– Третья даже, если уж быть совсем объективными. Первая странность – сам Объект-803. Вторая – то, как он был спасен. Третья – попытка убить того, кто его спас.

– Так уж и попытка… Может, совпадение?

– Нет. Местная полиция сообщила, что прокаженный оказался сразу в больнице, голодный, минуя полные людей улицы. Он бы не додумался. Его привезли.

– Полиция могла соврать нам?

– Смысла нет. Да и страх не позволит.

– Значит, все-таки против него. Так кто он такой?

На центральном экране появляется изображение, и теперь даже те, кто наблюдал за потоком капсул с трупами на улицах, переводят взгляд на него. Мужчина, подтянутый, не прошедший специальную подготовку, но все равно сильный, другие в таких местах редко выживают. Кожа светлая от природы, теперь смуглая, он живет возле солнечной фермы не первый год. Волосы тоже сильно выгорели и стали куда светлее, чем на снимках времен академии, в ту пору они были русыми. Глаза зеленые, взгляд спокойный. Все признаки здоровья, нет признаков болезней. Не покалечен. Биометрические данные указывают на высокий рост и вес в пределах нормы, фактический возраст – тридцать пять, биологический возраст – на пять лет меньше, что несколько необычно в таких условиях, однако не аномально. Уровень интеллекта – стабильно средний или чуть ниже, оценка не менялась с детства. Обычный человек… никто.

Или был никем до недавних пор.

– Марк Александрович Вергер, значит, полевой хирург, стандартный оператор такого уровня.

– В документах сказано, что он родился в Пригороде-4. За что его выслали? При средних показателях для этого нет оснований.

– Понижающий коэффициент присвоен из-за генетики: у матери диагностировано психическое расстройство.

– Умерщвлена?

– Не было необходимости – частично сохранила функциональность. Позже умерла сама. В случае сына не было оснований для возвращения в Пригород.

– Что по отцу?

– Погиб еще на дороге. Семья не из наших изначально, из беженцев. Марк Вергер прибыл в пятилетнем возрасте.

– Значит, нейромодуль установлен уже наш?

– Получается, так.

– Стандартный?

– А какой еще?

– И вы хотите сказать, что он стандартным модулем управлял тремя роботами? И при этом ему не разнесло башку? Не поверю никогда!

– Ну, даже если он без башки теперь, это не помешало ему удрать от прокаженного!

– Контроль над тремя роботами мог быть обусловлен состоянием аффекта, прежде такое случалось: люди демонстрировали то, на что не были способны раньше, в дальнейшем они не могли повторить те же действия. Достижения Вергера сочли недостаточно важными для специализированной проверки. В Объект-803 решили послать обычного дознавателя. Она вот-вот будет там.

– Да, но это было до того, как кто-то озадачился тем, чтобы подослать к нему прокаженного! Вы понимаете, что это значит? С учетом сведений, которые мы добыли у проводников!

– Что это может значить. Не факт, кто значит. Это по-прежнему может быть совпадением – с учетом прошлого Вергера и не единожды подтвержденного отсутствия выдающихся способностей.

– Правильно, давайте сидеть и гадать, пока новую партию хазаров не подвезут!

Голоса, звучавшие в этот день в башне, были разными. Мужские и женские. Совсем юные, будто еще не обретшие свое истинное звучание, и чуть охрипшие от времени, будто придавленные им. Тихие и громкие. Безразличные ко всему и кипящие страстями.

При этом все они имели одинаковое значение… Все, кроме одного. Он до сих пор не звучал, его обладатель слушал, анализировал, искал решение, которое должно было стать окончательным – по крайней мере, пока.

И когда этот голос зазвучал, все остальные мгновенно затихли, готовые принять его волю.

– Статус Марка Вергера изменен на спорный, – бесстрастно объявил голос. – Все показатели под вопросом до вынесения окончательного решения. Дознавателя, направленного в Объект-803, оставить при исполнении. Мнение дознавателя учесть. Для составления параллельного мнения по всем вопросам, охарактеризованным как «странности», направить в Объект-803 Воплощение Черного Города со всеми сопутствующими привилегиями. Решение считать окончательным до поступления новых критических данных.

