Слуги частенько обсуждали между собой господ, поэтому я поостерегся рассказывать ему, откуда взял монстра.

– На его черной коже даже клейма не видно, – продолжил он, а я даже не подумал об этом.

А ведь точно! Обычно все присматривались к клеймам, чтобы узнать, откуда монстр и через сколько продавцов и хозяев прошел, но на черной матовой коже теневика ничего нельзя было разглядеть. Правда, если кто-то задастся этой целью, то поймет, что на нем нет никаких опознавательных отметин. С таким монстром мне был закрыт вход на легальные арены.

Я попросил Митю приглядеть за монстром и разбудить меня, если что-то произойдет, и зашел в дом. Время было пять утра, но на кухне уже слышалась возня. Кухарка месила тесто, а невыспавшаяся и недовольная Нина чистила картошку.

– Есть что-нибудь поесть? – спросил я и опустился за стол.

– Дмитрий Иванович, могу пока только буженину, сыр и хлеб предложить. Завтрак еще не готов, – виновато проговорила Клавдия.

– Давай буженину. И чая горячего, – махнул я рукой.

Перекусив, я поднялся к себе и завалился спать.

Проснулся только в обед. С улицы доносились голоса, что сильно напрягло меня, поэтому я тут же поднялся с кровати и выглянул на улицу. Возле амбара стояли дед, генерал, Митя и слуга Валера.

Я с облегчением выдохнул. Мне на секунду показалось, что кто-то узнал о том, что я украл монстра и пришел за ним.

Приняв душ и переодевшись, я спустился на первый этаж. Дед и генерал как раз зашли в дом, поэтому сразу подошли ко мне.

– Дима, где ты раздобыл теневика? – не поздоровавшись, спросил восторженный Ворошилов. – Такого монстра днем с огнем не сыщешь.

– Места надо знать, – усмехнулся я и повернулся к деду – Обедали?

– Нет, ждали, когда ты проснешься… Теперь понятно куда и зачем ты ездил. Мог бы и сказать, чтобы я зря не тревожился, – пробурчал дед и зашаркал в столовую, держась за поясницу.

– Я сам не знал, что смогу раздобыть такого бойца. Можно сказать, что это трофей.

Генерал понимающе кивнул и не стал больше задавать вопросов, а по глазам деда я понял, что не отверчусь, и придется обо всем ему рассказать.

После сытного обеда, состоящего из щавелевого супа, щучьих котлет и печеной картошки, мы вышли на улицу с кружками крепкого кофе, в который Валера подлил коньяка.

– Завтра Шолоха на бой везу. На пять вечера договорились, – проговорил генерал, смакуя напиток.

– Против кого выступаете?

– Против Гриши Жукова. Он к соревнованиям готовится, поэтому договорились без серьезных увечий.

– Меня дядя Веня тоже хотел отправить на соревнования с булдором.

– Так иди с теневиком. Даже лучше. Он наверняка будет лучше булдора, – предложил Ворошилов.

– Я не успею его подготовить. Соревнования уже должны быть на днях.

– Так, их же перенесли. Император поехал в какую-то поездку по ближним государствам и велел без него не начинать. Он же у нас азартный зритель, – усмехнулся генерал.

– Не знал. И когда же начнутся соревнования? – заинтересовался я.

– Никто пока не знает. Говорят, что в следующем месяце, но точно даты пока не обозначили.

Я сначала задумался о том, что можно было бы и поучаствовать, но потом вспомнил, что у меня незарегистрированный монстр, которому закрыты двери на все официальные мероприятия.

После того как мы выпили кофе, отдали кружки Валере и направились амбару, чтобы еще раз полюбоваться на монстра. Тот спокойно лежал на соломе и сонно смежил глаза, поглядывая на нас.

– Какой же красавец! Раньше я таких только в своей энциклопедии видел. Кстати, там о теневиках много интересного написано.

– Можете дать мне эту энциклопедию? – воодушевился я.

– Конечно, пошли, – махнул он рукой.

Дед запер дверь амбара на замок, а мы с Ворошиловым направились к его дому. Энциклопедия была изрядно замусоленная. Генерал признался, что это его настольная книга, которую он просматривает каждый день перед сном.

