– Бодимира мы с Вереей усыновили. Остальные все тоже ещё, слава Велесу, землюшку топчут на своих двоих ходульках. Кроме Златы. Точно не ведаю, что с ней, – Мирослав помрачнел. – Хотя, как шепотком балакают, в одной из тюремных ям в Мирграде сидит некая, донельзя высохшая белокурая девица, к коей регулярно наведывается Урсула. Только недавно расчухали, ибо в строжайшей тайне сие держалось. Уж что там заморская ведьма делает с нашей упрямицей, остаётся лишь гадать… Но ничего годного, ента точно!..

– Так, рассказывай! – тем часом нетерпеливо бросил Ратибор. – С самого начала!

– Хорошо, – Мирослав дождался, когда Богдан, принёсший поднос с трапезой и жбанчиком хмеля, расставит на столе посуду с питьём да кушаньем и отчалит от их столика, после чего, понизив голос, принялся вещать:

– Значится, дело было так, Рат. Как ты и велел, я с твоей семьёй во время осады в терем Свята ушлёпал. Добрались благополучно, укрылись. Казалось, всё спокойно… Да не тут-то было, ибо Емеля после ранения вдруг очухался, то бишь очень вовремя пришёл в себя. Добролюб, у коего от удивления зыркули на задницу сползли, после баял, что мазь твоя чудодейственная, которую ты ему вручил, спасла княжьего племяша. И она же его так быстро на ноги поставила. Ну да я не о том сейчас.

Мирослав отщипнул от лосиной вырезки, закинул себе в рот кусок мяса, прожевал лакомое яство, одобрительно причмокнул и продолжил глаголить:

– В общем, племяш Святослава очнулся, прибёг и тут же выдал, что за попытками отравлений любимого дяди стоит… Лютега! А значит, и за всем остальным скотством, то бишь предательством и заказом твоей маковки. Раскусил он её. А мы, глупцы, не смогли. Хотя считали себя куда поумнее нашего с виду простоватого писаря. М-дя… – тоскливо протянул русоволосый мечник. – А Емелька, как оказалось, потолковее любого из нас будет!.. Растёт парнишка не по дням, а по часам! Во всех смыслах…

– Дальше что было? – Ратибор решительно вернул друга в нужное русло разговора.

– Дальше, дальше… Что дальше!.. Дальше оклемавшийся Емельян нам поведал, что, как ты и подозревал, ход потайной имеется в тереме и надобно срочно тика́ть через него отсюдова, покамест не поздно! Ибо Лютега минуту назад собрала вокруг себя верных ей воинов и во всеуслышание объявила, что теперича она хозяйка Мирграда и полноправная повелительница Медвежьего княжества. Ну а всем, кто с этим не согласен, головы с плеч долой!

– Ну и?..

– Что «ну и», потапыч? Выдернул я из лечебницы поломанного Светозара с Добролюбом, сцапал себе под мышки твоих деток да вместе с Марфой и Жилькой припустил следом за Емельяном…

– А Злата что?

– Что, что, ты ж её знаешь! Своенравная, гордая и упёртая, аки ослица! У самого входа в тайный лаз, когда все уже, окромя неё, занырнули в потайную нору, вдруг остановилась, зло пролялякала нам в спины, что этого не может быть, что Емеля просто темечком об прикроватную тумбу шандарахнулся! И со словами: «Пойду с Лютегой потрещу, как барыня с барыней», захлопнула за нами дверь и ломанулась к княгине! Единственно, бросила ещё напоследок, что, ежели чего, догонит нас, – Мирослав виновато потупился. – Мы были вынуждены её оставить. У меня твои карапузы на руках, я потому не мог за этой несносной капризницей сразу метнуться и воротить. Да и кто из наших мог? Раненый Светозар? Старый Добролюб? Лишь недавно пришедший в себя, но ещё такой слабый Емельян, который уже вперёд провожатым убёг? Может, Марфа с Бодимиром в обнимку, коего сумасбродная племяшка Свята ей у входа втихушку передала и попросила сберечь? Только Жиля было за Златкой кинулась, но в тот же миг страшный грохот потряс замок, как будто землетрясение случилось. И вход завалило камнями. Мы и решили, что сестрица Емельяна также попала под глыбу какую да угробилась по своей дурости. Ну а тем часом подземный туннель, по которому мы собрались пёхать, споро начал осыпаться под тяжестью обрушивающегося дворца. И у нас не осталось выбора, кроме как стремглав нестись вперёд, за Емелькой. Представляешь, я бежал последним, оборачивался и видел, как за мной складываются пол с потолком! Это было очень страшно. Когда ты никак не можешь повлиять… Когда смерть летит по пятам. Ужасная смерть. А я с мелкими детишками в лапах… В общем, я так быстро ещё никогда не мчался. Твои ребятишки, кстати, храбрые до жути! Все в батьку; у меня под мышками ни разу не пискнули даже, хотя я лично с перепуга чуть не обделался прям на бегу!..

