– Войны у нас не было уже двести лет, и мой дед участвовал в последнем сражении, был убит и награждён посмертно, твой сарказм на эту тему неуместен, – холодно говорит Кайден. – Что такое футбол я не знаю, но да, я звезда Лорингийской академии.

– Принимаю твой упрёк, была не права, шутить на тему войны не стоило, – раскаиваюсь в неуместной шутке я, – футбол – такая игра, покажу и научу, если пожелаешь.

Мы подходим к небольшому зданию красного цвета с эмблемой факультета над дверями. Чуть дальше стоят синее, голубое и зелёное здание. Какого цвета дома дальше я уже не вижу.

– Кажется, мы пришли, – говорю я, чтобы поскорее отделаться от него. – Спасибо, что проводил.

– Не так быстро, зазнайка, – Кайден, схватив меня за руку, оттаскивает за угол общежития, припечатывая к стене и нависая надо мной. – Никто и никогда не отвергал меня. Один поцелуй, и я тебя больше не трогаю.

– Значит, я буду первой, – пытаюсь вырваться я, но блондинчик крепко зажал меня.

– Кажется, ты не понимаешь, – угрожающе шипит он мне в ухо. – Я превращу твою жизнь в кошмар.

– Ты нормальный вообще? – возмущённо спрашиваю я, предпринимая безуспешные попытки вырваться. Лунг сильнее, а я, трепыхаясь в опасной близости, лишь раззадориваю его. – На кой чёрт тебе сдался мой поцелуй? Я вообще новенькая, твоя репутация не пострадает. Сделаешь вид, что мы не знакомы.

Мне кажется, я рассуждаю здраво. Вот только блондинчик отчего-то считает иначе.

– Пострадало моё самолюбие, – выдыхает он мне прямо в губы, схватив меня двумя пальцами за подбородок, насильно поднимая голову.

Мне становится так страшно, что слышно, как дрожат колени. Лунг потерял контроль над собой, глаза горят лихорадочным возбуждением. Господи, неужели он из тех, кого отказы только заводят.

Я сжимаю губы и пытаюсь вырваться из его цепких рук. Это равносильно, что пытаться разжать стальные тиски.

Прибегаю к последнему козырю и показываю ему кольцо.

– Я не зазнайка, я помолвлена, – кричу я ему в лицо. – И в академию приехала для того, чтобы учиться под присмотром жениха.

А может, дело обстоит ещё хуже. Он пай-мальчик только на людях, а как только его не видят преподаватели, становится исчадьем ада.

Видимо, это мне и предстоит проверить. Хочется завыть в голос или двинуть ему коленом по причинному месту. Пытаюсь извернуться так, чтобы иметь возможность ударить.

Кайден недобро усмехается, разгадав мой манёвр, раздвигает мне ноги коленом. Господи, какой же он сильный. На вид тонкий, стройный, как тростинка, а силищи немерено.

– Я тебе не верю, – выплёвывает он мне в лицо обидные слова. – Ты всё выдумываешь. Уставом академии запрещено учиться женатым. Никто в здравом уме не свяжет себя клятвами во время учёбы.

Я не лгу, просто не показываю метку истинности. Боюсь, что он узнает её, а ректор запретил мне афишировать наши отношения.

– Мой жених не студент, – в отчаянии хныкаю я. – Он преподаватель.

Его голубые глаза темнеют до синих, ворот рубашки распахивается, и на груди я вижу татуировку дракона или это тоже брачная метка?

– Наглая врушка, даже в той дыре, где твоя семья влачит жалкое существование, знают, что преподавателям запрещено встречаться с адептками.

Вот это я попала, куда ни кинь, всюду клин. Соберись, Виола, выход есть всегда, только нужно подумать. Кайден не даёт мне времени на раздумья, нагло проводит ладонью по груди, спускается к лосинам.

Мама дорогая, у меня же там ничего нет, и он сразу это поймёт. Паника накрывает меня, лишая возможности трезво мыслить. Я бьюсь в его руках, пытаясь освободиться. Отталкиваю его руки, но мне это не по силам.

– У тебя же тоже стоит брачная метка, – в отчаянии пытаюсь я переключить его внимание.

– Древний Дракон, это надо же быть такой дурой, – смеётся Лунг надо мной, – какая брачная метка? Этот символ означает, что я наследник древнего рода. Ты что, никогда не видела такой у отца или брата?

