– Спокойной ночи, – ответил Саша и проводил ее взглядом. Он тоже ощутил неловкость, возникшую между ними, но не придал этому значения. Не сегодня, не сейчас.

Глава 5

Саша проснулся необычайно рано, но не спешил вставать. Нечасто позволял себе понежиться в теплой постели, но сегодня сил, чтобы начать новый день, просто не было. Он никак не мог избавиться от мыслей о Тане, они, будто голодные звери, яростно атаковали мозг. Попав в плен подсознания, Саша метался в поисках выхода. Шаткое внутреннее равновесие нарушилось, а душу заполнило раскаяние. Вчера он позволил себе слишком много и теперь ужасно жалел. Не должен был выпускать личное наружу, но эти волшебные мгновения было не так просто забыть.

Нежность Таниной кожи все еще теплилась на кончиках его пальцев, вибрируя нервными импульсами. Ее еле уловимый запах до сих витал в воздухе, раздражая обоняние. Саше казалось, что он пропитался им до костей, с каждым вдохом тот все глубже проникал в его тело, с потоком крови распространяясь по организму. А как она смотрела ему в глаза? Этот наивный, полный доверия взгляд врезался глубоко в душу, с легкостью преодолев все так долго возводимые им барьеры.

Скрывать, что Таня взволновала его, было бессмысленно, но Саша не собирался сдаваться и принимать эту ситуацию как данность. Не хотел ничего чувствовать, но глупое сердце будто ожило и неистово колотилось в груди. Шальная мысль проскользнула в сознание, но он не дал ей даже сформироваться, на корню пресекая свою слабость. Таня не для него, и точка. Единственное, что мог ей предложить, это место в своей постели, но не хотел даже думать об этом. Она слишком молода и неопытна, а он не имел никакого права пользоваться этим.

Саша с силой сжал кулаки, чтобы не зарычать в бессильной злобе. Твердо решил, что впредь должен держать себя в руках, чтобы не допустить трагедии. Кое-как договорившись с собой, он спустился и замер, наблюдая за тем, как виновница его кошмара порхает по кухне. Татьяна обернулась и беспечно улыбнулась. Сердце пропустило удар и забилось с удвоенной силой. Ее улыбка, чистая и открытая, завораживала, манила его с нечеловеческой силой. В груди тут же вспыхнул пожар, и все установки полетели к чертям. Саша понял, что пропал, как мальчишка, попал под ее обаяние, но назад дороги не было.

– Доброе утро. Как ты? – хрипло спросил он и нервно сглотнул – в горле неожиданно пересохло. На ватных ногах добрался до кувшина с водой и залпом осушил бокал.

– Доброе утро. Отлично. – Щеки Тани покрылись легким румянцем. Смутившись, она отвела глаза. – Ты завтракать будешь?

– Может, не надо? – Саша притворно ужаснулся, чем вновь вызвал солнечную улыбку Татьяны.

– В этот раз я попробовала и, как видишь, живая.

– Ладно, уговорила, – сдался он и присел за стол. – Что едим?

– Яичницу.

Таня наложила в тарелку еду, нарезала хлеб, поставила перед ним, а сама вернулась к раковине.

Саша осторожно попробовал кусочек и вынес свой вердикт:

– Надо же, вкусно.

Таня лишь довольно усмехнулась, празднуя маленькую победу. Шум льющейся воды заглушал все остальные звуки, она не слышала, как он подошел.

– Спасибо.

Его бархатистый голос, зазвучавший совсем близко, заставил ее сердце подпрыгнуть и забиться чаще. Таня замерла, боясь пошевелиться.

– Что ты делаешь? – тихо поинтересовался Саша, рассматривая орудие пыток в ее руках.

– Картошку чищу. – Она подняла на него глаза и шумно выдохнула. Он был совсем рядом, всего лишь несколько сантиметров отделяли их друг от друга.

– Ты ее мучаешь, – прошептал Саша почти на ухо и поставил свою тарелку в мойку. Заметил, как Танины зрачки расширились от волнения, и намеренно продолжал игру в кошки-мышки. Запретный плод находился совсем близко, но Белов был уверен в силе своей воли на сто процентов. Он получал извращенное удовольствие от внутренней борьбы, при этом держа эмоции под жестким контролем. – Смотри, покажу тебе мастер-класс. – Он аккуратно взял из ее рук нож и, ловко управляясь им, избавлял от кожуры картошину за картошиной.

