– Да, – политрук помолчал и, словно набравшись решимости, выпалил: – Прошу тебя избавить меня от привычки жрать во всё горло. Чтобы не толстел, как хряк на откорме.

– Давай руку, – Сергей улыбнулся. Найти психоблок на голод удалось быстро. – Ты ещё и выпить любишь?

– Есть такой грех. Тоже можешь вылечить?

– Процедуру ты знаешь. Говори.

– Прошу избавить меня от пагубного пристрастия к алкоголю. Совсем.

– Уверен? – уточнил Сергей.

– Да. У меня отец от пьянки умер и меня одного оставил. Не хочу так же.

– Готово.

– Так быстро? – удивился политрук.

– По-моему, наши повара идут. Сейчас и проверишь. А самогон… у деревенских стопку попроси, – усмехнулся Сергей.

Из-за угла вывернули Нед с Ивановым, несущие по большой кастрюле. Сзади шла вылеченная девушка и омолодившийся дед. Эти несли миски, ложки и хлеб.

– Налегай народ, – выкрикнул Сергей. – Есть можно, сколько влезет. Надеюсь, ещё есть? – посмотрел он на Иванова.

– Обижаешь командир, – ответил тот. – Ещё столько же варится.

– Сергей, ты будешь? – спросила Нед.

– Накладывай.

Быстро съев свою порцию, Сергей подошёл к всё так же висящему в воздухе диагносту. Добавил в плетение энергии. Оно хоть и мало её расходовало, всё-таки высший уровень сложности не всегда влечёт высокий расход, но всё равно потребляло.

– Кто поел и более-менее набрался сил, подходим по одному. Долечиваться будем, – сообщил он.

– Я первый, – вызвался Иванов.

– А тебе и политруку не надо, – обломал его Сергей. – Вы были в состоянии перенести лечение в полном объёме, а остальные были сильно истощены. Сейчас сил прибавилось после еды, так что буду долечивать.

– Понятно, – Иванов сел на место.

* * *

Солдаты прошли более углублённое лечение и сейчас наворачивали похлёбку по второму кругу. Политрук сидел и смотрел в глубокую миску, где ещё оставалась половина похлёбки.

– Представляешь, не лезет! – сказал он сидящему рядом бойцу. – Раньше бы две таких навернул и не поморщился. А сейчас не лезет!

– Так и должно быть, – произнёс Сергей. – Организм лучше знает, сколько ему надо.

– Но вон бойцы едят, и их организм не против.

– Посмотри на себя и на них. Им есть что восполнять и куда запасать. Тебе же и того, что есть много будет.

– Понятно, – кивнул политрук и передал тарелку с остатками еды соседу. – Какие у нас планы дальше, командир? – Последнее слово политрук проговорил явно через силу.

– Денёк на отдых и откорм. Может, ещё чего поймаем в лесу из живности. Рыбы бы ещё добавить в рацион. Днём я приглядываю за округой. Ночью дозоры выставим. Все военнослужащие поступают в распоряжение вот этой милой девушки, – Сергей указал на Нед.

Глухой ропот донёсся от бойцов.

– Оленя, которого вы едите, принесла именно эта «милая девушка», – сказал Иванов, задумчиво выскребая миску. – В олене центнера четыре было, пока не разделали.

– А чего в лесу не разделали? Всё легче тащить было бы? – удивился один из бойцов.

– Не умею я животных разделывать. Да и нести целую тушу проще, – ответила Нед. – Ещё не хотелось в крови пачкаться. Кстати… – Нед поднялась и, дойдя до полога тишины, скрылась в нём.

– Я думаю, больше возражений нет, – сказал Сергей, глядя на политрука.

– Я отвечаю только за политработу. Военное управление не совсем моё, – поднял руки, как бы сдаваясь, политрук. – Хотя у меня и есть право отменить её приказы.

– Нет у тебя такого права.

– Почему это, – взвизгнул политрук. – По решению партии…

– Дед, – перебил его Сергей. – Там головы оленя и медведя далеко убрали?

– На ледник утащили бабы. Чего добру пропадать, – ответил дед. Молодое и гладкое лицо контрастировало с густой бородой.

– Своди к ним политрука. Пусть посмотрит, кому он хочет возражать в военное время, – усмехнулся Сергей.

