– Саш, я слышала жена приехала.

– Приехала, – подтвердил он и усмехнулся, тому, как быстро слухи разносятся по деревне.

– Познакомил бы хоть…

– Обязательно, – засунул покупку за пазуху и направился к выходу. – Всего доброго.

Вернувшись, остановился на крыльце. Домой идти совершенно не хотелось. Саша закурил сигарету, опустился на ступеньки, жадно вдыхая пропитанный никотином дым и открыл принесенную бутылку. Неосторожно запустив маховик времени, уже не мог его остановить и невольно переместился в прошлое.

Саша закончил московский мед с красным дипломом, был лучшим студентом на курсе, перед ним открывались блестящие перспективы, но он выбрал ординатуру в гинекологии, а впоследствии и репродуктологии. Три года под крылом профессора Никитина в его отделении пролетели незаметно. Саша, как губка, с жадностью впитывал новые знания и успешно применял их на практике. По окончанию ординатуры уже имел немалый опыт и профессионализм, мог устроиться в любую престижную клинику, но остался с профессором. Тот стал для него другом и наставником, щедро вкладывал в него свои знания и доверял безоговорочно. Саша ценил Никитина как человека и восхищался им как врачом с большой буквы.

Получив квалификацию, узнал о болезни матери, но помочь уже ничем не мог – слишком поздно диагностировали. Она сгорела за считанные недели. Похоронив единственного родного человека, Саша долго не мог прийти в себя, только работа спасала от депрессивных мыслей. Именно в этот нелегкий период появилась Ольга. Яркая, красивая, эффектная, она ворвалась в его судьбу, как ураган, сметая на своем пути все принципы и правила. Страстная и неугомонная, она светилась жаждой жизни, была воплощением самой жизни, и он повелся. Захотел дышать полной грудью, жить на всю катушку. Сам не заметил, как влюбился без памяти, просто не представлял своей жизни без нее и решился на важный и ответственный шаг – создание семьи. Ольга лишь рассмеялась над его предложением: разве могла избалованная дочь депутата позволить себе выйти замуж за рядового гинеколога? У нее было все, а у него только любовь. Но Саша не сдался, работал до седьмого пота и это принесло свои плоды. Его стали ценить пациентки, и вскоре возле его кабинета собирались большие очереди. Все хотели попасть к молодому, но очень хорошему врачу. Белов начал получать совсем другие деньги и когда почувствовал, что может обеспечить любимой женщине ту жизнь, к которой она привыкла, вновь сделал предложение.

На этот раз Ольга не была так категорична и обещала подумать и поговорить с отцом. На следующий день, она пришла и рассказала о его решении. Тот согласился на их брак при условии, что Саша перейдет работать в его недавно открывшуюся клинику. Белов был глух и слеп от любви, свято верил любимой женщине и не чувствовал подвоха. Согласившись на все условия, не глядя подписал контракт и в тот же день отнес Никитину заявление об уходе. Никакие доводы и уговоры профессора не остановили его на пути к заветной цели, ведь он был так близко к исполнению своей мечты.

Свадьба была роскошная, родители не пожалели денег для единственной дочери. Сотни незнакомых людей поздравляли их, а его имя отныне звучало с приставкой «лучший гинеколог в Москве».

Усмехнувшись своей наивности, Белов выкинул сигарету и поднес бутылку к губам, намереваясь привычно залить горькие болезненные воспоминания.

– Саш, помоги мне, пожалуйста, – раздался взволнованный голос за спиной, заставив его обернуться. Все еще находясь во власти воспоминаний, он не сразу сбросил пелену. На него смотрели такие же, как у Ольги, голубые глаза, но не было в них ни холода, ни надменности. Взгляд Тани лучился чистотой и светом, и Саша не смог сдержать улыбки. Только сейчас он осознал, насколько они разные, совершенно не похожие друг на друга женщины, но это открытие ничуть его не обрадовало.

Отставив выпивку в сторону, он поднялся на ноги.

– Что случилось?