– Ты правильно поступил, Мир! Не кори себя за Злату!.. Она сделала свой выбор сама, чай, не дитё уже, – Ратибор одобрительно зыркнул на смутившегося приятеля. – Продолжай.

– Ход тот тайный был длинный-предлинный, и вёл он за город, в Тернистый лес. Наводнённый, как понимаешь, полчищами ослямов, – Мирослав досадливо крякнул. – Признаться, я решил, что нам конец, когда Емеля отворил наружу скрытную, присыпанную дёрном дверку в земле, а там, всего шагах в тридцати от нас лагерь противника оказался. И врагов кругом – тьма-тьмущая!..

– Как же вы не попались? – «рыжий медведь» удивлённо фыркнул. – Только не говори, что без чуда не обошлось!..

– Так ведь не обошлось без чуда, не обошлось! – по-доброму передразнил товарища Мирослав. – Нас на выходе поджидала… Кто бы ты думал?! Благана! Агась! – светлокудрый мечник понимающе хмыкнул, глядя на изумлённое лицо рыжегривого великана. – Уж не ведаю, как вредная старушка разузнала, где выход из туннеля, и то, что мы вообще по нему идём! Лишь недовольно буркнула в своём стиле, мол, не задавай глупых вопросов, а потом велела нам всем заткнуться, собраться кучнее и молча следовать за ней. И мы пошли. Прямиком мимо аскеров, кои на нас в упор таращились, но ничего не видели. И не слышали. Я не знаю, как Благана ента провернула, не спрашивай, друже! Но без волшебства явно не обошлось! Или чуда! Ворожея то ль завесу какую на нас опустила магическую, то ль осам моргашки заговором отвела, а уши навозом забила, я ведать не ведаю, ибо не соображаю в чародействе ни шиша! Пожилая ведунья просто неторопливо шла вперёд, закрыв очи и что-то беспрестанно бормоча себе под курносый нос. А мы, затаив дыхание, топали следом!.. И ушлёпали-таки, от вражин далече! Под самыми зыркулями у прорвы ослямов прокандыбали, поразительно! М-де уж! Приключение было то ещё! Если бы не Благана, нам бы, друже, курдюк настал. Тот самый, что у барана под хвостом…

– Понятно, – Ратибор задумчиво повертел в руках пустую чарку, затем плеснул и себе, и другу медовухи. – Ну а после вы в Орёлград подались?

– Ага, куда ж ещё? Там тёщенька твоя живёт и моя Верея. Да и Светозар, который и слышать не хотел о том, чтоб где-нибудь в другом местечке укрыться. В общем, пристроились у пернатых: твои у матушки Марфы, я с Емелей, Жилькой и Добролюбом в теремке Изяслава; он нас принял без проблем, как родных. Сына Яромира, как уже упоминал, мы с Вереей усыновили. Вот, собственно, почти и весь сказ. Ну и как я здесь оказался: тут с месяц назад донесли Изяславу егошние соглядатаи, дескать, в Пчелином царстве некий могучий рыжебородый витязь объявился, который вызволил сынишку князя Годислава из тяпок Ночного Братства. Пред тем отправив лиходеев на корм насекомым. В одно жало. Ну а нынче пришлый богатырь в тамошней столице гостит, попутно складывая в боях гурьба на гурьбу толпы мужей. И звать того медведя Ратибором. Сам понимаешь, после данных новостей я не мог сюдась не метнуться да не проверить, не о тебе ли ента весточка прилетела. Ведь под описание подходит точь-в-точь!.. И я оказался прав! Хотя, справедливости ради, государь Изяслав первый заподозрил, что ента ты к нам из-за Тёмной лужи воротился… Ну да ладно, теперь твоя очередь вещать!

– Мне особо нечего поведать, друже, – тяжело прохрипел Ратибор. – Яромир спас мне жизнь… Ценой своей собственной.

