Шли годы, и Зое необходимо было «составить выгодную для Рима политическую партию». В Ватикане предлагали различные варианты: выдать её замуж за мантуанского герцога или за кипрского короля. Но в обоих случаях, в Мантуе и на Кипре, многих смутила крайняя бедность невесты. Наконец, Виссарион безуспешно попытался обручить Зою с неким итальянским магнатом Караччиоло. Магната тоже смутило, что Зоя была бесприданницей.

Однако Павел II в письме к одному из опекунов византийского семейства просил «не дешевить» и не спешить с замужеством Зои. И для этого у Папы были свои основания.

Странная смерть

Пока кардинал Виссарион пытался устроить личную жизнь Зои, в Москве Иван III стал вдовцом. Вечером 26 апреля 1467 года жена Ивана III княгиня Мария Борисовна Тверская неожиданно почувствовала себя плохо. Родив московскому князю наследника, прозванного Иваном Молодым, она ещё мечтала о потомстве. Однако мечте не суждено было сбыться. Однажды Мария Тверская обратилась к неизвестной знахарке. Та вымочила шелковый пояс в мышьяке, передала его некоей Наталье, жене дьяка Алексея Полуектова. В апрельский вечер княгиня перевязалась поясом, а к утру её нашли мёртвой. Действие яда было настолько обширным, что уже к середине дня тело вздуло так, что на нём разорвался погребальный саван. Решили не ждать третьего дня и похоронили княгиню спешно.

Несколько месяцев вдовец Иван III пытался вести следствие. Семью Полуектова, конечно, допросили с пристрастием, но оказалось, что они были только ни о чем не подозревающими исполнителями. Полуектовы отделались шестилетней опалой. В Кремле ходили разные слухи, подозревали даже мать московского князя. К зиме 1467 года, когда завершились поиски, убийц так и не нашли.

Хитрый Лис Вольпе

О том, что Иван III овдовел, сразу стало известно в главных европейских державах. Через несколько лет после убийства первой жены московского князя из Москвы в Рим выехало странное посольство. Его возглавлял некто Иван Фрязин. Посольство следовало прямиком к кардиналу Виссариону для улаживания вопросов предстоящего брака Ивана III и Зои Палеолог. В Москву итальянец Иван Фрязин был приглашён Иваном III для налаживания монетного дела. Сам он монеты не печатал, но каким-то образом был связан с технологией этого дела. Монетчику было что скрывать. Выходило так, что Лис прибыл просто откуда-то из Италии. Что же утаивал Иван Фрязин?

В Европе, конечно, ни о каком Иване Фрязине не знали. Так его прозвали на Руси. Однако этот человек был известен как Джан (Джованни) Баттиста делла Вольпе. Слово «Volpe» переводится на русский как «лис». Это же животное было изображено у него на родовом гербе. Родом Лис был из Виченцы. Находясь в Италии, он уже сделал неплохую карьеру и получил звание почётного кавалера. Свой путь в Московию Вольпе начал с побережья Крыма.

В мае 1455 года Римский Папа Каликст III издал специальную буллу, в которой призывал всё-таки начать новый крестовый поход против Османской империи. В это же время неожиданно из Италии отплыл корабль, на котором в числе прочих лиц находился странный человек по имени Джованни Вольпе. Корабль следовал в Кафу (Феодосию), итальянскую колонию в Крыму. Колония оказалась блокированной: с суши – татарами, с моря – турками. Татарам (хану Хаджи-Гирею) власти Кафы платили дань.

С какой же миссией мог прибыть туда Лис? Может, Рим интересовали деньги первого в мире коммерческого банка Сан-Джорджо? Офис банка в Кафе контролировался генуэзцами, присутствие которых из-за турецкой и татарской угрозы было под вопросом.

Но ещё одним претендентом на Кафу в то время был Узун Хасан по прозвищу Падишах Ирана, основатель недолговечной Персидской империи. Узун Хасан был женат на Феодоре – потомке византийской династии Комнинов. Ватикан вынашивал планы заключения союза Узун Хасана и хана Ахмата. Их потенциальный военный поход против турецкого правителя Мухаммеда II мог нанести удар по османскому владычеству. Миссия Вольпе могла быть как-то связанна с этим геополитическим планом.

