– Странно, обычно сказки начинаются с большой, но запретной любви, – усмехнулась я и, подняв из кадки руку, изобразила взлетающий самолёт. – Так сказать, через тернии к звёздам.

– Любовь была, но возникла она у младшего брата правителя, прибывшего вместе с ним к границе, – подтвердила мою прозорливость женщина.

На что я подняла брови вверх, как бы констатируя: «Ну я же говорила». Но, столкнувшись с осуждающим взглядом, сочла за благо помолчать и слушать дальше.

– Все прибывшие мужчины были сражены притягательностью дочери наместника, – повествовала Нона с показным недовольством. – Совсем ещё юная, она по глупости увязалась за обозом, выезжающим из поселения. А младший брат эрима, увидев её, отчаянно влюбился и решил похитить девушку.

Нона многозначительно сделала паузу, явно ожидая от меня ахов и вздохов по поводу романтической истории.

– Понятно, что все говорят о любви, забывая о простой похоти или выгоде, которую получил брат правителя, украв молодую девицу, – ответила я цинично, показав, что не верю в сказки.

– Он погрузил айли в сон, спрятал в резном шкафу, предназначенном для жены эрима, и сам вызвался доставить мебель, – процедила сквозь сжатые зубы Нона, раздражённая моим скептическим замечанием. – А когда убитый горем отец пришёл во дворец, чтобы вернуть свою единственную дочку, было уже поздно. Брат правителя прошёл с ней по пути, как с наречённой, и она стала понимать язык и не бояться Ярила.

– Что же, нравы в древние времена у всех племён одинаковы, – прокомментировала я, вылезая из кадки и заворачиваясь в приготовленную ткань вместо полотенца.

– Даже когда Герхатон покинули хранительницы, мы не чувствовали беды, потому что были живы айли. Но вот с того дня всё плохое и началось, а любовь стала причиной происходящего. – Нона подала мне одежду и подсушила мои волосы магией.

– А эти сарафаны, случайно, шились не для той девицы-айли, которую похитил младший брат? – со смехом спросила я, считая свою шутку забавной.

– Для неё они и были сделаны, – с готовностью ответила женщина. А я невольно перестала натягивать сарафан, силясь подсчитать, сколько же сей раритет может стоить.

– Нона, а если я его порву? – спросила я дрожащим голосом.

– Вся эта одежда сделана при помощи магии, она не старится, и порвать её невозможно, – успокоила меня женщина и продолжила рассказывать:

– Так вот, тогдашний эрим смеялся над братом, что тот женился на девушке без магии.

«У айли и так рождается мало женщин, а ты забрал у наместника единственную дочь, да ещё и женился, – Нона передавала слова правителя, явно подчерпнутые из какого-то описания. – Лучше бы просто с ней позабавился, и девица смогла бы вернуться к себе и пройти ритуал белого озера».

Но младший брат эрима не слушал упрёков брата, а холил и лелеял свою жену, оберегая от всяческих бед и придворных нападок.

– А сама-то девица как относилась к тому, что её похитили? – спросила я, всё же немного заинтересовавшись романтическим преданием.

– Сначала очень переживала и не раз пыталась сбежать, но девушке без магии покинуть дворец невозможно. Прошло время, и она, смирившись, полюбила своего мужа, – отмахнулась Нона, как будто страдания девушки особого значения не имели. – Продолжая свой рассказ, перескочу через несколько десятков лет. У младшего брата с айли родилось три сына, и каждый обладал магией как эрлов, так и хранительниц, а наследник эрима владел только чистой нашей магией.

– О, так сыновья айли стали править, убив своего двоюродного братца! – весело подытожила историю я.

– Да, стали править, но к власти пришли не через преступление, – отрезала Нона, недовольная тем, что я её перебиваю, но при этом повела рукой, красиво уложив мои волосы. – Эрим, осознав, что у брата родились одарённые двумя магиями дети, забеспокоился за трон. И, чтобы обзавестись лучшим наследником, украл из поселения ещё одну девушку. А когда племя возмутилось, он со своей дружиной вырезал половину, так сказать, в назидание.

