– Здравствуй, мармеладка, – Вульф отвечает сонным голосом. И тут же в голове всплывает его наглая ухмылка, от которой меня тошнит. – Как и обещал, я выставил дом на продажу. Не ожидал, что так быстро найдутся покупатели. Они уже у вас? – из трубки сочится сарказм, пропитанный ядом.

– Ты мерзкий челов… Да у меня даже язык не повернется назвать тебя человеком! Я ненавижу тебя! – надрываюсь так, что в глазах темнеет, а у Ника от каждого моего слова отвисает челюсть.

– Жду тебя ровно через час, без опозданий, иначе сделка по продаже вашего дома состоится быстрее, чем ты моргнешь, – щелкает меня по лбу заочно и отключается.

Я в ярости, вся на взводе, но вместе с тем – опустошена безысходностью. Не знаю, что делать дальше, а надежда на лучшее умирает во мне с каждой секундой.

Ищу ответы, но оказываюсь в тупике и понимаю, что поиски бесплодны, как ни крути. Я стою на краю пропасти. Один шаг – и она поглотит меня… если… Если я не засуну свою гордость и моральные принципы куда подальше.

Нужно становиться взрослой и отстаивать себя. Нельзя сдаваться. Я не могу потерять этот дом. Дом, где прошло мое детство. Здесь каждая вещь хранит память о родителях. Каждый уголок дорог моему сердцу. Я не прощу себе, если у меня отнимут единственное место, где еще витает дух любимой мамы.

– Что все это значит? – обеспокоенный голос брата вырывает меня из оцепенения. – Кому ты звонила?

– Долгая история! Но знай, это из-за той Изабеллы, которую якобы трахнул Йен! Только вот почему-то ее трахнул Йен, а расплачиваюсь я?! – взрываюсь криком. – Кто она такая, Ник? Отвечай!

– Изабелла? Она… – брат мотает головой из стороны в сторону.

Вижу, как ему тяжело говорить. Это наводит на ужасные мысли, вплоть до того, что с ней случилось нечто страшное.

И тут до меня доходит, что брат что-то скрывает. Я узнаю это выражение лица.

Однажды я видела его таким, когда отец нашел травку в его куртке. Тогда он месяц отнекивался, но когда его поймали с поличным, раскаяние было написано у него на лице крупными буквами, как и сейчас.

– Ник, послушай, если ты хоть что-то знаешь о ней, ты обязан мне рассказать. Это может помочь. Неужели ты сам не видишь, в какой мы заднице? Я не хочу остаться на улице из-за какой-то непонятной девки!

– Я лишь знаю, что полгода назад она приехала из Австралии, чтобы поступить в колледж здесь, в Штатах, – тихо отвечает он, опуская виноватый взгляд в пол.

– Тогда я не понимаю при чем здесь я!

Брат молчит. Смотрит в одну точку, но не произносит ни звука.

Настроив себя на неизбежное, я собираю спутанные волосы в высокий хвост, беру свой телефон и решительно отправляюсь навстречу своему кошмару.

– Лекси! Стой! – выкрикивает Ник, и я оборачиваюсь. Его лицо искажает гримаса скорби. – Лекси, мне очень жаль… В общем… это был не Йен… Это был я.

– Что? Ник, о чем ты говоришь?

Я не глухая и не тупая, но слова брата обрушиваются на меня, как тонна кирпичей.

Вот он, удар в спину, которого я так боялась.

– Это я переспал с Изабеллой…

Я почти вплотную приближаюсь к брату и впиваюсь взглядом в его лживые глаза.

Сколько ещё дерьма в них можно обнаружить? Сколько тайн и лицемерия таится в этих родных глазах?

– Господи, какой же ты мерзкий, Ник, – с отвращением произношу и срываюсь с места.

– Лекси! Куда ты? – спускается за мной следом по лестнице. – Все было не так, как ты себе представляешь!

– Мне плевать, как все было! Я иду отрабатывать твой долг! Поговорим позже! – хватаю с полки ключи от машины Ника и с грохотом захлопываю дверь.

Лишь выехав на шоссе, ведущее к особняку Вульфа, я вспоминаю, что даже не удосужилась переодеться во что-нибудь приличнее пижамы ядовито-желтого цвета.

Пофиг! Будем считать, что я еду на бал-маскарад или пижамную вечеринку. Вульф ведь тоже не снимает свою маску идиота, чем я хуже?

