Ивес бросил взгляд в зеркало и почувствовал, как в груди расползается неприятное сосущее ощущение… Нет, не тревоги – чего-то другого. Очень хотелось сказать, что это он пытался её найти и цистерна – тоже его план, но ведь выглядело бы по-детски. Ко всему, Аскелл действительно помогал с вызволением Кристины и получил существенно больше травм, чем цварг.

Таноржец застонал, когда девушка приложила к его рёбрам мелкий мешок замороженного горошка. Кристина свободной рукой взяла Аскелла за запястье и улыбнулась. Тот улыбнулся в ответ. Лейтенант Ир’сан отвёл взгляд от зеркала и сосредоточился на дороге. Надо поскорее добраться до истребителя, а там до КС-700 рукой подать.

Глава 6. Адмирал Леру

Лейтенант Ивес Ир’cан

– Крайнее истощение на фоне затяжного нервного перенапряжения. Нарушение работы нейронов, ретроантероградная амнезия, тяготеющая к истерической. Разрыв нескольких фасций мышц в области ранения… – перечислял док Бланк, стоя по центру приёмной медбокса.

За дверью в медицинской капсуле спала Кристина. Миттар дал ей снотворное, чтобы провести полное обследование. В соседней каюте ещё одну процедуру проходил Аскелл Лесли, но уже в сознании. Он постанывал и покряхтывал, пока робот со световой насадкой в автоматическом режиме просвечивал его кожу и проверял особенно чернеющие гематомы на предмет скрытых кровотечений.

– Док, я ничего не понимаю. Можно на нормальном межгалактическом?

– Ох, простите, лейтенант.

Адам Бланк потёр лоб и порывисто вздохнул:

– Девочка много нервничала и из-за этого голодала. Также у неё присутствуют провалы в памяти, а мышца в месте ранения была снова надорвана.

Офицер Ир’сан нахмурился.

– Насколько всё серьёзно?

– Я поставил капельницу с глюкозой и после неё сразу запущу сессию в медицинской капсуле… Кроме того, придётся снова начинать всё сначала с диетой для набора веса, но более всего меня волнует состояние мозга. Сейчас он очень нестабилен, аппараты показывают странные отклонения, я даже не понимаю, что могло случиться с кадетом Соколовой на Захране…

– Электрошоковая терапия, – хрипло сообщил Ивес.

– Что? – Миттар посмотрел на лейтенанта так, будто тот сказал ему, что пневмонию можно вылечить пиявками. – Это же методы докосмической эпохи… они приравнены к пыткам. Наверное, вы что-то путаете, лейтенант.

– Я видел собственными глазами, и лейтенант Лесли это подтвердит.

– Понятно… – растерянно пробормотал док. – Что ж, спасибо, что сообщили, это в корне меняет дело…

– Почему?

Вместо внятного ответа миттар бросился к компьютеру, бормоча себе под нос:

– Медикаментозно лечить нельзя, симптомы могут усугубиться, а память так и не восстановится. Надо определить, какие участки мозга поражены…

Дальше док Бланк вновь перешёл на медицинский, и Ивес потерял нить разговора. Он хотел вновь попросить объяснить всё максимально доступно, но наручный коммуникатор мигнул входящим сообщением:

«Лейтенант Ир’сан! Срочно явитесь в мою кабинет-каюту. Адмирал Леру».

Судя по характерному короткому жужжанию, такой же приказ пришёл и таноржцу. По какому поводу их так внезапно вызывает сам адмирал, догадался бы и пятилетний ребёнок…

– Ай… ой… Ив… – донесся жалобный голос Лесли из приоткрытой двери.

– Видел, – коротко бросил Ир’сан. – Я объясню адмиралу, что ты проходишь обследование.

– Ага, спасибо. Ты настоящий друг.

«Который, тем не менее, втянул тебя в ту ещё историю».

Быстрым шагом Ивес покинул медицинский бокс и направился в сторону сектора с каютами адмиралов. У него тоже побаливала голова из-за одного неудачного выстрела, пришедшегося практически в основание резонатора, но, конечно же, это не шло ни в какое сравнение с травмами Аскелла. А один из лейтенантов должен явиться под очи руководства.

