Точнее, на свои худые ноги, а у меня таких даже в пятнадцать лет не было. Да что уж там, я вся оказалась, как жердь: тощая и прямая со всех сторон. Всегда мечтала похудеть, но не до такой же степени. Кожа бледная, сливается с белизной снега и даже капельку отливает синевой.

– А это уже плохо. – Подметила на ходу.

С телом все стало понятно – не мое. Молодое и тощее, а его обладательница, либо смертница, либо нищая смертница. В такую погоду, в одной ночной рубашке, без шубы или телогрейки, в конце-то концов. Безобразие! О босых ногах, хотела бы не думать в тот момент, но ощущения не позволяли этого сделать.

Обхватив себя тоненькими ручонками, за костлявые плечи, старательно терла кожу и прыгала с ноги на ногу, стараясь хоть немного согреться. Изо рта вырывались облачка пара, я понимала, что если не начну двигаться, повторная смерть неминуема.

Я бы поплакала о прошлой жизни, о потерянном времени, да и вообще, поплакать не мешало бы, а то что, как не женщина?! Тут целая трагедия: померла, нежданно, негаданно, и не одной слезинки, даже истерику закатить некому. Время для этого было не подходящее.

– Все потом, когда выберусь из снежного ада. – Решила для себя, пытаясь быть храброй.

Почему девица, в чье тело я попала, валялась в сугробе, удалось понять довольно быстро. На лбу отчетливо прощупывалась внушительная шишка, при прикосновении к которой, голова взрывалась адской болью, а в глазах темнело. Поэтом же меня покачивало из стороны в сторону.

В таком состоянии далеко уйти я бы не смогла при всем желании, а уходить нужно было и срочно. Обморожение это вам не шутки. Да и к реальному медведю я не стремилась попасть, зверье если и ждало меня, то только в качестве обеда.

Покрутившись вокруг своей оси, заметила следы человеческих ног, припорошенных снегом.

– Если подумать, в таком одеянии девушка не могла долго пролежать в сугробе и не превратиться в сосульку, значит, падение было относительно недавно и эти следы принадлежат ей. – Рассуждала, пытаясь понять, в какую сторону пойти.

Босыми ногами долго не побегаешь в такую погоду. Значит, бежать, откуда бы ни было, она долго не могла, физически это невозможно. А вот в причинах такого поступка еще предстояло разобраться.

Грешным делом, подумала, что девочка с головой не дружила. Ну, кто ж станет бросаться в бега практически, в чем мать родила? Видимо, было что-то другое, чего я пока не понимала.

Низ платье быстро намок и потяжелел от снега, а верхняя часть совершенно не грела в такую погоду. Пройдя не больше ста метров, едва чувствовала ступни. Я всерьез начала молиться, чтобы впереди была деревня, в которой можно согреться и поесть.

Желудок заурчал, стоило только подумать о сочной курочке, запеченной в духовке, и молодом, отварном картофеле, посыпанном свежим укропом. Однако, как бы сильно я ни любила еду, звук был чересчур громким, даже оглушающим.

Сглотнув, вставший поперек горла, ком, медленно без резких движений, обернулась и столкнулась взглядом с источником звука. Огромная белая махина, с толстыми лапами и массивными клыками, смотрела точно на меня. Медведь замер между деревьев и не сводил с меня плотоядного взгляда. Черные глаза, смотрели в самую душу.

– Не ешь меня, я костлявая, – залепетала елейным голосом, – подавишься ведь. – Сморозила очередную глупость.

Говорят, когда встречаешь медведя, нужно стараться выглядеть больше, чем он, и громко кричать, отпугивая хищника. Хотела бы я посмотреть на этого советчика, столкнись он с этим мишкой, будучи моей комплекции. При всем желании могла напугать разве что ежика, и то, нужно было хорошенько постараться.

Будь я в своем теле, мы бы еще поборолись с косолапым, но новое место обитания моей души и разума, не больше чем скелет, обтянутый кожей. Знаю, нельзя убегать от хищника, но это был единственный шанс на выживание, а жить очень хотелось. И плевала я на все инстинкты, кроме выживания.