Подъехав к кованым воротам, я бросаю машину посреди дороги и уже собираюсь трезвонить в домофон, как вдруг они сами собой разъезжаются в стороны.

Ну надо же. Прямо волшебство какое-то.

По памяти я дохожу до главного входа и, по старой привычке, пытаюсь открыть дверь пинком. Но не тут-то было. Врезавшись лбом в массивную дубовую поверхность, я понимаю, что она открывается на себя.

Дура.

Неожиданно за спиной раздается хрюканье. Я оборачиваюсь и вижу Стивена, который потешается над моими попытками проникнуть в дом.

– Где он? – спрашиваю я, стараясь не обращать внимания на его смешки.

– В игровой, – быстро отвечает он, подавляя улыбку. – Проводить вас?

– Не нужно! Не потеряюсь!

Найдя игровую комнату, я без стука врываюсь внутрь.

Красный цвет, доминирующий в помещении, наполняет меня липким страхом. Все вокруг сливается: красный пол, красные стены, даже небо за окном кажется багровым. Приходится приложить усилия, чтобы сфокусировать зрение и увидеть его.

Этот индюк сидит на том же стуле, на том же месте, где я видела его в последний раз. Отличие заключается лишь во внешнем виде: мистер Вульф, облаченный в пижамные штаны, явно только что вышел из душа, потому что по его груди стекают мерцающие капельки воды.

– Не судьба была одеться полностью? – нагло закатываю я глаза. – Кажется, к тебе гости пожаловали!

Закинув щиколотку на ногу и почесывая подбородок с короткой щетиной, он окидывает меня взглядом, от которого все внутренности сжимаются. И это еще мягко сказано.

– В этом доме ты не гостья, но, смотрю, ты и сама не особо заморачивалась. Так ведь, цыпленок? – ухмыляется он, указывая на мою пижаму, отчего мои щеки болезненно вспыхивают от смущения.

Я не гостья… Интересно, кто же я для него… Жертва? Игрушка? Мишень?

– Я танцую, и на этом мы прощаемся. Пообещай, что ты отстанешь от меня раз и навсегда!

– Увы, пока я не могу этого сделать.

– Почему же?

– Потому что ты еще даже не начала. Задай мне этот вопрос после того, как закончишь, – произносит он, даря призрачную надежду, но его взгляд говорит об обратном.

Кровожадный взгляд ясно дает понять, что легко мне от него не отделаться.

Глава 18D

Толкнув дверь ногой, я закрываю ее и с неохотой приближаюсь к Вульфу. Он вальяжно развалился на стуле, откинувшись на спинку.

Останавливаюсь в трёх шагах, намеренно сохраняя дистанцию, чтобы не позволить ему распускать руки.

Лихорадочно перебираю в памяти обрывки любимых фильмов, ища хоть малейший намек на эротические сцены, но тщетно. Вся моя фильмотека, как назло, лишена сексуального подтекста.

Ну какая из Золушки или Малефисенты стриптизерша?

Да и когда я в последний раз просто стояла на танцполе, не говоря уже о танцах? Кажется… никогда. Танцую я исключительно дома, во время уборки или перед зеркалом. Но мой танец вряд ли можно назвать сексуальным. Скорее, унылым.

Впрочем, мне плевать.

Устремив взгляд в бесстыжие глаза Вульфа, где плещется адский огонь, я на полусогнутых ногах начинаю вилять бедрами, выводя ими знак бесконечности. Вульф смотрит не отрываясь, но лицо его непроницаемо. Мои опасения подтверждаются мгновенно: я нагоняю на него тоску.

Жалкое зрелище, должно быть.

Закрываю глаза, чтобы не видеть его, и пытаюсь обмануть себя мыслью, что я одна. Стою перед зеркалом в своей комнате, звучит приятная музыка, и никакого Вульфа в помине нет. Но разум не обманешь. Воображение и моя богатая фантазия пасуют перед этой непростой задачей. Ситуация сковывает меня до судорог в пальцах, как бы я ни старалась приспособиться.

Я знаю, что нужно делать, чтобы казаться хоть чуточку сексуальной, но тело отказывается повиноваться.

– Может, музыку погромче? – неуверенно спрашиваю. – Я так не могу.

Вульф молча достаёт телефон. Пара касаний экрана, и из динамиков льются первые звуки A Little Death by The Neighbourhood. Не так громко, как хотелось бы, но уже хоть что-то. Она хоть немного заглушает бешеное сердцебиение, мешающее мне попасть в такт.

