Через несколько минут в бой вступили крейсера первой эскадры китайского флота, а сверху коршунами упали шесть уцелевших крейсеров Новикова и последний оставшийся на ходу американский – «Авраам Линкольн». Это практически уравняло силы противников, и решающую роль снова начало играть качество – дальнобойность пушек Гаусса, установленных на тяжелых крейсерах земного космофлота. Их мощности недоставало для того, чтобы уничтожить центаврский авианосец с одного выстрела, но почти всегда удавалось вывести из строя гравитационный двигатель. Это лишало энергии противометеоритные излучатели и позволяло крейсерам использовать для добивания центаврских кораблей твердотопливные ракеты с термоядерными боеголовками. В космосе одна за другой вспыхивали рукотворные «солнца» термоядерных взрывов, хорошо видные с Земли даже сквозь облака.

Победа далась землянам очень дорогой ценой и была не полной. Центаврийцы, хоть и частично, но выполнили стоящую перед ними задачу – два десятка авианосцев успели выпустить десантные транспорты. Некоторые – не в полном объеме. Тем не менее в земную атмосферу вошло более двух тысяч носителей второго ранга. В семь раз больше, чем во время налета, случившегося тридцать лет назад. Но сейчас они прибыли с другой целью – не воровать земных женщин, а полностью уничтожить человеческую цивилизацию, освободив на Земле место для центаврской. Некоторое количество представителей которой уже прибыло на десяти черных носителях. Их форма и размеры несколько отличались от тех, которые были знакомы землянам по событиям, произошедшим в 2025 году. Эти были заметно больше – почти стометрового диаметра, а очертаниями скорее напоминали толстую шайбу.

Еще три центаврских авианосца, сумевших каким-то образом вырваться из схватки не поврежденными, ушли куда-то за марсианскую орбиту и затерялись там в главном поясе астероидов.

Первое, что сделал Хуацинь после завершения орбитальных боев – связался с Осиповым:

– Ваш выход, контр-адмирал. В первую очередь цепляйте двенадцатую крепость и тащите ее на Луну. Потом займетесь очисткой земных орбит от погибших крейсеров и обездвиженных мониторов, начиная с тех, что находятся на нижних орбитах. Мониторы просто передвиньте повыше, а крейсера сразу транспортируйте на Луну. И поаккуратней там, над Землей сейчас вертится очень много битой посуды.

Потом, проанализировав собранную Конфуцием информацию, предупредил командование земных сил о том, что вместе с уже знакомыми людям носителями второго ранга в атмосферу ушло десять аппаратов другого типа (приложив видео и указав габаритные размеры «шайб»), несущих живых осьминогов, которые обладают мощными телепатическими способностями. И распорядился уничтожать такие аппараты в первую очередь.

Все это время Конфуций находился на связи с Сократом, приближающейся к Земле Весты. Поэтому Петров уже был в курсе происходящего и, сразу же после выхода Весты на земную орбиту, принял командование на себя.

От четырех космических флотов, имевшихся в его распоряжении к началу битвы за Землю (не учитывая базирующийся на Психее пятый, пока не понесший потерь), остались сущие крохи.

Восемь мониторов разной степени потрепанности: четыре американских, три индийских и один, вообще не имеющий повреждений – китайский. Его Николай сразу поставил на место, которое раньше занимала двенадцатая орбитальная крепость, закрыв образовавшуюся прореху.

Четырнадцать крейсеров: один американский, шесть российских и семь китайских.

В принципе, в качестве пятнадцатого можно было учесть и «Илью Муромца», но практически рассчитывать на него, как на боевую единицу, в ближайшее время не приходилось. Большому космическому буксиру, после того как он оттащит на Луну то, что осталось от двенадцатой крепости, предстояло очень много работы: собрать и перевезти на Луну все разбитые крейсера, поднять на высокие орбиты и в дальнейшем отбуксировать к Гигее на ремонт или утилизацию три разбитых монитора, сбегать за точку Лагранжа L1 за крейсерами, потерянными во время самого первого сражения. И отбуксировать их на Луну.