– Иногда я мечтаю о том, что буду выступать на лучших аренах мира с мощным монстром типа заврала или докку. Но это всего лишь мечты, – горько усмехнулся он.

– А что вам мешает? Все карты в руки.

– Куда там, – отмахнулся он. – Мне сто лет исполнится, когда смогу подняться на такую высоту. Это вы – молодые еще все успеете, а я уже старый. Мне бы лет десять еще протянуть и посмотреть, какими внуки вырастут, а потом можно и помирать.

Он вдруг как-то опечалился, и глаза увлажнились. Я только сейчас увидел в нем не статного властного генерала, а уставшего старика. Поблагодарив за энциклопедию, пожелал выиграть в завтрашнем бою и направился домой.

Дед ждал меня в гостиной и тут же убрал утреннюю газету, как только я зашел в дом. Мне не хотелось посвящать его в свои дела, но то, что монстр нелегальный, я не мог умолчать.

– Вчера накрыл очередных перекупщиков. Теневик оттуда, – не вдаваясь в подробности, пояснил я.

– Как это «оттуда»? Ты его купил что ли? – дед напряженно посмотрел на меня.

– Не совсем, – замялся я и, оглянувшись на дверь, шепотом пояснил. – Я украл незарегистрированного монстра.

Дед аж подпрыгнул от неожиданности и возмущения.

– Ты в своем уме? Ты что ж, на каторгу захотел?

Он так вытаращил глаза, что мне стало не по себе.

– Нет, на каторгу я не хочу и не попаду. Можешь не волноваться, – попытался успокоить я его, но дед только сильнее распалялся.

– Где ж это видано, чтобы у бандитов красть? И что ты с ним будешь делать, если даже сражаться никто не позволит? Просто так обузу на нашу шею притащил?

Я глубоко вздохнул, чтобы не поддаваться эмоциям, закрыл дверь гостиной и, опустившись напротив деда, принялся объяснять:

– Я буду участвовать в сражениях, но на теневых аренах. Там не требуют никаких документов.

– Час от часу не легче! Ты должен закрывать эти арены, а не наоборот! Тебя не просто уволят за такое, но и посадят. Ты это понимаешь? – его прям затрясло от негодования.

– Нет, дед. Никто меня не посадит. Все будет хорошо. Доверься мне, – спокойно сказал я и направился к двери. – Пойду теневика дрессировать.

Он еще что-то хотел сказать, но в это время в дом зашел Валера, и дед решил отложить разговор, чтобы не вмешивать в него остальных.

Митя с щенком в руках уже был в амбаре и с любопытством разглядывал монстра.

– Дмитрий Иванович, а чего он умеет-то? По виду не такой уж он и сильный.

– Не только сила побеждает, Митя. Ты же сам видел, как Бурелом одерживал верх над противниками, которые были чуть ли не в два раза больше его.

– Это я понимаю, но очень уж он какой-то беззащитный: ни больших клыков, ни рогов, ни костяных пластин.

– Он защищается по-другому. Хочешь, покажу? – предложил я и открыл дверь клетки.

– А это не опасно? Может, не надо? – встревожился парень.

Я не стал отвечать, так как сам не знал, как он отреагирует на меня. Когда зашел в клетку, монстр даже не обратил на меня внимания, продолжая лежать на мягкой соломе и наблюдая за солнечными лучами, которые проникали сквозь щели между досок амбара.

Я присел рядом с ним и взял переднюю лапу. Только сейчас теневик приподнял голову и уставился на меня.

– Дмитрий Иванович, может, не надо? Он все-таки еще не совсем привык к нам, – осторожно уточнил Митя.

– Все будет хорошо. Смотри, что сейчас будет.

Я крепко сжал лапу монстра двумя руками и велел:

«Освободи лапу».

– Мне не нравится, как он на вас смотрит, – прошептал парень, но я не стал ему отвечать, а еще раз мысленно повторил.

«Освободи лапу».

Монстр шумно вдохнул, будто уже устал от нелепых приказаний и просто вытянул лапу. Как бы я ни старался удержать лапу, она вдруг стала необыкновенно скользкой и мягкой и буквально выскользнула из моих рук, хотя держал я довольно крепко.

