Мы двинулись в сторону раскрытых высоченных дверей к переходу. По иллюстрациям в географических атласах я знала, что дворец фактически вырастает из горы, но, лишь оказавшись в висящей над пропастью галерее, осознала, насколько резиденция владыки Хайдеса поражает воображение.

Столица стекала извилистыми ручьями-улицами по горным склонам в большую долину и окружала озеро в самом его центре. На острове посреди воды стояло высокое здание, кажется, оно принадлежало одной из старейших магических академий в драконьих землях. От него тянулся мост к суше.

Однако самым удивительным был вовсе не вид на Хайдес, а драконы, парящие в небе. Издалека они казались размером не больше птицы, но все равно вызывали странное ощущение нереальности происходящего.

– Я это чувствую! Сила льется в меня! – притормозив возле арочного окна без стекол, зачарованно воскликнул воодушевленный Янгель, но скривился: – Нет, ошибся. Мне по-прежнему дурно.

Коллеги уже ушли вперед за энергичным Илайсом, а остальные драконы остановились и с непроницаемыми минами дожидались, когда мы перестанем тормозить и ковыряться.

– Идем, – вздохнула я, подхватывая художника под локоть.

– Мы поможем, – прогудел на драконьем один из стражей.

Отказаться не успела. Плечистые парни меня аккуратно отодвинули и подхватили Янгеля под нежные руки. От испуга тому снова похорошело, и землистый цвет лица поменялся на цвет спелого помидора.

– Что происходит? – пролепетал он, вертя патлатой головой.

– Они тебя доведут, – смиренно пояснила я.

– Я сам! – воскликнул тот.

Пришлось попросить оставить бедолагу в покое, но в дворцовый холл со сводчатым потолком Янгель входил, с двух сторон подпертый крепкими драконами. Видимо, на тот случай, если гостю опять станет нехорошо. Полагаю, он превозмогал дурноту только из страха оказаться в тисках заботливых стражей.

– Вайрити, слуги проводят вас в покои, – не сводя с меня хитрого взгляда, объявил Илайс и кивнул двум девушкам в легких платьях из серой материи, по всей видимости, горничным.

Я с удивлением обернулась к остальным. Их отправляли в противоположную сторону.

– Но как же…

– Мы не можем поселить девицу в мужском гостевом доме, – с вежливой улыбкой пояснил он.

Интерьер дворца выглядел лаконичным, но каждая деталь: лепнина, мозаичные картины на стенах, замысловатые символы, покрывающие кружевом мраморную гладь колонн, – дышали историей, мощью и силой. Благодаря широким коридорам и высоченным потолкам пространство казалось наполненным воздухом. Размах непритворно восхищал.

Войдя в гостевые покои, я ошарашенно замерла на пороге. Возникло подозрение, что случился конфуз и горничные перепутали комнаты. Широкая кровать с легким полупрозрачным балдахином, напольное зеркало в золотой раме, диван с резной спинкой и мелкими подушками, ковер с нежным цветочным рисунком. В углах источали прохладу чаши с охлаждающими кристаллами.

– Мои покои? – недоверчиво уточнила я.

– Если вайрити не нравится, мы немедленно приготовим другие! – всполошились девушки.

– Прекрасная комната, – немедленно уверила я и шагнула в долгожданную прохладу.

Горничные заметно расслабились и бросились наперебой предлагать нагреть мне ванну, натереть ароматной вулканической пастой, накормить досыта и сделать массаж всего тела. От предвкушения, словно всю жизнь мечтали размять усталые мышцы гостье из Родолесса, у обеих на скулах выступали едва заметные драконьи чешуйки и вновь сливались с кожей. В общем, еле отбилась!

Свободно выдохнула только в тот момент, когда за ними закрылась дверь. Я осталась один на один с огромной комнатой, обставленной с королевским шиком, и спокойно осмотрелась. В ванной обнаружился овальный бассейн, удобства за резной дверью и ниша для омовений с лейкой, вделанной в стену.

Для интереса я попыталась пустить воду: постучала ладонью по символам, вырезанным в стене. Оказалось, что достаточно помахать перед ними рукой и на голову хлынет поток воды… Ругнувшись, отпрянула и едва не поскользнулась.