– Здорово, – на автомате ответила Татьяна. С придыханием смотрела на его руки и невольно вспоминала, как вчера они ласкали ее. Мурашки, будто взбесившись, ринулись по коже.

– Сама попробуй. – Саша передал ей нож и очередную картофелину, будто случайно коснувшись ладоней. Не смог отказать себе в маленькой слабости – почувствовать ее тепло.

Танины руки дрожали от волнения и смущения одновременно. Она старалась повторить его действия, но получалось очень коряво, никак не могла сосредоточиться на процессе. Близость Саши отвлекала, не давала собраться с мыслями.

– Ну вот, другое дело. – Он удовлетворенно кивнул, вытер руки и отошел. – А что ты вообще готовишь?

– Не помню. – Она обернулась и указала на стол. – Вон книжка, сам посмотри.

Саша пробежался глазами по открытой странице и не понял ровным счетом ничего из этого замороченного рецепта.

– Гратен Дофинуа, – прочитал вслух, будто прикидывая, каким блюдо с таким названием будет на вкус, полистал остальные рецепты, захлопнул книжку и закинул ее туда, откуда позавчера утром достал.

– Что ты делаешь?

– Знаешь, я погорячился, дав тебе эту книгу, – констатировал он, полностью признавая свою ошибку. – Здесь нет ровным счетом ничего съедобного.

– Серьезно? – сыронизировала Татьяна и, повернувшись к нему, скрестила руки на груди. Она только-только начала немного разбираться в замысловатых рецептах. Составила примерное меню и список продуктов…

– Да.

– А как же я готовить буду?

– Я бабу Зину попрошу, она тебя всему научит. – Саша широко улыбнулся, довольный своей гениальной идеей

– Ну хорошо, – немного поразмыслив, согласилась Таня, рецепты из книги ей и самой не нравились. – А с картошкой что делать?

– Не знаю, давай, может, пожарим?

– Гениальная идея, и как же нам это сделать?

Он шумно выдохнул и вернулся к миске с картофелем. Когда предлагал, напрочь забыл о том, что Таня не умеет готовить, а теперь приходилось отвечать за свои слова.

– Я сам пожарю.

– Хорошо. – Она вытерла руки и уступила ему место около раковины. – А я пока уложу дочку спать.

***

Татьяне не терпелось вернуться, но как назло именно сейчас дочь никак не хотела ее отпускать. Таня вся извелась, пробовала петь колыбельную и качать на руках, но все было бесполезно – только она собиралась встать, как Мила заливалась возмущенным плачем.

С большим трудом справившись с волнением, Татьяна буквально заставила себя без спешки дать ребенку уснуть покрепче. Ее усилия наконец увенчались успехом – дыхание дочки стало ровным и глубоким, а ручки удобно раскинулись над головой.

Облегченно выдохнув, Таня аккуратно переложила малышку в коляску и, убедившись, что она не проснулась, выскользнула из комнаты.

Аппетитный аромат жареной картошки витал в воздухе и приятно ласкал обоняние, но не чувство голода манило Татьяну. Необъяснимый трепет поселился в душе, заставляя сердце стучать быстрее. Она бесшумно вошла на кухню и остановилась в дверях, наблюдая издалека за действиями Саши. Не обращая внимания ни на что, он ловко управлялся со сковородой и лопаткой, перемешивая сочные кусочки картофеля. Таня не спешила обозначать свое присутствие, наконец ей выдалась возможность рассмотреть своего спасителя поближе. Она будто увидела его в первый раз: высокий и статный, он будто заполнял собой все пространство маленькой кухни, но в то же время не казался громоздким шкафом. Ей потребовалось несколько минут, чтобы вновь привыкнуть к нему и выровнять участившееся дыхание.

– Долго будешь там стоять? – Насмешливый голос заставил Татьяну вздрогнуть и стыдливо опустить глаза. Щеки тут же вспыхнули от осознания, что он застал ее с поличным.

– Прости, – робко пробормотала она и опустилась на один из стульев.