– Александра, тебе нужно расслабиться, – его бесстрастный взгляд скользит по мне сверху вниз.

Либо ему действительно наплевать, либо он гениальный актёр.

– Не могу я расслабиться, когда ты рядом. Придётся тебе с этим смириться и на большее не рассчитывать.

Вульф сбрасывает ногу с колена и расправляет плечи.

– Раздевайся, – командует он, ожидая беспрекословного повиновения, но не тут-то было.

– Как же! Разбежалась! – прикрываю ладонями причинные места. – У меня под пижамой, вообще-то, ничего нет.

Клянусь, я видела, как блеснули его глаза, словно кристаллы на солнце.

– Тем лучше, мармеладка. Пора бы уже избавиться от этой, – он пренебрежительно машет рукой в сторону моей пижамы, – этой… хренотени. Кто вообще такое носит?

– Я ношу. Разве этого недостаточно? И я не стану раздеваться, – оцепенев, шепчу я.

Кажется, я начинаю различать эмоции на лице Вульфа.

И как я сразу не заметила, что ему доставляет удовольствие вся эта ситуация? Просто он старается искусно скрыть свою истинную реакцию за маской равнодушия.

– Хорошо, тогда просто подойди ближе, – доверия его слова не вызывают, тем не менее я подхожу к нему. Очень близко, почти соприкасаясь своим коленом о его. – А теперь присядь, – хлопает он по своим бедрам. – Не бойся, Александра. Вряд ли я укушу тебя.

С усилием сглатываю, мечтая сорваться с места и бежать сломя голову, но реальность обрушивается на меня, давая понять, что свой дом нужно отвоевывать любыми способами.

Глубокий вдох. Медленно разворачиваюсь к нему спиной, чувствуя, как дрожь пробирает до кончиков пальцев. Выдох – и я опускаюсь к нему на колени, стараясь не опираться всем весом и боясь упереться задницей, куда не следовало бы.

– Что я говорил? Не укушу? Боюсь, я слукавил, – жарко произносит он на ухо, электризуя пространство между нами.

Его руки смыкаются на моей талии, вдавливают в твердую мужскую грудь. От неожиданности я дергаюсь, но он лишь крепче стискивает меня в объятиях, лишая воздуха.

Мамочки…

– Можно… без рук? – мой голос предательски дрожит.

– Еще минуту назад я об этом даже не думал, но сейчас это выше моих сил, – и словно в подтверждение своих слов, Вульф прикусывает мочку моего уха.

Вскрикнув, я подпрыгиваю на его коленях.

– Больно же!

– Я же говорил, тебе нужно просто расслабиться! Кстати, хорошо, что ты собрала волосы.

Не успеваю осознать смысл его слов, как Вульф уже скользит кончиком носа по моей шее, спускаясь к плечу.

Замираю. Не дышу, не моргаю, не двигаюсь. Даже не пытаюсь думать.

Воспользовавшись моим оцепенением, Даниэль стягивает бретельку пижамы, оголяя плечо. Касается кожи легким, обжигающим поцелуем. И я вздрагиваю, словно от электрического разряда. Его рука уже ползет по бедру вверх, и, когда пальцы касаются резинки шорт, я инстинктивно сжимаю свои колени.

Все это неправильно.

Бежать! Нужно бежать отсюда!

– Отпусти меня! – начинаю отчаянно брыкаться. – Если ты сейчас же меня не отпустишь, то я…

Он обрывает мой протест одним резким движением, запустив руку под ткань пижамных трусов.

– Что ты делаешь, черт возьми? – я пытаюсь говорить внятно, но голос дрожит, предавая меня так же, как и тело, и дыхание.

– Как что? Ищу переключатель.

– К-какой еще переключатель?

– Тумблер удовольствия, конечно же. Иначе ты никак не можешь расслабиться.

Пока я перевариваю его слова, он без каких-либо усилий проникает туда, куда ещё никто не смел проникать.

Я даже не заметила, как откинулась головой на его плечо, как мои ноги сами собой раздвинулись, когда он прикоснулся ко мне… там… там, где прикосновения кажутся намного осязаемее.

– Вот видишь. Наверное, с этого и стоило начинать.

Я не узнаю себя.

Глава 19D

Границы дозволенного стёрты. Всё в один миг вышло из-под контроля.

Кто я? Кто теперь эта незнакомка? Кто же она… эта безвольная девушка, чьи желания и ощущения сейчас идут вразрез с разумом?