Обида захлестнула Хильди порывом ветра. Злость на Дэкса ещё клокотала внутри, но посторонний человек не имел права такое говорить! Но больнее всего было от того, что в его словах звучала правда.

– Хорошо, в таком случае я хочу узнать. – Возникший возле стола земляной элементаль был отослан небрежным взмахом руки. – Расскажи мне, Брунхильд.

Под его пронзительным взглядом захотелось съёжиться.

– У сканды Близзард мы живём только два последних года. А раньше снимали комнаты в Шестом переулке и на Малой Озёрной улице, а до этого всего я жила в сиротском доме. Дэкс забрал меня и… Нам вообще скоро ссуду на жильё должны одобрить, – зачем-то солгала она. – Впрочем, как я и сказала, это не ваше дело. Дэкс – мой брат, а не сожитель, и долги мы копили вместе!

– Брат?! – резко выпрямившись, Торвальд ударил ладонью по столу. – Тогда какой линялой чешуи он тебя целовал?!

– А вы любитель подглядывать, да? – Хильди вскочила, едва не опрокинув стул. – Кто вам дал право следить за мной?!

Она злилась. Очень злилась. Потому что сканд ударил по больному и был прав. Эта правда безжалостно раздирала душу. Хильди снова вспомнила свой порыв сбежать в столицу, оставить Дэкстера, найти няню Далию… маму.

– Ты разбудила меня…

– Да слышала я это! – огрызнулась она и смахнула подступившие слёзы. – Вас проклял какой-то древний йотун и заточил в праздничный шар на сто восемь лет. Это я поняла, хоть и сложно поверить, йотунов-то уже давно нет, повыловили их. Но допустим. Разбудила и разбудила – живите дальше, наслаждайтесь свободой. Зачем следить за мной? Для чего я вам?

– Ты мне понравилась. Я захотел стать ближе. Попробовать на вкус.

– Я вам что, овощная похлёбка?

Торвальд поморщился:

– Ни в коем разе.

– Голод. Вы сказали, ваш зверь голоден. Что это значит? Какой зверь? Где вы его держите?

– Левиафан. С ним ты уже познакомилась.

– Ле…

Дыхание вдруг перехватило. Стремительно, кусочек за кусочком, восстанавливались в памяти ускользнувшие события. Гибкое змееподобное тело, шипастая морда, блестящая чешуя…

«Вот же оно чудовище, прямо передо мной!»

Хильди устало опустилась на стул, словно силы разом покинули её.

«Лавочника наверняка он и сожрал!»

В голове воцарился какой-то сумбур, и Хильди перебирала в памяти крохи обрывочных знаний о далёкой Гардарике. Так называлась страна драконов – существ, обладающих двумя обличьями, человеческим и животным, которая простиралась далеко на востоке. Вот только у них были крылья, огромные, перепончатые, Хильди видела картинки в книгах. И те звери летали, а не плавали.

«Левиафаны – это ведь тоже по сути драконы, да? Но водные. Вот только разве они не вымерли вслед за йотунами?»

А ещё драконы в Гардарике, кажется, вполне мирно сосуществовали с людьми. Этот факт немного обнадёживал. В любом случае она и представить не могла, что встретит кого-то подобного.

– Сейчас как раз год Левиафана, – отчего-то вспомнилось ей.

– Я же сказал – мой год. И дева подходящая нашлась, чтобы снять йотунское проклятье. Звёзды удачно сложились. И вот я здесь, а ты рядом со мной.

Отодвинув свой стул, Торвальд поднялся и подошёл со спины. Тепло его ладоней накрыло плечи.

– Не бойся меня, Брунхильд, – мягко произнёс он. – Я не обижу.

Щёку опалило нежное прикосновение его губ.

* * *

Ама вполне могла бы оказаться дамой лет сорока с добродушной улыбкой и пышной грудью, скрытой под платьем с высоким воротником-стойкой. Мышиного оттенка подол чуть-чуть скрывал хвост, присущий всем высшим элементалям. И разве что полупрозрачность фигуры выдавала в ней нечеловеческую сущность. Ама суетилась вокруг, как заботливая наседка, поправляя ветерком десятки подъюбников, сама же Хильди подсчитывала в уме, сколько же она уже гостит здесь. Четыре дня? Пять? Может, больше?

