Елена Помазуева: Академия королевских чародеев

Глава 1

– Чтоб тебя пожрали могильные черви! – ругалась я в сердцах, пытаясь отодрать шарик-липучку от тетради. – Найду шутника, всего липучкой обмажу, – грозила неизвестному хулигану.

Урок давно закончился, и студенты неторопливо тянулись к кафедре куратора, сдавая тетради с решенными задачами. Закончилась последняя контрольная по математическим выкладкам магического воздействия. Предмет сложный, трудный, малопонятный, а потому на него отводилось много времени в каждом семестре. Учитель достался терпеливый и объяснял нам по несколько раз один и тот же принцип. У него был индивидуальный подход к каждому. Дополнительные занятия с любым неуспевающим студентом считались нормой.

Директор Академии королевских чародеев каждый раз с удивлением качал головой, разглядывая оценки в журнале. Сплошные «отлично» и «хорошо». Результат являлся не желанием выслужиться перед высоким начальством, которое по слухам являлось самым настоящим чародеем на королевской службе, а круглосуточная работа куратора нашего курса Люка Шортана. Он начинал заново с каждым студентом и доносил главную суть математических выкладок.

Строгий куратор не терпел никакого пренебрежения. Он придерживался принцип: «Не знаешь – подойди и спроси». Если студент отлынивал, то спуску не давал. Двойки в журнал не ставил, но за каждую плохую оценку провинившийся стоял у доски и отвечал по теме, что в принципе заставляло готовиться. Говорят, с его курса никого не исключали.

Коварный шарик-липучка попал в мою тетрадь, когда я захлопнула ее, решив задачки, и поднялась с места, собираясь отнести работу на кафедру. Магический шарик не желал отлепляться от страничек и я, не зная нужного заклинания, могла лишь ругаться на шутника, устроившего развлечение.

– Студентка Варас, вы собираетесь сдавать тетрадь? – раздался рык с кафедры.

– Да, господин Шортан, я сейчас, – отозвалась куратору, гоняя шарик по страничкам. – Чтоб тебя могильные черви пожрали! – выдохнула напоследок.

– Что у вас случилось? – рыкнуло надо мной.

– Шарик, – пискнула волку.

– Ну, будет тебе шарик, – прорычал куратор, который являлся волком полуоборотнем, и выхватил тетрадку из моих рук. – Студентка Варас, идите, я разберусь.

Куратор открыл мою тетрадь, а я одним движением скинула вещи в ученическую сумку и шмыгнула мимо него. Когда я думала, что избежала катаклизма, меня остановил грозный оклик:

– Как это понимать, студентка Варас? – глаза куратора полыхали звериной зеленью.

Сейчас он как никогда напоминал волка, серого хищника, которого, если встретишь в лесу, будешь молить Хранимую Дестиэль о помощи. Что я могла написать в решении задач, настолько разозлившее куратора? Шаг на выход, еще шаг к спасительной двери, за которой относительная свобода.

– Стоять! – грозно разнеслось над аудиторией.

Замерла и боялась пошевелиться. Вы бы хотели, чтобы вас съел волк? По его кровожадному взгляду нисколько не сомневалась в его намерениях. Коленки подогнулись, и сердце опустилось куда-то вниз и забилось, стараясь спрятаться от страшного взгляда зверя. Если приложить руку к животу, то можно услышать, как оно шепчет: «Бежим!».

– Я что-то неправильно решила? – пискнула волку.

– Подойдите ко мне! – прозвучавший приказ не сдвинул с места.

Жить очень хочется. Никогда не видела плотоядный взгляд у куратора. Всегда приветливый мужчина вдруг ощетинился, хотя он находился в человеческой ипостаси, и шерсть не могла видеть просто физически.

Насмотревшись на мое перепуганное лицо, и, поняв, что я не сдвинусь с места, куратор стал спускаться по ступеням. Нарочито медленно и очень тревожно. Быстро перебрала в уме задачки. Вроде все решила правильно, но сомнения всегда остаются. В итоге с каждым его шагом синхронно отступала назад, пока не уперлась спиной в дверь. Куратор неумолимо ко мне приближался, а я начала судорожно дергать ручку, пытаясь найти спасение за стенами аудитории, но какие-то шутники, снаружи запечатали дверь магией. Чародеи, чтоб их могильный червь пожрал!

