– Да это не объяснить даже! Просто представляю, что меня никто не видит.

– И тебя не видят? – поразился я.

– Не-а, лишь внимания не обращают. А если резко дёрнусь или ещё что – тогда замечают. Ну и выматывает это будь здоров.

– Ага, – озадаченно протянул я. – Небесную силу используешь?

– А как же! Но не напрямую – вроде атрибут задействую. Захотел, напрягся и сработало.

Я задумчиво кивнул.

– Ну-ка попробуй ещё раз на мне!

Огнич покачал головой.

– Я на ком-то конкретном сосредоточиться не могу. Да и не нужно это попросту. Я же сам центр изменений, понимаешь?

– Нет. Но ты всё равно попробуй.

Фургонщик отошёл к соседнему кусту, скрылся за ним, а пару минут спустя подступил ко мне сбоку.

– Чтоб тебя! – вздрогнул я от неожиданности. – Давай ещё раз!

– Да ну! Устал.

– С меня пиво, как в город выберемся.

Мы тут зарабатывали столько, что могли пивом хоть залиться, но от старых замашек так просто не избавиться, и Огнич с улыбкой кивнул.

– По кружке за каждый подход!

– Идёт!

Ударили по рукам, и первые три кружки я оказался должен фургонщику, ничего не получив взамен, – тот пропадал из виду сразу, как только я отводил взгляд, и подступал обратно с совершенно неожиданной стороны, а вот дальше мне вспомнились наставления о том, что обретение гармонии с небом помогает улавливать искажения магического характера. И пусть достичь оное состояние у меня пока что не получилось, но кое-какие подвижки в этом направлении всё же были, так что погрузился в транс и попытался ощутить присутствие некоей неправильности. И – ощутил. Открыл глаза и заметил-таки Огнича, но заметил исключительно по той простой причине, что изначально понимал, куда следует смотреть.

Вроде – здорово. Вроде – большое дело.

Да только чёрта с два!

Если на посту медитировать ещё реально, то в обычной жизни и тем более в бою ничего из этого не выйдет.

С другой стороны, Огнич лишь центр искажений. Ничего бы у него не вышло, не сумей он задурить мне голову. А значит…

Я хмыкнул, поймал состояние внутреннего равновесия и скомандовал:

– Давай! Ещё разок!

Весьма раздосадованный неудачей, Огнич решил прыгнуть выше головы, и я вдруг уловил вторжение в свой дух – только тут чужая воля не стискивала его, пытаясь парализовать приказом «замри!», а будто бы размывала небольшой фрагмент в районе глаз. Что-то такое проделал со мной магистр Первоцвет, когда сглазил и нарушил координацию правой руки.

– Вижу! – указал я пальцем в сторону замеченной магической аномалии, и фургонщик ругнулся.

– Вот ты, Боярин, вредный!

– Пять кружек! – напомнил я.

Огнич хохотнул.

– Да! Пять кружек – это пять кружек!

Сквозняк подошёл и спросил:

– Ты разобрался, да? Как его замечаешь? – обаятельно улыбнулся светловолосый паренёк. – Ну, если не секрет?

– Гармонию попытайся поймать, – посоветовал я, решив наблюдениями о воздействии на дух пока ни с кем не делиться.

Сквозняк в голос выругался, перехватил наши озадаченные взгляды и скривился.

– Да уже достали с этой гармонией! У нас в школе всё на неё и баланс завязано, а его хрен поймаешь! – Он закрутил над ладонью голубоватый вихрь, но тот почти сразу скользнул в сторону и развеялся. – Ненавижу!

– Поэтому и вышибли? – догадался Огнич.

– Угу.

– Да ладно! – рассмеялся фургонщик. – Нас и вовсе не приняли. – Он пихнул паренька в бок. – Так и быть, одну кружку тебе пожалую. Мне и четырёх за глаза!

Я отвлёкся от них и задумчиво потёр переносицу. Приказ «замри!» я худо-бедно отработал ещё в приюте, а воздействие фургонщика определённо имело схожий с ним характер. Опять же – взгляд отвести несравненно проще, нежели человека сглазить. Там воздействие продолжается даже после того, как тайнознатец своё дело сделал, а тут – надо лишь надавить.

