Ябуки вел полицейскую машину быстро, но и заботясь о безопасности движения. Они проследовали мимо парка Синдзюку Гёэн и пронырнули под эстакадой железнодорожной линии Яманотэ. Пунктом назначения было отделение полиции Ногата. Постовую будку оставили на прибывшее полицейское подкрепление, так как Сара с Ябуки были вызваны для опроса возможных свидетелей и другой вспомогательной работы по делу о серии взрывов, предположительно устроенных Тагосаку Судзуки.

– Я хочу стать сыщиком, и, честно говоря, для меня это хороший шанс.

Именно поэтому Ябуки назвал удачей то, что он и Сара случайно столкнулись с подозреваемым по этому делу. Для того чтобы рядовой участковый стал сыщиком, нужно не только сдать экзамен и пройти курс обучения, но, что намного важнее, требовалась рекомендация от старших товарищей. Тот факт, что их с Сарой вызвали для работы по этому делу, несомненно, был связан с тем, что они напрямую контактировали с Судзуки. Тем более что тот – неразборчивый маньяк-бомбист, а его жилище еще не удалось обнаружить. Стремление Ябуки проявить себя было естественным.

– Ситуация, когда следствие возглавляет наше отделение, просто идеальна.

Следственные действия по выяснению личности Судзуки осуществляются под руководством начальника сектора Цуруку. Обычно «совместное расследование» – такая штука, когда со стороны набегает орава возбужденных следователей, которых в отделении раньше в глаза никто не видел и которые начинают с важным видом устанавливать свои порядки. Сотрудники отделения в ответ тоже показывают норов и стараются им не уступать. Каждая из групп пытается присвоить себе успехи другой, и обе они затягиваются в трясину взаимной грызни… Примерно так это представлялось Саре. Может, это и больное воображение неопытной патрульной полицейской, но вряд ли действительность так уж сильно от этого отличается.

– Отличается, дура, – беспощадно отрезал Ябуки. – Ты вообще о какой эпохе говоришь? Сейчас даже в телесериалах и то более правдоподобно показывают.

– Значит, все хорошо ладят?

– Все с гордостью выполняют свои служебные обязанности… Наверное. Впрочем, не знаю.

«Не знаешь, так чего говоришь?» – подумала Сара. Впрочем, незнание Ябуки неудивительно. К сожалению – или, наверное, к счастью, – за последние годы в полицейском отделении Ногата не случалось крупных происшествий. Пожалуй, единственное, что было, это имевший общественный резонанс несколько лет назад «постыдный проступок» одного многоопытного сыщика. А так – ни после поступления Сары на службу, ни до этого их район не был местом с высоким уровнем преступности. В общем, Ябуки тоже не имел особого опыта.

– Да, по поводу присвоения себе чужих заслуг… Есть у нас один тип, который меня по этой части сделал, – непринужденным тоном, но без улыбки сказал Ябуки.

– Кстати, он и сегодня был в отделении. Господин Исэ.

Это было, когда Сара и Ябуки доставили Судзуки в отделение. Человек, сидевший за лэптопом позади проводившего допрос Тодороки.

– Помогал там вести допрос Судзуки. Наверное, протоколировал.

– Хм… Как раз для него – секретарем работать.

Язвительные слова Ябуки заставили Сару почувствовать внутреннюю дрожь. Ябуки и Исэ поступили на работу в отделение в один и тот же год, но по возрасту Исэ был немного старше Ябуки – на то число лет, которое он учился в университете. Поэтому Исэ раньше Ябуки закончил работать постовым полицейским и сейчас стал самым настоящим сыщиком. Впрочем, в их отношениях было и то, что осталось за кулисами: в одном уголовном деле Ябуки нашел улики, позволившие задержать преступника, но, по его словам, заслугу присвоил себе Исэ. Пришедший в ярость Ябуки подал протест, но в глазах начальства это выглядело как раздражающая смесь зависти и неповиновения. Никто не принял его протест всерьез, и с тех пор отношение к нему в отделении стало прохладным. Впрочем, эта история покрыта мраком. Знавшая о ней только со слов Ябуки Сара не собиралась делать выводов о правых и виноватых. Да и вообще, с Исэ ей контактировать практически не приходится, и о его человеческих качествах она почти ничего не знает.