– Да чё ноги бить зазря, – дед смешно пошамкал губами, что выглядело необычно, учитывая, что все зубы были у него на месте. – Шеи у обоих зверей сломаны. У оленя ещё рога сбиты. Цеплялись, наверное, вот и сбила их походя. Так что ты, мил человек, тоже не сильно-то мешайся.

– А ты кто такой? – взвился политрук. – Почему не в армии? Вроде и по возрасту, и по здоровью подходишь. Может, ты дезертир?

– Мне, мил человек, семьдесят два года, и до сегодняшнего дня у меня здоровья тоже было, как у семидесятилетнего старика. Это вон господину волшебнику спасибо, что подлатал, да молодость вернул.

– Правда? – ошарашенный политрук даже не отреагировал на обращение «господин» и смотрел на Сергея глазами побитой собаки.

– Правда, – ответил Сергей.

В это время из полога вынырнула Нед и пошла к колодцу.

– Полейте воды, ребята, – обратилась она к солдатам.

Иванов тут же подорвался с места. Отмывшись от крови, Нед подошла к Сергею.

– Есть разница? – спросила она.

– Вообще, ничего не почувствовал, – удивился он. – Подожди-ка…

Сергей подошёл к пологу тишины и развеял его. Энергия потекла в него. Её было значительно больше, чем при простом убийстве. Но глядя на растерзанное тело бандеровца, не хотелось делиться этой информацией. Не любил он пытки. Быстро брошенный шёпот праха, оставил только серую кучку пыли на месте трупа.

– Разница не очень большая, – сообщил он Нед, остановившейся возле него. – Хоть не просто так пытала? Что-нибудь полезное удалось узнать?

– Да. Они пришли из Городка. Сейчас мы находимся в Меже, а деревня, которую сожгли, называлась Газьба. В городке под названием «Городок» находится штаб украинских националистов и их основная база. Ездят по деревням с карательными рейдами. Их отряд отправили по наводке местных. Газьбу сожгли полностью. Видимо, то же самое ждало и эту деревню. Хватятся их не скоро. У них в норме пропадать в рейдах подолгу.

– Где мы вообще? – уточнил Сергей. – И, главное, когда?

– Беларусь. Километрах в пятидесяти на запад будет Витебск. Сегодня, 14 августа 1941 года.

– Понятно. Надо замести все следы, чтобы следующий отряд карателей не поубивал всех жителей.

– Можно увезти трупы и телеги в Газьбу, и там устроить инсценировку, – предложила Нед. – Не просто бросить трупы, а изобразить страшный ритуал. Сверхъестественный.

– У нас там есть ещё несколько трупов в сарае, – задумчиво произнёс Сергей. – Нед, раздай бойцам оружие. Пусть почистят и приведут в порядок. Всё, что не пригодится – грузить на телеги. – Сергей снял отвод глаз с оружия. – Крон! – позвал он, повысив голос.

Вампиры вышли из сарая.

– Слушаю, командир.

– Подгоните телеги, на которых приехала эта шваль, и загрузите на них трупы. Как Нед с бойцами закончат отбирать оружие, грузите остальное туда же. Поезжайте в соседнюю деревню. Её жителей всех убили, поэтому вам не помешают. Там нужно будет изобразить нечто страшное, похожее на тёмный ритуал. Чтоб потом ни у кого не было желания нас искать или преследовать. Справишься?

– Конечно, командир, – улыбнулся Крон. – Могу взять Рону с собой?

– Бери. Пусть прогуляется. И коней, наверное, не убивайте. Пригоните обратно, думаю, деревенские смогут их спрятать. Хоть на мясо зимой пустят.

Глава 8

Сергей развеял диагностическое плетение и направился к избе, в которой лежала дроу. В доме кроме неё больше никого не было. Он присел на край кровати. Набросил на весь дом сначала полог тишины, потом полог отвода глаз. Посидел, немного концентрируясь на предстоящей работе, и обхватил голову дроу руками. В этой позе Сергей и провёл больше часа.

– Богиня? – спросила девушка, открыв глаза.

– Нет. Зови меня Сергей или командир.

– Где я? – дроу начала оглядываться. – И что со мной?

– Ты помнишь, как ты умерла? – спросил Сергей.

– Умерла… помню жертвенный нож надо мной. Холод алтаря. И всё… А где богиня?

