Значит, признаваться месье Шонтре нельзя: он точно доложит Гилберту, если тот спросит. Они, похоже, давно знакомы, и стоит хорошенько попросить, доктор откроет любую интересующую его тайну.

– А что насчёт направленности магии? – напомнила я. – Наверное, от этого тоже зависит выбор учителя.

– Несомненно, – кивнул Мегарей. – Но, к сожалению, я не могу определить специфику магии Джори. Прежде всего потому, что такой я никогда раньше не встречал. К тому же я врач и магический физиолог, а не специалист по классификации и тренировке.

– И что же нам делать?

Вообще-то именно на его помощь я рассчитывала в первую очередь. Но кто их разберёт вообще, этих магов.

– Полагаю, “неопределённость” магии связана как раз с тем, что пробудилась она до того, как успела полностью сформироваться, – хладнокровно рассудил месье Шонтре. – Поэтому лучше всего в вашем случае было бы обратиться в Академию Иакурана. Там находятся самые опытные профессора, которые на своём веку повидали, наверное, всё и по каким-то косвенным признакам смогут определить, что Джори ждёт в будущем.

Всё это было бы просто прекрасно, если бы у меня было время ехать в столицу Центрального Оплота и добиваться встречи с какими-то там профессорами. На какое-то мгновение у меня промелькнула мысль о том, кто мог бы мне в этом помочь. Но обращаться к Гилберту, просить его об услуге… Нет. Поищу другие пути. Тем более варианты есть, хоть и не менее сомнительные.

Задумавшись, я присела в кресло у стола доктора, а он продолжил осмотр, в конце которого сделал вывод:

– Что ж, никаких нарушений в состоянии Джори на данный момент я не наблюдаю. Так что восстановление ему больше не требуется. Однако, как я уже говорил, выпишу вам средства для стабилизации свежепроснувшейся магии. При любых отклонениях или ухудшении состояния сразу обращайтесь ко мне. И прежде всего – занятия с опытным наставником! Тогда процесс привыкания к собственным способностям пройдёт легче и быстрее. И разрушений будет меньше.

– Хорошо, я поняла…

– А вас? – вдруг спросил месье Шонтре. – Вас ничего не беспокоит?

Я даже на месте слегка подпрыгнула. Мегарей пристально на меня взглянул, и на какое-то мгновение показалось, что вот сейчас он тоже кинется ко мне со своими устрашающего вида приборами. На сегодня с меня хватит достижений магической артефакторики!

– Нет! – сделала я полшага назад. – У меня всё отлично!

– Вы кажетесь мне какой-то напряжённой. – Доктор подался вперёд, попутно подкручивая рычажок на одном из устройств.

– Трудный день!

– Да? Вообще-то от вас, – он нахмурился, – как будто исходит слишком сильный магический фон.

Прибор начал зловеще попискивать и мигать каким-то магическим кристаллом.

– Просто я устала и пережила сегодня значительный стресс, – ещё раз попыталась я отговориться.

Джори тихо прыснул: он-то успел застать тот верещащий хаос, который я навела в кабинете проверки.

– Хм, так и до выплеска недалеко. Постарайтесь сегодня выспаться и можете принять одну дозу лекарства вместе с Джори, – деловито посоветовал доктор, передумав меня исследовать. – Но не более! При нормальном уровне магии приёмом седативно-магических средств можно только навредить.

Я взяла себе на заметку его уточнение.

Затем месье Шонтре выписал мне несколько рецептов на лекарства со сложнопроизносимыми названиями. Аптека, к счастью, находилась недалеко от его приёмного кабинета, я сразу зашла в лечебно-магический отдел и протянула листок фармацевту. Закупившись склянками и пузырьками, мы отправились ловить экипаж, чтобы вернуться в гостиницу и заняться наконец переездом.

И меня даже не смущало то, что уже завтра мне снова придётся мчаться во Флавиалль, чтобы помочь мадам де Кастекс с организацией Орехового Карнавала. Признаться, по поводу него у меня созрела одна неплохая идея.

По возвращении в гостиницу, после ужина, нам снова пришлось собирать вещи. Только теперь мы погрузили всё в большой, заказанный Эстель фургон, а затем заехали на арендованный в Миграционной службе склад, где можно было хранить крупные вещи некоторое время после переезда.

