Гостиница «Ореанда» была лучшим заведением Ялты. Попасть сюда было непросто, особенно летом. Андриянов немало удивился, услышав от Морозовой, где остановится Ивлева с группой. Пришлось тряхнуть связями. Но если ты решаешь, кого и когда отправить за рубеж, должников у тебя хватает, и любой вопрос решается. Так что сам он тоже смог достать здесь номер, чем был весьма доволен.

Заселяясь в гостиницу, он привычно сунул червонец администратору, чтобы обеспечить хорошее к себе отношение и как бы невзначай поинтересовался, приехала ли уже съемочная группа. В ответ получил недоуменный взгляд сотрудника и отрицательное покачивание головой. Не придав этому особого значения и решив, что съемочная группа еще не добралась до гостиницы, Антон отправился в свой номер…

Неужто та попутчица в самолёте, Тамара, меня сглазила, и после встречи с ней все и пошло кувырком? – думал теперь он. – Ну нет, такое только в сказках бывает…

***

Глава 3

***

Москва

Прежде, чем отправляться к Межуеву, сделал еще один звонок. Ионову. С телефона-автомата во дворе соседнего дома. Извинился, что меня по общественной линии с завода «Полет», где я состою в обществе любителей старины, отправляют завтра в Городню, где новый музей строят, чтобы прикинуть на месте варианты размещения коллекций. Поэтому завтра лекции, намеченные им, прочитать никак не смогу. Он немного расстроился, но лишь немного. Я так понял, что варианты на замену у него есть всегда, это же Москва, лекторов как собак нерезаных.

Ну вот, а теперь можно возвращаться в свой двор, садиться в машину и ехать к Межуеву…

В прошлый раз привез Таисии Григорьевне импортный шоколад. Позабыл, правда, какой, но точно импортный. В этот раз тоже прихватил с собой импортный Тоблероне. Надо восстанавливать отношения. Я же и в самом деле не виноват, что записку ветер под стол сдул.

Секретарша приняла подношение, немного оттаяла. И через пару минут я уже заходил в кабинет к Владимиру Лазоревичу. Сразу заметил, что как-то он хуже стал выглядеть. Несколько килограммов набрал, мешки под глазами больше стали.

– Такое дело, Павел, – сразу заговорил он после того, как мы поздоровались, и я присел напротив него у стола, – парень ты хороший, и я решил, что нужно будет попросить руководство университета, чтобы тебя на стипендию имени Владимира Ильича Ленина выдвинули. Ты как, кстати, учишься, надеюсь, круглый отличник?

– Все верно, отличник, – кивнул я, вспоминая. В прошлой жизни я сразу после армии поступил на учебу. Была ли у кого-то в нашей МФИ ленинская стипендия? Не смог вспомнить, может и была. Это же были первые годы буйства Горбачева, не сразу же он все разрушил… – Спасибо! Очень признателен за такое предложение.

– Она сто рублей, по-моему. Да, недавно поднимали, была восемьдесят до этого. Но в любом случае, неплохая будет прибавка к семейному бюджету. Как твои сыновья, кстати, поживают?

– Спасибо, Владимир Лазоревич, все с ними хорошо. Кушают, гуляют много, благо погода шепчет. – ответил я, и вспомнив, что в прошлые встречи мы на подобных вопросах и ответах нашу встречу заканчивали, решился, – а можно задать вопрос?

– Да, конечно, – немного удивленно кивнул Межуев.

– Вот все эти записки для Политбюро, что я готовлю… Есть ли уже какой-то результат? Хотелось бы верить, что я что-то полезное делаю с их помощью.

– Делаешь, делаешь! – рассмеялся он искренне. – Просто не сразу Рим строился. Я тебя уверяю, что умные люди, что им нужно по их профилю из твоих записок себе берут. Но ты же сам знаешь, что мы живем в плановой экономике. Для того, чтобы что-то масштабное реализовать, надо сначала это запланировать, выделить для этого ресурсы, определиться, в кооперации с какими предприятиями будет изготавливаться эта продукция, сколько ее наименований нужно для народного хозяйства, есть ли экспортный потенциал. Ну а что-то напрямую отправляется в страны СЭВ, нам же нужно укреплять и их экономику тоже. Социализм легче строить не в одной стране, так что мы друг другу помогаем не только ресурсами или деньгами, но и помощью в технологическом развитии.