А ведь где-то в Главном поясе астероидов еще скрываются три центаврских авианосца, способные навести шороху на любой из баз Солнечной системы. И куда-то пропал тяжелый крейсер «Калькутта», который тоже следовало разыскать. Последнее Николай сразу же спихнул на астрономов. Сейчас было явно не до флотской поисковой операции. Вот если найдут – можно будет сгонять за ним «Илью Муромца».

Для прикрытия базы второго флота, расположенной на Палладе, Николай отправил Майкла Томпсона, придав ему тяжелый крейсер «Авраам Линкольн» и два из четырех мониторов второго флота. Остальные два, вместе с китайским тяжелым крейсером «Лю Бэй» направил в точку Лагранжа L2, для защиты обсерваторий.

На Гигею, где базировались третий флот и верфь, отправился вице-адмирал Ранджит Сингх, уведя с собой два из своих мониторов (третий Николай оставил для охраны лунной базы) и российский тяжелый крейсер «Петропавловск-Камчатский».

Из оставшихся одиннадцати крейсеров командующий космической обороной сформировал две эскадры: одну, состоящую из шести китайских крейсеров, оставил на лунной базе, а вторую из пяти новиковских – на Весте.

В принципе, сейчас командующий космической обороной больше ничего сделать не мог. Все остальное теперь решалось в атмосфере Земли и на ее поверхности. Но зато у него появилось время на то, чтобы подумать, а аналитиком он все еще оставался очень хорошим. С учетом опыта, возможно, даже одним из лучших на Земле. В том, что наземным силам Десятки удастся перебить весь десант, который прорвался на Землю, он ни в коей мере не сомневался.

«Сколько там живых десантников? – размышлял Николай. – Максимум полмиллиона. И до поверхности доберутся далеко не все. Шороху они, конечно, наведут знатного, особенно на территории неприсоединившихся стран. Но, в конце концов, все будут перебиты. А следует ли убивать всех, или нужны “языки”? Пожалуй, нужны. Вот только брать их живьем чрезвычайно опасно. Неизвестно еще, кто кого возьмет в плен. Следовательно, надо поручить это космодесантникам. А нужны ли пленные осьминоги? По идее нужны. Вот только взять их живыми будет скорее всего нереально даже наиболее подготовленным космодесантникам. А значит, нечего и рисковать».

– Сократ, соедини меня с командующими войск ПВО Десятки.

Когда на экране появились изображения десяти генералов, он поздоровался и сразу перешел к делу:

– Всем передали данные по носителям с осьминогами?

Дождавшись подтверждения, Николай продолжил:

– Приказываю: осьминогов в плен не брать. Это слишком опасно не только для тех, кто этим будет заниматься, но и для всего человечества. Если хоть парочка уцелеет и отложит яйца – человечеству конец. Мы их уже не выведем. Поэтому уничтожать гарантированно. На любой территории, не обращая внимания на границы. Приказываю довести эту информацию до всех экипажей истребителей. И передать коллегам, работающим на земле. Всем понятно? Действуйте!

– А теперь соедини меня с командующим космодесантными войсками Российского Союза генерал-полковником Соловьевым.

– Здравия желаю, товарищ маршал!

– Здравствуйте, Алексей Кузьмич! Есть к тебе дело. Нужно взять несколько «языков» из боевиков, прибывших с Альфы Центавра. Поручи это Косте, пусть организует команду из сильных телепатов. У него их хватает. Много «языков» не нужно, двух-трех будет вполне достаточно. И поаккуратней с ними. Подозреваю, что это не только телепаты, но и гипнотизеры. А возможно, и не совсем люди. Да, осьминоги в качестве «языков» нам не нужны.

– Я понял, товарищ маршал. Сделаем.

«Вот, наверно, и все, что можно было сейчас сделать, – подумал Николай, закончив разговор с командующим КДВ. – Теперь остается только ждать».