Теперь вместе со всем добром можно было отправляться в Шен-Сур. Вряд ли нас ждали там прямо сегодня, но меня это уже не волновало: я полноправная хозяйка и могу заявиться домой когда угодно. Хоть ночью, хоть под утро.

Дорога туда показалась весьма быстрой, погода стояла прекрасная, и я с удовольствием любовалась видами из окна экипажа, в котором мы сопровождали наш грузовой фургон. Ещё на подъезде к особняку Джори заметил, что на крыльце стоит управляющая и, уперев руки в бока, наблюдает за нашим приближением. На её лице читалась явная подозрительность: кто это ещё заявился в такой поздний час?

Но стоило мне выглянуть из экипажа, как она вскинула ладони к груди и радостно поспешила нам навстречу.

– Мадемуазель Моретт! Как же хорошо! Как хорошо! – приговаривала она, помогая мне выбраться из повозки. – Я уж подумала было, что к нам кто-то другой пожаловал. А то и кто-то из тех господ, что наведывались сюда в последние недели: всё шастали тут, что-то измеряли. Им-то только и дай, что всё разрушить и выкорчевать!

Через миг мадам Пози стиснула меня в крепких объятиях, как родного человека. Досталось внимания и Джори: она прижала его голову к своей солидной груди, и даже Эстель не удалось избежать радостных обниманий. Сегодня компаньонка собиралась переночевать с нами в Шен-Сур, а я вообще подумывала о том, как бы уговорить её остаться здесь подольше.

– Не переживайте! Теперь здесь никто ничего не выкорчует, – успокоила управляющую. – Я не позволю.

С ветки растущего возле дома вяза раздалось жизнеутверждающее: “Кар-р!” Я подняла голову: ворон ответил мне внимательным и, показалось, слегка насмешливым взглядом. И всё-таки он за мной следит. Слишком умный для обычной птицы!

– А я к нему уже привыкла, – отметила мадам Пози. – Подкармливаю вот. Сколько можно воровать еду с кухни? Однажды он мне едва стекло в окне не разбил!

– Предлагаю назвать его Шарбон! – внезапно вставил Джори. – Я таких чёрных перьев никогда в жизни не видел!

– Пусть будет Шарбон! – Моник потрепала его по макушке. – Что же мы стоим? Проходите! Я как раз сегодня пекла кексы с персиками. Назрело же их в этом году, да так рано!

– Я думала, здесь уже ничего, кроме сорняков, не растёт, – удивилась я, проходя в дом.

Внутри было всё так же чисто и убрано – всё на своих местах, как было наверняка уже много-много лет. Я снова почувствовала себя так, будто вернулась в дом, который вынуждена была однажды оставить. В окно гостиной было видно закат, который тлел между горбами горной гряды, которая опоясывала участок с запада. Раньше я как-то над этим не задумывалась, а теперь до меня вдруг начало доходить, почему “Пон де Пьер” хотят проложить дорогу именно тут: не только из-за особенностей почвы, но и потому, что здесь находится, пожалуй, единственный удачный выезд из долины.

– Так и не растёт, – вздохнула мадам Пози. – Я купила персики на рынке. Тут неподалёку в Бессине. Вот там сады так сады! Их не тревожат всякие там строительные воротилы.

– Боюсь, нам не удастся избавиться от них сразу. Но, поверьте, рано или поздно это произойдёт. Главное, как можно скорее начать работы и высадку!

– Не забывайте про обряд принятия землёй, – деловито напомнила Моник. – Без него делать тут что-то бесполезно – ни травинки нужной не вырастет, я вас уверяю, деточка!

Ах да… Я и забыла о местных поверьях – ещё одна забота, с которой придётся смириться. Но это точно не сегодня: бродить под луной по полю ради единения с землёй – на это меня уже не хватит. Объединимся чуть позже.

– Венсан! – гаркнула Моник так внезапно, что мы все подпрыгнули. – Венсан! Надеюсь, ты ещё не спишь?

– Не сплю… – обречённо отозвались из глубины дома.

– Иди, что ли, познакомься с новой хозяйкой! – Управляющая закатила глаза и выразительно покачала головой, сетуя на нерасторопных мужчин. – И Жоэла захвати, надо разгрузить фургон!

