Измена. Стану счастливой (страница 2)
– Лида не пострадала. А вот состояние Жанны и Сергея стабильно тяжелое.
Я нащупала подоконник. Ноги подгибались. Я смотрела на метель и чувствовала, как она проникает внутрь меня.
– Что с Серёжей?
– Жизни Сергея Васильева ничего не угрожает. Вероятнее всего завтра его переведут в обычную палату. Мне жаль, что пришлось такие новости сообщать накануне праздника, – извиняющимся тоном добавила медсестра. – Но Лида… Тс-с-с, Лида, не плачь, мы позвонили тёте Яне, как ты хотела.
Я слышала детский лепет вперемешку со всхлипами, голос медсестры, пытающейся успокоить дочь моей лучшей подруги, а в ушах стоял гул.
На улице взвыл ветер. Не кладя трубку, я взяла бутылку приготовленного на завтра шампанского и откупорила её. Медсестра сказала адрес, извинилась за поздний звонок. Я сделала глоток шампанского прямо из горлышка – оно было тёплое, невкусное и колючее, как слёзы.
– Простите, – оборвала медсестру на середине фразы. – Где произошла авария? Я… кажется, прослушала.
– В трёх километрах от горнолыжного комплекса «Горки Хаус». Я точно не знаю, но так поняла, на встречку вылетела машина. Сейчас погода такая…
– Д-да, погода…
Я сбросила вызов и положила телефон на подоконник дисплеем вверх. Через несколько секунд он завибрировал снова, но я не ответила. Жанка сегодня сказала, что подарила дочери на Новый год телефон, а я забыла вбить её номер. Телефон звонил и звонил, а язык кололо пузырьками взрослого шампанского.
Господи! Мы же с института знакомы! Серёжа, Жанка и я… Серёжа и Жанка… Жанка и я… Я и Серёжа… Серёжа и Жанка…
***
Как пережила ночь, не знаю. В больницу мне сказали приехать к двенадцати, но ещё и десяти не было, когда я подошла к регистратуре. Мрачная безэмоциональная тётка три раза повторила мне, что я явилась раньше времени для посещений. Как заело её! Не став спорить, узнала у пробегавшей мимо медсестры на каком этаже находится нужное отделение и поднялась туда. Меня даже не остановил никто.
Ночью я не спала. Ещё вчера у меня были любимый муж, пусть не идеальная, но лучшая подруга и видимость стабильности. Что такое предательство? Ещё вчера я думала, что знаю, что это – нарушение верности, осознанное и циничное. Так я думала. Но предательство это словно нефтяное пятно. Накрывает липкой вонючей плёнкой и не даёт дышать.
– Простите, в какой палате Сергей Васильев? – спросила я у медсестры уже в отделении.
– А вы…
Я сунула в кармашек её халата купюру.
– Я – жена.
– Четыреста восьмая, кажется. Если это тот, которого утром из интенсивки перевели.
– Да, спасибо.
Я прошла к нужной палате и остановилась, словно в ледяную воду собиралась прыгнуть. Дала себе секундочку и вошла. Серёжа поднял голову, и наши взгляды столкнулись. До этого момента у меня оставалась хотя бы капля сомнений, теперь – нет.
Рот наполнился слюной, горечь подкатила. Я просто смотрела на него.
– Ловко. – сказала наконец. – И зачем всё было?
– Ян…
– Нет, скажи! Ради денег? Для чего ты жил со мной? Из-за моего отца?! Из-за квартиры?! Да… – я мотнула головой. – Лиде почти семь! Семь, Серёжа! Это же… Да тебе Оскар вручить нужно за актёрскую игру! Сколько это ещё должно было продолжаться?! А если бы не эта авария?!
– Я хотел тебе сказать, – ответил он, словно огрызнулся.
Я потеряла дар речи. Муж подошёл. На щеке у него был пластырь, рука перебинтована и на правую ногу он прихрамывал, но в целом выглядел отлично.
– Когда Лида только появилась, хотел.
– А потом перехотел?!
– У нас семья, стабильность. – Он взял меня за руку.
– Какая, к чёрту, стабильность?! – я выдернула ладонь. – Ты мне с моей лучшей подругой изменял! Это нормально, что ли?! Да твоя дочь…
– Лиду не трожь.
Взгляд его стал злым и тяжёлым. Я поперхнулась смешком и обернулась на открывшуюся дверь. На пороге стояла Жанна. С распущенными волосами, в флисовом спортивном костюме. На её лице было несколько царапин, словно от разбитого стекла. Я перевела взгляд с неё на мужа.
– Да пошли вы к чёрту! – процедила и, оттолкнув подружку, бросилась к выходу.
До лифта дошла за считанные секунды, но дождаться не смогла – рванула вниз по лестнице, а потом и к выходу из больницы.
Всё вокруг закрывал белый – белый снег. Сугробы белого снега, бесконечность белого снега! Я давно мечтала о такой зиме, говорила Серёже, что, если будет снег на Новый год, хочу на лыжах покататься и в снежки поиграть. И в домик с камином хочу. И много ещё чего. А он улыбался, соглашался и… говорил, что любит. Только теперь за мной никто не пошёл, даже позвонить не попытался.
Я вызвала такси, села в него и почти два часа, с переменным успехом борясь со слезами, добиралась домой, а мне так никто и не позвонил. Ни слова, ни строчки, ни буквы, ни даже простого «прости». Глухая зимняя тишина.
***
Минуты не прошло, как я зашла домой, и слёзы нахлынули неконтролируемым потоком. Я скатилась по стене и заревела белугой. Сколько же лжи! Посмотрела в сторону, наткнулась взглядом на картину – Жанкин подарок, и разрыдалась ещё сильнее. Сплошные лицемерие и обман! Люди, которым я верила больше всего на свете… Как это со мной могло случиться?! Пыталась вспомнить какие-нибудь признаки, намёки и не могла. Лучшая подруга и муж…
Взвыв, я закусила ребро ладони. Крепко зажмурилась и подтянула к себе ноги.