– С ребенком хотела погулять, пока погода хорошая, а коляска опять сломалась. – Таня продемонстрировала ему колесо, но умолчала, что несколько минут назад собственноручно его открутила, что не составило большого труда, ведь держалось оно на честном слове. Ей просто нужен был повод, чтобы обратиться к Саше за помощью.

– Давай посмотрим. – Он открыл дверь и выкатил коляску на улицу. – Вы пока собирайтесь, я починю.

Татьяна кивнула, вошла в дом и прислонилась спиной к стене, стараясь выровнять дыхание. От волнения сердце громко ухало в груди, а улыбка не сходила с губ. Она понимала, что ведет себя, как влюбленная школьница, но ничего не могла с собой поделать – сдержанность и здравомыслие, всегда присущие ей, просто испарились.

Продолжая улыбаться, Таня одела малышку и вынесла на улицу. Саша как раз уже прикрутил колесо и проверял ходовые качества коляски, катая ее по двору.

– Где здесь у вас тут можно погулять? – спросила Татьяна, привлекая к себе внимание.

Он остановился и посмотрел на нее.

– Двор тебя не устраивает?

– Дочка больше любит ездить в коляске. – Таня забрала детский транспорт и, удобно разместив девочку внутри, укрыла ее одеяльцем.

– Ну не знаю, – протянул Саша и озадаченно почесал затылок, прикидывая безопасные варианты для прогулки. – Можно к пруду сходить, там красиво, только дорога не очень…

– К пруду так к пруду, – с радостью согласилась она и, лукаво улыбнувшись, спросила: – Составишь компанию? Заодно дорогу покажешь…

Он напрягся и подозрительно посмотрел в глаза, пытаясь понять, какую игру она затеяла. Нехорошее предчувствие вновь закралось в душу, напоминая о потенциальной опасности, исходившей от Тани. Искушение было слишком велико, и он не имел права идти на поводу своих эмоций. Помнил данные себе обещания и не намерен был их нарушать.

– Не думаю, что это хорошая идея… – уклончиво ответил Саша и, собрав инструмент, понес его в сарай.

– Почему? – недоумевала Татьяна. Ей казалось, что они наконец нашли общий язык, и Саша будет не против прогуляться с ней и пообщаться. По крайней мере, ей хотелось так думать.

– У меня еще дела, – соврал он, закрыл замок и вернулся к ней.

– Эти? – Она кивнула на оставленную им бутылку и грустно усмехнулась. Неприятный осадок помимо воли остался на сердце.

– Тебя это не касается, – холодно ответил он. Стальные нотки в его голосе не оставляли шанса, и Таня решила больше не уговаривать и не унижаться.

– Ты прав. Куда идти?

– Вон туда по тропинке через лесок и упрешься в пруд. – Он указал направление и пошел к дому, демонстративно забрав с собой бутылку.

– Спасибо, – зло бросила Татьяна и покатила коляску по указанному маршруту.

***

Медленно ступая по лесной тропинке, Таня уверенно шла вперед. Злость быстро закончилась, уступив место тихой грусти. Головой она понимала, что Саша не обязан тратить на нее свое время, а то, что она себе напридумывала, лишь ее буйная фантазия, но от этого не становилось легче. Где-то на подсознательном уровне она тянулась к нему, нуждалась в его обществе, безотчетно следуя по пятам, но чем ближе подходила, тем дальше он от нее оказывался.

Дочка наконец уснула, и Таня могла с чистой совестью остановиться. Присев на массивный пень, прикрыла глаза и подставила лицо ласковому осеннему солнцу, наслаждаясь природой и пением птиц. Спокойствие и безмятежность окружали ее. На сердце тоже был полный штиль, несмотря на разногласия с Александром, сейчас она чувствовала уверенность в завтрашнем дне, тот плацдарм, которого ей не хватало.

– Не загулялись?

Татьяна вздрогнула от неожиданности и обернулась на звук. Тот, кто преследовал ее в мыслях, появился в реальности. Саша стоял неподалеку, прислонившись к могучему дереву, и выжидательно смотрел на нее. Красивый и сильный, от него исходила мощная энергетика, действующая, как дурман. Таня никак не могла привыкнуть к своим новым ощущениям. При виде его становилось тяжело дышать, а сердце готово было выпрыгнуть из груди.