Элементали, магия, старинный замок – всё так закрутилось… И завораживало, и пугало. Особенно сканд ла Фрайн. Его звериная форма не проявлялась, однако порой Хильди чувствовала чуждое присутствие, будто из глубин бирюзовых радужек на неё смотрит что-то жуткое и свирепое. Что-то способное разодрать человеку глотку… В такие моменты она вся покрывалась мурашками и завидовала элементалям, способным растворяться в полу́ или стенах.

Пока Хильди обживалась в замке, Торвальд всецело был поглощён своими делами. Он возвращался поздно вечером мрачный, как грозовая туча, и… целовал. Так целовал, что подкашивались ноги и туманилось сознание. А потом наступало следующее утро.

И вот сегодня Хильди бездумно бродила по коридорам и рассматривала расшитые золотыми нитями гобелены, когда перед ней материализовалась Ама, передала приглашение на ужин и вызвалась подобрать наряд.

– Ужасно! – В огромном напольном зеркале отражалась не девушка – эдакий кексик, щедро обмазанный взбитым клубничным кремом. Такие продавались в кондитерской на углу. Хильди повторила: – Ужасно!

– Нет-нет-нет! Платье идеально. По последней моде… – Ама замялась, хмыкнула в полупрозрачный кулак. – Может, и не совсем по последней, но достойное. Сканды самых знатных домов обзавидовались бы, придите вы в таком на бал, а кавалеры ещё у входа в залу стребовали бы с вас все обещанные танцы.

«Какие ещё обещанные танцы? Да их уже полвека как не практикуют! И в каком только чулане Ама откопала эту розовую хламиду? В ней ходить-то вообще возможно, не наступив на подол и не разбив нос?»

Ама переключилась на причёску, воздушными потоками укладывая пшеничные локоны Хильди. Из пола высунулся Шен и подал бутон ночной фиалки:

– Хозяин сказал, это ваш цветок.

Расторопная Ама тут же пристроила его в причёску.

– Я похожа на пирожное.

– На сканду, – хором заверили элементали.

Хильди закатила глаза и обречённо вздохнула. К ужину она спустилась в скверном настроении, что не укрылось от Торвальда. Он галантно ухаживал, рассказывал забавные истории, много говорил о магии. Всё это было любопытно, однако необъяснимая печаль лишь сильнее сдавливала изнутри. И тревога.

«Вернулся рано. Затеял праздничный ужин. Ох, неспроста».

После ужина Торвальд подставил Хильди локоть и повёл по галерее. Из тяжёлых рам, развешанных на стенах, за ними следили сканды древнего рода ла Фрайн.

– Я вижу, ты снова грустишь. Расскажи мне.

Хильди качнула головой, прогоняя образ Дэкса, и решила озвучить более понятную проблему:

– Это платье… Сейчас так не одеваются…

– Закажу для тебя что-нибудь менее объёмное. Хорошо?

– Может, просто пройдёмся по городу? – Затаённая надежда вспыхнула в груди. – Я бы хотела зайти домой, забрать свои вещи.

– Твой дом теперь здесь. Я куплю тебе новую одежду, – отрезал Торвальд.

– Но… Я бы хотела забрать и старую тоже. Дело не в качестве вещей или в их внешнем виде, а в воспоминаниях, в чувствах…

– Или ты просто хочешь к нему? – Торвальд резко остановился и заглянул ей в глаза. Бирюзовые омуты на миг сверкнули стальным холодом.

– Не после того, что случилось, – попыталась она оправдаться.

Он кивнул, принимая ответ, а затем поднёс её руку к губам и поцеловал.

– Я должен тебя расстроить, Брунхильд, – произнёс Торвальд, заставив насторожиться.

«Вот оно. О, священные руны, что сейчас будет?»

Пальцами он поглаживал знак варгов на её коже, а вместе с прикосновениями в сознание проникало чувство надвигающейся беды. Сердце в груди тревожно забилось.

– Сожалею, но пока обучение в академии Грантрока – единственный способ доказать твою верность конунгу. Нам весьма повезло, что теперь вообще есть подобная возможность для неодарённых. В моё время всё было бы ещё сложнее…

– Что?

– Обучение, Брунхильд. Будут экзамены и постоянные проверки. В результате ты получишь лицензию, а вместе с ней и освобождение от знака варга. Я уже обо всём договорился. Обучаться будешь под моей фамилией, во избежание лишних суждений. Ректор тебе прикроет это, – он провёл пальцами по чёрным рунам на её коже, – на время учёбы и в пределах академии, конечно.