Скоро к нам вышел хмурый, опрятно одетый мужчина, крепкий, слегка сутулый – в общем, явно привыкший работать всю жизнь не покладая рук. За ним появился рослый молодой человек лет семнадцати, очень похожий на Моник, между прочим. Они, слегка теряясь, поздоровались с нами, представились, и каждый посчитал нужным пожать Джори руку, отчего тот сразу надулся от гордости.

После мужчины отправились вытаскивать из фургона вещи, во дворе поднялся тихий гомон и возня.

Моник налила нам чаю, выставила на стол просто потрясающего вида кексы, которые пахли так умопомрачительно, что я не смогла удержаться от того, чтобы их попробовать, махнув рукой на то, что это может навредить фигуре. А Джори так вообще уплетал кексы один за другим, пока я не спохватилась и не остановила его.

– Завтра мы переедем во флигель, – принялась рассказывать Моник. – Пока в доме не было хозяина, мы ночевали тут – для сохранности. А то, знаете, много желающих забраться куда не надо и вынести то, что плохо лежит. Со стороны-то порой кажется, что тут как будто никто и не живёт. Вот и суются всякие.

– Завтра нужно будет заняться распаковкой вещей, – успела вставить я в её болтовню. – Мы с Джори уедем на Ореховый Карнавал. Я должна помочь хозяйке – мадам де Кастекс.

– Мадам де Кастекс! – округлила глаза женщина. – Вы всего неделю тут, а уже успели обзавестись такими знакомствами! Это очень хорошо! Фамилия де Кастекс поднялась на производстве разного рода удобрений – вы знали?

– Если честно, первый раз слышу, – не поверила я своим ушам.

– Да! Когда тут насколько хватало глаз были огромные плантации, они страшно разбогатели. Правда, не она, а ещё её дед или прадед… Потом они заложили традицию Ореховой ярмарки и Карнавала. Влиятельная семья, в общем. Это очень хорошо, что вы с ней сошлись!

Признаться, за всё время общения с Бернадет у меня даже не возникло мысли спросить, а чем она, собственно, заработала такое уважение. Думала, она просто жена какого-нибудь местного аристократа, а тут вот что таилось!

За неспешной беседой я постепенно начала задрёмывать. Джори тоже клевал носом, а Эстель только хлопала глазами, уже, кажется, мало слушая, о чём все говорят. Тем временем мужчины перенесли все наши вещи в дом, фургон отпустили, и вскоре мы начали укладываться на отдых, ведь завтра подъём планировался ранний.

– Вот! – гордо сообщила мадам Пози, проводив меня в самую большую спальню. – Каждый день тут убиралась, всё вас ждала! Так вы мне в душу запали, так запали! – Она внезапно немного прослезилась и вытерла уголок глаза спешно вынутым из кармана передника платком. Комната и правда была чудесная, вычищенная буквально до блеска, слегка старомодно обставленная, как и весь дом, но невероятно уютная.

– Спасибо! – мягко пожала я покатые плечи Моник. – Идите отдыхать. Теперь у нас будет так много дел!

На этом мадам Пози вышла, а я осталась одна, не веря, что это всё-таки случилось! Я наконец ночую в Шен-Сур!

Умывшись, переоделась в ночную сорочку, заплела волосы в слабую косу и забралась в приятно пахнущую травами постель – чистейшую до скрипа. Но, решив, что теперь меня точно ждёт приятный беспробудный сон до утра, я ошиблась…

Уснуть-то я уснула, но почти сразу после этого меня снова разбудил громкий “кар-р!” за окном. Всю меня буквально подбросило на постели, и оказалось, что снаружи уже рассвело. Как такое вообще возможно? Ведь я только что положила голову на подушку!

Птица, которую Джори назвал Шарбон, сидела на подоконнике, между распахнутыми створками окна – странно, ведь спать я ложилась, плотно их закрыв. Вокруг было так тихо, будто все в доме ещё спали, только мне не повезло в чрезмерном внимании ворона, решившего, что хватит разлёживаться в постели.

– Что тебе надо? – шикнула я на него и махнула рукой. – Кыш! Дай поспать, пока я совсем не окочурилась! Не жалко тебе меня, да? Тот случай на проверке в Палате – твоих лап дело, паршивец ты пернатый?