– Не прощу никогда, – процедила, глотая слёзы.
А они меня о прощении и не просили! Мы всегда были вместе… Или не мы, а они?!
Сколько просидела, не знаю. Начинало смеркаться, за окнами всё чаще взрывались петарды и сверкали салюты. Ведь Новый год совсем скоро. А я…
– А тебя бросили, – шмыгнула носом, поднявшись, и решительно прошла в ванную. Умылась холодной водой, но, посмотрев на себя в зеркало, ещё раз всхлипнула. Глаза опухли, лицо непонятно какое. Жанна после аварии и то лучше меня выглядит! Стабильно тяжёлое у неё состояние?! Да тяжёлое оно разве что от той кипы лжи, которую она в себе прятала.
– Сука ты, – закрыла я воду.
Нет уж, не дождутся. Как встретишь Новый год, так и проведёшь. А я не собираюсь весь год прорыдать из-за парочки предателей. Долой мусор – из жизни, из квартиры, из сердца!
Глава 2
Остаток дня ушёл на уборку. Скинув в пакет всё, что было на полке шкафа, я завязала его.
– Проблемы мы оставляем в уходящем, – процедила сквозь слёзы и, вытянув мусор в коридор, взяла пальто. Чёрное платье до колен не доходило, декольте было то ещё, шпильки на сапогах сантиметров десять. Но мне же тридцать пять… Тридцать четыре, чёрт подери, а не восемьдесят!
Лучшая подружка и муж, черт бы их побрал!!
– С Лидочкой я должна почаще сидеть?! – процедила, выпинывая мешок из квартиры. Тяжеленный, сволочь!
Допёрла его до лифта и спустила на первый этаж. Наткнулась на консьержку: бабушку – божий одуванчик. Она улыбнулась, как будто я ей роднее всех родственников была.
– У меня тут вещи, – предупредив любые её слова, отрезала я. – Новогодний подарок. Хорошие вещи, брендовые, даже с ярлыками есть. Может, найдёте, кому отдать?
– Так я сыну могу…
– Забирайте. С Новым годом.
Слушать благодарности не стала. Бутылка шампанского, бегущая по венам вместе с кровью, предавала смелости. Я вышла на улицу и увязла в снегу. И где, чёрт подери, моё такси?!
В Китай он, значит, по работе! А я ему голубцы… В ушах звучал детский голос «мама и папа». Мама и папа! Пара злых слезинок сорвались из глаз, но я запретила себе реветь. Хватит!
Машина, прорвавшись сквозь метель, мигнула фарами и остановилась возле меня. Девочки вроде меня ездят только на комфорт плюс вне зависимости от состояния сердца.
– Простите, я не очень понял, где именно конечная точка. Тут… – Он посмотрел в телефон. – Это какая-то промзона. Вы уверены, что адрес правильный?
Когда вызывала такси, поставила первую попавшуюся точку на карте. Сама не знала, куда мне надо. Надо было просто выйти на улицу. Зато теперь я поняла, чего хочу. Праздника я хочу, вот чего! Музыки и танцев! И чтобы никакой Жанны, никакой Лиды и Серёжи тоже никакого!
– Нет, не правильный. Отвезите меня в клуб. Знаете… Мой муж десять лет нашего брака трахал мою подругу. Я случайно об этом узнала, – я натянуто засмеялась. – Хочу праздника, шеф. Танцевать и пить шампанское.
Должно быть, он принял меня за психопатку. Да хоть за шизофреничку, главное, что мы тронулись с места. Телефон молчал, моя совесть вместе с ним. С Жанной всё в порядке будет. Не сомневаюсь. Она – отъявленная сука, а с отъявленными суками никогда ничего не случается. Только с хорошими девочками, готовыми попросить у Дедушки Мороза губозакаточную машинку на предмет собственного мужа. С хорошими девочками вроде меня. Но ничего, исправим. Я могу и плохой побыть.
***
Машина остановилась напротив неоновой вывески.
– Вам нужна помощь? – спросил таксист.
– Я похожа на ту, кому нужна помощь? – поинтересовалась в ответ и вышла из машины.
В клубе пахло духами и гремела музыка. Ценник за проход был примерно такой же, как у домика в «Горки Хаус».
– Принесите бутылку холодного шампанского, – перехватив молоденького официанта, попросила я.
Повернулась и увидела… Жанку и Серёжу. Нет… просто пара – показалось! Слёзы защипали глаза, и я чуть не зарычала. На бёдра вдруг опустились мужские руки.
– Вы танцуете? – бархатный голос над ухом.
Я почти сказала «нет».
– Да. Танцую. Если вы потанцуете меня.
***
– С Новым годом, Яна, – прошептала, пытаясь открыть глаза.
Наткнулась взглядом на новогодний шарик, висящий на шторе. Полмира отдала бы за стакан ледяной минералки.
Встав, я прислушалась. Что-то казалось необычным, но что, я уловить не могла. Последние события медленно вырисовывались в памяти. Горнолыжные штаны на дне чемодана Серёжи, метель за окном, истеричный голос Лиды…
Я пошла на кухню и тут поняла, что не так – в ванной текла вода. Шум прекратился, а ещё через пару секунд открылась дверь.
– Вы кто? – сдавленно спросила, опустив взгляд от лица возникшего передо мной «Апполона» к его паху.
Стало жарко. Мужчина был совершенно голый и выглядел лучше, чем любой древнегреческий бог. Мокрые светлые волосы, курчавые волосы на широченной груди, глаза пронзительно-голубые…