Проклиная цыганку с ее гаданием, подхватила тяжелый подол и понеслась прочь, точно по следу, в надежде, что вскоре набреду на поселение местных жителей. Оставалось надеяться, что там живут не людоеды.

Белый, как и все вокруг, медведь ринулся следом, я это почувствовала, когда земля содрогнулась от резкого рывка этой громадины.

– Помогите, – кричала во всю глотку, – он хочет меня сожрать.

Хищник приближался. Я уже ощущала горячее дыхание, касающееся спины, и слышала хруст снега под массивными лапами. Наши скорости были не равны. Удивительно, что он не сожрал меня, догнав в один прыжок.

А ведь мог бы, но какие развлечения у зверя в таких условиях? Вот и погнал добычу, испытывая азарт, я ведь ему назубок, а так хоть какое-то развлечение.

На горизонте показалась деревушка. Хотя больше походила на развалины некогда большого поселения. Даже издали, сквозь неровные ряды толстых стволов деревьев, можно было разглядеть полуразрушенные крыши домов, остатки от бревенчатых стен и побитые каменные основания.

Это была последняя надежда. Радость оказалась столь сильной, что слезы покатились по лицу. Открылось второе дыхание. Задрав намокший подол выше колен, пыталась бежать быстрее, но на спуске с пригорка, снега стало столько, что я утопала в нем по пояс.

– Вот поэтому я и ненавижу зиму. – Билась мысль в голове, но я продолжала упорно двигаться вперед.

Можно было разглядеть редких жителей деревни, проснувшихся с первыми лучами. В груди загорелась надежда, ровно до того момента, пока меня не оглушил громкий медвежий рык. Нога зацепилась за что-то, кубарем полетела вниз и врезалось, точно в приоткрытые ворота.

На это зрелище сбежались все жители, или мне так показалось, не знаю, ведь после такого фееричного появления, я снова отключилась.

Глава 3

Повторное пробуждение оказалось намного приятней. Во-первых, приходить себя в тепле и лежа не на снегу, уже радость, во-вторых, мой тонкий нюх улавливал ароматы жареного мяса. Первым очнулся желудок, издав жалобную трель, а вот я все еще находилась в состоянии полудремы.

Открывать глаза совершенно не хотелось. Я отлично помнила, как выглядит деревушка с высоты: убого и безнадежно, и хуже лишь то, что я оказалась здесь, даже не понимая, что это за место.

Истории о попаданцах только в книгах интересные и романтические, а в реальности полный мрак. Оказавшись в чужом теле, доме, стране и даже мире, понятия не имела, как выживать и что ждет впереди.

Вообще, никогда не верила в переселение душ, параллельные реальности, зеленых человечков и прочую чепуху, которую упорно толкали даже на федеральных каналах. Мне была важна только одна жизнь – моя, сытая и теплая. Самые унылые вечера скрашивала книгами с любовными историями, как и многие одинокие женщины.

– А нужно было читать “выживание для чайников”. – Промелькнула горькая мысль.

Со стоном открыть глаза, но бревенчатый потолок вогнал меня в уныние. Принюхавшись, поняла, что пахнет не только мясом, но чем-то очень знакомым и забористым, сразу вспомнился дедовский самогон, который он настаивал в дубовых бочках.

– Не сон. – Подытожила свои приключения, опрометчиво сказав это вслух.

– Очнулась, – пробасил голос откуда-то сбоку, – а я уж думал, помрешь.

Я бы и хотела подпрыгнуть от испуга, но вышло только издать звук, похожий на предсмертное кряканье утки. Тело оставалось неподвижным, но от боли это не спасало.

Изверги положили меня на узкую деревянную лавку, припорошенную соломой. Уровень комфорта нулевой, мышцы и ныли, спина вообще отказывалась выходить на связь, проклиная создателя этой пыточной штуковины под нами.

– Могли бы и поудобней лежанку найти. – Проворчал внутренний голос.

И все же, повернуть голову я смогла и мысленно перекрестилась. Не то чтобы я ожидала увидеть красавчика, принца с небывалой красотой в таких условиях ждать не приходилось, но и лысого детину под два метра ростом, с редкими зубами и сильным косоглазием, хотелось развидеть.

