– Хватит, попейте воды, вас того и гляди удар хватит, – попросил Крячко, которого уже сильно утомила вся эта суета.

Гуров достал из папки фотографии из личных дел пропавших, в то время как Дарья унеслась куда-то на территорию морга, а Крячко стоял и подпирал дверь на тот случай, если директор морга попытается от них уйти. Пару раз он в самом деле вставал и пытался выйти из кабинета, что выглядело очень странно. Словно думал, что в самом деле сможет сбежать – пешком – из морга. На все вопросы о том, что за катастрофа у них случилась и почему тела были срочно кремированы, он только разводил руками и бормотал об ошибке, что у него стояли другие даты поступления и прочее. Невооруженным глазом было видно, что врет мужик и дело тут нечисто.

– Кажется, все четверо были у нас, – бормотал Лабжинов. – Простите, но это были невостребованные тела, у нас тут места мало, фото нечеткие, а после смерти, учитывая повреждения, ну вы сами понимаете, – развел руками директор морга, – я не думал, что эти тела чем-то будут важны, повреждения были сильные, они лежали в воде и земле… Одежда на них тоже была какая-то дешевая, документов, личных вещей, украшений, даже крестиков ни у кого с собой не было.

– Так в воде или земле?

– В воде. Или в земле, грязные и мокрые… – Он снова забормотал, опустив глаза, и Гуров с трудом подавил в себе раздражение.

– Протоколы осмотра тел сохранились? Отпечатки пальцев брали?

– Все есть, вот, у меня! – Даша ворвалась в кабинет, размахивая стопкой бумаги. – Вот, я попросила распечатать. Тут все описания и данные анализов. Будем расследовать. Еще двоих…

– Еще два тела мы заберем в наш морг, – сказал Лев, перехватывая Дарью. Когда их эксперт впадала в такой ажиотаж, она могла свернуть горы, вот и сейчас, пока они с Крячко даже не надавили толком на директора, она успела пробежаться по моргу, поговорить с санитарами, охранником и работниками канцелярии. И даже в подвал зачем-то забежала. Как сама Дарья потом оправдывалась, она почему-то решила, что в подвале, может быть, прячут тела или еще что-то интересное. В общем, эксперт быстро провела свое собственное расследование. Как бы странно это ни звучало, но в морге Дарья чувствовала себя чуть свободнее. Наверное, дело было в том, что она понимала, что нужно делать.

– Почему-то никогда не думал, что у морга есть канцелярия, – тихонько заметил Крячко.

– У них и бухгалтерия есть. Официальная и неофициальная, и думаю, что именно чьи-то вливания в неофициальную бухгалтерию помогли нашим убитым так быстро превратиться в горку пепла, – откликнулся Гуров, просматривая бумаги. По-хорошему, изымать из морга нужно было все. Бумаги, записи с камер наблюдения, данные пропускной системы.

Но на деле там был тот еще бардак. Половина камер не работали, две были вообще только муляжами, вместо пропускной системы все пользовались обычными ключами от дверей и приветливым кивком охраннику на входе. Пройти мог кто угодно.

– Так, ладно, Даша, займись телами, Стас, на тебе охранники и санитары, поднажми, а я еще раз переговорю с нашим нервным директором, – сказал Лев, когда они на время вышли из кабинета, чтобы все обсудить без попытки директора шагнуть в окно или снова сбежать, – нужно дожимать, пока у них всех не случился приступ коллективной амнезии.

Директор все так же сидел в кресле и даже не удивился тому, что Гуров вернулся. Судя по устойчивому аромату корвалола, который витал в кабинете, он успел принять спасительные капли, и сердечного приступа от испуга можно было не ждать.

– Уважаемый… – Лев сделал вид, что вспоминает имя директора.

– Анатолий Борисович, Лабжинов, – слабым голосом сказал его собеседник.