Саша внутренне напрягся, заметив заинтересованность в ее взгляде. Это совершенно не входило в его планы, не собирался он играть с огнем и наживать проблем на свою голову. Нахмурившись, разложил еду по тарелкам, поставил их на стол и сел напротив Тани.

– Как вкусно, – восхищенно воскликнула она, попробовав новое для себя блюдо. Никогда прежде Тане не доводилось есть жареную картошку с квашенной капустой. В ее окружении такая еда считалась вредной и предназначалась для простых людей. Она с удивлением открыла для себя восхитительный вкус и наслаждалась им, прикрыв глаза от удовольствия.

– Понравилось? – довольно усмехнулся Саша. Что-что, а картофель он умел жарить филигранно. Используя минимум масла, аккуратно поджаривал до аппетитной корочки, оставляя при этом сами кусочки сочными. Этому нехитрому способу его научила мама, и он овладел им в совершенстве.

– Ничего вкуснее в жизни не ела! – честно призналась Татьяна. Когда-то в детстве она часто сбегала от родителей, чтобы окунуться в мир фаст-фуда. Картофель-фри был любимой ее отравой, но даже он не шел в сравнение с тем, что она ела сейчас.

– Ты мне льстишь. – Саша не смог сдержать улыбку. Где-то на подсознательном уровне чувствовал, что она искренна в своих словах, и это согревало душу. Он хотел установить жесткие границы личного пространства и свести общение к минимуму, но все получалось с точностью до наоборот.

– Ну правда. А ты меня научишь?

– Научу, – пообещал он, но без особого энтузиазма.

– А где ты сам научился?

– Маме спасибо, она у меня была очень хорошей и доброй. Почти никогда не ругалась, – с грустью поделился Саша и сам не заметил, как начал рассказывать про свое детство. Как они с пацанами воровали яблоки у соседа, устраивали водные баталии на пруду и зимой катались с горки. Но что бы ни случилось, мама всегда была на его стороне, прикрывала маленькие шалости и защищала от всего на свете.

Татьяна с восторгом слушала все, что он рассказывал, и неосознанно сравнивала со своим детством. Они были рождены в разных, непохожих друг на друга мирах. Она росла в богатой семье, где таким развлечениям было не место. С пеленок ей внушали хорошие манеры, правила этикета и другие необходимые в высшем обществе знания, а на шалости просто не оставалось времени.

Таня старалась хоть что-то запомнить о его приключениях, но все чаще ловила себя на мысли, что в голове не откладывается ровным счетом ничего. Она просто наслаждалась обществом Саши: их легкой, непринужденной беседой, простым мелочам. Ей казалось, что она стала лучше понимать его, стала к нему ближе, и от этого тепло волнами расходилось по телу.

– А потом ее не стало… – завершил Саша свой рассказ и поднялся со стула, чтобы скрыть слезы, застывшие в глазах. После смерти матери он остался совсем один и лишился надежной опоры. Жизнь надломилась, он так и не смог справиться с потерей – боль утраты со временем не утихла.

– Прости, я не хотела… – виновато прошептала Татьяна.

– Все нормально, – холодно отозвался он и поставив тарелку в раковину направился к двери. – Мне пора.

Он ушел, а Таня осталась сидеть в одиночестве. Все ее мысли крутились вокруг Саши, он открылся ей с другой стороны. Невольно она представляла маленького мальчишку-хулигана, всю его такую интересную и наполненную событиями жизнь. На этом фоне ее жизнь выглядела пресной и скучной.

Александр вышел на улицу и глубоко вдохнул свежий осенний воздух. Настроение уверенно стремилось к нулю. Он был крайне недоволен собой – хотел свести общение с Таней к минимуму, а вместо этого затеял задушевную беседу, да еще и разбередил тяжелые воспоминания. Шумно выдохнув, плотнее закутался в куртку и направился за анестезией.

– Надо же, Белов собственной персоной! – воскликнула продавщица, курившая на крыльце магазина. – Давно тебя не видела.

Он натянуто улыбнулся и уверенно шагнул в ветхое здание, женщина последовала за ним.

– Мне как всегда. – Он положил на прилавок нужную сумму денег.

Галка достала из закромов бутылку водки и поставила перед ним.