– Не знаю, – пожала плечами Кира, но спустя мгновение произнесла: – Мы жили с бабушкой в небольшом двухэтажном доме. Он стоял на пригорке, и с чердака был виден закат. Мы принесли туда плетеные кресла и сидели, даже зимой. А чердак вообще-то не отапливался. Это стало нашей традицией.

Деян хотел уже сказать что-нибудь ободряющее или тоже личное, чтобы поддержать откровенность. Но в голову опять лезло нечто связанное с объятиями.

В его жизни никакого единения с родственниками даже до закрытой школы не было. Тем более связанное с солнцем. Хотя нет, кое-что он вспомнил, правда не семейное. Когда-то они с Иржи считали закат сигналом. Он означал, что осталась пара часов до того, как все угомонятся и можно будет выбраться с территории школы. Но это не совсем то, поэтому Деян молчал и просто смотрел на лицо Киры. Сейчас почти смазанное в темноте.

– Ладно, пойдем, – сказала она.

– Я заметил, тут очень странно расположены камеры, – сказал Деян, когда они начали спускаться.

– Они расположены экономно, а не странно, – фыркнула Кира.

Машина стояла на нижних этажах, отчего-то более свободных, чем верхние.

Кира заснула сразу, но предупредила, что ее не надо трогать, она так спит по велению чипа. И может проснуться, как раз если ее трогать, а в остальном спит как убитая до того момента, пока ее не разбудит чип.

Деян же долго не мог устроиться. Он смотрел на Киру в темном салоне и все думал о том, почему же пошел на Арёйе. Не только, чтобы постараться вернуть Киру. Но еще для того, чтобы видеть ее и говорить с ней. Такое простое объяснение и такое глупое, попахивающее ребячеством. Казалось, если он перестанет быть неподалеку, Кира забудет о земях, их совместных перебежках по мирам и, собственно, о самом Деяне. Как выяснилось сейчас, его это не устраивало.

Он заставил себя закрыть глаза. Надо отдохнуть, пока есть возможность, потом она вряд ли представится.

***

Из гаража они выезжали, когда солнце едва показалось над горизонтом. Машина, словно кот, крадучись, выглянула из ворот и шмыгнула на дорогу. Несмотря на едва начавшее светлеть небо, движение уже было интенсивным. Арёйцы все-таки страшные трудоголики, раз встают в такую рань. Деян чувствовал себя невыспавшимся, но отчего-то полным сил, бодрым и готовым думать за десятерых.

– Надо заехать на заправку, – сообщила Кира. – Раз у тебя есть наши карты, посмотришь ближайшую?

Деян присмотрелся к улицам. Хм.

– Я правильно понимаю, что до линии порталов всего два часа по этой дороге? – уточнил он, показывая на карту.

Кира бросила один взгляд и качнула головой.

– Это самая оживленная дорога. Там куча камер. Мы поедем в объезд. Если нас еще не ищут, то после заправки мы кое-куда нырнем.

– Куда?

– На официальной карте этого нет.

– А на какой есть?

Кира замолчала и покосилась на Деяна.

– Это вообще секрет, – пояснила она.

– Что именно секрет?

– На Арёйе раньше очень любили тоннели. Часть из них осталась рабочей, но часть забросили. Говорят, из-за обрушений. Но некоторые паромщики порой там срезают путь. Если, например, вызвали из одной лаборатории в другую. От той заправки есть один съезд, – пояснила Кира подозрительно косясь на Деяна. – Почему ты такой довольный?

– Потому, что у арёйцев есть грязные тайны, – хмыкнул он. – Не все города прилизаны. Это внушает доверие.

– Грязные тайны внушает доверие? Деян, ты странный.

Он пожал плечами. Заправка здесь оказалась просто высокой колонной красного цвета. Кира подъехала, что-то подключила, и все, они отправились дальше. Несмотря на утро, этот мир уже не спал. Кругом то выворачивали машины из-за поворотов, то люди бежали вдоль дороги в смешных шортах и налобных повязках, то появлялись редкие женщины и мужчины с собаками. И все идут впритирку друг к другу. Казалось, люди с трудом расходятся со зданиями, да и с людьми. Здесь все было чрезмерно компактно, и у Деяна начиналась клаустрофобия. Хотелось раздвинуть руками высотки и посмотреть, каким мир вокруг станет без них.