– Уважаемый Анатолий Борисович. Давайте мы не будем изображать, что вы вот-вот пополните число ваших клиентов. Пока мы разговариваем не под запись, и не под протокол, и не у нас в Главке. Просто беседуем, как новые знакомые. Вы можете даже продемонстрировать законы гостеприимства и предложить мне чай или кофе, а потом за неформальной беседой рассказать все, что связано с телами наших пропавших, – обманчиво мягким тоном начал разговор Гуров. За таким тоном читалась сталь. Директор определенно понимал, что в случае отказа сотрудничать все для него может сложиться иначе, значительно более проблематичным образом.

– А хотите? Чего-нибудь? – растерявшись от такого перехода, начал Лабжинов. Видимо, в воображении его уже увозили куда-то на черном воронке. И там, скорее всего, расстреливали в подвале при свете единственной лампочки.

– Нет. Это я, чтобы вы в целом поняли, чего я хочу от вас. Как к вам попали эти четверо и почему были нарушены правила и двоих уже кремировали, а двоих готовили к кремации? На вас кто-то надавил?

Анатолий Борисович посмотрел в окно и вздохнул. Может быть, подействовал корвалол. А может быть, он просто устал чего-то бояться.

– Я никогда не брал взяток. Вообще никогда. У нашего морга очень хорошая репутация, потому что… Да я даже не знаю, как сказать.

– Потому что никто не дает взятки санитарам, которые занимаются невостребованными телами. А ваши санитары сразу куда-то пропали, стоило нам приехать к вам. Первый раз видел, чтобы от меня бежали санитары, – холодно улыбнулся Гуров.

– Да. То есть нет. В общем, несколько дней назад по городскому телефону позвонила женщина. Судя по голосу, она была не очень молода. Но настойчива. Она знала, как меня зовут, мою семью по именам знала. У меня жена учитель. И две дочки. И сказала, что вот есть свежие трупы, это ее цитата. В моих интересах сделать так, чтобы они как можно быстрее сгорели без следа. Я все говорю цитатами. Так, как говорила она. Речь была чистая, без мата, без ругани или какого-то говора. Я много лет занимаюсь музыкой, у меня очень тонкий слух на это. Взамен она пообещала перевести мне определенную сумму денег. Сумма была для меня неприлично большой.

– А вы?

– А я… Сказал, что это не по правилам, что так нельзя, что… – быстро заморгал Лабжинов. Помолчал, собираясь с мыслями, и продолжил: – А она настойчиво так говорит, что знает, где работает моя жена. Где учатся девочки. И сказала где. Что если я не пойду ей навстречу, меня ждут проблемы. Серьезные. И не только меня… Нет, вы не подумайте, за себя я не боюсь. Ну уволить могут, и что с того? Проживем. А вот жена… девчонки… Я… Лев Иванович, я испугался. И… и подумал, что ничего страшного нет в том, что мы ускорим процесс… Никому-то это не повредит. Ну и согласился…

– И что? Деньги перевела?

– Перевела. Как и трем санитарам. Имена их называть не буду, пусть лучше будет, что я один в этом участвовал. Деньги пришли, повторюсь, сумма была для меня большой. Три мои месячные зарплаты. Сколько она перевела им, не знаю, но думаю, что столько же. Я все равно подождал сутки. Просто из уважения к… – Лабжинов сглотнул, – ним. А потом начал процесс оформления документов.

Гуров кивнул, переписал номер – у городского телефона был определитель номера – и сказал:

– Про деньги и санитаров я ничего не слышал. Кажется, давление, магнитные бури там, очень в ушах шумит, знаете, погода, наверное. Но если она еще раз позвонит или как-то объявится… И еще – запросите в банке, с какого счета вам деньги перевели, будьте так добры.

– Я обязательно дам вам знать! По телефону, по почте, да даже сам могу прийти! – Лабжинов резко встал, опустился обратно в кресло, потом снова вскочил и сделал несколько кругов по кабинету. При этом несколько раз он порывался пожать руку полковнику, но тот успевал остановить обрадованного Анатолия Борисовича жестом.

– Самому приходить не надо, просто позвоните.

Гуров оставил их со Станиславом телефоны и вышел из кабинета.