– Пока этот тип закреплен в качестве писаря, я выясню всю подноготную Судзуки.

– Может быть, этот вопрос уже закрыт. Может, Судзуки уже ноет: «Господин сыщик, простите меня, пожалуйста, я все, что нужно, расскажу…»

– Если допрос ведет Тодороки, такое исключено.

Сара ничего на это не ответила. Ей и с Тодороки тоже толком не доводилось общаться. Слухи о нем, да, слышать приходилось. Одна старшая по званию полицейская охарактеризовала его как «неприятного типа». Наверное, у нее была какая-то история с Тодороки. Но все мы полицейские, все работаем в одном и том же отделении… Сара не могла понять, почему нельзя принять точку зрения – «люди, в том числе и товарищи по работе, бывают разные»?

Как бы то ни было, Тодороки позволил произойти взрыву второй бомбы. Да, с первой бомбой поделать что-либо было невозможно. Но вот предотвратить второй взрыв, наверное, было можно – так наверняка подумают и начальство, и общественность.

– Слышь, Саранча… – Ябуки, по-прежнему глядя вперед, обратился к Саре по прозвищу. – Сегодня я буду играть всерьез. Наконец-то мне представился шанс, и я ни за что не хочу его упустить… Пусть это и неблагоразумно.

Наверное, Ябуки будет хорошим сыщиком. Хотя непохоже, что он сможет сделать карьеру.

– Так и быть. Все, что мне удастся выяснить, все результаты, какие будут, я уступлю тебе – как и полагается образцовой младшей сестре.

– Не надо. Все равно твоя информация окажется фикцией.

Впереди по дороге показалась эстакада железнодорожной станции «Накано». Полицейское управление Ногата уже совсем близко.

Когда Сара и Ябуки добрались до малого зала для совещаний, дискуссия уже достигла своего апогея. Начальник сектора Цуруку показывал на карту, прикрепленную к презентационной доске, и визгливым голосом давал указания. Среди примерно тридцати участников были лица, которых раньше видеть не приходилось. Должно быть, это было подкрепление, прибывшее из соседних отделений полиции.

Стоя в задних рядах, Сара и Ябуки сосредоточенно вникали в происходящее. Часть карты была обведена красным фломастером и разделена на девять зон. Сара заметила, что в центре красной области находится тот самый винный магазин, и это ее разочаровало.

Время позднее, вот-вот наступят новые сутки. После первого взрыва прошло немногим меньше двух часов. Хотя проверка камер слежения уже должна быть в какой-то степени выполнена, похоже, что винный магазин по-прежнему являлся единственным местом, за которое можно было зацепиться в расследовании.

Рядом с картой висела фотография Судзуки. Какое же у него похабное лицо! Когда смотришь на это его расслабленное выражение, кажется, будто он над тобой насмехается… Сара ощутила прилив досады.

После инструктажа о том, на что следует обращать внимание в каждой из зон, и докладов ответственных сотрудников Цуруку еще раз напомнил:

– Нужно оценивать и фактор времени. Если поймете, что тот, кого вы опрашиваете, к делу отношения не имеет, не устраивайте разборок и немедленно уходите. И еще: будьте предельно бдительны в отношении СМИ. Такого рода дела могут вызвать панику у населения. Утечка информации карается смертью.

– Начальник сектора! – Один из опытных сыщиков, услышав эти угрожающие слова, поднял руку для вопроса. – Нет ли вероятности того, что Судзуки установил бомбу у себя дома? Может быть, необходимо призвать граждан эвакуироваться?

– Сначала найдите его дом. Думать будем после этого.

– Но все же если есть такая вероятность, то, может быть, следует обратиться с призывом проявлять осторожность в зоне, центром которой является этот винный магазин?

– Идиот! – Одновременно с ударом кулака по доске изо рта Цуруку вылетела слюна. – А что нам делать, если мы ошибемся в своих предположениях? Если людей одного за другим будет охватывать паника, как потом выходить из ситуации? Ты готов взять на себя ответственность, если кто-то эвакуируется в другое место и там попадет под взрыв?