Она рассказывала, а я, вспомнив, что забыла возмутиться очередному волшебству, дотронулась до аккуратных прядей и, улыбнувшись, промолчала. Всё же удобство магии затмевает недоказанный ничем наносимый мне вред. Её использование может помочь и в будущем исследовании.

– От девицы у него родился сын с белыми волосами, и двумя магиями. Эрим был счастлив, но жениться на похищенной девушке не успел: она сошла с ума и наложила на себя руки. Тогда-то и заподозрили, что с женщинами-айли не всё ладно. Они становились нервными рядом с нашей магией.

– А что стало с первой девушкой, той, которую сначала украли? – спросила я, почему-то переживая за неё. Не шутка же – по глупости увязаться за обозом и вляпаться в замужество.

– Она чувствовала себя всё хуже и хуже – то злилась, то впадала в панику. И только после того, как её оградили от магических существ, ей стало лучше.

Мы с Ноной вышли из ванной комнаты, и я уселась на стул, готовая слушать дальше.

– Брат эрима возвёл эту башню для своей жены и запретил здесь применять магию, – продолжила Нона, и многозначительно обвела комнату рукой, указывая на обстановку. – Поэтому тут всё изготовлено айли. Чтобы включить воду, нужно дёрнуть за рычажок, тогда она польётся, – с умильным выражением на лице объясняла мне женщина. – Но однажды та девушка пропала из гинекея, а спустя некоторое время пропал и её муж, младший брат правителя.

Я вопросительно посмотрела на Нону, а она с затаённой улыбкой – на меня, но никаких пояснений случившемуся не давала.

– Печально, но, думаю, парочка просто сбежала, – предположила я. – Как я понимаю, не доказано, что действие на психику айли оказывала именно магия?

– Так объявил дворцовый лекарь, – нахмурившись, ответила мне Нона, а затем, прищурившись, поинтересовалась:

– И что же, по твоему разумению, тогда произошло?

– Ну, им могли подсыпать что-нибудь галлюциногенное, и они, естественно, сходили с ума, – вспомнила я множество таких примеров из нашей истории.

Но тут входная дверь с хлопком открылась, как от порыва ветра, и в комнату опять вошли правитель с братьями.

– Гомозигота диплойдная! – выругалась я, когда мы с Ноной в испуге подпрыгнули.

Мужчины остановились, не понимая – то ли я выругалась, то ли их оскорбила.

– Это чисто научное ругательство, не переходящее на личности, – не моргнув глазом, соврала я.

– Елена Алексеевна, – выдавил из себя Аханатор моё полное имя, – время уже к ужину, а мы вас всё ещё ждём, чтобы пообедать.

Осознав, что мы с Ноной потратили кучу времени на разговоры, я устыдилась.

***

Трапезная, в которую меня проводили, представляла собой красивый намного вытянутый зал со сводчатыми потолками и колоннами. Окна в углублениях прятались за толстыми витражами, через которые невозможно было рассмотреть улицу.

Запрокинув голову, я взглянула на купольный свод, который был искусно расписан узорами, а под потолком висели разного размера путеводы. По центру помещения был накрыт роскошный стол с расписной, как в русских сказках, скатертью. Слуги заставляли его яствами, которых было не перечесть. Тут и пироги, разного вида мясо на костях, украшенных папильотками, несколько целых тушек животных неизвестного мне вида, но с головами и оскаленными пастями, от вида которых меня немного покоробило. А вот блюдо с репой я определила по рисунку корнеплода на вазочке.

– Простите, это пареная репа? – поинтересовалась я у рыжего слуги.

Тот сначала помотал головой, отрицая, затем кивнул, подтвердив, затем, поджав губы, достал из кармана какой-то камушек и потряс его.

– Велес, опять языковые артефакты не работают? – услышала я вопрос правителя и обернулась.

Во главе стола сидели Аханатор в окружении братьев и двое незнакомых мне мужчин, рассматривавших меня и слугу с нескрываемым презрением.

– Я скажу Дериху, но, скорее всего, нир или уронил его, или с кем-нибудь случайно поменялся, – пролепетал более молодой мужчина, обращаясь к правителю.