– Экзамены, магия, Грантрок… – заворожённо прошептала Хильди. – Я что, поеду в академию?!

– Да, Брунхильд.

– Без шуток?

– Увы, это вынужденная мера. Сожалею, но тебе придётся смириться.

Его голос прозвучал с некой долей раскаяния, вдобавок он положил ладони на её плечи в попытке успокоить, будто только что сообщил о смерти её любимой кошки, а не о том, что сделал мечту явью.

– Шва-а-ахх! – вдруг ругнулась она. – Я поеду в академию! В академию! Я?! Скальдов скальп!

– Брунхильд!

– Ой!

Она стыдливо опустила голову, чувствуя, что не в состоянии сдержать расплывающуюся на губах улыбку. Но вдруг её окатило волной беспокойства, и улыбка потухла:

– А глаза?..

Торвальд прикоснулся пальцами к её подбородку:

– Никто не узнает, что ты варг.

И Хильди поверила. Подалась вперёд, оставляя поцелуй на его щеке:

– Спасибо, Торвальд.

[Торвальд Сарот Див ла Фрайн]

Как же томно прозвучало его имя в её устах. Даже Зверь довольно заурчал, отзываясь на эмоциональный всплеск Брунхильд. Вторая ипостась рвалась интересно провести время и подпитать резервы.

Торвальд же изумился столь бурной реакции.

– Брунхильд, быть может, ты не поняла? – Он снова держал её за плечи, борясь с желанием немного встряхнуть неразумную деву. – Я говорил об академии Грантрока.

– Грантрок… – Она мечтательно закатила глаза.

– Я не разделяю твоей радости. Осознаешь ли ты, что неодарённые адепты – изгои? Им всячески… хм… усложняют жизнь. Ректор пытается приструнить будущих магов, но пока система только отлаживается. Брунхильд, тебе в академии не будет легко.

– А у меня вообще судьба непростая. Справлюсь! Зубами выгрызу эту лицензию и освобожусь от знака! Больше не буду варгом!

Торвальд улыбнулся с облегчением. Предполагал, что придётся долго уговаривать, объяснять все преимущества обучения. Но она смогла удивить. Думал, простая дева из захолустья осядет в замке, будет радоваться новым нарядам и греть постель. Может, она не такая уж и глупая. Запертая в каменных стенах, она грустит, платья ей не нужны, трудности не пугают. А желание освободиться… Ему ли не знать, каково это?

«Я буду помогать ей, даю слово». – Зверь внутри согласно кивнул. – Брунхильд, раз вопрос с твоим зачислением решён, то перейдём к условиям.

– Всё, что угодно, – отозвалась она, положив голову ему на плечо. Он вдохнул аромат её волос, поднял на руки и понёс в малую гостиную.

– Никогда никому так не говори. Нельзя обещать «всё, что угодно» магам.

– Даже вам?

– Тебе, Брунхильд. Говори – тебе.

– Даже тебе? – после небольшой заминки исправилась она.

– Мне можно, я тебя не обижу. Но другим – никогда.

Вместе с ней на руках он сел в высокое кресло у камина. Тут же мелькнул оранжевый всполох, сложенные домиком дрова лихо занялись пламенем, в котором на долю секунды отразился силуэт Вэя и тут же исчез. Огненный элементаль редко показывался при Брунхильд, чаще ворчал, треща дровами.

– Итак, правило первое – в город не выходить, – поучительно начал Торвальд. – Знаю, соблазн погулять по столице огромен. Но в твоём случае – это прямой путь в управу. Знак варга будет скрыт в академии, но вне её стен любой маг почувствует, сколько бы ты ни пряталась за волосами. Магов в Грантроке много, а варгов-изменников там презирают.

– Но ведь я ни в чём не виновата!

– Да, законники, конечно, во всём разберутся. Но пока установят, что и как, тебе придётся много времени провести в управе. И это, заметь, не самый плохой вариант. – Он добавил в голос строгих нот, стараясь, чтобы ложь выглядела убедительной. – Попадёшься на глаза магу в плохом настроении – убить-то не убьёт, по закону не положено, но вред причинить сможет одним взмахом руки.

– Но я хотела…