Глава 4
Истребители

Истребители не стали ждать центаврские носители в стратосфере, сразу поднявшись выше, к линии Кармана. Действуя парами или тройками, они обкладывали агрессора с разных сторон. Потом один из истребителей стремительно сокращал дистанцию и поливал его снарядами из авиапушек. В случае попадания тарелка сразу прекращала маневрирование и спустя некоторое время сваливалась в штопор. Но чаще ИИ центаврского носителя успевал среагировать и увернуться от медлительного роя тридцатимиллиметровых снарядов. И надо было снова обкладывать шустрика или загонять его вниз, где сопротивление воздуха заставит чересчур быстрый аппарат хоть немного замедлиться. Ракеты «воздух-воздух» уже давно были сняты с вооружения, поскольку они существенно уступали тарелкам не только по скорости, но и по маневренности. Снаряды летали ненамного быстрее, но их было много.

Больше всего в небе было «ястребов» KF-50, централизованно выпускаемых Кореей для стран Десятки и примкнувшей к ней коалиции. Кроме самой Кореи их использовали Большая Индия, Бразилия, Венесуэла, Вьетнам и Куба. Некоторое количество «ястребов», предназначенных для прикрытия Африки и Азии, базировалось в Гвинее, Конго, Анголе, ЮАР, Египте, Иране, Турции, Курдистане и Сирии. Простые в управлении и надежные, они почти не уступали центаврским носителям второго ранга в скороподъемности и тяговооруженности, но явно проигрывали в маневренности.

Китайские «Могучие Драконы», по сути, отличались от них только размерами и большим калибром авиапушек. Американские «Фантомы» обладали более совершенными радарами, а французские «Миражи» могли похвастаться элегантностью силуэта и значительно лучшей аэродинамикой.

Разработчики российских «Стрижей» так же, как и французы, озаботились в первую очередь аэродинамикой, но в ущерб утонченности силуэта поставили во главу угла жесткость планера и функциональность. Они проектировали молоток, основным предназначением которого было не поражать зрителей элегантностью линий, а забивать гвозди. Скорее даже не гвозди, а тяжелые твердосплавные дюбели, что подразумевало увеличение калибра до пятидесяти семи миллиметров и соответственное удлинение стволов. При этом они учли китайский опыт – тридцать лет назад наиболее эффективно били центаврскую посуду именно пятидесятимиллиметровые зенитные артустановки PG-80, но пошли дальше, использовав компоновочную схему авиапушки Грязева-Шипунова.

В первом варианте авиапушка жестко фиксировалась и стреляла по ходу движения истребителя. Во втором – имела двигающийся по дуге казенник и наводилась в горизонтальной плоскости. А у модернизированной экспериментальной модели стала выдвигаться наружу, что позволяло осуществлять наведение уже в двух плоскостях.

А корпус со временем превратился в блин. Но не тот блин, который комом. А напоминающий плоский камень, используемый детворой для пускания «блинчиков». Такая конфигурация позволяла развивать максимальную скорость не только в разреженном воздухе стратосферы, но и вблизи от земной поверхности. А также выполнять любые фигуры высшего пилотажа без риска переломить несущий каркас.

К сожалению, таких машин успели изготовить только десять. Но даже немодифицированные «Стрижи» могли дать хорошую фору самым продвинутым «Могучим Драконам», «Фантомам» и «Миражам».

* * *

«Миражам» приходилось туго. Нет, если бы им пришлось защищать только французское небо, они легко справились бы с этой задачей. Но государственные границы имеются только на земной поверхности, а в стратосфере они напрочь отсутствуют. И из союзников рядом имеется лишь традиционно нейтральная Швейцария, небо которой тоже необходимо прикрыть. Тяжело защищаться, находясь в окружении соседей, которым абсолютно фиолетово на твои проблемы. И шут бы с ними, в конце концов, спасение утопающих – дело рук самих утопающих и уже давно является их собственной проблемой. Но ведь никто не помешает центаврским носителям войти в стратосферу где-нибудь над Германией, Бельгией или, например, Испанией, потом поднырнуть над самой землей на французскую территорию. Или высадить головоногий десант в акваториях Средиземки, Бискайского залива, Ла-Манша. Вот и получился объем почти в треть кубического мегаметра (если измерять по линии Кармана). В который сверху свалилось полторы сотни носителей второго ранга. И еще один более массивный аппарат, снижающийся над Авиньоном и явно нацелившийся в Лионский залив между Монпелье и Марселем. К счастью, его вовремя заметили.

– Вижу «шайбу»! – крикнул Жан Перье своему ведомому. – Атакуем!