– Это дворцовые мейсты Велес и Орин, – представил их мне Аханатор. – Они будут помогать тебе в исследовании.

– Елена Алексеевна, научный сотрудник биофака МГУ, – по обыкновению представилась я, но, увидев в глазах непонимание, поправилась:

– Учёный из другого мира, нанятый вашим правителем, чтобы провести исследование, тему которого мне ещё не сообщили, – оповестила и подошла к своим будущим коллегам, протянув руку для пожатия.

Орин испуганно взглянул на мою руку, похоже, не понимая, чего я от него хочу, и покосился на правителя.

– Учёный – это, по-нашему, мейст, только званием повыше, – объяснил ему Аханатор, тоже взглянув на мою руку, но не испуганно, а как-то недовольно.

Я растерянно опустила конечность и рассмотрела представленных мне местных учёных.

Мейст Орин был явно старше Велеса, хотя, судя по исчислению лет Герхатона, они оба могли сгодиться мне в прадеды. Оба высокие и худые, с неаккуратно обстриженными волосами и в бесформенных хламидах синего цвета.

– Госпожа, я мейст Велес, а это мейст Орин, мы будем рады вам помогать, но нам запрещено к вам прикасаться, – наконец-то ответили мне на приветствие.

– Я же говорила, что тебе нужно осмотреться и уяснить некоторые табу для безмагичек, – заявила вошедшая в трапезную Исна. – Если бы Орин дотронулся до твоей протянутой руки, то вполне мог бы потерять голову.

«Она это серьёзно?» – спросила я у себя, озадаченно взглянув на Орина. Учёный, а точнее, по-местному, мейст смотрел на мать правителя с благоговением.

Женщина не шла, а плыла по трапезной, держа за руку своего младшего сына, а чуть позади следовал статный мужчина с сединой, покрывающей виски и бороду. Он сразу обращал на себя внимание, так как его наряд был расшит золотом и разноцветными камнями, точно такими же, как и у Исны.

– Мама, Ванни, уважаемый господин Керр, – сделал приглашающий жест правитель.

Они приветственно поклонились и сели за стол, каждый на строго отведённое ему место.

Аханатор, подняв свой кубок, отсалютовал братьям, и это послужило сигналом к началу трапезы. Я, естественно, потянулась к блюду, которое ещё из детских сказок помнила.

– В вашем мире трапеза начинается с десерта? – с укоризной в голосе спросила у меня мать правителя, а я с недоумением посмотрела на то, что хотела попробовать.

– Это же блюдо из репы, насколько я понимаю? – уточнила я, обращаясь к стоявшему неподалёку слуге с копной рыжих волос и рябым лицом.

Представитель магической челяди споткнулся и, по инерции пробежав несколько шагов, растерял лежавшие на подносе салфетки.

– Турнепс, – поправила меня Исна, пока я наблюдала за странным слугой, который собирал потерянное.

– У нас этот корнеплод тоже так называют. Он имеет островатый вкус и является гарниром или составляющим салатов, – аргументировала я свой выбор.

Исна вежливо кивнула, показывая, что мои доводы приняты, и я тоже решила пойти на компромисс и съесть что-то более существенное. Осмотрела стол и взяла кусочек мяса с блюда, с которого накладывала себе мать правителя.

В трапезной появились разряженные музыканты, заунывно зазвучали дудки, сопровождаемые бубенцами на шапках исполнителей. Мимо меня прошёл один скоморох, сделав странное па в мою сторону, и пошёл обходить стол, пританцовывая, словно кого-то отгоняя.

«Да уж, такое исполнение не способствует душевной атмосфере, а тем более, аппетиту», – подумала я и скривилась на очередном музыкальном вираже.

– Так вот, госпожа учёная, – с нескрываемым сарказмом обратился ко мне Аханатор, когда выступление ряженых закончилось. – Чтобы обрисовать предмет исследования, нужно затронуть щекотливую для моей семьи тему.

Я же, отметив, что присутствующие приступили к еде, тоже выбрала себе небольшой кусок мяса и, отправив его в рот, кивнула, демонстрируя, что внимательно слушаю.