– Не знаю, у меня нет часов, а дочка спит еще. – Она равнодушно пожала плечами, но дрожавшие от волнения руки ее выдавали.

– Два часа прошло, – констатировал он и, отстранившись от дерева, приблизился к ней.

– Ничего себе. – Татьяна поднялась со своего сидения и поправила одежду. – А ты здесь как? Мимо шел? – не смогла удержаться от иронии.

– Остроумно, но нет, – не поддался на провокацию Саша и ответил ей предельно честно: – Подумал, что могло что-то случиться, и решил проверить.

– Спасибо за беспокойство. – Она невольно расплылась в улыбке, на душе тут же потеплело. Надежда, едва не угасшая недавно, вновь вспыхнула ярким огнем. Саша сложный, непонятный, колючий, но такой притягательный, что она готова была простить ему все.

– Это разовая акция, – спохватившись, что сболтнул лишнего, уточнил он.

– Хорошо, я учту, – согласилась она, продолжая улыбаться. Слова не имели значения. Главное то, что он и правда бросил все и пошел ее искать. – Пойдем?

Саша двинулся за ней следом. Жадно рассматривал женственные изгибы и боролся с желанием прикоснуться к ней. Таня вызывала в нем противоречивые эмоции, одновременно волновала его и отпугивала.

Оставшись дома один, он с ужасом для себя осознал, что ему не хватает ее. В каждом предмете замечал ее присутствие: она не так ставила тарелки, забыла солонку убрать со стола, не туда повесила полотенце. Все эти мелочи были связаны именно с ней и добавляли особого очарования и уюта. Его маленькая кухня стала жилой, в общем-то, как и его жизнь.

Заметив, как тяжело едет коляска, Саша не задумываясь забрал ее и покатил сам, по возможности объезжая препятствия. Теперь Таня шла сзади, и он, затылком ощущая ее изучающий взгляд, испытывал неловкость.

– Спасибо, ты правда очень помог, – сказала она, как только они вошли в дом.

– Проехали, – отмахнулся Саша, упорно игнорируя тепло, разливавшееся по телу от ее слов.

Татьяна отвезла коляску в комнату и аккуратно, стараясь не разбудить, раздела ребенка и вернулась.

– А чем так вкусно пахнет?

– Проголодалась?

– Очень, – честно призналась она и прошла на кухню.

– Паста с соусом болоньезе, – торжественно объявил Саша и поклонился, будто официант, приглашая ее к столу.

– Издеваешься? – Таня не смогла сдержать улыбки, вспомнив свой недавний кулинарный провал.

– Есть немного.

– А если серьезно?

– Макароны с подливой. – Он открыл поочередно кастрюли, демонстрируя то, что приготовил, пока они гуляли.

– Даже звучит вкуснее. – Таня глубоко вдохнула приятный аромат, предвкушая сытный ужин.

– Ладно, сама разберешься. А я пойду…

– Ты со мной не поужинаешь?

Надежда, просквозившая в ее голосе, болезненно полоснула по сердцу, но Саша не поддался эмоциям.

– Не планировал.

– Жаль… – огорченно начала Таня и, судорожно вздохнув, продолжила: – Я хотела…

– Что? – Он внимательно посмотрел ей в глаза. Искал в них ответы на свои вопросы, но не находил. Бежал, снова трусливо сбегал от себя и своих неподдающихся контролю чувств. Настолько боялся новой боли, что не давал себе ни малейшего шанса.

Татьяна мужественно выдержала его взгляд, но не нашла предлога, чтобы остановить.

– Да нет, ничего, – ответила и сглотнула ком в горле. Опять он разбил вдребезги ее надежды.

Саша кивнул и направился к выходу

– Буду поздно, – бросил не оборачиваясь.

– Хорошо, – горестно вздохнув, прошептала Таня. Аппетит пропал, как в общем-то, и настроение.

Смахнув непрошеные слезы, она налила себе чай и удобно устроилась в кресле у окна.

Копаться в себе не имело смысла, но Таня не могла остановиться. Раз за разом прокручивала в голове события последних дней и пыталась разобраться, что происходит в целом и с ней в частности.