И пусть я не представлял, как зацепить всех наблюдателей разом, но вот одного…

– Огнич! – сказал я. – Ты не пугайся и не дёргайся, я сейчас твой трюк повторить попробую.

Фургонщик явственно напрягся и потребовал объяснений:

– А чего это на мне?

Отвечать я не стал, легонько надавил на дух сослуживца и спросил:

– Ну?

– Что – ну?

– Видишь меня?

– Конечно!

Я усилил нажим и, как видно, перестарался. Фургонщик вдруг ругнулся, мотнул головой и выскользнул из тисков моей воли.

– Ну ты даёшь, Боярин! – возмутился Огнич. – Я ослеп так-то!

– Погоди, сейчас…

– Не-не-не! – пошёл в отказ фургонщик. – На ком другом тренируйся!

– Как скажешь, – пожал я плечами, задумавшись, что именно сделал не так.

Решил, что самому Огничу отнюдь неспроста требовалось хотя бы на миг пропасть из вида, потянул в себя небесную силу и окликнул одного из бесталанных новобранцев, коих натаскивали вместе с нами.

– Гвоздь!

– Чего? – повернулся тот ко мне.

Я поймал взгляд пластуна, ткнул рукой в сторону:

– Гляди! – И сразу надавил своей волей, заодно отступил от парней в сторону.

Гвоздь недоумённо нахмурился, но в указанном направлении всё же посмотрел.

– Чего ещё?

Он развернулся обратно, и я буквально физически ощутил его взгляд, поэтому усилил нажим, не позволяя себя разглядеть. Наверное, для этого требовался какой-то служебный приказ, а то взмок в один миг. Но – сработало.

– Куда он делся? – озадачился Гвоздь и двинулся к нам, приблизился едва ли не вплотную, когда вдруг сбился с шага и выругался: – Да ну вас, колдуны недоделанные!

Огнич и Сквозняк рассмеялись, а я шумно перевёл дух.

Сработало! Ещё чуток свой магический арсенал расширил.

Здорово!

Не знаю, чем заняли вечером остальных новобранцев, а колдунам выделили время на развитие магических способностей. Выходить ради этого за пределы лагеря не требовалось, поскольку внутри увенчанного бамбуковой стеной земляного вала обнаружилась и площадка для отработки боевых чар. На столбах там было развешано несколько продырявленных и пришедших в негодность зачарованных лат, вот по ним деревенские увальни и принялись долбить огненными ударами. Занимались они этим с поразившим меня усердием, на их фоне потуги Огнича совершенно не впечатляли. Его сгустки пламени казались далеко не столь насыщенными, даром что летели несказанно быстрее. А вот приказ гашения отдачи, насколько удалось разобрать, изучили и отработали все трое.

Сквозняк расположился наособицу и то бил по мишеням воздушным кулаком, то запускал в них стремительные вихри, сёкшие щебнем почище картечи. Я подошёл к нему и спросил:

– А остальные тайнознатцы что же?

Паренёк смахнул упавшую на лицо чёлку и пожал плечами.

– Наше время! – Потом добавил: – Да и старшим тренировки без надобности, давно арканы до совершенства довели.

Я попытался поймать состояние гармонии, но стал лишь малость отчётливей ощущать производимые волшбой сослуживцев искажения. Тогда потянул в себя небесную силу, повозился чуток и сотворил огненный шар. Метнул взрывной аркан в кучу валунов и – рвануло, но успех меня как-то даже особо и не воодушевил.

Возился – долго. Рвануло – слабенько.

Нет, деревенские увальни рты поразевали, да и Огнич присвистнул, но если разобраться – это ерунда на постном масле, а не атакующий аркан. Из укрытия по наступающим ещё можно швырять, а на поле боя грош ему цена.

Быстрее надо! Быстрее и сильнее! Мне бы побольше энергии влить, но на это и время уходит, и если слишком долго с заклинанием вожусь, приказы контроля и сжатия сбоить начинают. Того и гляди заклинание в руках рванёт.

Но разочарование разочарованием, а упражняться я не бросил и швырял в камни один пламенный шар за другим, пока окончательно не выдохся. Затем взялся ловить состояние гармонии, а ещё присмотрелся к своим сослуживцам и начал прикидывать, как половчее отвести им глаза. Нацелиться на любого из колдунов было несказанно проще, нежели на бесталанного простеца, а вот действовать следовало куда тоньше, поскольку излишний нажим всё портил, лишь привлекая дополнительное внимание.