– Я знаю, братка, знаю, – едва слышно прошелестел Мирослав. – Благана рассказала. Уж не ведаю, откуда расчухала… Да я и не стал спрашивать… Знакомый эфес: смотрю, его двуруч у тебя? – светлокудрый мечник одобрительно покосился на палаш Яромира, прислонённый к лавке. – Слышал, булат Ярика уволок с собой за море один из высокородных ослямов. Хорошо, что ты смог вернуть сей великолепный клинок.

Друзья молча, не чокаясь, осушили свои кубки и посидели с минутку-другую в тишине. В память о боевом товарище.

– Ну а после-то что было? – прервал затянувшееся молчание Мирослав.

– После гибели братишки? Плен, год с чем-то рабства, затем побег и долгая дорога домой, растянувшаяся ещё на годину.

– Чего-то, Рат, совсем она у тебя длинной выдалась, дорожка ента!

– Заехал к одному нашему старому знакомому. Хоть и не по пути было.

– Ента к кому же, топтыга?..

– К Олафу Чернобровому, помнишь такого варяга? Он причастен к нашим бедам. Про Лютегу, кстати, я тоже знал, – и Ратибор вкратце поведал, как ему Тихомир излил душу, стоя над ямищей, в которую поместили дюжего ратника в Мирграде после пленения.

– Полагаю, теперича, ну то бишь опосля твоего визита на Север, про Чернобрового мы более не услышим? – Мирослав, отлично знавший крутой норов старого приятеля, проницательно прищурился.

– Если только в прошедшем времени. Как и о Кубальде, его правой культяпке, – удовлетворённо осклабился в ответ Ратибор. —Ты мне лучше поведай, чего дома творится? Как Лютик правит? Слышал я много чего нехорошего…

– Нехорошего?! – белобрысый воин негодующе фыркнул. – Ента очень мягко сказано, друже! Очень! Она ж потеряла при осаде обоих сыновей и дочу. Не знал? Обрушившийся терем их заживо похоронил. Ну а у Лютеги на этом фоне, похоже, черепичку сорвало: отреклась от наших богов, пошла в ученицы к Урсуле и принялась обучаться тёмному волшебству! Старая ведьма, как слыхивал, клятвенно обещала посвятить её в тайны некромантии, чтобы та, как выучится, смогла деток своих воскресить. Княгиня, сам разумеешь, вцепилась в столь призрачный шанс, как утопающий за соломинку… И теперь у Лютеги единственный божок, пред коим она спину гнёт, – свинорылый Ахриман! Везде, где можно, ставит монументы с его изображением. А статуи с Перуном, Сварогом и Велесом – сносит!.. Ну а кто открыто смеет выражать недовольство – тех несчастливцев к столбам с хворостом приковывают да сжигают во славу заморского тёмного владыки…

– Да как её честной народ на кол осиновый ещё не усадил?! – возмущённо пророкотал Ратибор.

– Лютеге небезызвестный тебе император Эдиз шесть сотен своих шалмахов оставил, чтоб ты знал! Плюс Ладимир у неё воеводой. А за ним, сам понимаешь, стоят верные ему воители. В общем, худо-бедно, но людей в кулаке держат. Путём устрашения, казней. Поборы до небес ещё взлетели. Работяги ропщут, но покамест, терпят…

– Ладимир точно с ней заодно? – рыжегривый богатырь грозно сдвинул брови.

– Что значит заодно? Он выполняет её приказы, ибо глубоко убеждён, что после гибели Святослава Лютега по праву заняла трон! То бишь Лад считает её самой что ни на есть законной властительницей! Хотя ведаю точно, что ему многое не нравится в её правлении. Но… ты же его знаешь, Рат! Ладимир туповатый малость, но исполнительный, послушный. Указания высокородных и старших по званию не обсуждает, предпочитая беспрекословно их выполнять. Хотя нынче некие сомнения-то у него в башке явно крутятся по поводу княгини, ибо уже делал исключения из своего же правила.

– Например?

– Например, как-то отпустил нескольких смутьянов, коих ему велели на пылающую хворостину водрузить. Позволил бунтовщикам в лес сигануть. И такое бывало уже при Ладимире не единожды!

– То есть для нас он ещё не совсем потерян?

– Я бы сказал, Рат, чуть иначе: совсем не потерян! Но чтобы Ладимир выступил против своей нынешней государыни или хотя бы просто не мешал нам её изничтожить… Для этого нужно быть очень убедительным, друже!..

– Ясно. Поглядим, чавось тут можно придумать… С Брониславом что?