Нервы Азраила сдали, и он позорно ретировался, не давая Велиалу прикоснуться к себе. О том, на что он был способен, знали на Небесах все. Даже иногда поговаривали, что не того падшего назвали Сатаной и сделали повелителем Ада.

– Неинтересно, – скривился Велиал и резко обернулся, почувствовав знакомую ауру.

Слабенькую, смешанную с чем-то непонятным. Но узнать отголоски силы своего собственного оружия он мог даже спустя тысячелетия разлуки. Она была сильнее, чем тот едва уловимый фон, исходящий от демона, над которым так славно поиздевался Асмодей. Резко обернувшись, падший встретился взглядом с молодой девушкой, которая теребила в руках платок и прожигала падшего ангела любопытным взглядом.

Глава 5

Азраил решил вернуться в амбулаторию, увидев, что Велиал куда-то вышел с довольно фигуристой девицей. Он презрительно усмехнулся. Этот гад всегда был падок на земных женщин. Настолько, что мог отвлечься от по-настоящему важных дел, лишь бы провести приятно время с очередной красоткой. Ну что же, грех будет не воспользоваться ситуацией и не попробовать всё-таки прорваться к этому мальчишке. Тем более что у него есть ещё целый час.

Далеко переместиться архангел не смог. Что-то в этом проклятом мире блокировало его силы. Он только кулаки мог сжимать и разжимать от бессилия, но ничего поделать было нельзя. И ведь не только возможность перемещений была отключена у него напрочь, так он даже на простых, даже неодарённых людей не сумел как следует воздействовать. Такое было с ним впервые, и потому Азраил пребывал в жутком раздражении в тот момент, когда снова зашёл в проклятую амбулаторию.

Очереди из страждущих в коридоре не было, и он выдохнул с облегчением. Той жуткой старухи, что ни в какую не хотела его пропустить всего-то задать пару вопросов Давыдову, тоже не наблюдалось. Азраил ещё раз огляделся, убедился, что никого нет, и решительно открыл дверь в кабинет.

В небольшой комнатке за столом сидела девушка и внимательно с улыбкой слушала, что ей говорила какая-то очередная старушка.

– Так вот, милая, я всего-то на крышу залезла, а когда слазить начала, так у меня так голову повело, что я едва со стремянки не кувыркнулась, – доверительно говорила старушка.

– Да зачем вы на крышу полезли, Таисья Фёдоровна? – спросила медсестра, протягивая ей бумажку.

– Как это зачем? Показалось, что черепица одна отошла. Неужто ждать буду, когда полдома в дождь затопит! – возмутилась старушка.

– Таисья Фёдоровна, – закатила глаза медсестра, – вы же с сыном живёте! И внук ещё не женился, в родительском доме пока проживает. Вы зачем сами-то туда полезли, если два здоровых мужика – вот они. Прекрасно могут сами все черепицы до одной проверить и без последствий.

– Вот ещё! Эти остолопы обязательно что-то пропустят! Нет уж, лучше самой всё как следует осмотреть. Только голова, зараза такая, кружится.

– Вот эти таблетки попьёте, которые вам доктор прописал, два раза в день, и поменьше будет кружиться, – добродушно улыбнулась медсестра и буквально всунула в руку старушке бумажку. – И, Таисья Фёдоровна, таблетки нужно купить и начать пить. Я приду и проверю, вы же меня знаете. Не поленюсь посчитать, сколько выпили.

– Я всегда всё пью, что мне доктора прописывают, – старушка нахмурилась.

– А я всем всегда верю, но проверить не забуду, – и медсестра улыбнулась ещё шире, после чего подняла взгляд на Азраила. – Что у вас? Если к доктору, то приём окончен. Денис Викторович сейчас в приёмном покое. Если у вас что-то срочное, то попробуйте туда подойти.

– Я, пожалуй, так и сделаю, – процедил Азраил, поправил свой белоснежный пиджак и вышел из кабинета. – Да что здесь творится? Меня сколько не было? Когда он успел всех принять и куда-то убежать? Так, спокойно. Приёмный покой, значит. Отлично. Там же наверняка нет очереди из желающих во что бы то ни стало оздоровиться.

