– Они жаждут увидеть владельца этой, прошу меня простить, мисс Айрес, «громадной и безвкусной постройки», – осторожно сообщил охранник, вызвав саркастичную улыбку на лице Микаэлы. Что ж… она была солидарна с высказыванием, ведь и сама считала казино несуразно огромным. – Простите.

– Ничего страшного, Грегор. – Как бы старательно Микаэла ни пыталась строить из себя женщину с железным нравом, она по-прежнему оставалась той, на чьих плечах лежало супружеское наследие. Люди должны были видеть в ней силу, а не отчаяние, ведь Микаэле приходилось держать в ежовых рукавицах несколько помпезных заведений. – Вышвырни, – устало повторила она, опустив голову к документам. Текст и цифры уже плыли перед глазами, но работа не могла рассосаться сама собой. – Вообще не понимаю, зачем ты пришел ко мне с этим вопросом.

– Это не простые гости, мисс Айрес.

– Да хоть сам Господь Бог. У меня и так много работы. А если я начну принимать страждущих, то мы обанкротимся. – Микаэла на мгновение подняла глаза.

Грегор выглядел сконфуженным. Видимо, он и сам понимал, насколько абсурдным казалась просьба посетителей казино. Но… что-то во взгляде охранника говорило Микаэле послушать его чуть внимательнее, чем она хотела бы.

– Да и боюсь, что связаться с мистером Беллафонте и обсудить дизайн отеля у наших гостей не получится. – Им бы пришлось спуститься в самые недра ада, чтобы навестить бывшего владельца этого казино.

– Мистер Фостер сообщил, что хотел бы встретиться не только для высказывания недовольства. – Грегор старался не смотреть на Микаэлу, в то время как она испепеляла его взглядом. – Упомянул о возможном сотрудничестве и…

– Как, ты сказал, его зовут?

– Мистер Майкл Фостер, мисс Айрес. – Еще немного – и Грегор начнет пищать подобно мыши. Тихо, но действуя на нервы.

Микаэла почувствовала, как краска сошла с ее лица и стало тяжело дышать. Майкл Фостер. Майкл. Ее первая подростковая любовь. И у этих чувств срок годности должен был закончиться уже давно. Только вот сам Майкл, кажется, об этом не знал, продолжая мелькать в жизни Микаэлы.

Около года назад она впервые услышала о нем спустя все это время. Социальные сети так и пестрели заголовками об открытии нового казино, владельцем которого являлся молодой завидный холостяк. Микаэле приходилось буквально отбиваться от сотен фотографий Майкла и его очередной пассии, которые так и всплывали перед глазами.

Хотела ли Микаэла встретиться с ним?

Однозначного ответа она бы не смогла дать до сегодняшнего дня.

– Приведи их ко мне.

Это была самая роковая ошибка в жизни Микаэлы. Когда Грегор только упомянул о желающих ее видеть клиентах, она ожидала увидеть пьяных «синих воротничков», весь год копивших на дня три кутежа, мексиканцев, притворяющихся туристами и надеющихся сорвать куш, чтобы больше никогда не возвращаться домой, или пожилую чету, проживавшую свою лучшую жизнь. Вместо этого в ее ушах до сих пор скрежетало имя Майкла Фостера.

Микаэла с опаской и настороженностью смотрела на дверь. Она бы никогда и не подумала, что будет со страхом ждать этой встречи.

Грегор впустил в кабинет претенциозно одетую пару. Казалось, что они вот-вот собирались сыграть, кхм, свадьбу прямо на одном из игральных столов. Юная особа обвивала руку своего кавалера, облизывая того взглядом. Его она отпустила бы разве что после смерти. И хотя девушка выглядела вульгарно, клочок ткани на ее теле, который, вероятно, должен был служить платьем, стоил явно недешево.

Только Микаэлу волновала не девица, а ее спутник, льдисто-голубые глаза которого окунули ее в Атлантический океан, омывавший тот злосчастный берег Португалии. И было удачей, что в это самое мгновение Микаэла сидела за столом, ведь ничто бы не спасло ее репутацию от падения на пол. Он изменился настолько, что в нем нельзя было узнать того самого загорелого юношу. Перед Микаэлой стояла взрослая версия самых ее смелых мечтаний.