– Черт, – вдруг сказала Кира.

– Что такое?

– Впереди патрульная машина, – сообщила она. И Деян увидел две точки, мигавшие как проблесковый маячок. – А до въезда в тоннель всего ничего, но он нас точно засечет.

– Насколько тоннель сокращает путь до линии порталов? – уточнил Деян.

– Почти на час.

– Давай рискнем, может быть, ты еще не в розыске. Только не гони, езжай как и раньше.

Кира кивнула, но, наоборот, немного прибавила газу.

Деян смотрел на приближающуюся точку, которая вытягивалась, ширилась и становилась похожа на отдельного человека и припаркованную машину. Тоже на мощной подвеске, похоже на Кирину, но чуть легче и меньше. Такой мини-вариант на одного человека. Малышка легко скользила вперед, но уже стало понятно, что ее заметили. Видимо, авто паромщицы слишком выделялось своим видом и помятостью. Вокруг, как назло, ехали только гладкие, словно капли металла, машинки без изъянов.

Плохо.

Когда-то Деян побывал в арёйской тюрьме. Всего раз и лишь на пару часов. Его схватили, когда он уже выбрался из зоны линии порталов, вытащил из кармана первого встречного миленький, свернутый трубкой планшет, за которым и приходил, и хотел вернуться назад. Но его поймали. И тут же посадили за решетку как вора. Но камеры здесь отличались от земских и уж тем более от темницы в Альбоне.

У арёйцев камеры предварительного заключения были на двух человек. С санузлом, где в душе текла горячая вода. Стоял телевизор с двумя каналами, лежали какие-то игры с гладкими кружочками и большим полем в клеточку. А в углу даже стоял велотренажер. Но Деян едва успел искупаться, как его снова оттуда забрали и уже отправили к лабораторным «мышкам». Там он второй раз стащил планшет, за которым пришел на Арёйе. Деяна с комфортом довезли до линии порталов и отпустили. Паромщик тогда улыбался и махал на прощание.

В этот раз на Арёйе ему нравилось больше. Он смог погулять, посмотреть, оценить даже толщину стен зданий. И если он попадется полиции, в целом будет не страшно, его же опять доставят до портала. Другой вопрос, что будет с Кирой. И вот это его заставляло нервничать.

Машина шмыгнула прямо перед носом патрульного в сторону и понеслась по обочине дороги, забирая правее. Позади послышалось полицейское «виу», но почему-то быстро замолчало. Деян с непониманием посмотрел на Киру. Хотелось спросить, зачем так откровенно нарываться.

– Сел на хвост, – сообщила Кира. Деян обернулся, чтобы увидеть, кто же позади, но там никого не было. – Он поставил маяк на борт. Типа камера и датчик. Она все запишет, а потом будет разбирательство.

– Ясно. А зачем ты нырнула перед ним? – все-таки не выдержал и спросил Деян.

– Затем, что только здесь съезд. Но теперь нам нельзя в тоннель, черт. Сигнал прервется, и мы заглохнем. А заодно покажем, где точно можно зайти во вроде бы потайной тоннель. А когда заглохнем, к нам неторопливо приедет тот патрульный, чтоб забрать в полицию.

– Давай остановимся и снимем маячок.

– Как? Это же спецоборудование, его руками не снять. Я вообще не знаю, как его снять.

– Понятно. С какой стороны этот маячок?

Кира непонимающе посмотрела на Деяна.

– С моей, слева. Ты же не собираешься…

Деян уже открыл окно и высунулся наружу.

– Деян, ты обалдел?! Лезь назад. Машина здесь идет неровно! Деян, шею сломаешь!

– Слышу тревогу в твоем голосе! – крикнул он, перекрывая шум ветра.

– Лезь назад, иначе я остановлюсь, и точка!

Деян навел часы, пытаясь понять, где же этот маячок, и наконец его засек. Над часами всплыл экран, показывая предположительную начинку маяка.

– Я не больной, чтобы лезть через крышу едущей машины. Я посмотрел на маячок. Думаю, я могу его снять, если ты остановишься, – заметил Деян, усаживаясь назад.

