Мы удивленно обернулись. Рядом с нами стоял светловолосый дракон с холеной юной блондинкой в алом, вцепившейся в его локоть. Открытые плечи, глубокое декольте и точеные скулы у девушки едва заметно мерцали от золотистой пудры. Не зря говорят, что драконы любят блесточки. Золотом местные дамы себя не обделяли.

Мужчина был худощав и, вероятно, по местным меркам не обладал великим ростом. Однако мне все равно приходилось поднимать голову. Взгляд то и дело цеплялся за тонкую косичку с золотой застежкой, свисающую у него с виска.

Мы представились. Их звали Ярран и Данри Элори. Друг другу они приходились братом с сестрой и действительно были внешне похожи.

– Красивое платье, – похвалила Данри на недурственном родолесском.

Мысленно я решила, что хозяйка синего платья нашлась, и осторожно уточнила:

– У вас есть похожее?

– Предпочитаю яркие цвета, – ответила она.

– Данри, следи за словами, – едва слышно на драконьем осек сестру Ярран.

– В чем проблема? – полагая, что ее не понимают, спросила она на родном языке. – Всегда считала синий – цветом простолюдинов.

С милой улыбкой она поправила на шее богатое колье.

– Зато в Родолессе синий считается королевским, – невозмутимо перешла я на рамейн.

Возникла сконфуженная пауза.

– А молва не врет, женщины с Родолесса самые обворожительные на всем континенте, – фальшиво хохотнув, принялся нахваливать Ярран. – Госпожа Егорьева, вы, должно быть, прибыли по личному приглашению владыки?

– По заданию Залесской академии магии, – подсказала я, догадываясь, что во мне пытаются разглядеть ту самую пресловутую невесту Эсхарда, о которой многие слышали, но никто не видел. – Я бестиолог.

– Вы изучаете нечисть! – воскликнул Ярран. – Какая приятная неожиданность!

– Увлекаетесь? – вежливо уточнила я.

– У брата в кабинете стоит стеклянный куб с зайфиром, – внезапно поменяв гнев на милость, проговорила Данри и с насмешкой посмотрела на родственника: – Это ящерица с двумя головами. Ярран с ней постоянно разговаривает и кормит мышами.

Оставалось только вежливо улыбнуться. Встречала я любителей-энтузиастов. И не раз. Обычно с видом знаков они несли несусветную чушь и учили меня ловить бестий.

– А я рисую нечисть, – внезапно вклинился в разговор художник. – Янгель Подлунный к вашим услугам.

Мы покосились на высокого худого парня в некотором недоумении. Никто не понимал, какие услуги он может оказать новым знакомым. Разве что портреты написать, но, учитывая любовь господина Подлунного к лишним конечностям на рисунках, рисковать не стоило.

– Прекраснейшая Данри, – не унимался он. – Ваша красота и утонченность запали мне в сердце. Давайте я нарисую ваш портрет!

Блондинка подавилась на вздохе и принялась шарить глазами по толпе, прикидывая, куда спрятаться от грядущей великой чести и художественной благодати от художника, рисующего нечисть. Однако зал вдруг затих. Все обернулись к арке. Владыка Эсхард Нордвей появился перед гостями. По правую руку от него, отступив на шаг, стоял Илайс.

Здесь, во дворце драконов, властитель был в своей стихии и выглядел ошеломляюще. Высокий мужчина с королевской выправкой и широким разворотом плеч. Волосы медного цвета свободно лежали на плечах, синий кафтан с причудливой вышивкой, надетый на белую рубаху без воротника, подчеркивал мускулистое телосложение. Признаться, на балконе королевского дворца и в гостиной моей матушки он не производил столь сильного впечатления.

– Приветствую гостей на празднике в честь наших друзей из Родолесса, – проговорил он низким вибрирующим голосом на рамейне и добавил уже по-родолесски: – Добро пожаловать в Хайдес, господа! Надеюсь, дорога была близкой и легкой.

– Мира и богатства дворцу! – прогудели в ответ драконы ритуальную фразу.

Эсхард окинул зал долгим взглядом, ни на ком не задерживаясь, и прошел мимо меня, не удостоив даже вежливого кивка. Я сжимала тонкую ножку серебряного бокала и чувствовала себя по-настоящему обескураженной. Владыка южных драконов сделал вид, что мы незнакомы.