– Что это было? – не понял дворовый работник.

– Он, как осьминог, может легко пролезть в любую щель. Главное условие, чтобы в щель пролезла его голова, а все остальное тело с легкостью протискивается следом.

– А он из нашей решетки не сбежит?

Митя невольно попятился к двери, прижимая к груди Полкана.

– Нет, но если бы его голова была чуть меньше, или расстояние между прутьями решетки шире, то тогда он бы с легкостью выбрался. Я тебе показал лишь одну из особенностей этого бойца. На самом деле их много, и одна невероятнее другой.

Митя кивнул, но вышел из амбара и плотно прикрыл за собой дверь. Я же начал стандартную тренировку. Теневик сначала выполнял все приказы неохотно, будто все еще надеялся, что скоро все закончится, и он вернется домой, в свой родной мир, но уже к концу тренировки сам с готовностью выполнял все упражнения.

Я поостерегся выпускать его сегодня из клетки, давая время привыкнуть подчиняться мне беспрекословно.

Над именем я особо не думал и назвал его Ночь. Несколько раз повторив имя, в дальнейшем я обращался к нему начиная с него. Так он быстрее поймет, что это его имя, и начнет на него реагировать даже не арене. Один из моих бойцов – Лягуш, очень радовался, когда перед боем называли его имя и всем видом показывал, что говорят про него: радостно прыгал, рявкал и мотал головой.

Вечером, покормив и напоив бойца, я вышел из клетки и зашел в дом. Не успели мы с дедом сесть за стол, как к воротам подъехали Илья и Миша. Друзья хотели позвать меня с собой в кабак, но, услышав от Мити о появлении нового бойца, попросили показать его.

– А где боец-то? – удивился Миша, стоя перед клеткой.

– Видишь черное пятно в углу? Это и есть Ночь, – усмехнулся я.

– Ничего себе! Теневик! – воскликнул Илья и двинулся к клетке, но потом, похоже, вспомнил, что было в прошлый раз, когда он захотел потрогать булдора, поэтому тут же остановился и сделал пару шагов назад к двери. – Я видел теневика в Колизее, когда ездил в гости к отцу.

– И? Кто победил?

– Теневик, конечно же. Ты попробуй его поймать. Ни за что не получится. Он будто вытекал из лап и пасти второго бойца, – поделился воспоминаниями Илья. – Мне даже казалось, что у него нет костей.

– Если бы у него не было костей, то он бы просто растекся по полу, – хмыкнул Миша и ткнул пальцем в теневика, который приподнял голову и с любопытством смотрел на нас голубыми глазами, которые будто светились в полутьме.

Я пригласил друзей на ужин, и мы все вместе зашли в дом. Завтра был мой последний выходной, и я намеревался потратить его на поиски артефактов. Правда, так и не решил, какие артефакты лучше купить, но зарекся использовать запрещенные. Все-таки в моей голове крутилась мысль, что можно попытаться как-то зарегистрировать монстра, но я еще не знал, как это сделать.

Плотно поужинав и опустошив три бутылки вермута, я велел Нине приготовить комнату для гостей и настоял на том, чтобы друзья остались у меня, а не возвращались пьяные на машине домой. Миша тут же согласился, а Илью пришлось уговаривать, ведь он считал, что и пьяным хорошо водит машину.

Мы вышли на улицу, чтобы освежить голову, и расселись на крыльце.

– Ты даже не знаешь, как я одинок, – признался Илья и пьяно всхлипнул. – Мне тошно сидеть дома изо дня в день. Может, действительно, поехать в Питер к отцу?

– И что ты там будешь делать? – уставился на него Миша. – Работать ты не хочешь, поэтому также будешь сидеть дома. Лучше устройся на работу. Хочешь, я попрошу отца тебя взять? Я уверен, он согласится.

– Ага, конечно. Он меня терпеть не может, – усмехнулся он. – Думает, что я тебя с праведного пути сбиваю. Если бы не я, то ты бы не по десять часов работал, а по четырнадцать.

– Неправда! Он ко всем вам хорошо относится. Не хочешь, как хочешь. Мог бы чему-нибудь научиться. А то единственное твое умение – это бутылки глазом открывать.

Мы рассмеялись.