Дверь в кабинет-каюту адмирала была открыта, и Ивес почувствовал пробежавший холодок по коже. Если бы это был атриум или кабинет Гассо-Тьен-Тэра, то от ора бы у всех в округе уже давно заложило уши. Стукнув для приличия в дверное полотно, Ив откашлялся и громко спросил:

– Адмирал, разрешите войти?

– Разрешаю.

Ивес переступил порог с ощущением надвигающейся бури. В высоком кожаном кресле сидел пожилой адмирал Юлиан Леру – живая легенда Академии. Так долго, как он, в Космофлоте ещё не служил никто, но не в этом заключалась его «легендарность», а том, что, несмотря на совет адмиралов и генерала, являющегося главой всего Космического Флота, большинство действительно важных событий в стенах Академии происходили благодаря Юлиану. Этого цварга уважали все – и консерваторы-старожилы, и подрастающее поколение капитанов и шаутбенахтов, и даже юные кадеты, пока ещё носящие на мундирах лишь простенькую золотую звезду. Юлиан отложил планшет, на котором работал до появления Ивеса, провёл пальцем по белеющему от старости резонатору и спросил:

– Лейтенант Ир’сан, вы ничего рассказать не хотите?

Как много прозвучало в этом вопросе.

– Сэр… – попытался начать фразу Ивес, но понял, что не знает, как продолжить.

И вроде бы адмирал ещё даже не намекнул, что разочарован поведением младшего офицера, а тому уже стало страшно стыдно. Молодой цварг уставился на начищенные ботинки, вытянув руки вдоль швов форменных брюк.

– Итак, – вздохнул адмирал. – Мне поступила жалоба от канцелярии Аппарата Управления Захраном. Здесь упоминаются незаконное проникновение со взломом на территорию психоневрологического диспансера, порча государственного имущества, как то – два квадратных метра ограждения, дверь в помещение «414» и цистерна для пищевых отходов, – кража и порча движимого имущества в виде грузового флаера, а также его содержимого в двести восемьдесят контейнеров еды. Похищение из лечебницы пациентки Кристины Соколовой против её воли, психологическое принуждение, воздействие на двадцать два гражданина Мира Федерации, двадцать один из которых утверждает, что это было нападением. А ещё АУЗ предъявляет Космофлоту умышленное злоупотребление военным званием для введения оператора связи в заблуждение с целью получения секретной информации. К жалобе прикреплены отдельные обрывочные отрезки с видеокамер и показания очевидцев. Со стороны Космофлота добавлю: обман руководства и нарушение рекомендаций выходить на дежурство в связках-двойках. Лейтенант Ир’сан, мне бы хотелось услышать вашу версию событий. И лейтенанта Лесли тоже, разумеется.

– Сэр, он сейчас в медблоке, проверяется после обстрела из травматического оружия. К сожалению, люди более хрупкие, чем цварги или ларки.

Адмирал понимающе кивнул.

– Да, я в курсе, что ваш друг пострадал. Пока вы шли сюда, я уже получил медицинский отчёта от дока Бланка.

– Тогда вы должны были видеть и отчёт по Кристине Соколовой! – с внезапной злостью сказал Ир’сан, сжимая кулаки. – Они подвергали её пыткам! Я сам был в комнате с электрошоковой установкой! Вы не представляете, какими эманациями там пропитаны стены… Всё, что мы с лейтенантом Лесли сделали, – это забрали Кристину из ужасного места. Ко всему, она подписала договор с Академией, является кадетом, а значит, она военнообязанная. Они не имели права её там удерживать силой!

Поседевшая бровь на лице адмирала изогнулась вопросительной дугой.

– Разве не вы сообщили о том, что она разорвала договор и подтвердила это решение отпечатком пальца?

– Она уже тогда находилась под давлением. Её заставили. Это не считается, – упрямо заявил Ивес и, подумав, уважительно добавил: – Сэр.

– Я-я-ясно, – протянул Леру, внимательно изучая гостя перед собой. – Правильно ли я понял, что вы заподозрили обман, прилетели на Захран, провели свою… операцию по возврату подопечной на КС-700 и уже в процессе поняли, что Кристина Соколова подвергалась лечебной терапии?

