Не давая себе отвлечься самолюбованием, Соня быстро скинула фото в личку кальмару. В этот раз ответа пришлось ждать дольше. Минуты две или три всего, но изнервничавшейся Соне казалось, что куда дольше.

«Угораздило тебя на лице получить. – Смайликов в новом сообщении не было, отчего тон, казалось, изменился. – Сочувствую. Сообщество открыто, заходи. Если что, обращайся ко мне. Я Влад Суббота. Может, слыхала».

Соня ойкнула и коснулась ладонями щёк. Кто в их школе не знал Влада Субботу!

«Спасибо», – коротко ответила она и захлопнула ноутбук. Потом посмотрит. Время пусть немного, но есть.

Глава 2

Если бы Соня не догадалась найти в интернете товарищей по несчастью, она вряд ли пошла бы следующим утром в школу.

Как и обещал врач, имя которого она так и не узнала, мама вернулась уже вечером. И прямо с порога начала причитать и плакать. А потом и вовсе вытащила альбом с детскими фотографиями и позвала Соню их смотреть. И, конечно, снова ревела. И Соня тоже, с ней за компанию. Потому что, может, кто и может спокойно смотреть, как мама из-за тебя слёзы льёт, то только не она.

Но хуже всего было дальше.

– У нас ни одной свежей фотографии твоей нет! – вдруг спохватилась мама. – Крупной.

Вот не стоило ничего отвечать, Соня как чувствовала. Нет бы пойти на кухню, чайник поставить, бутербродов нарезать. А она телефон вытащила и показала новенькое селфи.

– Вот, есть! – радостно так ещё ответила. Дура.

– Не подойдёт, тут уже это… пятно, – еле выдавила из себя мама и снова расплакалась. Так себя накрутила, что чуть снова не пришлось скорую вызывать.

А Соня уже и не радовалась, что мама в больнице не задержалась. Сейчас, когда первый ужас прошёл, казалось, что так было бы лучше. Хоть не приходилось бы думать, что мама фотографию на памятник подбирает.

– Я у Васильича на паспорт фотографировалась, – нехотя произнесла Соня, всё ещё надеясь, что ошиблась. – Он обещал, что негативы десять лет хранит, а прошло всего года четыре только.

– Точно! – Мама так искренне обрадовалась, прежде чем снова расплакаться, что Соне стало противно. Появилась горечь во рту, словно утром после того, как она возле школы на спор выпила две бутылки пива. Пить в обед, да ещё и на заднем дворе школы, было глупо до невозможности, но что делать в городе, где небезопасно появляться на улице после наступления сумерек? Только творить глупости при свете дня. Один раз она оступилась – и тотчас попалась. Разве так должно быть? Это просто нечестно.

Зато она познакомилась с Субботой, что тоже немало.

Влад Суббота стал известной личностью до того, как заразился чернильной болезнью, а уж после – он стал просто легендой.

Во-первых, он уже почти год не исчезал с момента, как о его пятнах стало известно. Невероятный срок! А во-вторых, всё это время он торчал в школе, время от времени появляясь на занятиях, хотя пятна появились у него в одиннадцатом классе. И это только те, о которых известно! Ходили сплетни, что он мог оказаться одним из первых заражённых.

Его не гнали – кто станет связываться с умирающим? А Суббота возомнил себя королём мира или как минимум этой школы. Почти все пятнистые, да и многие здоровые старшеклассники, кучковались рядом с Владом все перемены, а иногда и прогуливали уроки, если королю вдруг приходило в голову покинуть школьную территорию.

Так что на учёбу она шла с высоко поднятой головой и старалась не замечать испуганных взглядов встречающихся знакомых и незнакомых прохожих.

В школе лучше не стало. Никто ничего не спрашивал – не принято было, но смотрели так… словно хотели коснуться её лица. Неприятное ощущение.

К счастью, Суббота с другими пятнистыми уже был в школе. Они сидели на длинном подоконнике в коридоре второго этажа, как раз там, где проходили уроки у Сони.

Соня пошла прямо к ним, с трудом избавившись от навязчивой мысли сделать вид, что идёт в класс, и свернуть, только если её позовут. Нет уж, это больше не её выбор. Хватит бояться, что о тебе подумают другие. Отбоялась своё.

