Илья Савич: Боги спустились с небес. Книга 3

Глава 1. Надежда

За окном буйствовал осенний ливень. Частые крупные капли долбили стекло, разбиваясь и оставляя на нём брызги, тут же стекающие, сменяющиеся новыми ударами.

Сидеть на широком подоконнике, закутавшись в плед, попивая чашку кофе с молоком, было бы невероятно уютно в такую погоду. Но подобной возможности им в этот вечер не предоставили.

Молодые варяжата истязали себя тренировками под чутким присмотром Игоря Павловича, командира Варяжского корпуса Академии. Он поставил против своих подопечных настоящих вояк, опытных варягов. Эти ветераны поначалу не оставляли юнцам и шанса, но долгий и упорный труд вознаградился. Теперь, спустя месяцы испытаний, литры крови и пота, Варяги получили одиннадцать приличных боевых единиц, готовых к реальным действиям.

Но одна проблема никак не позволяла варяжатам работать слаженно. Денис, Пашка, Артём, Макс, Света и Настя держались в стороне от четвёрки аристократов: Григория Орлова, Алексея Бестужева, Павла Прибрежного и Ярослава Воронина. Собственно, те особо не возражали. Напротив, они старались исключить любое взаимодействие с соратниками, не связанное с выполнением поставленных задач.

Две эти группы объединял лишь Вадим Брозин, сумевший наладить контакт с первыми, но оставшийся потомком древнего великого рода в глазах вторых.

Конфликт сословий не иссякал, несмотря на все старания Московской Академии Магии.

Игорь Павлович любыми силами пытался выбить из голов молодняка эту дурь, но достиг лишь малого успеха, не сумевшего переломить ситуацию.

Однако, все они – и номаги, и омаги, и знатные, – сейчас совершенно одинаково валялись на земле, обессилив от напряжения.

– Ну всё, хватит, – скомандовал Палыч. – Встали, и мигом в раздевалку. На сегодня занятия окончены.

Надо сказать, с облегчением вздохнули не только варяжата. Их оппоненты, знатно потрёпанные, с радостью встретили новость. Ветераны с гордостью помогли молодняку встать, кого-то подбодрили, отмечая успехи, а затем тяжёлыми шагами, грязные, но довольные, вместе покинули полигон.

– Они не сплотятся, пока не встанут перед лицом смерти, Палыч. Все вместе, – Ермак, провожал подопечных мрачными глазами.

Грозный волколак, покрытый новыми недавно зажившими шрамами, выглядел ещё ужаснее прежнего. Часть губы оторвало, представив на обозрение правый клык, почему-то не желавший возвращаться в человеческое состояние полностью. Лицо обрамлял новый безобразный шрам, оставивший проплешину на виске. Но это бы лишь те отметины, которые видели остальные. Когда он обращался в монстрообразного волка, его противникам открывался вид на реальные масштабы последней битвы с бывшим учеником.

Палыч покрутил пальцем длинный ус, стряхнул рукой с волос накопившуюся влагу.

– Значит, придётся организовать им такое свидание.

Денис и Пашка плелись до своей комнаты, время от времени опираясь рукой о стену, пока не добрались до нужной двери, после чего плюхнулись на кровать, едва успев скинуть с себя покрытую грязью одежду.

– Что ж ты, Денис, не предупредил меня раньше… – Пашка лежал с закрытыми глазами, раскинув руки в стороны.

– О чём?

– О том, что варягов так гоняют! Я бы десять раз подумал, прежде чем лезть в такую задницу.

– Ты бы всё равно согласился.

– Не, ну это понятно. Но можно же было предостеречь!

– Ты сам всё знаешь. Чтобы догнать Сашу, мы должны вкалывать. Видел, что сталось с Ермаком? Он слишком силён…

Затем парни пролежали в тишине с минуту, не в силах продолжить разговор. Но Пашка слишком долго сдерживаться не мог.

– Где он, как думаешь?

Денис не знал ответа, а беспочвенные догадки озвучивать не хотел. Саша исчез так же быстро, как перед этим объявился спустя многие месяцы. Ясно было только то, что с этим как-то связана та девочка, появившаяся из ниоткуда.