Прозвучало приглашение к праздничному ужину. Драконы занимали места в соответствии с местными традициями, приезжим помогли сориентироваться слуги. Когда мы с художником оказались за одним столом с владыкой, а рядышком пристроились брат и сестра Элори, вдруг стало ясно, что гостей из Родолесса хитро перетасовали с драконами. Возможно, рассадили по интересам.

Начали выносить закуски. Передо мной поставили порезанный тонкими полосками лук-порей, почти прозрачные блинчики, похожие на кругляши из пергаментной бумаги, и миску с густым темным соусом. Через некоторое время в зал ввезли тележки с огромными подрумяненными со всех сторон утками, обложенными яблоками. Зал оживился.

– Вы пробовали когда-нибудь утку по-хайдески? – спросил у меня Ярран.

– Не приходилось, – с вежливой улыбкой ответила я.

– Истинный деликатес! Им приветствуют только самых дорогих гостей, – пояснил он.

– Всю жизнь мечтал попробовать настоящую драконью утку, – пробормотал Янгель. – В ресторациях ее не умеют готовить.

Одну из тележек подкатили поближе к нам. Слуги ловко срезали с гигантской тушки зажаренную кожицу, обнажив идеально прожаренное, аппетитно дымящееся мясо. Внезапно я поняла, что в последний раз ела ранним утром перед отъездом, и сглотнула слюну. Глянцевую кожу сложили на большое блюдо и торжественно водрузили на стол.

– Вайрити, заверну вам утку, – предложил слуга, ловко втиснувшись между мной и Янгелем.

С интересом я следила, как он положил на блинчик порей, добавил хрусткий ломтик кожи и завернул тонкой трубочкой. Пеленал утиную шкварку слуга филигранно! Собрав у меня на тарелке горку необычной закуски, он отошел. Мяса не предложил.

Я попробовала чудо традиционной кухни, исключительно чтобы не обижать хлебосольных хозяев. Очевидно, они очень старались выглядеть гостеприимными. Все лучшее гостям! На вкус утиная шкура в блинчике была ровно тем, чем и являлась: хорошенько прожаренной на огне и натертой медом общипанной кожей…

– Куда они мясо прячут? – внезапно толкнул меня в локоть Янгель.

– В смысле прячут? – искренне удивилась я.

Оказалось, что слуги вывозили из зала в неизвестном направлении тележки с раздетыми до мяса утиными тушками. Ни одного ломтика не оставили! Даже румяного крылышка не отломили. Мы с художником проводили скорбную во всех отношениях процессию печально-голодными взглядами.

Народ между тем с большим удовольствием угощался, словно ничего в своей жизни вкуснее не пробовал. Они же драконы и должны любить мясо! Что за диковинные хищники, с аппетитом поглощающие утиные шкурки?

Я тяжело вздохнула и случайно встретилась глазами с возглавлявшим второй стол Илайсом. Не разрывая зрительного контакта, с хитрым видом он откусил блинную трубочку и принялся энергично жевать. Какие-то неправильные в Хайдесе драконы. И закуски у них странные.

Неожиданно в зале началось непонятное бурление: слуги выстроились в проходе и начали подозрительно улыбаться. Выглядело так, будто улыбались непосредственно мне, хотя на самом деле всем сразу.

– Что происходит? – склонившись к моему уху, громко зашептал Янгель. – Как-то мне не по себе.

– Начинается… – довольно проурчал Ярран. – Госпожа Егорьева, обычно это традиционный подарок самой красивой женщине в зале. Рыба с песней.

– Это дословный перевод крылатой фразы? – не поняла я.

– Да нет же! Это рыба и песня, – толком ничего не прояснил дракон. – Комплимент от хозяина дворца. Как единственной женщине из Родолесса, вам оказывают особенную честь.

Чувствуя себя стоящей на табуретке посреди толпы, я украдкой покосилась на этого самого хозяина дворца. Эсхард следил за представлением и прихлебывал из тяжелого серебряного бокала вино. За вечер он не бросил в мою сторону ни единого взгляда. Я искренне пыталась разобраться, почему его нежелание признать наше знакомство вызывало внутри столь сильное раздражение.

– Виталия! – Под крышкой стола Янгель вцепился в мою руку. – Я уверен, они решили отдать тебя в жертву драконьим богам. Но ты не бойся, мы отобьемся. Хорошо, что ты владеешь боевой магией. Ты же владеешь?