И, судя по лицу Майкла, попытки подшутить над владельцем заведения привели его в один из потаенных кошмаров. Голубые глаза, которые когда-то выражали тепло чувств, смотрели на Микаэлу с немым изумлением. Словно он не знал, что именно Микаэла владела зданием, которое он обозвал безвкусным. Но не мог же Майкл вообще не знать, что рано или поздно все равно пересекся бы с ней в Лас-Вегасе? Или мог?

Этот вопрос вылетел из мыслей Микаэлы так же быстро, как он там и появился. Вслед за первым шоком от встречи пришло понимание, что именно этот ругару являлся тем, с кем Микаэла должна была провести всю свою жизнь. Ментальное окольцовывание, как его называла Лорелай, настигло обоих так же стремительно, как неминуемое финиширование болида «Формулы‑1». Именно этот мужчина был причиной ее выцветших волос, он был тем, кого Микаэла ждала, когда ей исполнилось восемнадцать.

Давно, казалось бы, в прошлой жизни, будучи наивной девушкой, которую насильно выдали замуж, она считала, что только истинная пара смогла бы избавить от мучений, выпавших на ее долю. И каково же было удивление Микаэлы, когда, оказавшись перед Майклом, вся ее жизнь то ли рушилась на мелкие осколки, то ли вновь собиралась в цельную картину. Только сейчас, находясь в нескольких шагах от него, она понимала, что то лето в Португалии могло изменить всю ее жизнь. И если бы Майкл задержался рядом до ее совершеннолетия, она бы сразу все поняла. Упущенная возможность била под дых лучше бейсбольной биты.

А вселенная была жестока, раз позволила истинной паре найти друг друга через много лет после того, как им исполнилось по восемнадцать. Но Майкл… Он же… он должен был чувствовать притяжение, которое возникало между нареченными партнерами по достижении восемнадцати лет!

Как же получилось, что после столь судьбоносной встречи Микаэла была выдана замуж, а Майкл пропал из ее жизни? Ответ на этот вопрос она уже и не надеялась получить.

Шок был чисто человеческим состоянием, которое внутренняя волчица и не пыталась перенимать. Все ее внимание было приковано к девушке, змеей вившейся около Майкла. Само нахождение ее пары в обществе другой женщины вызывало у зверя гнев, который мог стать причиной крупных неприятностей. Но Майкл, явно пребывая в таком же коматозном состоянии, как и Микаэла, позабыл убрать свою чертову ладонь с талии незнакомки. И его жест расценивался волчицей, да и Микаэлой, как суицидальный поступок. Нужно быть победителем конкурса умственно отсталых, чтобы продолжать проявлять интерес к посторонним девушкам, находясь в одной комнате с истинной парой.

– Новый цвет волос?

Да, он действительно задал этот вопрос после взаимного обмена красноречивыми взглядами.

Микаэла, держась за неизвестно откуда взявшееся хладнокровие, встала из-за стола. В мозгу билась лишь одна навязчивая мысль: ей очень хотелось разбить вазу, которая стояла у входа, о голову светловолосой и наивно хлопающей глазками девушки. Но вместо этого Микаэла обошла пару стороной и закрыла за ними дверь кабинета.

– Да. Называется «мой истинный – кобель, который спит с каждой встречной». Да и белый цвет сейчас в моде. – Микаэла театрально поправила волосы, неотрывно наблюдая за тем, как быстро менялись эмоции на лице незнакомки.

– Милый, не объяснишь, что тут происходит? – Девушка была фералом. Видимо, думала, что интрижка с ругару, пусть и укушенным, поднимет ее в глазах собратьев. Такая же наивная, как и все, кто пытался выбить себе статус через постель. Это было повсеместно не только среди оборотней, но и людей. Круговорот заносчивости и предвзятости в природе.

Вместо того чтобы продолжать разговор, хотелось уйти из кабинета, но Микаэла встала напротив гостей. Майкл выглядел таким же непонимающим, как и несколько минут назад. Если бы это было возможно, Микаэла услышала бы, как шестеренки заработали в голове ее давнишней влюбленности.

– Мисс, прискорбно это сообщать, но ваш кавалер за последние десять лет собрал достойный послужной список. Не будьте его очередной победой.

Девушка хоть и казалась глупой, но таковой все же не являлась, что очень быстро отразилось на ее окаменевшем лице. Впрочем, намеки Микаэлы вместе с цветом волос говорили за себя. Ферал изменилась в лице, залепила мистеру Фостеру знатную пощечину и скрылась за дверью.