Архангел развернулся и направился к выходу, чтобы через улицу зайти в другую дверь и отловить уже такого неуловимого Давыдова.

Каково же было его удивление, когда перед приёмным покоем он увидел… Очередь?! Трое мужчин сидели на довольно короткой скамье. Четвёртый стоял, подпирая стену. На соседней скамье сидела молодая женщина с мальчиком лет шести на вид, и хорошенькая блондинка внимательно осматривала ребёнка. И если она осматривала его в коридоре, то что творится сейчас непосредственно в приёмном покое?

– Да вы издеваетесь! – процедил Азраил и сделал шаг в сторону двери, но тут она распахнулась, и в коридор вышел слегка растрёпанный темноволосый парень.

Архангел сразу же узнал в нём Давыдова. Сделав шаг в сторону Дениса, он уже открыл рот, чтобы попросить парня отойти с ним всего на минуту в сторону, но Давыдов быстро подошёл к тому мужчине, что стоял, прислонившись к стене. При этом на странного типа в белоснежных одеждах он не обратил никакого внимания.

– Когда конкретно он почувствовал себя плохо? – спросил Давыдов, а мужчина, к которому он обратился, встрепенулся и посмотрел на часы.

– Три часа назад. Сказал, что в груди давит, словно кто-то сердце в кулаке сжимает, и что плохо дышать, – ответил мужчина на вопрос. – Я его сразу в машину и сюда. Мы смотрели лесной массив на границе с Мёртвой пустошью. Получили разрешение на вырубку по краю. Там у деревьев дополнительные свойства появляются… – он говорил вяло, видимо, переволновался, а сейчас наступила апатия. – Доктор, что с ним?

– Инфаркт, – коротко ответил Давыдов. – Мне время было нужно, чтобы понять, как именно лечить начинать. Если вам нужно, можете уезжать. Вашего бригадира всё равно в Тверь отправляем, к вечеру за ним специальная машина приедет.

И он развернулся, чтобы направиться обратно в приёмный покой. Азраил не мог допустить, чтобы этот мальчишка вот так ушёл, и бросился к нему наперерез.

– Денис Викторович, постойте, мне нужно с вами поговорить…

– Мне некогда, – и Давыдов положил руку на ручку.

– А если я тоже нуждаюсь в вашей помощи? – Азраил с трудом удержался, чтобы не схватить его за руку.

– И что с вами? – Давыдов неохотно обернулся к нему.

– Меня клещ укусил, – ляпнул архангел первое, что в голову пришло. Он где-то слышал, что для людей укус клеща – это ужас-ужас!

– Подождёте, – отрезал Давыдов и снова взялся за ручку.

– Нет, я не подожду, – Азраил сжал зубы и принялся разворачивать ауру. – Вы хоть знаете, кто я такой?

– Да мне плевать! – рявкнул Денис. – У меня вон там двое тяжёлых пациентов, и всего одна задача: сделать так, чтобы они дожили до того момента, когда их заберут отсюда в губернскую больницу! А вы мешаете мне пройти и выполнить уже свою работу! Ваш клещ никуда не денется. И да, по протоколу, я могу вас не осматривать в течение семидесяти двух часов с момента укуса. Потому что с вами за это время ничего не случится, в отличие от них! И фельдшеров моих тоже не советую отвлекать, у них и так сейчас дел невпроворот. Сидите и ждите! И дайте мне пройти, или клянусь, вы пожалеете!

От такого отпора Азраил слегка опешил и сделал шаг назад, а Денис рывком открыл дверь, и все услышали звук работающего монитора.

– Тварь бездушная, – прошипел Азраил, уже с трудом себя контролируя.

Давыдов крикнул кому-то, кто находился в кабинете: – Начинайте тромболизис!

После чего аккуратно прикрыл дверь и резко развернулся к Азраилу. Его тёмные глаза опасно сверкнули, когда он обратился к архангелу.

– Я очень добрый, отзывчивый и пациентоориентированный доктор. И прямо сейчас от моих действий зависят жизни двух людей. А вам с вашим клещом в заднице я предлагаю прямо сейчас прогуляться к великой китайской горе к херам. Направление задать не могу, потому что мне некогда, но не сомневаюсь, что вы прекрасно найдёте туда дорогу самостоятельно. Если клещ мешает вам жить, то по дороге к этой живописной горе загляните в амбулаторию. Там прелестная медсестра Оксана быстро избавит вас от попутчика. Ко мне же вы вернётесь не раньше, чем через семьдесят два часа. Именно столько обычно занимает поход к той чудесной горе. До свидания.