– Лучше бы у горничных спросила, – буркнула себе под нос, отряхивая с пиджака капли.

Дорожные сундуки стояли в комнате для переодеваний. Пустые вешалки и полки выглядели сиротливо. В общем-то, такими им и предстояло оставаться. С собой я взяла довольно скудный гардероб. Большую часть багажа занимала экипировка и снасти для ловли бестий.

Хотелось бы мне сказать, что как истинный исследователь я побродила по дворцу и полюбовалась видами с балкона, но увы и ах. После холодного мытья, потому как вода не нагрелась, я завернулась в халат и заснула беспробудным сном человека, бдевшего всю ночь на кухне, а потом пережившего портальное перемещение через горы. Праздничный ужин не проспала только благодаря горничным, которые с истинно драконьим гостеприимством зажгли в покоях верхний свет.

– Вайрити, праздник начнется через два часа, – объявила одна из девушек с таким счастливым видом, словно будить гостей являлось ее любимым развлечением. – Мы здесь, чтобы помочь вам собраться.

Пока они разбирали уже открытый сундук, я принялась вводить шифр на замке второго. Между делом выяснила, что девушек зовут Лавиния и Иридия. Девушки были лучшими подругами и попали во дворец буквально перед моим приездом. Им все нравится, а особенно прислуживать вайрити из Родолесса. У меня очень смешной акцент.

– Кажется, багаж перепутали, – вдруг заявила Лавиния и продемонстрировала мои летние штаны. – Здесь только мужская одежда.

– Да много бы вы понимали, – пробормотала я по-родолесски и уже на драконьем пояснила: – Юбка в другом сундуке, но нам надо найти платье.

Синее платье с белым кружевным воротничком лежало на самом дне под повседневной одеждой.

– Его надо отпарить, – решила Иридия и, подхватив платье, шустро исчезла из покоев.

Вторая горничная помогла мне привести в порядок спутанные волосы и заколола жемчужной заколкой из моей шкатулки с немногочисленными украшениями. Тут же, пока я не сопротивлялась, подвела глаза стрелочками и охнула, глядя в зеркало:

– Вайрити, ты такая красивая, когда причешешься!

Между тем вернулась ее товарка, и вечер резко утратил томность. Платье, возвращенное от гладильщицы, выглядело превосходно, гораздо лучше, чем до отпаривания, но имелся один значительный нюанс… Оно было чужим.

– А где мое? – не поняла я, разглядывая синий шелковый наряд без белого воротника и даже без рукавов.

Девушки оторопело переглянулись. На скулах обеих снова побежали чешуйки.

– Но гладильщица отдала именно это платье, – проговорила опростоволосившаяся Иридия, поблескивая золотистыми чешуйчатыми полосками. – Присмотритесь получше, может, оно все-таки ваше?

Я одарила ее выразительным взглядом и уперла руки в бока.

– Сейчас найду ваше платье! – клятвенно заверила она.

Вернулась минут через пятнадцать с тем же самым чужим платьем и начала уверять, что ошибки не случилось. Появлялось подозрение, что гладильная во дворце волшебная и от магического пара неказистые платья в ней превращаются в шикарные шелковые наряды.

– Может, его наденете? – робко предложили девушки облачиться в чужую одежду.

Проглотив емкое ругательство, я отправилась в комнату для переодеваний. Горничные виновато посеменили следом.

– Не одним платьем богаты, – пробормотала я на родолесском, вытаскивая из шкафа лекторскую юбку и блузу с бантом. В общем, не самая нарядная «экипировка», зато точно женская.

– Я отнесу отпарить… – робко предложила Иридия.

– Нет уж, спасибо, – пробормотала я и объяснила уже на драконьем: – Давайте в этот раз я как-нибудь сама.

Повесила юбку на рогатую вешалку, растерла ладони и принялась оглаживать плотную ткань, пытаясь придать одежде ладно приличный, хотя бы опрятный вид.

– Вайрити, – осторожно проговорила Лавиния, – что-то ткань дымится.