Так или иначе, побывав в Кафе и на землях татар, Вольпе направился в Москву, где попал ко двору Ивана III. Занявшись монетным делом, Вольпе ждал подходящего момента, чтобы реализовать вторую часть западного плана по втягиванию Москвы в антитурецкий союз. Случай представился скоро. В 1468 году именно Иван Фрязин, он же Лис, он же Джан Баттиста делла Вольпе, послал из Москвы в Рим – к кардиналу Виссариону – грека, дипломата, московского князя Юрия Траханиота и своего племянника Николая Джисларди с идеей использования юной Зои Палеолог во внешнеполитической игре Папы Римского.

Проект «Зоя»

В феврале 1469 года в Москву из Рима прибывают Юрий Траханиот и два фрязина – Карло и Антонио (брат и племянник Вольпе). Они привозят Ивану III послание от кардинала Виссариона. В бумаге написано, что при папском дворе живёт «православная христианка» по имени София, дочь византийского императора Фомы Палеолога. Поскольку она не латинянка, она отказала уже двум претендентам: самому королю Франции и миланскому герцогу. Но если московский князь пожелает взять её в супружество, её незамедлительно отправят в Москву.

Естественно, в этой западной бумаге содержалась прямая ложь. Ни за какого французского короля София не планировала выйти замуж. Людовик VI благополучно женился аж 1452 году на Шарлоте Савойской. Да и явного отвращения к латинянам Зоя не испытывала, хоть и не была католичкой.

Иван III размышляет не долго. Он советуется с боярской думой, митрополитом и матерью. Те дают добро на заключение брака. Вольпе потирает руки: еще немного, и римский престол станет ближе к реализации своих геополитических планов.

Итак, в конце марта 1469 года в Италию из Москвы выехал Джан Баттиста делла Вольпе. Московский князь просит Вольпе посмотреть невесту, узнать обстановку в вотчине кардинала Виссариона. Иван III и не подозревал, что в Риме Вольпе известен несколько десятков лет, что с Виссарионом он знаком и видел его не раз. Уже в Италии Вольпе через Виссариона с лёгкостью договорился о том, что Папа примет несколько московских дипломатов и выпишет им пропуск, действительный на территории всех католических стран. Пропустить русских послов должен был даже враг Москвы – польский король Казимир.

Вольпе по-прежнему выполнял дипломатические миссии в интересах папского престола. Получив предварительное согласие Зои, он поручил своему соратнику поговорить с сенаторами Венеции о заключении мира против турок с ханом Ахматом. Получив добро от Сената, два эмиссара Вольпе (Антонио Джисларди и Джан Баттиста Тревизано) должны были приехать к Лису в Москву по пути в Орду.

Два года ожиданий

Вольпе в Москве оказался раньше своих итальянских эмиссаров – он привёз московскому князю последние согласования о предстоящем браке с Зоей. Но Иван III не торопился. На севере в очередной раз попытался уйти под покровительство Казимира мятежный Новгород, а на юге и востоке поджимали татары.

Новгородцы подписывают с Казимиром «докончание» – договор о переходе права сбора пошлины с Новгорода от Москвы к Вильно. Казимир гарантировал горожанам свободного города, что не будет строить римских католических церквей, и заверял, что, если Москва нападёт, Литва военным путём защитит своих данников. Иван III не стал этого ждать и нанёс стремительный удар в битве на реке Шелони.

Скорость, с которой Москва одержала победу, была связана с сообщениями московских агентов, что, де, Казимир успел заключить с ханом Ахматом договор о совместных ударах. И все дело было в упреждающем ударе. Принимая решение о сражении на Шелони, Иван III не стал медлить: нельзя было допустить союза татар, поляков и новгородцев.