– Нет её здесь. Я возвратил тебя к жизни. Можно сказать, случайно, но не думаю, что богиня отпустила бы тебя, если бы не хотела этого. Насколько я её знаю, взять у Ллос против её воли вещь, принадлежащую ей, занятие смертельно опасное, – улыбнулся Сергей.

– Ты знаешь богиню Ллос? – удивилась дроу.

– Приходилось общаться, – кивнул он. – Женщина в крайних проявлениях своей сути. Расчётливая и сумасбродная одновременно.

– Ты не похож на верховную жрицу Ллос. А она общается только с ними, и то не со всеми.

– Не обязательно быть жрецом, чтобы разговаривать с богами. Оставим эту тему. Как ты себя чувствуешь?

– Необычно… – дроу наморщила лоб. – Я разговариваю с человеком, но воспринимаю его как равного. Это не нормально. Люди – рабы!

– Нет. Люди – это люди. Мне пришлось корректировать твои моральные и ценностные установки. Иначе бы ты умерла. Конфликт внутренних установок погрузил тебя сначала в ступор, а потом бы убил.

– Но теперь я уже не я, – возразила дроу. – Ту меня ты убил.

– Ту тебя убили на алтаре. Принеся в жертву Ллос. Насколько я понимаю, – Сергей начал говорить жёстче. – Как думаешь, Ллос не знала, куда отпускает твою душу и что тебя ждёт? К тому же, как у лекаря у меня тоже есть ограничения. Я не могу причинить вред тем, кого лечу. – Сергей мысленно поморщился. Тот же «паралич» вредил людям. Хотя он применял его для защиты других людей или в воспитательных целях. Без намерения навредить. – А значит, корректировка пошла тебе на пользу. Просто начни жить по-новой. Считай сегодня день твоего рождения.

– Я попробую. Мне нужно разобраться с собой. Я не знаю, кто я.

– Разбирайся. Попрошу принести тебе одежду.

– Я не стыжусь своего тела, – гордо возразила дроу.

– Я знаю, – ответил Сергей. – Но это другой мир. Здесь нет никого, кроме людей. По крайней мере, раньше не было. И здесь не принято ходить раздетым. Скоро тебе принесут одежду и поесть. Разбирайся в себе. Тебя, кстати, как зовут?

– Ты же копался в моих мозгах. Должен был узнать моё имя.

– Структура памяти такова, что личные воспоминания хранятся отдельно от остальных. Я уважаю личную жизнь и не лезу туда.

– Разве это возможно? – удивилась дроу.

– Ты слышала о безликих убийцах?

– Да.

– Их так и готовят. Учат, воспитывают с детства. Тренируют. А потом стирают личность и дают задание. И этот убийца знает всё, чему его научили, и ничего про себя. Так как тебя зовут?

– Наташа́, – ответила дроу.

– У тебя новая жизнь, и должно быть новое имя, – сказал Сергей улыбаясь. – Имя у тебя будет отличаться только произношением: Ната́ша.

– Символично. Почти новая жизнь и почти новое имя, – грустно сказала дроу.

– Рождение – это боль, Наташа, – произнёс Сергей и вышел из дома.

* * *

Нед вместе с политруком следили за солдатами, разбирающими оружие.

– Как успехи? – поинтересовался Сергей у них.

– Хлам каменного века, – буркнула Нед.

– Твоё мнение понятно, – усмехнулся Сергей и посмотрел на политрука.

– Охотничьи двустволки и одностволки. Обрезы. Три автомата немецких. Один немецкий пулемёт. Пистолетов нет совсем.

– Что с патронами?

– Пока разбираемся, но на один бой хватит.

– Лучше без боёв бы до своих добраться, – задумчиво проговорил Сергей. – Нед, ты себе что-нибудь присмотрела?

Нед скривила лицо.

– Я лучше просто с ножом буду. Всё больше толка, чем с этими громыхалками.

– Где он у тебя, кстати? – поинтересовался Сергей.

Нед поддёрнула рукав просторной рубахи. На запястье кожаными ремешками был прихвачен костяной нож.

– Ножны надо… – задумчиво протянул Сергей. – Ты хорошо ножи метаешь? – спросил он у девушки.

– Да.

– Метательные ножи?

– Было б идеально, если такие, как этот, – Нед показала на запястье.

– Там кости должны остаться от живности, которую вы притащили. Собери всё и неси в дом, где дроу находится.

– Хорошо.