– А вас это напрягает, мастресса Анна? – притворно удивилась Эрика. – Странно, ведь, если сравнить нас, вы намного ближе к спириту, чем я. В конце концов, это вы настоящая мастресса, для вас то, что я делаю, просто уличные фокусы. Верно?

– Вы используете Мираж лучше меня, – озвучила Кейн то, что прекрасно понимали обе.

У нее не было ни такого контроля над спиритом, как у Эрики, ни способности держать точку смещения все время. Кейн просто могла использовать еще и осязаемый Нулевой архетип.

– Да, но он, увы, не настоящий, мастресса Анна. Все, что у меня есть, – это миражи.

– У вас есть вы, – возразила Кейн. – Многие сказали бы, что это немало.

– О, ради бога, – Эрика криво усмехнулась, и шрам на ее обожженной щеке исказился, – не пытайтесь скормить мне это многозначительное дерьмо. Я ничего не имела в виду. В конце концов, я и с миражами живу неплохо, вы сами видели афиши. «Королева иллюзий». У меня даже титул есть.

– Мне жаль, если я вас задела.

– Я сейчас возьму с постамента у входа вазу и разобью о вашу голову, – все еще улыбаясь, сказала Эрика. – И ваша жалость пройдет.

– Я не хотела разозлить вас.

– Я не хотела, чтобы вы были такой унылой. Но, увы, никто не получает желаемое.

Их разговор не имел смысла. Что бы Кейн ни ответила, для Эрики это было просто набором звуков. Эрика хотела ненавидеть, она и ненавидела.

Это вызывало ощущение безнадежной усталости, и Кейн казалась себе очень старой. Старой и некрасивой, несмотря на то что это не ее изуродовало спиритом.

Тем не менее ее приучили отвечать на такие провокации.

– Я могла бы шутить и быть очаровательной специально для вас, но не думала, что вам это нужно.

– Я посмотрела бы на это из любопытства, но не хочу, чтобы вы напрягались. – Эрика рассмеялась и исправилась: – Хотя нет, вру. Я хочу, чтобы вы напрягались, и хочу, чтобы вам было плохо. Сейчас вы скажете, что я злая?

– Нет, Эрика, – Кейн оставалась спокойной, – я скажу, что вам больно и вы не умеете прощать. То есть выдам еще одну порцию многозначительного дерьма.

– Вот как. – Эрика снова рассмеялась, и бабочки растаяли в воздухе. Роскошное алое платье превратилось в простое серое, и шрам исчез, скрытый миражом. – Пиф-паф, мастресса Анна! Будем считать, что два – два, – сказала она весело и беззлобно, но Кейн не могла отделаться от мысли, что при ней только что сменили одну маску на другую.

– Что именно вы надеетесь найти в библиотеке? – спросила она, когда пауза затянулась.

– Ничего нового или сверхъестественного. – Эрика открыла «Атлас Сонма» и равнодушно пролистала несколько страниц. – Нового и сверхъестественного нет в этом читальном зале. Увы, после смерти папы я сделала глупость и выкинула слишком много книг о спирите. Хорошо, что не все.

«Должно быть, вам было очень тяжело», – хотела сказать Кейн, но Эрика никогда не приняла бы сочувствия от нее. В любом случае слова ничего не меняли. Эрика потеряла шанс стать мастрессой, была изуродована спиритом, ее отец медленно угасал у нее на глазах. После такого слова теряют способность утешать.

– Вам не обязательно лететь. Это опасно, – заметила Кейн.

Эрика смерила ее отстраненным скучающим взглядом и растянула губы в улыбке.

– Это говорите мне вы? Мастресса Анна, я готовилась к этому путешествию много месяцев. Я знаю, что оно опасно. – Она чуть склонила голову набок, словно птица, увидевшая редкого жука. – А вы? Как давно вы решились лететь?

– Это имеет значение? – вопросом на вопрос ответила Кейн, потому что не хотела говорить правду.

– Разве не от вашего умения будут зависеть наши жизни? Разве не вы здесь настоящая мастресса? – Эрика подалась вперед, и меж прядей ее волос заскользили змеи.

Кейн заставила себя сохранять невозмутимое выражение лица. Она ненавидела змей.

– В том, что касается спирита, вы не слабее меня, Эрика.

Та фыркнула, и миражи пропали.