– Извини, не собиралась тебе портить вечер.

– Всегда было интересно, каково это, найти свою пару. – Эту улыбку Микаэла никогда не забывала, да и не смогла бы забыть, даже если бы сильно захотела. А теперь уж точно не забудет. Широкая и такая искренняя, с очаровательной ямочкой на щеке. – Жаль, что я не понял раньше.

Микаэла вернулась к своему столу, чтобы нажать на кнопку вызова на телефоне:

– Грегор, я ухожу. Проводи мистера Фостера к выходу из отеля. – Единственное, что пришло Микаэле в голову в тот злосчастный момент, было сбежать. От него. От себя. И своих внезапно проснувшихся чувств. Микаэла повернулась к Майклу: – Ты не мог не понять.

Она не верила, что сможет просто уйти от него, даже ни разу не обернувшись. Но да, у нее вышло. Майкл остался позади, а Микаэла, дрожа всем телом, спускалась на лифте.

*Настоящее время*

Теперь Микаэла сидела в своем пентхаусе, обернутая в простыни, и смотрела на кольцо, что заискивающе блестело на ее пальце. Когда все успело из «убежать от него как можно дальше» превратиться в «напиться, пожениться и провести с ним ночь»? Это больше походило на сюжет мелодрамы, но никак не соответствовало канонам жизни Микаэлы Айрес. Уж точно не сейчас. Когда она успела так накосячить? Оставалось лишь тяжело вздохнуть и начать думать о том, как все расхлебывать.

– Джо, извини, что так рано.

Зачесав волосы назад, Микаэла откинулась на спинку кресла. В кабинете когда-то успело стать жарко. Сбросив простынь и ступая босиком по деревянному полу, Микаэла вернулась в разгромленную спальню. Тихий отчаянный стон слетел с ее губ, когда она наконец поняла, что кругом стоял душистый и несравненный запах давно знакомого ей ругару. Связь с мозгом прервалась всего на пару секунд, но даже этого оказалось достаточно, чтобы окунуться в воспоминания.

Вернуться обратно было равносильно возведению пирамид: практически невозможно и за гранью понимания.

– Ничего страшного, маленькая мисс, – усмехнулся Джо на том конце трубки.

Он все еще любил подтрунивать над Микаэлой, хоть ей и было уже далеко не двадцать лет. Джо не менялся. Микаэла ностальгически улыбнулась его словам.

– Свяжись с мистером Фостером. Все встречи на сегодня я отменяю, пусть Майкл зайдет ко мне в главный офис, есть несколько вещей, которые я хотела бы обсудить с ним в деловой обстановке.

Неторопливо заходя в гардеробную, Микаэла с облегчением осмотрелась. Сюда не залетело ни смерчей, ни лап хаоса. Каждая вещь висела на своем месте. Да, так и должно быть. До появления Майкла в голове и душе Микаэлы царил точно такой же порядок. А теперь ее душевное состояние описывал хаос, который ждал в спальне.

– Микаэла, я, возможно, лезу не в свое дело… – Очередная усмешка телохранителя прекрасно давала понять, о чем он собирался поговорить.

В отличие от большинства Джо был приверженцем чувств, а не правил, поэтому десять лет назад именно он прикрывал неугомонные задницы двух ругару, которые частенько ускользали от семейства Айрес. Так что Микаэла прекрасно понимала, что ее телохранитель, скорее всего, выдаст очередной совет, к которому стоило бы прислушаться. Она неосознанно подняла левую руку. Кольцо по-прежнему сверкало на безымянном пальце, даже не пытаясь растаять и подтвердить, что их свадьба была просто сном.

– Мое пьяное лицо уже красуется на обложках всех таблоидов, да?

Тяжело вздохнув, Микаэла представила реакцию родителей. За последние годы их отношения ни на градус не потеплели. С мамой стало только хуже. Она считала своим долгом при любой возможности напоминать старшей дочери о ее никчемности. Микаэла преуспела в бизнесе? Пф, для Адалинд Айрес это ничего не значило.

«Ты даже мужа не смогла удержать. Он сбежал от тебя к самой Смерти» – любимая фраза матушки, которую она произносила с особым ядом в голосе.

– Это очень плохо, – добавила Микаэла.