Прозвучало лишь это, но, когда голос затих, разговор не продолжился, уступив место напряженной тишине. Многие ожидали, что вместе с дознавателем пошлют кого-нибудь из Мастеров Контроля, и никто – что это будет Воплощение Черного Города…

Потому что только у Воплощения было право без получения особых разрешений убить не только Марка Вергера, но и всех людей, населявших Объект-803, а потом забыть о них навсегда.

Глава 3

Нужно было возвращаться к прежней жизни, но Марк пока слабо представлял, как это сделать.

У него не получалось убедить себя, что ничего не было. Сложно забыть о случившемся, когда треть поселка в руинах лежит и еще не все тела закончили собирать, что на неизменной жаре становилось проблемой. Марку хотелось не принимать это, а реагировать… Может, и не мстить, но разобраться в случившемся, чтобы быть готовым к возможному повторению.

А разобраться никак не получалось, да и не только у него. Ни у кого в поселке не было шансов выяснить, как сюда добрались хазары, это уже проблема Черного Города. Но можно ведь вычислить, кто притащил прокаженного! Это уродство не могло пройти через поселок незамеченным, причем не ночью, а в разгар дня! Кто-то должен был видеть, видеонаблюдение давно восстановили, и в первое время Марку казалось, что виновного найдут очень быстро…

Облом. Вообще не нашли. Свидетелей не было, люди, подавленные недавней трагедией, спешили по своим делам и не смотрели ни по сторонам, ни друг на друга. Каждому казалось: если снова случится нечто подозрительное, это обязательно заметят другие, вот же, целая толпа вокруг! Беда в том, что так думали все без исключения.

Но если реакцию людей еще можно понять, то сбой системы видеонаблюдения на случайность не спишешь. Камеры не отключились… это был бы не худший вариант, потому что отключение сразу заметили бы. Однако вместо этого система продолжала показывать картинку вполне мирной жизни.

Ну и что в сухом остатке? Они не знали, кто притащил прокаженного и каким образом. На фоне этого невозможно было догадаться, где он взял отродье – прокаженные ведь по округе не бегают!

Марка не покидало ощущение, что над поселком по-прежнему висит невидимая угроза. Им сказали, что ситуация под контролем, меры предприняты, бла-бла-бла… В общем, то сказали, что и положено говорить в таких ситуациях. Люди поверили, потому что только вера могла защитить их от выгрызающего изнутри страха. Ну а Марк поверить не мог, как не мог и ни на что повлиять. Тупиковая какая-то ситуация…

Ему стало бы чуть легче, если бы ему разрешили вернуться к работе, она всегда спасала от тяжелых мыслей и скверного настроения. Увы, и это оказалось недоступно. Он вроде как был героем поселка, который спас сотни жизней, который не позволил прокаженному порвать еще нескольких человек… А в итоге что?

– Я под подозрением? – холодно уточнил он при встрече с главой поселка.

– Конечно, нет, – возразил Эдуард Сурнин, отводя при этом взгляд так, что «Конечно, да» буквально висело в воздухе.

– Серьезно? После всего, что случилось?

– Марк, я сказал, что тебя никто ни в чем не подозревает! Просто тебе необходимо отдохнуть. Помощь хирурга прямо сейчас никому не нужна, с остальным справится Оля.

Говорить с ним и дальше было бесполезно, все равно ничего не выдаст: Сурнин – бывший военный, молчать он умеет. Но как это все нелепо… Марк прекрасно понимал: его назначили подозреваемым просто потому, что других нет, вот и выходит, что он сам на себя прокаженного натравил! Его дальнейшая судьба зависела от того, сколько мозгов уместилось в черепушке выбранного дознавателя.