– А вы всегда пытаетесь льстить, когда чувствуете, что пахнет жареным. Можете не отвечать, вы и так все сказали. Ни к чему вы не готовились, и ничего вы не знаете ни о Древних Городах, ни о точках расщепления. Можно подумать, я не определю этого по книгам, которые лежат у вас на столе. И можно подумать, вам нужно было бы просить меня о помощи, если бы вы готовились несколько месяцев. Нет, вы бы знали координаты узлов Земли и сами.

– Я умею работать в аномальных спирит-зонах. Это само по себе немало.

– Да, хорошо вас прижало, мастресса Анна, что вы кидаетесь спасать этого вашего Атреса, не разобравшись, как выжить в процессе. Он настолько хорошо трахается? – Эрика смотрела хищно, внимательно, словно пыталась что-то прочесть на лице Кейн, и ее взгляд совершенно не вязался с грубостью.

Эрика во многом была как головоломка с несовпадающими фрагментами: изумительной красоты миражи и изуродованное лицо, милая улыбка и откровенное хамство. Должно быть, она верила, что хамство ей что-то даст.

– Я не поддаюсь на такие провокации, вам придется придумать что-нибудь еще.

– А я и не провоцирую. Я просто пытаюсь понять, почему вдруг вы готовы лезть в Древние Города наперегонки со временем. И в моей компании.

– Я ничего не имею против вашей компании. Я просто не хочу, чтобы вы рисковали.

– А еще вы до трясучки боитесь того, что я могу сделать с вами там, под Грандвейв. – Эрика побарабанила по столу пальцами, словно раздумывая над чем-то, и из-под ее ногтей разлетелись крохотные алые искры. – Но вы все равно согласились.

– Если бы вы хотели убить меня, могли бы это сделать давным-давно. Я не верю, что вам это нужно.

– Мне нужно со всем покончить. Мне нужно завершение. Пока, мастресса Анна, я как сломанные часы, которые застыли на без пяти одиннадцать. Что бы я ни делала, я все время возвращаюсь в одно и то же время, когда умирал папа. Можете не сомневаться, если бы ваша смерть это исправила, я убила бы вас.

– Если вы убьете меня, вы никогда не сможете сами вернуться из Древних Городов.

– Разве мне не все равно? – Эрика закрыла «Атлас Сонма» и улыбнулась своим мыслям. – Шучу. Конечно, мне не все равно. Я не хочу умирать. Но кто знает, может быть, возможность утащить вас за собой того стоит?

– Я настолько важный человек в вашей жизни? Я в это не верю. Мне жаль, что так получилось с вашим отцом, но, даже вернись мы в прошлое, я не стала бы рисковать жизнью и балансом спирита в схеме Земли ради него.

– Конечно нет. – Эрика сладко улыбнулась, и если бы взглядом можно было убивать, Кейн его не пережила бы. – Вы из тех, кто проходит мимо. Ведь это не ваше дело. Вы никому не должны. Вы так оправдываетесь перед собой?

– Да, – Кейн сделала глубокий вдох, прежде чем объяснить то, в чем никогда не любила признаваться, – я отказалась из страха. Испугалась за свою жизнь, испугалась возможных последствий. Мне было очень страшно.

– Да, – Эрика снова задумчиво побарабанила пальцами по столешнице, и на ней появились и затянулись, как шрамы, несколько трещин, – этот Атрес вам действительно дорог. Ради него вы решили рискнуть. За него вы боитесь больше, чем за себя. Не стоит меня опасаться, я не такая, как вы. Я не подпишу другому человеку смертный приговор.

Кейн понимала, что Эрика права, но не смогла промолчать:

– Вы точно так же, как и я когда-то, готовы были обречь его на смерть. Сделали бы это, если бы не решили отправиться с нами. Хотя я всего лишь просила у вас координаты.

Эрика рассмеялась и несколько раз демонстративно хлопнула в ладоши.

– Браво. Вы почти полностью избавились от чувства вины и начали огрызаться. Растете на глазах, мастресса Анна. Но некоторые отличия между нами все-таки есть. Я могла бы отказать. Вы – отказали. Чувствуете разницу?

Кейн промолчала.