И вот в таком же духе он еще несколько минут рассуждал. Из всего этого я понял – если что из моих записок возьмут, то до реализации дойдет нескоро. А некоторые мои предложения по внедрению инноваций могут реализовать где-нибудь в Варшаве или Будапеште. У наших будущих заклятых врагов после развала СССР. Укреплю, получается, технологически будущих врагов. Мать же перемать!

Должно быть, испытываемое мной недовольство отразилось на моем лице, потому что Межуев опять рассмеялся, и, закончив с лекцией, сказал:

– Вот она, молодость! Все хорошее для страны хочется сделать вот прямо сразу! Правильный настрой, Павел, этим ты мне и приглянулся. Ну ладно, меня там уже ждет следующий посетитель. Отдохни хорошо этим летом, а ректору вашему я по поводу твоей стипендии уже в сентябре позвоню.

Попрощались, вышел. Постарался сделать лицо попроще, чтобы Таисия Григорьевна не вообразила, что Межуев меня вызывал, чтобы выволочку сделать. Сокрушенно помотал головой и выругался я уже на улице. Да, я догадывался, что с моими записками для Политбюро все будет плохо, но что настолько плохо… На дворе научно-технический прогресс набирает обороты, а наши деды в Политбюро неспешно годами мусолят новые технологии, пока на Западе их активно уже внедряют. А идеи по реализации части из них еще и щедро дарят собратьям по социалистическому лагерю… Ну просто нет слов!

Злой, как собака, поехал читать лекции по линии Знания. Сегодня у меня четыре больших хозяйственных магазина, расположенных очень близко друг от друга. Но, конечно, входя на территорию первого магазина, глубоко вдохнул и выдохнул, настраиваясь на работу. Люди не виноваты, что мои опасения в том, что записки для Политбюро ничего особо не смогут изменить в судьбе СССР, только что были Межуевым подтверждены. СССР – это достаточно старомодная система с точки зрения структур управления, а любая система умеет перемалывать нестандартные винтики. Я и есть этот нестандартный винтик, и мне надо встраиваться в систему, а не пытаться ее изменить, если хочу занимать в ней достойное место…

Везде от меня ответственные за проведение лекций потребовали сменить стандартную тему на рассказ о журналистике и моей роли в ней. Я уже так вжился в эту роль, что, несмотря на настроение, уже и шутки начал неплохие шутить в тему выступления. Интересная штука с точки зрения психологии, если ты, даже через силу, когда у тебя отвратительное настроение, начинаешь веселить других людей, и это получается, то и у тебя настроение тоже улучшается. Уже с первой лекции я вышел намного более спокойным и расслабленным, чем до нее. А еще три помогли полностью смириться с тем, что я услышал от Межуева. Тем более, что я и сам догадывался, что так оно все и будет…

Отдохнув немного, рванул на тренировку. Марат был прав, мы сильно закостенели за те недели, что занятий он с нами не проводил. Ну ладно, я еще бегал и на спортплощадке занимался, так что был в форме. А тот же Сатчан явно все это время ничего тяжелее стакана вина не поднимал. Ох он и охал потом в раздевалке, так его Марат умотал!

Зато сказал мне:

– Перечитал еще раз автобиографию твоего Ахмада. Ну ты все же молодец! Какой прекрасный стандарт создал для отбора кадров! Зная своего тестя, представляю, как он отреагирует на это!

– Надеюсь тоже сугубо положительно? – усмехнулся я. Настроение совсем пришло в норму, тело приятно ныло после серьезной физической нагрузки.

– А то! Думаю, его уважение к тебе еще увеличится!

Да, что-то серьезное сделать не получается, слишком велика инерция системы, а вот по мелочам – пожалуйста. Глядишь, новый стандарт автобиографий из делопроизводства двадцать первого века потихоньку и распространится по Москве 1970-х… А он и вправду удобнее нынешней автобиографии – видно сразу потенциал человека, и на личном интервью потом легко проверить, не наврал ли он с три короба в этом документе. В особенности зная, как правильно вести такую беседу…

***

Венесуэла, Каракас

Утром Диана и Фирдаус, прекрасно отдохнувшие накануне и в хорошем настроении, были в офисе компании «Bolsa real», с интересом знакомясь с потенциальными партнерами и осматриваясь.