– Где? – не поняла я.

Край подола не просто дымился, а начал тлеть. Ткань чернела, таяла и грозилась превратить юбку до лодыжек в пояс. Выругавшись, я мгновенно погасила магию. Кто бы сомневался, что бытовое заклятье снова закончится уничтожением вещей! У боевых магов вообще с этим плохо складывалось. Обязательно что-нибудь испортишь.

– Что же делать? – расстроились девушки. – Идти в мужской одежде на праздник – большой позор.

Я посмотрела на синее одеяние в руках Иридии. Заявиться на праздник в чужом наряде тоже, мягко говоря, не особенно большая честь. Встретишь хозяйку платья, потом стыда не оберешься! Но лучше уж позориться перед драконами красивой, чем в непритязательных брюках.

– Надену платье, – сдалась я.

Честное слово, какая-то дурная традиция. Каждый раз, когда мы встречались с владыкой, я обязательно была одета в чужое платье.

Горничные взялись провожать меня на праздничный ужин в малахитовый зал, где, по их словам, собирались гости. За окнами стояла густая темнота, и дворец словно вспыхнул изнутри. Мраморные стены широких коридоров излучали мягкое свечение, ярко и контрастно горели алым цветом вырезанные письмена. Зато сразу стало ясно, почему днем по дороге в покои я не увидела ни одного светильника. Лампы попросту были лишними.

Девушки довели меня до широкой лестницы. В заполненный гостями зал с гладкими темно-зелеными стенами я поднималась одна. Женщин в шелковых струящихся нарядах оказалось предостаточно, и никто не обратил внимания на опоздание. Я тихонечко пристроилась к коллегам, но мужчины встретили меня сдержанно. Один поздоровался на драконьем языке, приняв за местную. Пришлось неловко представиться, словно мы никогда не виделись.

– Кто вы, дивное видение? Как ваше имя? – тяжело дыша в ухо, из-за спины прошептали голосом Янгеля Подлунного. – Я мечтаю нарисовать ваш портрет…

Я обернулась и одарила художника в очередном аляповатом костюме выразительным взглядом. Он смутился, кашлянул в кулак и небрежно бросил:

– Не узнал со спины. Свет приглушенный…

Малахитовые стены в зале действительно не светились, как в коридорах, но в углах и в широком проходе между двух длинных столов стояли высокие бронзовые чаши на металлических витых подставках. От камней поднималось магическое марево, и возникало обманчивое впечатление, будто пространство озарял неверный свет факелов.

– То есть портрета не ждать? – с иронией спросила я. – Мне просто интересно: много дивных видений согласилось?

– Мне никогда не отказывают, – высокомерно заявил он, подхватил с подноса проходящей мимо служанки два серебряных бокала и с чарующей улыбкой выдал на ломаном драконьем бранное слово.

Мы с подавальщицей знатно опешили.

– Почему она на меня так смотрит? – сквозь зубы пробормотал Ян.

– Ты выругался, – подсказала я.

– В каком смысле?

– В нецензурном, – фыркнула я и мягко объяснила служанке: – Мой друг плохо говорит на рамейне. Он хотел поблагодарить за напиток.

Та по-быстрому отошла от нас.

– Прости великодушно, милая! Ты обворожительна! – вдогонку ей высказался Ян, привлекая внимание окружающих, и с невозмутимым видом сунул один из бокалов мне: – За приезд!

Не заметив, что к нам не повернулся только ленивый, а земляки коллективно отодвинулись, он отхлебнул вино и уважительно округлил разноцветные глаза. Оказалось, чтобы запомниться в приличном драконьем обществе, необязательно надевать брюки. Можно просто встать рядом с Янгелем Подлунным, изучающим рамейн по сомнительному самоучителю. Жаль, что синих занавесок, да и любых других, на стрельчатых окнах зала не было, а так бы красиво с ними слилась.

– Кстати, отличное вино. Зря не пробуешь, – не постеснявшись еще раз припасть к бокалу, одобрил художник.

– В Хайдесе его называют «приветственным», – проговорили на родолесском с сильным акцентом.