Попытался попрактиковаться на деревенских, и те немедленно обложили меня последними словами, пришлось пообещать проставиться ещё и этим. Ну а дальше вновь начал отрабатывать схему создания огненных шаров. Сложно, сложно, сложно. Слишком много узлов, но ни один не выкинуть. Пусть даже аспект больше и не требовалось смещать, всё равно для сотворения чар приходилось задействовать обе руки. Одной – никак.

И если мои бывшие соученики находили это вполне естественным, то Сквозняк лишь насмешливо фыркал. При этом с замечаниями он не лез, тем удивительней оказалось на третьем подходе услышать ироничное:

– Ну ты накрутил! Ну навертел!

Я обернулся и обнаружил, что столь пренебрежительно о моём аркане отозвался заявившийся в лагерь Мёртвой пехоты поручик Чеслав. Перехватив раздражённый взгляд, он подмигнул и вдруг резким взмахом руки отправил в одну из мишеней шар голубоватого огня.

Грохнуло так, что зазвенело в ушах, а пламя расплескалось на пару саженей вокруг. Обугленный столб задымился, в кирасе обнаружилась дыра с оплавленными краями.

– Это как так? – разинул рот фургонщик.

– Равновесие, мать его, – проворчал Сквозняк. – Баланс!

– Да нет! – отмахнулся Огнич. – Огонь почему синий?

– Голубой вообще-то, – улыбнулся поручик. – Между прочим, погорячее оранжевого будет, да и для белого аспекта куда лучше подходит! – Этим своим заявлением он вогнал фургонщика в ступор, после обратился ко мне: – Давай-ка, Боярин, прогуляемся. Разговор есть.

Мне бы о своей чрезвычайной занятости в ответ заявить, только пустое это – тон Чеслава отказа не предполагал.

Ну вот что ещё стряслось опять?!

12-4

Ожидал чего угодно, только не просьбы повторно рассказать о стычке с магистром Гаем в день моего первого появления в главной усадьбе.

– Только во всех подробностях! – добавил Чеслав. – Во всех!

Я не стал интересоваться причинами столь странного интереса и вновь рассказал всё как было.

– И как долго ты перебарывал порчу? – уточнил поручик, выслушав меня. – Минуту-две?

– Да нет, – покачал я головой. – Самое большее полминуты провозился. Может, двадцать ударов сердца. Точно не меньше, а если и дольше, то не особо.

– Замечательно. Просто замечательно, – пробормотал Чеслав. – И в итоге ты сотворил малое проклятие?

Затеплилась надежда, что мои способности оценят по достоинству, но осторожность взяла верх, и я покачал головой.

– Понятия не имею, что я там сотворил.

Чеслав отмахнулся.

– Да в курсе, что ты лишь прогнал чужую порчу по абрису, а сам по себе ни на что подобное не способен! Это сейчас значения не имеет!

– Не имеет, да? – разочарованно буркнул я. – Ну ладно.

Поручик строго глянул на меня и нахмурился.

– Аркан магистра Гудимира обратился клочком кровавого тумана, – напомнил он о недавней дуэли, – а что получилось из заклинания магистра Гая? В прошлый раз ты сказал, что спалил «ту гадину» аргументом. Какую именно гадину?

Я пожал плечами.

– Не знаю даже. Какую-то на редкость уродливую муху.

– Демоническую?

– Ну, она была здоровенной и кровавой, а демонической или нет – не скажу.

– Очень интересно! – хмыкнул Чеслав и насел с расспросами, а после того, как вытянул решительно все детали, позвал: – Идём!

– Мне упражняться надо!

– Успеешь ещё поупражняться! Вся жизнь впереди!

Отвёл меня поручик в штабной барак. Располагался тот неподалёку от длинных хлипковатых на вид сараев мёртвых дел мастеров, душком разложения оттуда так и попахивало, ещё и парочка скособоченных фигур на глаза попалась – передвигались те стремительными перебежками, а очертания тел скрывали длинные халаты с глубокими капюшонами. Не иначе – караульные кадавры.