По коридору шелестела на цыпочках, у каждого поворота задерживая дыхание и оглядываясь в обе стороны. Держала наготове сонное заклятие. Небольшое, на пару минут всего вырубит. Скорее его можно назвать обморочным. Но на большее меня не хватит.

Жаль, что в кухню заглянуть и набрать еды не удастся. Ничего. Нашла одну ферму, найду и другие. Может, кому руки дополнительные нужны.

Но на будущее мне урок. Придется скрывать наличие магии, чтобы не вводить народ в соблазн скорого обогащения.

Надо же, вознаграждение за молодежь без рода, но с даром!

Получается, за одаренными присматривает государство. Причем внимательно. Потому и отправляют таких, как я, в приют, а не убивают на месте.

В отличие от мелких семейств вроде Торсфламмов, король прекрасно понимает, что нельзя разбазаривать генофонд. И пользуется отказниками наверняка по полной.

Дармовая рабочая сила, безропотное мясо, обязанное за сытое существование по гроб жизни. Поди плохо…

Заслышав шаги, козы оживились и робко замемекали. Я шикнула на зверюг, распахнула шкаф и зашарила внутри. Инстинкты орали, что следует поторапливаться. Спят-то далеко не все, самые опасные – мужчины – как раз бодрствуют. Услышат этот ночной концерт и прибегут проверять, все ли в порядке. А тут я!

Потертая дубленка, висевшая на единственном крюке, оказалась мне неимоверно велика, но лучше так, чем мерзнуть.

Топор сам прыгнул в руки.

Нет, мстить я не буду. Но мои шансы отбиться в случае чего резко увеличились. Да и оставлять оружие Карвальдам не слишком благоразумно.

Первая заповедь валькирий гласит: «Соблюдай осторожность, потому что все, что может быть использовано против тебя, наверняка будет использовано против тебя».

Волоча за собой меховую оторочку, как шлейф, я подошла к двери и потянула ее на себя. Та не шелохнулась. Примерзла?

Я дернула посильнее.

Нет, банально заперта.

Ключа нигде не видно.

Обшарила стену рядом, полочки, преодолевая брезгливость, заглянула под половичок.

Нету.

Приняли меры против побега. Предусмотрительные!

В коридоре послышались тяжелые шаги.

Козий хор таки принес свои мерзкие результаты.

Стиснув зубы, сбросила заготовку оглушающего заклинания и позвала воду. Полупрозрачный ключ блеснул льдинкой в призрачном свете. Щелкнул замок, дверь буквально вмело внутрь тяжелой грудой снега. Выкарабкиваться пришлось на четвереньках, но тревожные возгласы на разные голоса придали мне прыти.

Громада парника темнела совсем близко, по правую руку.

Я ломанулась влево, крепко сжимая топор и загребая сапогами снег. Наберу резерва – просушусь. Главное сейчас – убраться подальше, пока не догнали.

Бесконечное белое поле, завывающая вьюга и полное одиночество.

Я брела сквозь метель уже час.

После того как меня вынесло из землянки, я несколько минут петляла, как заяц, путая следы. В темноте беглянку так просто не разглядеть, заметает ямки быстро. Погони видно не было, я немного успокоилась, и тут поняла, что понятия не имею, где лес.

Теплица давно скрылась из виду, единственное, что я знала, – она где-то за спиной. Но левее или правее, а может, и прямо…

В общем, двинулась куда глаза глядят, лишь бы подальше от незадачливых пленителей.

Если уж надумаю сдаваться в приют, сделаю это сама.

И деньги получу через какое-нибудь подставное лицо. После совершеннолетия-то они меня удерживать права не имеют… или имеют? Эх, читала бы Кристель вместо сказок с картинками местное законодательство!

Шагать, обдумывая грядущие аферы, было не так утомительно. Тем более что плотный ужин, пусть и приправленный снотворным, сделал свое дело вместе с заклинанием исцеления. Ребра ныли куда меньше, гематомы почти рассосались, а резерв расширился.

Незначительно, едва заметно, но он раскачивался как положено, что не могло не радовать.

Снег закончился так резко, что я не успела притормозить и упала коленями в топкую грязь. Выругалась, поднимаясь и кое-как отряхиваясь. Подобрала топор – негоже без оружия в незнакомой обстановке.