Злой волк остановился совсем близко, отчего хотелось закрыть глаза и закричать о помощи. Он переводил горящий зеленью взгляд с меня на тетрадку.

– Вы осознаете, что вы человек? – рыкнуло рядом со мной.

– Ага, – кивнула ему.

Инстинкт подсказывал, что лучше со всем соглашаться, какими бы абсурдными не были слова куратора. Я поспешно закивала. Конечно, человек, осознаю и признаю и вообще я жить хочу! Не ешьте меня, серый волк, пожалуйста!

– Тогда, что вы написали? – снова взревело надо мной.

Вжала голову в плечи. Мало ли что я написала? Отказываюсь! От каждой цифры и буквы, если это спасет мою жизнь! Дяденька серый волк, отпустите! А?

– Вы написали, – зажмурилась и даже скукожилась, чтоб не больно было. – Что … – еще одна гнетущая пауза, – что любите меня!

Мой приговор! Меня сейчас съедят! Стоп! Я этого не писала! Голова отжалась из плеч.

– Где? – удивлению моему не было предела.

– Вот! – ко мне повернули тетрадку.

Моим убористым подчерком аккуратно выведено: «Люк Шортан, я вас люблю!!!» И три восклицательных знака! Ну, шутники, дождутся они у меня!

– Что вы, господин Шортан! Это какая-то шутка. Мне шарик-липучку наслали на тетрадку. Когда вы подошли, я пыталась его оттереть. Разве вас можно полюбить! Это все шутка! – выдохнула с облегчением.

Мертвая тишина надо мной испугала сильней негодующего рычания. Медленно и очень осторожно подняла глаза на разгневанного зверя. «Все, мне крышка! Договорилась!» – пронеслась последняя связная мысль.

Куратор Академии королевских чародеев Люк Шортан смотрел на меня с такой ненавистью, что я была уверена – пришел мой последний час.

– Мама! – пискнула и с испугу сформировала боевой заряд, запустив его в замочную скважину.

Шарахнуло так, что стены академии задрожали. Дверь разлетелась на щепки, а я, прикрываясь щитом, кинулась сквозь деревянное месиво на выход. Оборачиваться страшно, за спиной раздался звериный вой. Кажется, куратору прилично прилетело разбитой дверью. Магией он не владел. Однако все остатки человеколюбия или, правильнее сказать, волколюбия улетучились, и я кинулась к воротам академии.

Морозный, ураганный ветер с колючим снегом погнал меня к дому, где я снимала маленькую комнатку. Дорогу почти не видела. По ней столько раз хожено в любую погоду и время суток, что могла прибежать туда и обратно с закрытыми глазами.

Влетела в комнату и пыталась восстановить дыхание.

– Выглядишь так, будто за тобой серый волк мчался, – промурлыкал хозяйский кот.

Об особенности говорить огромного, полосатого кота знала лишь я. Маркиз рассказал грустную историю о студенте академии, который пытался очеловечить хозяйского питомца, но ему удалось лишь научить говорить. Студенту никто не поверил, и упекли парня в Дом скорби. Наша дружба с необычным и умным котом началась с первого курса.

– Серый волк и гнался! – выпалила Маркизу.

– Подробности! – растягивая, урча «р», потребовал кот ученый.

Перепрыгивая с одного слова на другое, поведала, как надо мной пошутили чародеи-недоучки, подослав в тетрадку шарик-липучку и вписав моим подчерком признание в любви нашему куратору.

– Серый волк причем? – разумно задал вопрос Маркиз.

–Люк Шортан полуоборотень! Волк! Понимаешь? А я ему: «Разве вас можно полюбить?» Совсем инстинкт самосохранения потеряла! – рассказывала и металась по комнате.

Сняв теплую одежду и уличную обувь, стала задергивать шторы и запечатывать окна магией, чтобы никакой волк-полуоборотень не мог залезть. Маркиз смотрел на мои метания с философским спокойствием и не комментировал.