– Сможешь? – неуверенно повторила Кира.

И когда Деян кивнул, она резко затормозила. Машина сразу перестала шуметь, погасли оставшиеся индикаторы. Было ощущение, что она умерла.

Небольшое черное, словно клякса, пятно на двери с Кириной стороны казалось почти плоским и едва поднималось только по центру. Электронику можно было нейтрализовать заглушкой, Деян уже понял. Но для того, чтобы поставить ее, надо добраться до порта, через который подействует заглушка. А он находился под кляксой.

– Будет немного сложнее, чем я думал.

Деян огляделся. Они стояли на гладкой обочине дороги, мимо ехали машины, не останавливаясь. Деян поковырял маячок ногтем, но край лишь сильнее размазался, словно пластилиновый.

– Надо его отодрать. У тебя нет какой-нибудь отвертки или чего-то такого же? Можно камень.

На обочине с ними возникла проблема. Окраины дороги здесь, кажется, пылесосили, и вокруг не наблюдался даже песок.

Кира без разговоров открыла задние двери и пошла копаться в машине, а Деян еще раз попытался сковырнуть маячок.

– Есть вот это. – Кира протянула Деяну пластиковый контейнер с пластиковой ручкой. По отдельности. Как будто только что она их отломала друг от друга. – Тебе ручку или ведро?

– Ручку, – решил Деян.

Вдвоем они принялись ковырять маячок. Поддавался он плохо. Сильнее размазывался. Они так долго пытались его отодрать, что позади снова услышали одиночный писк сигнала полиции. Их как бы предупредили: стойте на месте.

– Мы попадем в полицию, а в отчете напишут, что нас застали за сковыриванием маячка с помощью ведра, – проговорила Кира.

– Не самый плохой вариант.

– Более нелепое задержание сложно представить, – не согласилась Кира.

– Мы на самом деле не пробовали его отодрать зубами.

Кира посмотрела на него круглыми глазами, а потом с интересом – на кляксу маячка.

– А поможет?

Деян усмехнулся, но в этот момент край все-таки поддался, и Деян смог просунуть заглушку.

– Едем.

Они впрыгнули в машину ровно в тот момент, когда до патрульного осталось не больше десяти метров. Приборные панели мигнули, подтверждая, что Малышка не мертва, и Кира нажала на газ.

– Он как будто дежурил у этого вашего съезда в тоннель, – заметил Деян.

– Может быть, и дежурил. Обычно перед тем, как сюда соваться, надо пробежать по чатам, спросить, как тут обстановка. Я спросила, но ответить мне никто не успел, – пояснила Кира. – Иногда полиция и правда тут дежурит.

– Тоннель скоро? – опуская все комментарии о чатах, уточнил Деян.

– Он уже здесь. Въезд через коллектор.

Машина почти взлетела, уходя от погони. Руль то и дело дергало. Но они быстро выравнивались.

Позади будто удивленно остановилась машина патрульного, ровно на том месте, откуда только что уехала Кира.

– Он не собирается за нами ехать? – спросил Деян.

– В Арёйе очень редко бывают погони. Здесь достаточно маячка.

Но, нарушая привычный порядок вещей, машина позади включила сигнал на полную катушку и тоже рванула за ними.

– Этот арёйец, похоже, не знает, что у вас не приняты погони, – сказал Деян.

Они ушли еще левее, по гладкой плитке, уходящей вниз, и затем по скату для воды. Неизвестно, как по нему вдруг смогла проскочить машина, но они проехали и нырнули в огромный зев коллектора, из которого вытекала небольшая, но мощная струя воды и уходила еще глубже в решетки на выезде. Они проскочили их, разбрызгивая воду, и устремились дальше.

Полицейский спустя несколько секунд нырнул за ними, и закрытый коллектор осветился всполохами синего маячка и неожиданно теплым светом фар.

– А у нас фары не работают, – понял Деян, потому что впереди бежала только одна дорожка света, который заслоняла сама Малышка.

– Нет. Светом управляет искин, – пояснила Кира.

Деян заметил, что, как только искин отключался, Кира переставала называть его Малышкой. Как будто так она тоже отгораживалась от машины, создавала дистанцию между ними.