Месть Скорпиона (страница 9)
Следователь прокуратуры Владимир Иванович Войтенко, полноватый мужчина тридцати семи лет, был специалистом не только по пропавшим без вести гражданам, но и по неочевидным убийствам в целом, а исчезнувшие люди, если их дело все-таки попало в прокуратуру, в большинстве своем были убиты и сокрыты преступниками. Власич хорошо ладил с Войтенко и непременно желал работать только с ним, поскольку понял, что исчезновение Кухтиной не является рядовым преступлением, коих в его жизни было множество, и что это происшествие принесет много сюрпризов и неожиданностей, поэтому быть рядом с надежным следователем он посчитал наилучшим вариантом. Однажды Войтенко спас Власича от крупной неприятности. Года два назад сыщик задержал мужчину по фамилии Ланских, подозреваемого в убийстве своей жены и поместил его в изолятор, где тот повесился на своей рубашке, скрутив ее в своеобразный канат. Он оставил предсмертную записку, в которой обвинял оперативника в своей смерти и указывал, что он не причастен к смерти жены. Над сыщиком сгустились тучи, его отстранили от оперативной работы, стали таскать в прокуратуру. В это время Войтенко, расследовавший убийство той женщины, нашел свидетеля, который видел, как ее муж в период времени, когда произошло убийство, выходил из дома, хотя последний утверждал, что в это время с друзьями находился на рыбалке. Было установлено, что Ланских действительно находился на рыбалке с двумя своими друзьями. После вечернего клева он напоил друзей водкой с небольшой дозой клофелина и, когда те свалились спать, на резиновой лодке переплыл протоку, вернулся домой и, совершив убийство своей жены, вернулся обратно к месту рыбалки. На допросе друзья подтвердили его алиби, но опытный сыщик внутренним чутьем понял, что перед ним убийца, и заключил Ланских под стражу, где он и повесился, очевидно, мечтая напоследок напакостить досаждавшему ему милиционеру. Все обвинения с сыщика были сняты, и он продолжил работать, вспоминая самыми теплыми словами своего благодетеля.
– Три-четыре дня продолжай работать только по поиску Кухтиной, – приказал Протасов. – Остальные дела пока отложи, не к спеху ими заниматься, когда пропала женщина.
– Хорошо, у меня сегодня много запланировано по Кухтиной, – кивнул сыщик. – А банда, убивающая извозчиков, затаилась, давно про них не слышно.
– Уже почти месяц, как они не выходят на дело, – задумчиво произнес Протасов. – Может быть, мы их напугали?
– Эти не остановятся, – усмехнулся Власич. – Готов биться об заклад, что они скоро все равно проявят себя.
– Но они проявят себя убийством, – нахмурился Протасов. – Этого допустить нельзя.
– От нас мало что зависит, – вздохнул опер. – Ни одной стоящей информации от агентуры относительно этих преступлений.
Разговор оперативников прервал телефонный звонок. Это был начальник уголовного розыска, который, придя на работу, сразу же вызвал к себе группу по борьбе с убийствами.
Послушав доклад Протасова по банде, убивающей извозчиков, руководитель обратил свой взор на Власича:
– А теперь, Анатолий, доложи по факту пропажи гражданки. Имеются ли какие-нибудь наметки, что могло с ней случиться.
– Пока никаких, Николай Васильевич, – стал докладывать опер. – Ночью в квартиру к дочери Кухтиной пытались проникнуть неизвестные лица. Я вызвал кинолога, но собака, дойдя до улицы, потеряла след. Есть предположение, что это были преступники, похитившие ее мать.
– Почему говоришь во множественном числе? – спросил руководитель. – Их было несколько человек?
– Один человек вряд ли смог бы незаметно похитить человека. Думаю, что их несколько.
– Откуда они ее похитили? Из квартиры или с улицы?
– С наибольшей долей вероятности ее похитили на улице. В день пропажи она ушла домой около восьми вечера. Была одна, маршрут ее движения примерно определен, и я проследую по этому пути и постараюсь найти очевидцев, видевших ее в это время.
– Домой она ходит пешком?
– Да, пешком. Есть водитель, которого она нанимает, когда необходимо перевозить товар.
– Сколько ей надо идти до дома?
– Прогулочной походкой минут тридцать.
– Гм…– задумался Яшин. – Получается, что ее похитили в этом промежутке пути.
– Похоже. Затем взяли ее ключи, дома провели шмон, но, очевидно, ничего стоящего не нашли, но потом повторили попытку, но им помешала девушка.
– Что они искали?
– Только деньги.
– А где эти деньги?
– Не знаю. Сегодня запрошу все банки города.
– Запутанная история, – покачал головой начальник. – Давай ищи, найди ее живой или мертвой.
– Скорее, мертвой, – озабоченно выронил сыщик. – Шансы на то, что она жива, равны нулю, поэтому я иду в прокуратуру просить, чтобы возбудили уголовное дело.
– Плохо, еще одно убийство у нас зависает, – сожалеюще проговорил Яшин и обратился к Протасову: – Освободи Анатолия от всех других дел, пусть занимается только пропавшей женщиной.
– Уже освободил, – ответил старший группы. – Три-четыре дня я его трогать не буду.
– Все, можете быть свободны, – завершил разговор руководитель. – Докладывайте мне по мере поступления информации.