И оторопело огляделась.

Четкая линия, будто проведенная невидимой рукой, отделяла вьюжную зиму от леса. Какое сейчас время года, определить было затруднительно, потому что на одном и том же кусте росли спелые сочные ягоды, пестрели белые звездочки завязей и желтели подсохшие листья.

Будто в качестве компенсации за вечную зиму снаружи здесь слились воедино все остальные сезоны.

Странное.

Настороженно поглядывая по сторонам, я миновала вязкую лужу, образованную на стыке двух температур. Да, под раскидистыми кронами елей явно было куда теплее, чем по ту сторону границы. Не жара, но около пятнадцати-двадцати, как в теплице. Средненько. Пальмы не заколосятся.

Расстегнула дубленку, но снимать не стала. Кто знает, какие тут еще сюрпризы приготовлены?

Густая трава цеплялась за промокшие сапоги.

Я прошлась по кромке, приглядываясь к чаще. Если не считать странной растительности, вроде бы лес как лес. Попискивают ночные обитатели, кто-то завывает. Хищники, наверное, водятся.

Не зря топор захватила.

Из кустов выпрыгивать никто не спешил. Но и я туда не торопилась.

Раз Айса упоминала, что траву косят лишь на опушке и только там безопасно, вглубь мне не надо. Не буду считать себя умнее всех и лезть на рожон.

Сверху сыпался мелкий мерзкий дождик. Замена внешней вьюге, очевидно.

Я выбрала ель попушистее, заползла под нее на четвереньках и прислонилась спиной к стволу, разложив дубленку под собой в качестве коврика.

Переночую тут, а утром посмотрим, куда двигаться. Возможно, пройдусь по опушке в какую-нибудь сторону, чтобы убраться подальше от теплицы и ее владельцев. Мне нужно в большой город, чтобы затеряться.

Вроде бы здесь такие есть. Только как они выглядят, Кристель себе не представляла. Бедняжка никогда не покидала стен родного дома, однако про существование столицы слышала.

Поерзав на жесткой земле, я прикрыла глаза. После неожиданной пробежки по морозу, стоило попасть в тепло и относительную безопасность, организм повело. Истощение и травмы давали о себе знать. Живот заурчал, я машинально прижала его ладонью.

Собирать ягоды, с виду съедобные, не буду.

Мне хватит пока отравы в организме.

Положила топор на колени, чтобы не искать, если нападут, и задремала.

Появление светящейся фигуры на прогалине восприняла философски. Сплю же! Имею право во сне видеть что угодно. В том числе зеленоватых полупрозрачных призраков. А вот спутники глюка меня заинтересовали не на шутку.

– О, какие милашики! – взвизгнула я мысленно, глядя на поджарых, сизо-серых борзых, вьющихся в ногах духа.

– Ты пришла в наш лес с оружием, без разрешения. Ты умрешь! – просипел потусторонний голос со всех сторон одновременно. – Мы соблюдаем договор. Твоя последняя просьба, смертная!

– А можно собачек погладить?

Глава 4

Дух опешил, но быстро взял себя в руки. Или что там у него для успокоения.

– Ты сумасшедшая, – с каким-то облегчением в голосе заявил он. – Но это тебя не спасет.

Он повелительно махнул, и собаки сорвались с места, обходя меня полумесяцем.

Отлично обученные боевые псы.

Прелесть просто!

– Это же сон, верно? – я воровато огляделась, проверяя.

И потянулась, вставая в полный рост.

Потертую перештопанную жилетку сменил сияющий серебром боевой нагрудник. В руке… к сожалению, духовный меч остался в прежней жизни, так что сидеть мне без оружия, пока новое не сотворю. Но магия, послушно заплясавшая на кончиках пальцев, компенсировала впечатление.

В иллюзорном пространстве ты та, кем себя ощущаешь.

А ощущала я себя прежней.

Полной сил, готовой сражаться против всего мира в одиночку.

Поджарые борзые затормозили резко, словно налетев на невидимую стену.

Дух тоже отступил на шажочек. Скорее, качнулся назад, тут же спохватился и выпрямился. Но я уловила слабину и широко улыбнулась.