Её страхи и впрямь были беспочвенными. Ещё издалека Суббота заметил её приближение и приветливо помахал рукой.

– А вот и наша новенькая, – поприветствовал он её и обратился к сидящим вокруг него пятнистым: – Прошу любить и не обижать, Соня теперь наша.

До чего приятно было такое услышать от самого Субботы! Соня даже чуть было не забыла про то, что скоро умрёт. Да и скоро ли? Её пятно даже не на всю щеку, а вот у того же Субботы давным-давно глубокого фиолетового цвета и руки, и шея, даже почти всё лицо! Только вокруг глаз, словно диковинная бабочка, ещё виднелась чистая кожа, да мочка уха вызывающе розовела на общем тёмном фоне.

Самое интересное, что подобный окрас вовсе не портил Субботу, как не портил и некоторых других ребят в его окружении. И почему Соня считала пятна уродливыми и всегда избегала общения с пятнистыми? Она и сама толком не могла этого объяснить.

Вот и сейчас она быстро кивнула каждому представившемуся, смутно понимая, что не запомнит их даже за несколько дней, а взгляд задержался на одном, Эдике.

В отличие от Субботы, Эдик выглядел совершенно здоровым, но при внимательном рассмотрении можно было заметить, что краешек пятна, словно несколько брызг чернил, выглядывает из-под длинного рукава. В этой компании вообще предпочитали носить закрытую одежду, словно можно было утаить то, что уже выплёскивалось за её пределы.

– Ну что, идём в наше кафе? – бодро поинтересовался Суббота, и вся группа спешно поднялась, будто только её и ждали, чтобы покинуть школу. Хотя, может, так оно и есть? Вот этого же Эдика она никогда раньше не видела, да и не похож он был на школьника.

Соня ещё колебалась, когда в класс мимо неё прошла Линда с парочкой подпевал. Они шептались и так на неё смотрели! С брезгливой жалостью, что ли.

Так что Соня решила, что из-за одного пропуска от неё не убудет. Всё равно она вряд ли доживёт до выпускных экзаменов, к чему зря тратить время? Жизнь коротка, и у чернильных – в самом буквальном смысле.

Нарочито, чтобы видела противная Линда, задержавшаяся у дверей прежде чем войти в класс, Соня уцепилась за подставленный локоть оказавшегося так кстати рядом Эдика и пошла к раздевалке.

Внутри её трясло, но она лишь надеялась, что это не заметно. Хотя бы всем остальным, кроме несчастного Эдика. Тот уже дважды косился на неё, бессильно повисшую на его руке, но хотя бы держал язык за зубами.

Раньше ей всегда было интересно, почему и на какие шиши пятнистые вечно торчат в кафе и покупают модные шмотки. Что же, теперь она знала. Утром мама вручила ей деньги: не слишком большую сумму, но превышающую обычные карманные деньги Сони за месяц. И, похоже, мать собиралась и дальше поступать именно так, скрашивая последние месяцы или недели жизни дочери. Соня никогда не понимала фразы «после нас хоть потоп», но ей это и не требовалось. Теперь она знала, что родители всех пятнистых так или иначе переиначивали это в «после них хоть потоп» и отдаривались деньгами, не в силах дать большего. Надежды у чернильных не было, любовь и ласку подростки получать не жаждали и будучи здоровыми. Оставались деньги.

Так что в кафе она сама заказала себе кофе со сливками и пирожное, оторвавшись наконец от Эдика. За столиком – до чего же неудобные крошечные столики, даже два подноса не поставить, нужно обязательно переставлять блюдце и чашку на стол и убирать поднос! – её ждал Суббота. Остальные расположились за соседними, пододвинув эти хрупкие конструкции так близко, что Соне казалось, что в шею ей кто-то дышит.

– Итак, теперь ты одна из нас.

Влад терпеливо дождался, когда Соня попробует пирожное, прежде чем начать говорить. И это сработало. Она немедленно забыла о своих беспокойствах по поводу усов от взбитых сливок или крошек пирожного на свитере. Да и кто бы там ни сопел ей в ухо, это уже было неважно. И пусть от этого тёплого дыхания у Сони дыбом вставали волоски на шее, ей казалось, причина кроется в том, что ей сейчас скажет Суббота.