Почему-то ему было жалко этого немного нелепого человека. Директор морга честно сказал, что практически не спал с тех пор, и сейчас, когда он все рассказал, было видно невооруженным глазом, насколько ему стало легче, когда Гуров сказал, что факт взятки в данный момент его не волнует. Конечно, со стороны могло показаться, что полковник пошел на нарушение закона. На самом деле так оно и было. Но когда это ускоряет ход дела и дает возможность в дальнейшем быстро получить всю необходимую информацию, на такие маленькие нарушения можно закрыть глаза. Обычно так и появляются хорошие информаторы.

Но все же очень хотелось помыть руки.

И, судя по лицу Стаса, который ждал напарника в коридоре, ему тоже.

– Дарья осталась с трупами. Сказала, что дождется наших и проследит за транспортировкой. Санитары, которые не сбежали, ее уже боятся. Сидят в углу и молчат, а она там вносит элемент хаоса. Честное слово, я такой ее никогда еще не видел.

– Святая нам досталась эксперт. Не знаю только, за какие заслуги, – вздохнул Лев. Он осторожно заглянул к Дарье, спросил, нужна ли ей какая-либо помощь. Получив отрицательный ответ, предложил Стасу ехать в Главк.

Каждый раз, когда шли дни расследования таких дел, сыщики про себя немного удивлялись тому, сколько событий может поместиться в одном дне. Иногда казалось, что слишком много. Как только напарники вернулись в Главк, их сразу вызвал к себе Орлов.

– Верочка уже ушла, так что на хороший кофе можем и не рассчитывать, да? – притворно вздохнул Крячко. Орлов посмотрел на него тяжелым взглядом и, достав откуда-то из недр стола банку с растворимым кофе, поставил его перед Стасом.

Судя по тому, что порошок в банке слипся до состояния камня, этому кофе было не меньше пяти лет, и, возможно, генерал использовал его в качестве наказания.

– Все не так плохо, честное словно, обойдемся без пыток токсичными и тяжелыми предметами, – улыбнулся Лев Иванович.

– Докладывайте, – устало сказал Петр Николаевич, – а про пытки я уже сам решу.

Сыщики доложили ему о первых успехах, вкратце описали разговоры, которые произошли сегодня во всех четырех заведениях, сообщили и о том, что Дарья нашла тела и везет их в Главк.

– Бумаги с печатями будут завтра. Молодцы, я в вас не сомневался. Опознали тела тех, что уже кремировали?

– Предположительно Липаненко и Моргулец. Подходят по описанию. При поступлении у них взяли отпечатки пальцев, так что как только Дарья сравнит их с теми, что есть у нас, будем знать более точно, – ответил Гуров. – Тела были сильно повреждены, поэтому их кремировали первыми.

– Хорошо, можете быть свободны. Капитан Алая продолжает трясти своих подчиненных, так что ждем еще новых данных от нее.

Дарья позвонила, когда Гуров был уже в кабинете, и сказала, что тела доставлены, документы тоже, все в порядке, она забрала все, что было, в том числе и коробки с пеплом. А еще Матильда Давтяновна велит ей идти домой, потому что в лабораторию привезли несколько реагентов, которые проходили по другому делу, и дальше Даша уже не могла говорить, потому что раскашлялась.

– Даш, что там у вас? Помощь нужна?

Гуров выслушал ответ, кивнул и, попрощавшись, нажал отбой.

– Что там случилось у наших экспертов? – устало спросил Крячко.

– Кажется, какой-то реагент, который им принесли в лабораторию по другому делу, как-то неправильно «среагировал», и теперь они там проветривают, так что находиться в помещении еще пару часов будет точно опасно.

Напарники переглянулись. Лаборатория судмедэкспертов располагалась в одном из подвалов Главка и была оборудована по последнему слову техники. Оборудование постоянно обновлялось, что-то добавлялось. Привозили новую мебель, по сути, любой запрос Матильды Давтяновны выполнялся мгновенно. Но была и обратная сторона. В лабораторию тащили все и отовсюду, со всех отделов. Часто ее использовали как перевалочный пункт между помойкой или складом вещдоков. Вещи, странные вещества… да никто не угадает, что там может оказаться к вечеру. Хорошо еще, что сама лаборатория делилась на несколько помещений и обычно можно было продолжать работу даже в случае происшествий, подобных сегодняшнему.