– Ян, тебя слышат… – улыбаясь слугам, сквозь зубы процедила я и кое-как освободилась.

– Но не понимают, – не унимался он. – У нас есть фора!

В зал медленно и величественно ввезли тележку с огроменной зубастой рыбиной, лежащей на подушке из овощей. Слуги захлопали в ладоши и, приплясывая, разноголосым хором запели лихую песенку. В ней сильнейший крылатый мужчина обернулся драконом и подарил прекраснейшей женщине морское чудовище. Прямо сейчас он накормит красавицу из собственных рук!

На этих словах Эсхард поднялся… Я прилично напряглась. Под бесконечную песню, в которой прекраснейшая женщина со слезами радости приняла дар, владыка взял в руки нож. Чисто по-мужски он откромсал кусок рыбы, плюхнул этот щедрый ломоть на широкую тарелку и двинулся к моему столу. Слуги замолкли.

– Примите, вайрити, – в царящей тишине проговорил Эсхард на рамейне и впервые за вечер посмотрел мне в глаза.

Я поднималась со стула слегка оглушенная, со словами благодарности взялась за тарелку двумя руками и вдруг поняла странную вещь. В синих одеждах мы с владыкой Нордвеем подходили друг другу идеально, словно специально наряжались похоже. Как пара.

***

На прогулку по городу гостей собирали в девять утра, но по многолетней привычке я проснулась рано. В окна щурилось утро, медленно светлело небо. Земля южных драконов готовилась встречать солнце.

Вокруг царила хрупкая тишина, и в ней чудесно думалось. В памяти всплывали подробности вчерашнего шумного праздника. В тот момент, когда я забирала тарелку, темные глаза Эсхарда приобрели медный оттенок. Зрачки сузились и стали вертикальными. С едва заметной улыбкой он кивнул и… вернулся на раздачу.

Как объяснил Ярран эту застольную традицию южных драконов, кейриму следовало угостить каждого гостя, чем он успешно занимался: выслушивал длинные тосты и отрезал от рыбины куски. На меня не обращал ровным счетом никакого внимания. Сегодня на свежую голову я испытывала благодарность, что Эсхард не допустил двусмысленности.

Пока не появились шебутные горничные и утро не наполнилось их беспрерывным чириканьем, я решила посмотреть дворец. Далеко заходить не собиралась, чтобы не потеряться. Побродила по коридорам, нашла зал с фонтаном и диванчиками в алькове, обнаружила широкий балкон, выходящий во внутренний двор. С улицы доносились голоса. Оказалось, что на выложенной расписными плитками просторной площади шла утренняя тренировка стражей.

Размявшись, через некоторое время они приступили к спаррингам. Двигались парни умело и выделывали такие занимательные штуки с оружием, словно знали, что с балкона за ними следит восхищенная публика. Надо сказать, что эта публика в моем лице действительно пребывала в восторге от зрелища. Ведь бесконечно следить можно за двумя вещами: за бестиями в естественной среде обитания и рослыми, плечистыми мужчинами на тренировке.

А когда они по очереди начали скидывать рубашки и обнажать рельефные торсы, вид сверху стал и вовсе божественным! Ничто, даже нападение с воздуха дракона, желающего украсть невесту, не заставило бы меня вернуться в покои, но появилась переполошенная Лавиния. На ее скулах вновь поблескивали тонкие полоски золотых чешуек, видимо, вылезающих в момент сильного волнения.

– Вайрити, вы здесь! Мы принесли завтрак, а вы исчезли. – Она всплеснула руками. – Полдворца обежали!

– С балкона такие чудесные виды открываются, – довольно вздохнула я. – Просто душа радуется.

– Ой! – Чешуйки исчезли, и на лице горничной расцвела понимающая улыбка. – Вид по утрам здесь хороший. Сами иногда приходим полюбоваться.

– Да, – вздохнула я, направляясь к выходу. – Приятно начинать день с таких живописных пейзажей.

В коридоре мы нос к носу столкнулись с Эсхардом. Он направлялся на балкон в сопровождении двух незнакомых драконов. Горничная немедленная отступила к стене и опустила голову.

– Доброе утро, – поздоровался Эсхард на родолесском.