– Да, – пискнула она и закашлялась, когда миндальная крошка попала не в то горло. Она покраснела не столько от кашля, сколько от смущения. Вот надо же именно сейчас было выбрать такое хрупкое пирожное. Захотела повыпендриваться! И, словно этого было мало, она дёрнулась, коленка стукнула по столешнице, и чашка дрогнула, едва не опрокинувшись. И только фиолетовые пальцы Влада удержали её на месте. – П-прости. Я нервничаю.

Сказала и сама испугалась. Сейчас отправят её к «Пятнашкам», чтобы не портила имидж серьёзной компании. Или засмеют.

– Это нормально, – без улыбки успокоил её Суббота. – Почти все сначала в нашей компании нервничали. Не переживай. Выдохни, попей кофе. Скажешь, когда будешь готова к разговору.

«Будешь готова к разговору»! Интересно, он издевался или всерьёз считал, что она сможет спокойно пить кофе, пока банда кальмаров терпеливо ждёт её? И какой ещё разговор? Почему-то Соня была уверена, что её просто примут в компанию и она будет иногда тусоваться с кальмарами, пока… ну… не придёт её время.

– Я… кх-кх… – Она снова закашлялась, да что ты будешь делать. Ладно хоть ухватилась руками за шаткий столик, и он не качнулся. – Я уже готова. Говори.

– Хорошо. – Суббота не стал переспрашивать и уточнять, уверена ли она. И это напугало Соню до чёртиков. Если он отложил витиеватые расшаркивания, которыми всегда славился, значит ли это, что их диалог действительно важен? Дыхание за спиной стало легче, словно все затаились и ждали. – Как я уже сказал, теперь ты с нами. У нас совсем немного правил, но их ни в коем случае нельзя нарушать.

Соня отпила кофе, упираясь локтями в столешницу, – так руки не дрожали, а без кофе ей удалось бы разве проскрипеть что-то в ответ, так пересохло горло.

– И какие же? – промямлила она, гипнотизируя поникшую шапку сливок.

– Никому никогда не рассказывать о том, что услышишь и увидишь с нами, – ответил Суббота и улыбнулся одними губами. Его серые глаза смотрели настороженно и почему-то зло. – А ты что подумала?

– Это типа как в бойцовском клубе? – неуверенно улыбнулась в ответ Соня и потёрла щеку, словно чернильное пятно на ней ощущалось. – А я думала, ритуальное убийство, чтобы связать кровью.

Когда Соня волновалась, она вслух несла всю чушь, что приходила ей в голову. Просто чтобы немного сбросить напряжение. Ну и сгрудившиеся вокруг кальмары не успокаивали, что и говорить.

– Вот это ты крутая! – присвистнул у самого уха кто-то, похоже, Эдик. – А я не додумался, пока меня на пустырь не привели.

Соня уставилась прямо в расширившиеся от удивления глаза Субботы. Впрочем, тот быстро пришёл в себя и снова прищурился.

– А она и не догадалась, Эд. Просто попала пальцем в небо, да, дорогая? – ласково прошептал он, наклонившись через хрупкий столик почти к самому лицу Сони. Столешница опасно накренилась, и ложечка жалобно тренькнула на блюдце.

– Я просто пошутила, – слабым голосом произнесла Соня, из последних усилий оставаясь на месте и не отшатываясь от Влада. Так близко его красивое, пусть и фиолетовое лицо пугало. Удерживал её лишь факт, что, отодвинувшись, она могла протоптаться по ногам Эдика и тех, кто сидел с ним рядом. – Это обязательно?

Влад словно очнулся. Он моргнул и снова сел ровно.

– К сожалению, да, – скучающим голосом произнёс он. – Если хочешь ещё немного пожить, конечно.

Соня хотела. Черт возьми, она никогда не думала, что настолько хочет жить!

Глава 3

Они как-то слишком быстро собрались и вышли из кафе. Соня даже не успела сообразить, как так получилось, что она уже идёт с кальмарами, да не позади всех плетётся и не рядом с Субботой, а снова притиснутая к Эдику в толпе пятнистых. А тот жарко шепчет ей на ухо всякие успокаивающие глупости.