11
Войтенко Власич нашел в прокуратуре в своем кабинете. Послушав рассказ сыщика, тот пожал плечами:
– И что ты от меня хочешь? Иди к прокурору, он даст распоряжение о возбуждении уголовного дела и поручит расследование кому-нибудь из следователей. Если оно попадет ко мне, то какая разница – одним больше, одним меньше, но я зашиваюсь, слишком много дел.
– Иваныч, лучше, чтобы ты взял это дело в свое производство, – просяще проговорил оперативник. – Дело не простое, из ряда вон выходящее.
– И чем же оно отличается от других дел? – хмыкнул следователь. – От дела Савушкиной, например?
Было это полгода назад, перед новым годом. Пропала женщина по фамилии Савушкина. Безутешный муж сообщил, что жена утром ушла на работу и уже три дня не появляется дома. Он характеризовал супругу как пьющую женщину, которая может познакомиться со случайными людьми и «зависнуть» у них на несколько дней. Следователь и сыщик, терзаемые догадками, что здесь не совсем чисто, решили провести осмотр квартиры, в ходе которого они обратили внимание на люк, ведущий на чердак дома. Войтенко кивком головы приказал сыщику обследовать чердачное помещение. Открыв люк, Власич оторопел: прямо перед его лицом на опилках были аккуратно разложены распиленные части тела человека, а рядом валялась большая ножовка, изготовленная из двуручной пилы. Оказывается, в ходе семейной ссоры на почве ревности, муж убил свою жену и спрятал в чердаке. Спустя сутки, когда тело замерзло и превратилось в камень, он распилил его на части и готовился вывезти в лес, ожидая подходящего случая, но теща, живущая отдельно, обеспокоенная отсутствием дочери, заявила в милицию, тем самым нарушив планы зятя-ревнивца.
– Но это же бытовуха, раскрытие дела не составило большого труда, – махнул рукой сыщик. – А по Кухтиной все очень серьезно: убийцы ходят где-то рядом, что-то выискивают, вынюхивают и, если бы не счастливый случай, сегодня ночью пополнили бы свои «подвиги» еще одним эпизодом тяжкого преступления.
– Думаешь, что эту девочку они бы убили?
– Им живые свидетели не нужны. Конечно, пошли бы на убийство.
– Все-таки непонятно: что они хотели в квартире у Кухтиной? – развел руками следователь. – Надеялись найти деньги, которые не нашли в первый раз?
– Именно так я и думаю, – кивнул сыщик и спросил: – Мне к прокурору идти самому, или сам пойдешь?
– Ладно, оставь материалы, – наконец сдался Войтенко. – После обеда доложу шефу.
Вернувшись на работу, Власич составил запросы в банки, а затем, освежая память, достал из папки данные коммерсантки, торгующей бытовой химией на рынке «У озера», прочитал вслух: «Дормидонтова Пелагея Никитична». Удовлетворенно хмыкнув, он вышел на улицу. Сыщик ехал к продавцу не ради праздного любопытства и пустого разговора, чем грешили новички и бесталанные сотрудники уголовного розыска, чтобы изобразить перед начальством кипучую деятельность. Он хотел увязать в единое целое все преступления, которые когда-либо происходили с торговцами бытовой химией. По своему опыту он знал, что очень часто злоумышленники специализируются только на одном виде преступления, предпочитая работать там, где им сподручнее всего заняться своей криминальной деятельностью. Домушники, карманники, форточники, гоп-стопники имели свои специальности, от чего они никогда не отходили. Например, вор-домушник никогда не поднимет руку на человека, если тот оказывался на месте преступления. Но это в прошлом, теперь балом правили рэкет и бандитизм, представители которого могли пойти на любое преступление.
«Чем черт не шутит, а вдруг на эту Дормидонтову наезжали бандиты и предлагали «крышу», – думал он, следуя на автобусе в сторону рынка «У озера». – В таком случае эти же бандиты могли подкатить и к Кухтиной со своими предложениями о покровительстве, а она отказала им, тем самым подписала себе приговор».
Дормидонтова, полная женщина средних лет с тронутыми проседью волосами, узнав, кто стоит перед ним, спросила:
– Вы насчет той торговки с центрального рынка?
– А откуда вы знаете этот случай? – удивленно вскинул голову оперативник.
– Земля слухами полна, – уклонилась она от ответа. – Мы уже боимся лишний раз ходить по городу в одиночку.
– «Мы» – это кто, кроме вас? – спросил сыщик.
– Верка. Она стоит на этом же рынке.
Сыщик достал из папки список получателей бытовой химии на базе у Михайлова и вычитал:
– Сенцова Вера Георгиевна?
– Она самая, – удивилась уже женщина. – Откуда вы ее знаете?
– Земля слухами полна, – улыбнулся сыщик и спросил: – Сможете пригласить сюда Веру, втроем бы и побеседовали?
Когда в сопровождении Дормидонтовой появилась женщина такого же возраста с усталыми глазами, сухо представившаяся: «Вера Георгиевна, фамилия моя Сенцова», сыщик с добродушной улыбкой обратился к ним:
– Дорогие женщины, сегодня я пришел к вам по поводу вашей коллеги по цеху, которая исчезла при весьма странных обстоятельствах. Ее фамилия Кухтина, зовут Симона, она получала товар на той же базе, что и вы.
– Слышали, что она пропала, – хмуро выронила Сенцова. – Вчера ходила на базу, кладовщица мне и рассказала.