Луис Ромеро встретил их лично у входа в здание вместе с переводчиком и эмоционально рассказывал по дороге в офис, как рад их приезду, и в каком восторге его партнеры от чемоданов на колесиках фабрики «Роза Росса».

Офис компании произвел на Диану с Фирдаусом очень хорошее впечатление. Он занимал два этажа в крупном здании в центре Каракаса. Все помещения были хорошо отделаны и оснащены самой современной техникой. По офису было видно, что фабрика процветает и имеет большой штат сотрудников.

– А где расположены сами производственные помещения? – поинтересовался Фирдаус у сеньора Ромеро, пока они шли в зал для переговоров.

– Основное производство здесь, в Каракасе, – с готовностью ответил тот, – дополнительный цех будем строить тоже здесь. Также у нас собственный кожевенный завод в Сан-Кристобале и текстильная фабрика в Мериде.

– То есть сырье для изготовления чемоданов вы тоже производите сами? – констатировал Фирдаус, удивленно качнув головой.

– Да, – кивнул венесуэлец, – мы пришли к такому решению, когда начали производить продукцию премиум-класса. Там высокие требования не только к качеству изделий, но и к качеству материала. А с этим иногда возникали проблемы. Поэтому мы подыскали и приобрели подходящие производства, чтобы жестко контролировать все процессы.

– Очень дальновидное решение, – одобрительно кивнул Фирдаус.

В зале для переговоров сеньор Ромеро представил Диане и Фирдаусу своих партнеров, генерального директора Фиделя Луго, высокого седого подтянутого мужчину с цепким взглядом и Карлоса Моралеса – исполнительного директора компании, веселого полного мужчину лет пятидесяти на вид. Оба приняли Фирдауса и Диану очень любезно, рассыпались в комплиментах и предложили перед началом переговоров сначала выпить кофе и познакомиться. Супругов Эль-Хажж проводили в специально отведенную зону для кофе в конце зала. Там уже был сервирован небольшой столик. Все удобно расположились в креслах вокруг, секретарь всем налила по чашечке очень ароматного кофе и началась беседа.

После стандартных вопросов о том, как прошла дорога, генеральный директор поинтересовался у Фирдауса, как им с Дианой понравился во время вчерашней экскурсии Каракас.

Видя, что супруг немного замялся, отвечая на этот вопрос, Диана тут же включилась в беседу, похвалив и столицу Венесуэлы, и экскурсию.

– А интересно, зоопарк в Каракасе есть? – перевела она разговор с неудобной для них темы, вспомнив, чему ее учила ее куратор от КГБ, рассказывая о технике общения с иностранцами.

– О да, конечно, – с готовностью ответил сеньор Луго на ее вопрос. – В Каракасе находится старейший в Латинской Америке и самый крупный зоопарк.

Венесуэлец тут же стал взахлеб рассказывать подробности о столичном зоопарке к большому удовольствию Дианы. Не зря я у Артамоновой училась, – с радостью думала она, – что-то, похоже, усвоила… Заметив благодарный взгляд Фирдауса, она еще больше воспряла духом.

– А почему сеньора интересуется зоопарком? – неожиданно спросил генеральный директор.

– Просто в Москве очень большой и красивый зоопарк, – хлопая глазками, с улыбкой ответила Диана, – он мне так понравился, когда я там в первый раз побывала. Стало интересно, есть ли в Каракасе такой. Тем более, у вас такая уникальная природа. Наверное, в зоопарке много удивительных животных? – добавила она.

– Да-да, – с готовностью закивал головой сеньор Луго, – у нас в зоопарке больше полутора тысяч видов зверей и птиц со всего мира…

И он продолжил и дальше рассказывать с увлечением, кого можно встретить у них в зоопарке. Блин, как это оказывается просто – управлять беседой, а я так терялась раньше, – снова порадовалась Диана.

После зоопарка Диана перевела разговор на кофе, похвалив его вкус и аромат и поинтересовавшись, что это за сорт.