* * *

Эрика не стала надолго задерживаться в читальном зале, а Кейн осталась до закрытия, и под конец больше всего ей хотелось лечь спать и чтобы все проблемы разрешились сами собой: Атрес перестал бы сливаться с медиатором, Линнел пришла бы в себя и неожиданно унаследовала состояние, способное спасти «Трель», а Стерлинг провалился бы куда-нибудь в Древний Город. Реальность – с ее интригами, сумасшедшей Эрикой и вором, который не боялся пустить в ход нож, – не казалась Кейн привлекательной.

На улице было уже темно; впрочем, в это время в Цитадели темнело довольно рано, прохожие спешили по домам, холодные сквозняки гуляли по каменным улицам и гоняли облачка красноватой пыли, которую по осени часто приносило с севера.

Кейн шла домой к Атресу пешком, скрывшись под простеньким, почти неразличимым миражом пожилой женщины – чего почти никогда себе не позволяла, – и в тот момент чувствовала себя действительно старой и очень усталой.

В квартире Атреса было пусто, свет не горел.

Кейн убрала мираж, приняв короткий душ, переоделась в домашнюю одежду и легла спать, не поужинав. Есть не хотелось, готовить тем более.

Думать тоже не хотелось, но слова Эрики все время всплывали в памяти. Кейн так и уснула после очередных «Вы – отказали» и «Я могла бы вас убить».

Почему-то ей приснился Вольфган Хаузер. Он сидел в читальном зале, листал «Атлас Сонма» и спрашивал Кейн, когда мы улетаем.

Немногим после полуночи Кейн проснулась – вернулся Атрес. Он зашел за одеждой и отправился в душ. Кейн лежала, слушала, как шумит вода, и этот звук казался ей странно умиротворяющим.

Когда Атрес вернулся в комнату, Кейн поздоровалась и передвинулась на кровати, чтобы он мог лечь. Поначалу ей казалось, что это будет неловко – спать с ним в одной постели, но к тому моменту, как дело доходило до сна, они оба так уставали, что сил на смущение у Кейн не оставалось. Атрес, к его чести, ни разу не позволил себе лишнего, и, скорее всего, это лишнее в отношении Кейн было ему неинтересно.

– Вы не поужинали, – сказала Кейн, когда он лег.

– Вы не спите, – отметил он, словно какую-то важную деталь.

– Проснулась, когда вы пришли. – Кейн отодвинулась чуть дальше к краю кровати, и одеяло между ней и Атресом натянулось. – Не хотели со мной разговаривать?

– Устал, – коротко поправил он и добавил: – Вылетаем послезавтра на рассвете. Вы готовы. – Он не спрашивал, а утверждал.

Равнодушная уверенность в его словах заставила Кейн улыбнуться.

– Может быть, и нет. Может быть, мы слишком торопимся, и это убьет нас всех.

– Тогда это убьет нас всех, и мы не сможем пожалеть о спешке.

– Вы действительно пессимист, Алан?

– Я не склонен жалеть себя. Спите. Завтра тяжелый день.

– Сегодняшний тоже не был легким. – Кейн перекатилась на бок, лицом к нему. – Я встретила Эрику в библиотеке.

– Думаете, это станет проблемой? – Атрес повернул голову в ее сторону, и свет ночника очертил его профиль.

– Ни о чем я не думаю. Я просидела в читальном зале больше одиннадцати часов, в голове только схемы и карты Грандвейв. – Кейн потянулась и в упор посмотрела на Атреса. В полумраке его глаза казались двумя черными дырами. – Алан, могу я вас попросить?

– Попросить – да.

– Скажите, что все будет хорошо. Пожалуйста.

– Вы снова хотите, чтобы я врал?

– Очень хочу.

– Я не стану. Все может закончится плохо. Теперь откажетесь от путешествия?

– Нет, – она фыркнула и повернулась к нему спиной, – я откажусь разговаривать с вами до самого утра. Могли бы и выполнить просьбу.

Она услышала, как он повернулся – они всегда спали так, спиной друг к другу, – и сказал:

– Все будет хорошо.

После этого Кейн заснула, и ей ничего не снилось.

* * *

«Сильверна» висела над причалом номер тридцать семь и на фоне пасмурного неба казалась нарисованной. Кейн смотрела на нее, ждала, когда Атрес закончит проверку, и ни о чем не думала. День перед отлетом пролетел быстро и не принес ничего нового.