– У меня нет брата, а отец умер давно, – ляпаю я первое, что приходит в голову.

Дальнейших насмешек не последовало, а значит, я правильно угадала. Как сложно жить, не зная ничего о мире, куда попала. Ну, кроме того, что все вокруг драконы, кроме тебя.

– Не хочешь проблем в академии, не зли меня, – возвращается к излюбленной теме Кайден.

– Давай разойдёмся с миром, – прошу его я, – и забудем, что здесь произошло.

– Забудем? – насмешливо тянет Лунг. – Э, нет милая, ты думала, что можешь всю дорогу до общаги изводить меня своими издёвками, а я проглочу? Не на того нарвалась.

Глаза Кайдена из синих делаются чёрными, и я понимаю, что уж он переступил ту невидимую черту, когда уже наплевать на последствия. Вот и довыделывалась со своим этикетом. Мамочка, что же будет? Спасите меня кто-нибудь, кричу я мысленно, дракон больно сжимает палец. И он туда же, мало мне Лунга, ещё и он пытается причинить мне боль. От бессилья слёзы льются из глаз.

Зажав мне рот, он пытается разорвать на мне мундир. Хвала Всевышнему, что ткань такая плотная. Я прижимаюсь к нему всем телом, крепко обнимая руками за талию. Так, он точно не сможет сорвать с меня одежду.

Кайден утробно рычит, принимая мои действия за согласие. Он с лёгкостью разрывает объятия, заводя мои руки за спину, ртом впиваясь в мои губы.

– Что здесь происходит, адепты?

Глава 8

Эдгар Рионг

– Мне ещё раз повторить вопрос, адепт Лунг? – мой голос угрожающе спокоен.

Кайден меняется на глазах, как хамелеон, из развязного повесы превращается в благонравного пай-мальчика. Вот только Виолу отпускать не спешит.

Как я ненавижу сейчас этого мальчишку, который позволил себе дотронуться до моей истинной. Мой дракон угрожающе рычит, рвётся на свободу растерзать наглеца и плевать ему, что соперник ещё мальчишка и мой адепт.

По каналу истинности я чувствую всё, что и она, с того момента, как вышла из моего кабинета. Не думала же она, что я так просто отпущу её.

Знаю, как этот подонок вёл себя с девушкой, пока думал, что его никто не видит и ему всё сойдёт с рук.

Наблюдаю за метаморфозой Лунга и понимаю, почему ему всё сходит с рук. Он действует по принципу: если голову нельзя вскружить, то её нужно заморочить. Сейчас он пытается пустить мне пыль в глаза.

– Ничего особенного, господин ректор, – заявляет он тоном отличника и ещё ближе притягивает девушку к себе, – мы с новенькой знакомимся.

Ты решил поиграть со мной во взрослые игры, мальчик, считаешь, что дорос до высшей лиги? Что ж, будем играть по-взрослому.

Вокруг никого нет. Адепты ещё не съехались. Учебный год начнётся только через два дня, и никто не хочет провести их в академии, за исключением тех, кто завалил летнюю практику, как Лунг.

Не боясь, что кто-то застанет меня за противоправным действием, я применяю ментальное воздействие к мальчишке. Осторожно, чтобы он не догадался, проникаю в его сознание.

– Надеюсь, ваше тесное знакомство по обоюдному согласию? – мой голос опасно похрустывает, но это не смущает наглого мальчишку, уверенного в своей безнаказанности.

Демонстративно на моих глазах он проводит рукой по спине Виолы.

Мои глаза наливаются кровью, я ощущаю, как в жилах клокочет обжигающая ревность. С трудом я подавляю желание разорвать наглого мальчишку, лишь в последнюю минуту вспоминаю, что передо мной адепт.

– Конечно, ректор, – обаятельно улыбается Кайден, – первокурсница даже настаивала именно на такой форме знакомства. Вы же знаете, как я действую на неопытных первокурсниц.

Я непроизвольно сжимаю кулаки, балансируя на тонкой грани. Ревность туманит разум и боюсь, что это сейчас заметно.

– Адептка Саркони, он говорит правду? – задаю я бессмысленный вопрос, так как знаю ответ. Я читаю эмоции Виолы и грязные мысли Лунга.

– Нет, господин ректор, он меня насильно удерживает, – Виола, умница, не стала скрывать настоящее положение дел, как это делают все студенты, запуганные шайкой Кайдена.