Рано утром 30 июля 1472 года великий князь был разбужен. Ему сказали, что Ахмат почти подошел к Алексину. В последний момент полки разных воевод успели преградить путь хану на левый берег реки Оки. Стало ясно, что никакого антитурецкого союза с Ахматом Москва не будет заключать. Для Москвы что Казимир, что Ахмат были серьёзной военной угрозой. Понимая это, западные послы решили действовать более хитро.

Через несколько месяцев после победы над Новгородом из Венеции в Москву прибыли послы Антонио Дижларди (прозванного Антоном Фрязиным) и секретарь венецианского сената Иван Тревизано. Последний попросил отправить его с московской охраной к хану Ахмату.

Итальянский посол хочет убедить хана начать войну против Османов. Тревизано дни напролёт проводит в доме Вольпе, разрабатывая тонкости антитурецкого замысла. Первым пунктом этого плана была идея геополитического обмена: Запад отдаёт Московии дочку византийского императора (хоть и бывшего), а русские проявляют гибкость в вопросах смены веры и поддержки антитурецкого союза.

Приданое Папы Римского

Всем на Западе было известно, что Зоя была бесприданницей. Знал об этом и Иван, но это его не смутило. Однако у Римского Папы присутствовал свой расчёт. Это была Морея. Небольшое государство, подчиненное византийским императорам (деспотам), располагалось на южной оконечности Балканского полуострова. Мореей (despoti Misistre) правили братья Фомы Палеолога – Фёдор, Константин и Димитрий. В 1460 году Морея была захвачена турками, но папский престол хотел чужими руками вернуть утраченную территорию. Поэтому Папа Павел II хотел, чтобы об этом приданом стало известно московскому князю, который, по его плану, обязательно должен был отвоевать его у турок. Таким образом, начав войну за Морею, Москва заглатывала коварный антитурецкий крючок. Дальше русским пришлось бы воевать с турками в чужой войне за западные интересы.

Чуть позже, когда в 1472 году Зоя поедет в Москву через территорию некоторых римских городов, в торжественных сопроводительных речах будет сказано, что «королева руссии» (la regina de Russia) обладает морейским приданым и обязательно спасёт народ Мореи от османов. В городах Витебро и Виченца сопровождающие кортеж с принцессой произнесут пламенные речи на центральных площадях о том, что «папа дал ей в приданое всю Морею и все владения, которые были в руках у султана. И король России должен будет отвоевать их у него».

Кроме Мореи Папа Римский Сикст IV выдал Зое немного денег. Но 5400 флоринов хватило только на то, чтобы покрыть дорожные расходы.

Подготовка к обручению

Перед тем как Зоя приедет в Москву, Иван III настоял на том, чтобы на территории Италии организовать с невестой заочную помолвку, поскольку сам жених присутствовать не сможет.

В один из майских дней во дворце Папы Римского проходило секретное заседание папской консистории. Папа Сикст IV пригласил на него послов Милана, Венеции, Неаполя, Феррары, епископов и прелатов. В зал вошли московские послы, которые несли несколько связок ценных мехов и лист пергамента с висячей золотой печатью. «Князь Белой Руси Иван челом бьёт. Шлёт привет великому Сиксту, римскому первосвященнику, и просит оказать доверие его послам», – было написано в посольской грамоте.

Послы Ивана III начали поздравлять Папу с избранием на престол, при этом выражали всяческую покорность. Папа в ответ поблагодарил московского князя и неожиданно сказал, что признателен за принятие правил Флорентийской унии. Послы удивленно переглянулись: они вспомнили, как отец князя Василий II с проклятиями выгнал из собора униата Исидора. Папа продолжал свою речь. Он назвал невесту Зою дочерью апостольского престола и святой коллегии и высказал желание организовать помолвку в соборе Петра и Павла с участием католических прелатов.

Сикст не просто так называет Зою «дочерью апостольского престола». Он намекает на то, что Зоя – католичка, и Ивану, чтобы пойти на смешанный брак, нужно дать гарантию Папе Римскому, что дети от такого брака тоже будут католиками. Таков их закон. В Европе помнили, как женились сыновья германского императора Мануила. Их жёны исповедовали католичество, и дети тоже стали католиками. Вольпе знал своё дело и играл по всем правилам придворного этикета.