– Вот и я тоже… – вздохнул Пашка в ответ на молчание. – Ладно, вырубаюсь уже. Спокойной ночи.

Дождь снаружи успел иссякнуть. Стоял сырой зябкий воздух. Среди множества окон Академии погас ещё один огонёк.

****

Через единственное маленькое окошко в камеру пробирался холодный луч лунного света, падая прямо на лицо Артура. Тот безуспешно пытался заснуть на жёсткой неудобной койке, весь закутался колючим одеялом, уткнулся носом в потрёпанную подушку. Но это не помогало. Да и не Луна служила причиной бессонницы. Артур до сих пор не мог привыкнуть к отсутствию магии, и иногда внезапно нахлынувшее осознание этого назойливой раной свербело в голове.

Камера, покрытая сложнейшими заклинаниями, полностью блокировала магию. Артур чувствовал себя абсолютно беспомощным, чувствуя внутри свербящую пустоту.

В последнее время весь потенциал мозга, который он привык тратить на телепатию, исходил на хаос из тысяч мыслей, домыслов, расчётов, воспоминаний. Главным образом Артур обдумывал своё прошлое и пытался уверить самого себя в хоть каких-то перспективах счастливого будущего.

Окончательно убедившись, что сон не придёт, он высунулся из-под одеяла и тупо уставился в потолок. Ладонь упёрлась в стену – в соседней камере держали Глеба. Так Артуру казалось, что друг становится чуть ближе. В полнолуние Глебу было несладко – зверь всегда рвался наружу, даже несмотря на сдерживающие оковы заклинаний.

Артур думал обо всём и обо всех. Штаб не держал своих пленников в курсе происходящего в мире. Допросчики вытянули из них всю имеющуюся информацию и засунули в тюрьму, словно исписанную тетрадь, которую некуда выкинуть, – в дальнюю тумбочку.

Раз в день всех выводили на прогулку, предварительно нацепив блокирующие магию наручники. Разговаривать не разрешалось, собираться в группы тоже. Заключённые ходили одним и тем же маршрутом круг за кругом, разминая обмякшие мышцы. На таких прогулках Артур пытался перекинуться парой слов с Глебом, но это пресекли моментально.

Также Артур видел Ратмира и его парней. Бывших варягов стерегли, как особо опасных, им запрещалось находиться рядом, их камеры располагались в разных концах тюрьмы, за каждым следил отдельный сотрудник. По сравнению с ними Артуру ещё грех было жаловаться.

Кормили здесь плохо, зато с бесплатной доставкой до двери. Чаще всего в дверную форточку подавали большое корыто пресной каши с кружкой воды, рассчитанные на целые сутки. Поначалу Артуру становилось так паршиво от кормёжки, что он мог не есть по двое-трое суток. Зато с голодухи каша приобретала хоть какой-то вкус.

В подобных мыслях Артур провёл ещё пару часов, пока не заснул, напоследок придя к выводу о бессмысленности собственного существования.

Однако всё изменилось следующим утром.

Уже обыденное пробуждение противным металлическим звоном дубинки по двери камеры ознаменовало новый день. Затем последовал ещё более противный гулкий голос охранника, приказывающего встать лицом к стене, чему Артур покорно повиновался.

Заключённых отвели на внутренний двор, представляющий собой круглый пустырь-колодец, окружённый высокими стенами тюрьмы. Сюда не поступали ни свежий ветер, ни прямые лучи Солнца, но по сравнению с камерой даже это придавало чуточку света в мрачные будни.

В натоптанный круг выводили по одному. Следом за Глебом, мрачно глядя в спину друга, на песок ступил Артур, после чего следовали два часа монотонной ходьбы. Скоро счёт времени совершенно потерялся – сложно было сказать, сколько кругов осталось позади, а сколько ещё ожидало впереди. Зато наконец голова освободилась ото всех мыслей. Почему-то не думать ни о чём получалось только здесь.

Но вдруг чужая мысль ворвалась в его разум.

