разглядела, что с ним стало. Они с Марком никогда не были друзьями, и все же он, если бы мог, уберег бы ее от такого, такое не нужно ни одной женщине, а тем более – готовящейся к появлению ребенка.

Хотя истинной, разъедающей изнутри вины Марк не чувствовал. Он не помог Неле не потому, что не хотел, от него ничего не зависело. И он сделает для нее все, что сможет, только для этого нужно разобраться… А что, собственно, он может?

– Что будет дальше?

– С вами или с поселком? – смутилась Рита. – Или с фермой?

– Со всем сразу.

– Да, конечно… Ладно… Начнем с хорошего – ферма вообще не пострадала! Эти штуки, как их там… Они пришли другим путем, не со стороны фермы!

Рита преподносила это как большую удачу, Марк же подозревал, что все вполне объяснимо. Главной ценностью Объекта-803 была именно солнечная ферма, а не люди, обслуживающие ее. Никто толком не знал, какие дополнительные меры безопасности там установил Черный Город. Да и потом, хазаров всегда привлекало уничтожение жизни. Даже если они каким-то образом поумнели настолько, что сумели забраться вглубь территории Черного Города незамеченными, вряд ли они при этом отказались от основной цели.

Они пришли убивать – и они убили. Рита печально это подтвердила:

– Разрушена примерно треть поселка, о погибших я уже сказала… Но все, кто эвакуировался, уже вернулись. Из Черного Города сообщили, что поселок будет восстановлен, скоро нам пришлют материалы и новых «Строителей»!

– Это все, что они пришлют?

– Марк Александрович, как вы все время угадываете? – растерялась медсестра. – Мысли читаете, что ли?

Для таких прогнозов Марку мистические способности как раз не требовались. Он уже видел: произошло нечто странное… страшное. Уникальное. То, что Черный Город просто не может проигнорировать. Причем частью аномальной ситуации было и то, что Марк выжил – победив стаю хазаров и взяв под контроль трех роботов одновременно. То, что для наивных созданий вроде Риты, – подвиг, для Черного Города – спорный фактор, тоже подлежащий исследованию.

– Они сказали, что пришлют дознавателя, – сообщила Рита. – Не к вам лично, если что! Вас все очень хвалят, все понимают, что вы нас спасли! А дознаватель будет разбираться, как сюда добрались мерзкие штуки и что делать теперь… Ну и с вами поговорить хочет, конечно… Наверно, поблагодарить!