Увы, он никуда не собирался исчезать, а я как приличная женщина не знала, в который из зрачков смотреть. Этот мужик пугал меня до дрожи в пятках, просто потому, что хорошо чувствовала только их.

Однако по одежде я поняла, что местные жители не шикуют. Простая белая рубаха из материала, похожего на лен, давно выцвела и покрылась странными желтоватыми пятнами. Штаны этому мужику были коротки, но по виду, достаточно теплые для зимы, а вот обувь напоминала галоши, но из странного материала, вроде бы и кожа, а вроде бы и нет.

– Э-э-э-э, – подвисла от его улыбки оскала, – милейший, не могли бы помочь подняться? – А что, я не только русский матерный знала.

Собственно, бедняга так ошалел от моих слов, что глаза стали не только коситься, но и выпирали из глазниц. Похоже, матерный язык этому мужику был ближе.

– Чегось? – Подтвердил мои опасения.

Договариваться с такими сложно, но нет ничего невозможного, как я успела узнать на собственной шкуре.

– Говорю, подними меня, спина затекла. – Сказал чуть громче и уверенней.

Незнакомец снова скалился и, выражая протест, сложил волосатые руки на груди. Вот не всем идет рукав три четверти, ох не всем, особенно если волосяной покров на руках больше, чем на голове.

– Нет, – тряхнул головой, – лежи, мне глава сказал сторожить тебя, чтобы снова не сбежала.

Кто сказал, что мужчина должен быть чуть красивее обезьяны? А почему не упомянул, что и уровень интеллекта тогда не будет отличаться, от представителя животного мира. Несправедливость какая-то, меня и в прошлой, и в новой жизни, окружал один и тот же типаж мужчин: не блистающих умом.

Пришлось поднапрячься и под заливистый хохот нахала, которому доставляло удовольствие смотреть за моими страданиями, медленно сесть. Лавка оказалась хлипкой и скрипела даже от маленького веса нового тела.

Хотя все в этой избушке кричало о бедственном положении. Либо же это мне так не повезло жить в таком домике. Ясно было одно: девушка сбежала из этой деревни, здесь ее знали и почему-то сторожили.

– Преступница? Душевнобольная? – Перебирала варианты в голове, попутно осматривая жилище.

Организм требовал срочно найти уборную, а тараканы в голове гаденько хихикали и приговаривали: – какая уборная, ищи горшок, в лучшем случае.

Захотелось выть белугой и горько рыдать, но я взяла себя в руки, стиснула кулаки и постаралась отвлечься, выискивая плюсы в своем положении.

Крыша над головой появилась, хоть и не очень крепкая, не стала обедом медведя, что тоже огромный плюс, ноги и руки относительно целы, хоть и ужасно тощие. Я согрелась и даже умудрилась не заболеть, ну, или мне казалось, что простуда не успела меня свалить.

Канализацию и другие прелести развитой цивилизации можно было отстроить при большом желании. Многие люди платят огромные деньги, чтобы пожить первобытно или дикарями, а мне все досталось бесплатно. Похудеть я всегда мечтала, а набрать килограммы всегда проще.

Собственно, на этом с плюсами было покончено, а об остальном не успела подумать из-за появления еще одного мужчины.

Одна из дверей отворилась со скрипом, в проеме показалась сухонькая фигура, немолодого мужчины, или даже старого. В таких условиях возраст тяжело определить, но морщины на его лице были еще не глубокими, а вот глаза блеклые, как бывает у людей далеко за пятьдесят.

Судя по его телосложению, кормили в этой деревне только детину, сторожившего меня, а остальным доставались объедки, в лучшем случае. В росте мужичок тоже не удался, а одежда на нем хоть и выглядела теплой, но была далеко не новой и местами застиранной до дыр. Только шубейка новенькая, из шкуры какого-то зверя. Вместо сапог, валенки, те самые, теплые и удобные для любой ноги.

Пока я его рассматривала, он кривил тонкие губы и громко дышал, раздувая ноздри на узеньком носу с горбинкой. Хватило одного его взгляда из-под седых бровей, чтобы почуять неладное. Мужик явно злился.