Опытный сыщик замолчал. В логике Цуруку не было изъянов. И вообще до сих пор не ясно даже то, находится ли жилище Судзуки поблизости от винного магазина… С другой стороны, правда и в том, что среди всех вариантов, возможных в настоящее время, жилище Судзуки является чуть ли не единственным местом, которое может быть выбрано в качестве эпицентра взрыва.

С кислым лицом Цуруку простонал:

– Думать будем мы. Вам же надо молча работать ногами.

А, это, наверное, и есть тот самый «человек на семьдесят пять баллов из ста»? Сара впервые попала под командование Цуруку, но в мысленной графе «Впечатления» уже поставила ему отметку «хуже не бывает». Она не могла понять, почему Цуруку выражается таким образом. В хорошем смысле это можно было бы назвать своеобразным способом показать, кто тут главный, в плохом же смысле – обычным начальственным харассментом. Впрочем, среди коллег есть и такие, кто называет подобное поведение проявлением лидерских качеств. Они считают, что требование перестать думать способствует повышению морального духа подчиненных.

«Впрочем, сама себя я, как бы из кожи вон ни лезла, интеллектуалкой считать не буду».

Полицейских разбили на семь групп по четыре человека в каждой. Члены каждой группы собрались и поприветствовали напарников. Руководители групп еще раз провели инструктаж по мерам предосторожности. Начальником группы Сары оказался тот самый опытный сыщик из отделения Ногата, который ранее поднимал руку и задавал вопросы начальнику сектора. Поведение в отношении жителей. Поведение в отношении СМИ. Опрос граждан производится под предлогом поиска пропавшего человека, который может бродить где-то поблизости. Он хронически болен, и его надо поскорее найти. Всем были розданы фотографии Судзуки, свою Сара положила в нагрудный карман униформы.

– Кода, ты ведь встречалась с Судзуки?

На вопрос начальника группы Сара бодро ответила: «Так точно!»

– О, это может быть большим преимуществом для нас… И какое у тебя впечатление от него?

– Ну, так… Он как бы специально принижает себя, и в этом чувствуется наигранность. Можно сказать, он излучал подозрительную ауру.

– В смысле, сильно вонял?

– А… Ну… не то чтобы так откровенно. Думаю, в обычной жизни он умело скрывает свою истинную сущность и, наверное, с соседями не дружит, но и не сторонится их.

– Вот оно как? Ясно, – впечатлился начальник группы. Сара приняла это вместе с некоторым ощущением собственной вины.

– Еще на что-нибудь обратила внимание? Профессия, состав семьи?

– Он уклонился ото всех вопросов, кроме тех, как его зовут и сколько ему лет. Из вещей при себе имел только пустой кошелек.

– И смартфона тоже не было? – вмешался в разговор сыщик-мужчина лет тридцати. Сара утвердительно кивнула. Раньше Сара его не видела. Наверное, из соседнего полицейского отделения.

– Повторяю: если заметите хоть что-то немного необычное, сразу же сообщайте. Категорически запрещается действовать по собственному усмотрению! – Начальник команды перевел дух. – Что ж, пожалуй, отправимся?

Полицейские вокруг, словно сговорившись, одновременно пришли в движение. Соревнование начинается: кто сможет записать на свой счет заслугу в поиске улик? Прямо перед Сарой был Ябуки, его голова единственная возвышалась над окружающей толпой. Спиной Сара чувствовала жар нетерпения, переполнявшего столпившихся позади следователей.

– Смотри, сильно не перенапрягайся. И проблем мне не создавай, ладно?

– Что-о?! Это еще кто и кому? – прозвучал чей-то голос. – Стойте!

В чем дело? Все обернулись. Цуруку мрачно посмотрел на следователей, которых остановил на взлете.

– Ждем еще пять минут. Начало следственных мероприятий – через пять минут.

Недоуменно наклонив голову, Сара посмотрела на часы на стене и почувствовала, как по ее спине пробежала дрожь. «Цуруку говорит ждать до нуля часов следующего дня. Иными словами, чтобы мы отправлялись после того, как, возможно, произойдет следующий взрыв».