И он быстро зашёл в приёмный покой, громко хлопнув дверью. В коридоре всё то время, пока он говорил, стояла почти гробовая тишина. А потом раздался звонкий голос ребёнка.

– Мама, а что это за китайская гора “к херам”?

Азраил почувствовал, что ещё пара секунд, и он начнёт убивать. А за такое его по головке точно не погладят, и вряд ли он отделается скучной работой по перекладыванию бумажек. Поэтому, позволив себе крепко выругаться сквозь зубы, он выбежал из этой проклятой больницы. Тем более что срок его пребывания в мире под номером тринадцать подошёл к концу.

***

Приём закончился довольно быстро. Кроме скандальной Михайловны, которая как только вошла в кабинет, превратилась в этакий «божий одуванчик», ничего серьёзного ни у кого не было. В основном люди хотели согласовать лечение, назначенное им на постоянной основе.

Я только-только отошёл от старушки восьмидесяти трёх лет, у которой после подъёма на крышу закружилась голова, как в кабинет заглянул Саша.

– Денис Викторович, я привёз мужчину пятидесяти лет с подозрением на инсульт. И там ещё доставили с дальней деляны бригадира. Похоже, инфаркт долбанул, – быстро сказал фельдшер.

– Твою ж мать! – произнёс я с чувством, быстро накарябал название сосудистого препарата для старушки и протянул Оксане. – Закончи здесь без меня.

Уже выходя из кабинета, опустил голову и посмотрел на полыхающую зелёным огнём змею. Да, твою мать!

«Предположительно инфаркт», оказался классическим инфарктом с идеальным подъёмом сегмента ST во всех грудных отведениях. Такой идеальной «спинки кошки» на электрокардиограмме я не видел уже… никогда. Даже в учебнике она была нарисована, по-моему, кривовато, в отличие от этой красоты.

А вот инсульт мне не понравился гораздо больше, потому что очень сильно напоминал геморрагический. Слишком уж цианотичное лицо было у мужика, и склеры инъецированы. Да и общее состояние было гораздо тяжелее, чем бывает обычно при ишемическом инсульте. А то, как он кричал, хватаясь за голову, до приезда нашей скорой, только подтвердило мои подозрения, что на банальный ишемический инсульт это состояние совершенно не тянет.

Вдобавок ко всему какая-то добрая душа засунула ему в рот аспирин, чтобы голова меньше болела. Других же препаратов в природе не существует! Начитаются романов про аристократов, где при любом случае главные герои за аспирин хватаются, и начинают считать его чуть ли не панацеей. Лучше б подорожник приложили. Эффекта никакого также не было бы, но и вреда бы не причинили.

Поэтому сейчас больной находился в сопоре и практически не реагировал на внешние раздражители. Ну хоть головную боль не чувствует. Хотя откуда нам это знать, может, просто никак показать не может, чтобы ему эту голову отрубили, и он больше не мучился.

Связавшись с клиникой, я получил заверение, что они будут в самое ближайшее время. Теперь мне оставалось только следить за жизненно важными показателями. Зато узнал, что такое судороги при повреждении головного мозга. Думал уже всё, не откачаем, потому что обычные противосудорожные препараты не помогали. Но неожиданно эпилептический приступ закончился, и пациент вернулся в своё практически овощеподобное состояние.

Понаблюдав за ним несколько минут, вспомнил о том, что где-то в диспетчерской меня ждёт бригадир, который молча следил за тем, как мы носимся вокруг его соседа по приёмному покою. Бегло его осмотрев и удивившись просто нереальным цифрам тропонина, отправился в коридор, чтобы узнать у привезшего бригадира мужика, стоит проводить тромболизис или уже поздно. Хотя рубец на электрокардиограмме до сих пор не появился.

Интересно, как они вообще тут жили без врача? Или все именно сейчас решили начать умирать, чтобы персонал больницы уже отмучился и продолжил жить дальше до того момента, как сюда сошлют очередного неудачника?