– Да, – скрипнул зубами Ивес. – Только это не лечебная терапия, а пытка!

– Которая, согласно законам Захрана, считается одобренной медицинской процедурой.

– Потому что Мир отсталый!

– И тем не менее. Кристина Соколова – захухря по рождению и гражданству, всё происходило на Захране. При всём моём желании… жалоба АУЗ имеет вескую юридическую основу. – Адмирал вздохнул и потёр лоб рукой: – Всё остальное верно? Лейтенант Ир’сан, скажите лучше сейчас, чем потом. Лучше бы вы, конечно, сразу, как только поняли, что дело нечисто, обратились ко мне, но в данный момент я хочу знать, могут ли меня ожидать ещё какие-то сюрпризы. Вы виделись с родственниками Кристины?

– Да, сэр… – Скулы лейтенанта Ир’сана порозовели. – Я с ними подрался. – И, прежде чем пожилой цварг успел на это сказать хоть что-то, быстро добавил: – Уверен, они не будут подавать никаких исков! Мы расстались с ними в более чем мирных отношениях, и я сразу же отписал госпоже Ангелине, что её дочь в безопасности на станции Космофлота.

– Ладно. Если это всё, идите.

Ивес напрягся. Может ли это означать, что его выгоняют со службы? А военный трибунал? Конечно, он воздействовал на двадцать два человека, но он готов спорить и объяснять, что это было вынужденной мерой.

– Куда, сэр?

– На гауптвахту, лейтенант Ир’сан. – Адмирал устало махнул рукой. – Идите и посидите, подумайте о своём поведении.

– На гауптвахту? – озадачился Ивес.

Он ожидал, что как только признается, что осознанно создавал бета-колебания, в лучшем случае на него наденут таноржские наручники, блокирующие способности цваргов, а в худшем – сразу же признают обезумевшим, как отца, и перешлют на родину в специальное заведение.

– На гауптвахту! – раздражённо повторил адмирал Леру. – В отличие от вашего предыдущего куратора шаутбенахта Гассо-Тьен-Тэра, у меня нет ни времени, ни фантазии изобретать адронный коллайдер и придумывать изощрённые наказания. Посидите как все. Для разнообразия.

– Так точно, сэр, – пробормотал всё ещё потрясенный Ир’сан, козырнул, отдавая честь, и круто развернулся на каблуках.

***

Адмирал Юлиан Леру

– И ты думаешь, гауптвахта его сдержит? – фыркнула блондинка с короткой стрижкой с экрана планшета.

На время общения с лейтенантом Ир’саном Юлиан специально включил конференцию с двумя важными гуманоидами. Одной из них была жена младшего брата – Анэстейша Радосская. Адмирал надеялся, что она взглянет на историю как уроженка Захрана. Второго пришлось уговаривать найти несколько минут свободного времени ради этого разговора. Несмотря на эпатажную внешность и поведение, Эрик Вейсс являлся лучшим адвокатом в галактике, которого знал Леру.

– Я не думаю, что она его «сдержит», – покачал головой Юлиан, – но, по крайней мере, как только мы что-то решим, я буду знать, где его найти.

Блондинка задумчиво кивнула.

– А ты что скажешь, Эрик? – Юлиан расширил окно общения на планшете. Окно оставалось тёмным, но не потому, что инфосвязь работала плохо, а потому, что в кабинете или там, где находился участник конференции, царил непроглядный мрак.

– Слушай, ну нормальный парень, по сравнению с твоим младшим братом – так вообще чудесный экземпляр.

Анэстейша закатила глаза.

– Эрик, ты сейчас вообще-то о моём муже говоришь.

– Да, но как бы замечательно я к тебе ни относился, это не отменяет того факта, что Киар под сильными эмоциями взрывоопасен.

– Ты просто не можешь простить ему, что он научил твою жену шикарному хуку².

– И это тоже, – ворчливо согласился адвокат. Его голос раздавался издалека и слегка приглушённо, словно мужчина куда-то крался.

– У меня не так много времени, – вмешался Юлиан в шутливую перебранку старых друзей. – Стася?

Женщина пожала плечами.