Приятно хоть на время стать собой!

– Ты… что такое вообще? – пролепетал защитничек леса.

– Я – Альсвира Фроссхейд, Страж Льда, Владычица Морозных Ветров, третья в Снежном крыле! – гордо объявила я. Подумала и добавила справедливости ради: – Ну, еще немного Кристель… без фамилии, потому что родители у бедняжки – козлы безрогие.

Собаки заскулили, припадая передними лапами и прижимаясь к земле.

Чтобы не пугать животинок, присела и протянула руку.

– Ну что, познакомимся? Это же гончие стихий, если не ошибаюсь? Всегда мечтала приручить парочку.

Пока дух подыскивал цензурные выражения, самые храбрые песики подобрались поближе и попадали на спины, подставляя пушистые беззащитные пузики для почесывания. Чем я с удовольствием и занялась.

Ладони покалывало от энергии.

Воплощенные стихии – это не баран чихнул, с ними надо осторожно обращаться.

– Но так нельзя! Это не по правилам! Договор… – лепетал хранитель леса, наблюдая за моральным падением питомцев.

Остальные тоже осмелели и совали лобастые головы под локти, требуя свою порцию ласки. Я не отказывала, чувствуя, как стремительно наполняется резерв.

Занятно, что в нынешнем состоянии и запас магии у меня прежний. Надо бы не переборщить, а то как бы тело в реальности не лопнуло от избытка сил.

– Что за договор-то? – без особого интереса уточнила я.

– Мы допускаем лишь избранных. Тех, на ком есть наша печать, – гордо ответил дух.

Знакомая тема придала ему уверенности в себе, он даже поближе подплыл, не забывая неодобрительно поглядывать на резвящихся гончих.

Тем было глубочайшим образом плевать.

Отсюда вывод: они не подчиняются напрямую хранителю. Просто терпят его главенство, потому что им дан соответствующий приказ кем-то еще.

Но кем?

Могущественное, должно быть, существо, раз сумело призвать таких тварюшек.

– А что взамен? – нахмурилась я.

Договоры такого рода редко оказывались выгодны для человека.

Чую проделки высших сил. Они любят подпитаться нахаляву.

– Взамен они делятся магией. – Дух пошел рябью, видимо, так он пожимал плечами. – На поддержание защитных куполов уходит прорва энергии.

– У вас же ее своей прорва, – удивилась я, подхватывая морду одной из гончих и тиская шерстяные щечки.

Та аж глаза закатила от удовольствия. Давненько никто не гладил малышей, одичали.

– Наша не подходит, – вздохнул хранитель. – Мы связаны с природой, жизнью и ростом. А то, что творится по ту сторону…

Он отвернулся, глядя мимо меня на завывающую вдоль невидимой стены вьюгу.

– Люди постарались, да? – сочувственно спросила я.

Риторически.

Не раз и не два приходилось видеть, как человечество в стремлении к мировому господству гробит этот самый мир напрочь. Правильно я поначалу заподозрила, что вечная зима – рукотворное событие.

Руки бы поотрывать тем, кто это устроил!

Хотя, учитывая, как давно это произошло… поздновато, наверное.

Поднялась с колен, не обращая внимания на протестующие взвизги разыгравшихся псин.

– Где центральная точка? Кристалл, пентаграмма, что у вас тут в ходу? – деловито поинтересовалась я.

– Зачем тебе? – насторожился дух.

– Энергии солью чуток. Перебрала, – добродушно усмехнулась, демонстрируя светящиеся ладони. – Боюсь, разорвет меня на тысячу Кристелей, если в таком виде проснусь.

Гончие, в отличие от хранителя, думали недолго. Одна из них, самая крупная, тявкнула и деловито потрусила вглубь леса.

Я обернулась на замершую под елью хрупкую фигурку.

– Ты уж проследи, чтоб меня никто не сожрал и не утащил, – полушутя попросила духа.

Из земли стремительно проклюнулся частокол колючих ветвей. Не прошло и минуты, как ежевика густо оплела дерево по периметру, создавая непроницаемый ощетинившийся забор.

– Миленько, – оценила я. – Главное, чтоб потом меня наружу выпустило. Хотя, топор вон есть…