Артур сначала её даже не заметил. Потом принял за свою собственную, попытался изгнать, но та никак не хотела исчезать, а через какое-то время и вовсе начала раздражать, словно комар над ухом. Она крутилась и крутилась, настырно цеплялась, не желая подчиняться воле хозяина, пока не сформировалась в нечто более-менее целое. Как ни странно, ею оказалось его имя.

«Артур».

Зачем ему звать самого себя в своей собственной голове? Бред какой-то…

Он дёрнул головой, почесал ухо – то зачесалось, будто мысль тревожила барабанную перепонку.

«Артур!»

Нет, это точно шиза какая-то. Мысль не только надоедливая, ещё и наглая! Она не зовёт, она требует!

«Придурок!»

Так, теперь шиза ругается. Это точно ненормально. Интересно, в тюрьме есть психолог, или что-то подобное?

«Артур, блять!»

По коже пробежались мурашки, потому что шиза приобрела до боли знакомый голос, до сих пор иногда являющийся в кошмарах.

«Мирослав?!» – он чуть не воскликнул вслух, в последний момент прервавшись.

«Ну, наконец-то! Я уже хотел вмазать по твоей тупой башке! Веди себя естественно, идиот! Нас могу спалить!»

Артур опустил голову и принялся изображать совершенно не удивлённого человека, что давалось непросто.

«Как ты… каким образом?»

Он мельком глянул в сторону Мирослава. Бывший варяг выглядел так же отрешённо, как и всегда.

«Не задавай тупых вопросов. У меня осталось мало магии, так что запоминай: в следующее полнолуние вы с Глебом должны быть готовы к побегу. Предупреди его, мне в эту толстую кочерыжку не пробиться».

«Но как?!»

«Каком к верху! Наладь контакт, вы с ним близки. Всю магию у тебя не отберёт ни одно заклинание, используй то, что есть. Всё, будьте готовы к следующему полнолунию!»

«Подожди!»

Но Мирослав уже исчез из его головы, оставив после себя смятение. Что ему делать? Как использовать магию, если она заблокирована?

Артур уставился под ноги, пряча беспокойные глаза от взора охранников. Он посмотрел на спину Глеба, и в груди кольнуло болью, ведь друг был так близко, но оставался недосягаем.

Паника со временем прошла, уступив тяжёлому грузу ответственности. Он судорожно пытался вспомнить, каково это – управлять магией. Но навык закостенел, забылся. Теперь придётся начинать всё сначала, только в куда более неприглядных условиях. Если не в невозможных.

Артур взглянул наверх. Над тюрьмой проплывали пышные красивые облака. Погода сегодня наверняка замечательная, но до этого чёртова места она не доберётся. Как же хочется вдохнуть свежий разгульный ветер, не ограниченный ста метрами железобетона.

Вдруг Артур почувствовал то, чего не чувствовал уже давно: ярость, воодушевление…

Надежду.

Она вторглась в привычный уже повседневный мрак, словно тоненький луч света в непроглядную тьму.

Артур сжал кулаки, зубы заскрипели от дикого сжатия, желваки заходили под кожей.

«Я смогу!»

****

Николай шагал по сырому коридору, освещённому тусклым светом с улицы. В этих краях осень начиналась стремительно, быстро миновала «золотую» романтичную пору, после чего серела, завывала буйными ветрами, вгрызалась леденящим холодом под кожу. Вот и сейчас она охватывала холодные стены древнего замка, в котором таились уцелевшие члены Триглава.

Николай размышлял о том, как выпутаться из сложившейся ситуации и вновь вернуться на победную тропу. До сих пор сердце кололо от потери такого бесценного козыря – мага времени. Утешало лишь одно: правительству она тоже не досталась. Аня и Саша пропали, и никто не знал куда именно, но шанс вернуть себе эту карту ещё может представиться.

Он прошёл мимо двери, ведущей в подвал. Вдруг остановился, задумчиво повернулся, пристально поглядел на неё, но вскоре продолжил путь, решив отложить визит на потом.

Уже почти у двери в кабинет подбежал один из помощников, попросил поставить печать на командировочном листе. Эту систему внедрили сразу после побега Ани: телепортационная комната срабатывала только при наличии в часах одноразового заклинания, которое ставили инженеры Стас и Оксана при предъявлении отмеченного магической печаткой командировочного листа.