– Что собираешься делать? – задал разумный вопрос кот ученый, когда я немного выдохлась и уселась на кровать.

– Сессия закончилась, сегодня сдала последний экзамен. Поеду к родным, меня давно ждут. У сестры свадьба через два дня. Отправлюсь рано утром! Подальше от страшного куратора, которого полюбить страшно, – приняла решение.

– Тебе еще полгода учиться, – напомнил Маркиз.

– И пусть! Может, я в дороге замерзну … или куратор перестанет быть волком … или вообще … – додумать идиотские предположения фантазии не хватило.

– Тебе надо извиниться перед куратором, – вынес вердикт Маркиз.

– А еще дверь! – простонала я, вспомнив учиненный погром, и повалилась на кровать прямо в одежде, чего никогда себе не позволяла, – Хранимая Дестиэль, ну за что мне это?

– Какая дверь? – продолжил допрашивать кот.

Как будто не домашнее животное, а дознаватель какой. Все подмечает и выспросит.

– В аудиторию, – со стоном сообщала ему.

– Что с ней? – строго спросил Маркиз.

– Разнесла. В щепки разнесла, – покаянно призналась коту.

– Плохо. Сколько раз тебе говорил, чтобы контролировала магию, – осуждающе проговорил Маркиз. – Много вложила?

– Кажется, со всей силы шарахнула, – постаралась припомнить.

– Куратор жив? – встревожился Маркиз.

– Думаешь, могла его прибить? – окрыленная надеждой спросила я.

Реальный шанс, что история с моим признанием не всплывет, и я не стану предметом обсуждений. Подумать о наказании за гибель куратора догадливости не хватило. Зато я стала быстро собирать вещи, чтобы с рассветом отправиться в путь.

– Рея, – с упреком протянул Маркиз, – тебе надо идти утром к куратору и все ему объяснить.

– Не могу, – упрямо мотнула головой и кинула толстый справочник в котомку, которую собирала в дорогу.

– Почему? – резонно спросил кот ученый.

– Боюсь его. Он знаешь, как на меня глазищами сверкал? Страх какой! – пояснила Маркизу.

– Рея, ты маг. Что тебе может сделать полуоборотень? – попытался достучаться до моего разума кот.

Как объяснить Маркизу, что куратора Шортана с первого курса боюсь. Я у него однажды клыки видела! Волчьи, настоящие. А сегодня? От сверкающих звериной зеленью глаз едва сердце не остановилось. Маркизу вдалеке от жуткого куратора все кажется пустяком, а мне очень страшно. Потому я угрюмо собирала дорожную котомку с твердым намерением утром покинуть город. Надо торопиться, свадьба у сестры через два дня.

Погода не благоприятствовала путешествию, зато точно отражало мое состояние. Во мне все бушевало, клокотало и рвало в клочья. Из-за метели лошади еле ноги передвигали по засыпанной снегом дороге. Колючие снежинки с треском сыпали в окно, ветер завывал над полем, солнце едва пробивалось сквозь плотный снег.

Ехать оставалось недолго, но с непогодой не было никакой гарантии прибыть вовремя. На постоялом дворе нацарапала магическим пером записку: «Еду, ждите» и запустила белым огоньком домой, чтобы предупредить родственников.

На погоду повлиять никак не могла, хотя слышала, что сейчас идут разработки в этой области. Но нас студентов пока новым наукам не обучали. Нас бы старым, проверенным научить и в люди выпустить.

Вскоре лошадей снова запрягли, и мы расселись на свои места. Почему-то стало тесно. Поерзала на месте, потом согрелась и притихла. Теснота объяснилась просто, к нам подсел еще один пассажир. Видно торопился, потому что его карета едва прибыла на постоялый двор, а он в нашу пересел.

Полозья саней заскрипели по рыхлому снегу, а я закрыла глаза и стала мысленно молить Хранимую Дестиэль, чтобы успокоила погоду и помогла доехать до родных. Очень хотелось побывать на свадьбе сестры. Закутавшись поплотнее в плащ, под мерное покачивание задремала.