Я вырываю её из объятий наглого мальчишки. Пришла пора прихлопнуть его, как надоевшее насекомое. С каким же удовольствием я это сделаю. На этот раз он нарвался не на ту девочку.

– Адептка Саркони находится под моим личным покровительством, Лунг, – стараясь держать себя в руках, говорю я. – Чтобы вы не смели приближаться к ней. Я ясно выражаюсь?

– Предельно, господин ректор, – уверенным тоном говорит он, опустив руки в карманы брюк, он развязно проходит мимо, подмигивая Виоле.

Я читаю в его мыслях, что он так просто не спустит ей это происшествие. Гадёныш попытается отомстить. Ну, что ж, Лунг, я тоже умею играть не по правилам, и тебе это не понравится.

– Виола, это опасный тип, – предупреждаю я её. – Тебе нужно продержаться всего неделю, и мы уедем на императорский отбор.

Она смотрит на меня немигающим взглядом, застыв внутри. Я не понимаю, чего сейчас ожидать от неё.

Виола, плача, обнимает меня за талию. Такой реакции я от неё не ожидал. Девочка гораздо тоньше и нежнее, чем хочет казаться.

Я ласкаю её волосы, шепча какие-то глупые слова, которые служат лишь фоном, чтобы нам настроиться друг на друга. Вся боль, страх и отчаяние последних часов обрушиваются на меня, как лавина.

– Ты ж моя храбрая девочка, – шепчу я ей, – никого не бойся, ты под моей защитой. Никто не посмеет обидеть тебя. Ты мне веришь?

Она поднимает на меня свои невыносимо притягательные полные слёз глаза и кивает. Мне хочется догнать и убить Лунга столько раз, сколько слёз она пролила из-за него.

Я обхватываю её лицо ладонями и осушаю слёзы поцелуями. Выпивая её боль, принимая её отчаяние на себя, отпуская её страх.

– Запомни, ты моя, – рыча, прорывается мой дракон, – и я убью каждого, кто посмеет прикоснуться к тебе.

– Не надо, – шепчет она коралловыми пухлыми губками, созданными для поцелуев.

Я не даю ей договорить, впиваясь в её рот голодным поцелуем. Мой дракон требует немедленно утащить девочку в укромное место и сделать своей, как будто метки ему мало.

Присутствие истинной рядом делает моего дракона более требовательным, с каждым разом мне всё труднее и труднее подавлять его. Особенно в таких ситуациях, как сейчас, когда наши желания совпадают.

Виола обвивает мою шею руками и у меня совсем сносит крышу. Я подхватываю её и усаживаю себе на бёдра. Её глаза удивлённо расширяются, когда она ощущает всю силу своей власти над моим телом.

– А если нас кто-то увидит? – обеспокоенно спрашивает она, прерывая поцелуй, а я еле сдерживаю разочарованный стон.

Какая разница, увидят или нет, когда есть дела поважнее. Увидят – значит, поостерегутся гадить ей.

– Плевать, разве нет? – спрашиваю я её, и она согласно кивает. – Через неделю тебя здесь не будет. Вернёшься уже моей официальной невестой.

– Так ведь преподавателям и адептам запрещено находиться в отношениях, – дотошно пытает она меня.

Моя голова сейчас забита откровенными фантазиями с участием Виолы, а не проблемами отношений внутри академии. Неразрешимых ситуаций не бывает.

Я решу и эту, только сначала нужно решить проблему повышенного влечения к девушке.

Глава 9

Ректор так откровенно смотрит, что даже у меня с отсутствием опыта отношений понятно, о чём он сейчас думает.

Я опускаю глаза и рассматриваю плитку, которой устлан весь двор академии.

– Ты действительно нашла там что-то интересное или просто избегаешь моего взгляда? – спрашивает он, и его бархатный голос обволакивает меня, расслабляя и заставляя забыть весь этот кошмар с Кайденом.

– Вы меня смущаете, – признаюсь я, – от вашего взгляда бешено колотится сердце.

Он довольно улыбается, словно я делаю ему невесть какой комплимент, но кто их, драконов, знает, что у них на уме.

– Пойдём, я провожу тебя в общежитие, – берёт меня под руку ректор.

Я деликатно высвобождаю руку, чтобы его не обидеть.

– Не нужно, господин ректор, – прошу его я, – нас могут увидеть и пойдут слухи.

– Может, это и к лучшему, что слухи пойдут, как думаешь?