Из всех жителей поселка только Костя, пожалуй, мог бы в чем-то разобраться – но Кости больше нет. И это тоже не давало Марку покоя… Да, среди погибших было много операторов «Офицеров» и «Инспекторов», именно они пытались сдержать хазаров, чтобы выиграть своим семьям время на побег. Но Костя-то погиб не при исполнении, вот в чем подвох! Он был далеко от своего робота, в домашней одежде, он как будто готовился к эвакуации… Хотя это на него совсем не похоже: бросить товарищей по оружию и бежать, сверкая пятками, в сторону ближайшего транспорта. Быть может, он хотел довести до транспорта беременную жену, а потом вернуться к битве? В таком случае у него получилось, Неля выжила… Опять же, его тело было не возле площадки эвакуации. Как Неля добралась туда одна? Почему не погибла вместе с мужем? Все эти вопросы логичнее было задать Неле, но Марк пока не решался к ней подходить, он плохо разбирался в чужом горе и не представлял, что сейчас нужно сказать, как ее вообще утешить. К тому же, если его все-таки обвинят в случившемся, все сразу станет неважным: в Черном Городе тюрем нет, для виновных наказание одно.

Думать о таком вроде как не было смысла, а отогнать эти мысли не получалось, и Марк был рад, когда в дверь его дома постучали, отвлекая от поиска решения, которого не существует. Хотя рановато постучали, если задуматься: дознаватель вроде как должен был явиться только завтра.

На пороге и правда обнаружился не представитель Черного Города, а Вен Сычкин, которого никто не звал и не ожидал. Но Вена всю жизнь никуда не звали и нигде не ожидали, он привык являться сам.

Вен, обычно жизнерадостный и шумный, будто у него каждый день праздник, выглядел осунувшимся и каким-то… потухшим, что ли. Ну и конечно, встревоженным, но это не помешало ему броситься на Марка с объятиями, как только тот открыл дверь.

– Я так рад, что ты спасся! – объявил Вен, живым тараном вталкивая хозяина дома обратно в прихожую. – Я был на ферме, когда вся эта история с прокаженным приключилась, так не поверил даже! Уже Костика потеряли, а если бы и тебя?!

– Претензия принята, в следующий раз постараюсь избежать, тут, видишь, поддался искушению, дополнительных приключений захотелось, – невозмутимо объявил Марк.

Вен тут же побагровел от смущения:

– Да я не пытаюсь тебя обвинить, ты что! Просто… Костика нет, нас и так только двое осталось…

Их даже не двое, они по одному, но Марку не хотелось объяснять это – и настроения не было, и бесполезно Вену что-либо объяснять, если он что-то вбил себе в голову. Так, он уже несколько лет держался за непробиваемую веру в то, что они трое – друзья детства, почти братья, просто не по крови. Раньше Марк еще пытался напоминать ему, что они не могут быть друзьями детства хотя бы потому, что не ровесники – Вен на шесть лет младше, они пересеклись пару раз в Пригороде-4, разъехались и встретились уже тут. Потом стало ясно, что у Вена свой мир со своей историей. Прежде это было смешно, сейчас – грустно, ведь при таких искренних убеждениях и боль от потери Кости была сильнее.

Поэтому Вен и считал, что им нужно держаться друг за друга. А Марк ни за кого держаться не хотел, да и в поддержке не нуждался. Кое-как оторвав от себя Вена, он готовился выпроводить гостя вон, говорить им все равно незачем. Однако Вен с неожиданной для человека его комплекции ловкостью вывернулся и сам прошел дальше в дом, на кухню.

– Спасибо за приглашение! – нарочито громко, так, чтобы было слышно на улице, заявил он. – Я и сам рад поговорить про Костика!

Марк только головой покачал: когда Вен хотел что-нибудь скрыть, получалось настолько очевидно, что проще уж было правду на главной площади проорать, и то меньше внимания бы привлекла. Однако то, что он пытается тут изображать секретность, все-таки интриговало… Он-то что мог узнать? Вен работал специалистом-наладчиком, от полиции был бесконечно далек, да и остротой ума не отличался. Скорее всего, сам придумал тайну, сам в нее поверил… но проверить стоило, да и делать больше нечего.