– Приведите ее, – велел лорд. В его голосе сквозило неприкрытое недовольство. – Может показывать характер в любой другой день, но не сегодня.

Тяжелые дубовые двери отворились и впустили процессию в зал. Помещение поражало своими размерами. Расположенный на другом конце зала огромный трон на выступе, полы из черного камня, резные колонны и огромные искусно вырубленные окна, благодаря которым сегодня зал купался в лучах солнца, – все вокруг говорило о величии человека, который здесь правил.

Но самым ярким элементом, несомненно, являлся сам трон. Выполненный из редкого ярко-красного камня, он словно олицетворял власть и силу правящего рода. На правом подлокотнике трона лежала потрепанная временем волчья шкура.

В зале было многолюдно, ведь день первой охоты наследника считался важным событием. Собрались все: придворные, старосты местных деревень, богатые торговцы и гости замка Ирстен, прибывшие из соседних земель. Сегодня им предстояло пировать, ожидая завершения охоты.

– Склонитесь перед Гверном, правителем Альбы, лордом Леса и Крови! – донесся голос церемониймейстера.

Миновав расступившуюся перед ним толпу и дойдя до трона, лорд отстегнул меч от кольца на поясе и передал его Атти. Тот убрал оружие и безмолвной горой застыл за каменным изваянием. Бренн занял место позади, недалеко от трона, впрочем, не приближаясь ни к нему, ни к самому Гверну.

Скрипнула задняя дверь, впуская законную супругу лорда, леди Эвелин. Безразлично оглядев зал, она встала по правую руку от мужа. Рейган на правах одного из наследников занял место рядом с матерью, предварительно склонив голову в приветствии. В ответ на поклон она слегка приподняла уголки губ в улыбке, и это стало единственным проявлением ее эмоций с момента выхода.

Сейчас, когда мать и сын стояли рядом, их родство особенно бросалось в глаза. Природа наделила их волосами цвета воронова крыла, бровями вразлет и прямым носом. Черты лица у обоих были грубоватыми, словно высеченными из камня, но у Эвелин женственность все же сглаживала угловатую челюсть и острые скулы.

Последней к трону поднялась Грания. Поскольку рядом с правителем встать она не имела права, девушка аккуратно, насколько позволял живот, присела на мягкую подушечку на ступенях у его ног.

Наконец, лорд Гверн провозгласил:

– Народ Альбы! Сегодня мы благословляем первую охоту сына валлийцев – Кайдена, моей плоти и крови!

Едва он успел договорить, как двери в зал со скрипом отворились, пропуская юношу. Одетый лишь в белый плащ поверх голого торса и кожаные штаны, Кайден уверенной поступью направился к трону. Следуя за своим хозяином, в зал вошел Нис, седовласый ликан и виллем Кайдена. Чуть отстав от них, шли те, кого называли глазами богов на этой земле, – друиды. Их оказалось трое: старец с густой белой бородой, мужчина с подернутыми мутной пеленой глазами и молодая рыжеволосая женщина с неулыбчивым лицом. В руках последней дымилась чаша с прозрачной жидкостью. Все они были одеты в балахоны цвета священных стихий: зеленый в цвет земли, белый в цвет неба и синий – рек и озер.

Юноша добрался до начала ступеней и, взметнув полы плаща, припал на одно колено. Рейган невольно восхитился старшим братом. В лучах солнца и в белом плаще светловолосый Кайден выглядел словно бог, сотканный из света и воздуха. На белой ткани его одеяния блеснули золотые нити – рунные символы, искусно вышитые по всему подолу.

– Отец, я готов, – произнес Кайден, не поднимая головы, и две туго заплетенные косички у его висков всколыхнулись.

– Встань, мой сын! – Гверн поднялся с трона и подошел к юноше. – Сегодня ты будешь тем, кто принесет жертву Кернунносу и его братьям!

Друиды встали по бокам от охотника, образовав треугольник. Седовласый водрузил на голову Кайдена подобие короны, которую смастерили из позолоченных оленьих рогов. Рыжеволосая женщина и слепец в зеленом балахоне поднесли лорду чашу и черный кинжал. Взяв его, тот полоснул лезвием по ладони, и в дымящуюся жидкость упали три капли крови. Затем жрица протянула чашу Кайдену:

– Да будет твой взгляд острым, а рука не дрогнет.

– Да станет мой белый плащ красными от крови моей добычи, – ответил он.

После этих слов Кайден поднес чашу к губам и сделал ровно три глотка. Все присутствующие хлопнули в ладоши, и зал озарила вспышка света, которая отозвалась вибрацией в груди каждого. Боги приняли обещание крови и затаились в ожидании подношения.

Гверн приблизился к Кайдену, положил руку на шею и, притянув его голову, соприкоснулся лбом с сыном.

– Единой крови предан, – прошептал он. – Возвращайся с победой.

– Да, мой лорд, отец, – проговорил Кайден.

Он отстранился и бросил взгляд на Гранию, которая до сих пор сидела на ступенях. В его глазах блеснули хищные огоньки, после чего он дерзко облизнул губы. Рейган обратил внимание, что девушка старалась не подавать виду, однако ее руки инстинктивно прикрыли живот в защитном жесте.

Сразу после этого Кайден развернулся и направился к выходу из зала.

– Удачи тебе, Кай! – не сдержавшись, выкрикнул ему в спину Рейган.

Тот не обернулся, лишь помахал рукой.

– Нис, – обратился к виллему Гверн, едва тот поспешил присоединиться к Кайдену. Седовласый ликан остановился у трона, слегка поклонившись и не поднимая глаз. – Защити моего сына.

– Да, мой лорд.

Едва они ушли, в зале заиграла музыка, а слуги вынесли столы и расставили угощения. Праздник начался.

Рейган краем глаза заметил движение рядом – его мать собралась покинуть зал. Она никогда не оставалась в обществе своего мужа дольше, чем того требовали законы и правила. Порой Рейгану даже казалось, что леди Эвелин искренне ненавидит его отца. При этом к Грании, которая в глазах придворных являлась ее соперницей, она относилась… сносно. Вот и сейчас, проходя мимо нее по ступеням, Эвелин помогла беременной девушке подняться и даже перекинулась парой слов, наверняка спрашивая о ребенке и самочувствии.

– Я надеюсь, ты не собираешься покинуть нас, Эвелин? – холодно проговорил Гверн. – Сегодня праздник нашего, – он особенно выделил это слово, – сына.

– Прошу простить, мой лорд, я неважно себя чувствую, – ответила Эвелин.

– Отложи свою ложь до завтра, любовь моя. – Даже Рейган поежился от отцовского тона. Ласковое обращение было насквозь пропитано ядом. – В этот день твое место здесь.

Сразу после слов Гверна Рейган спиной почувствовал исходящую откуда-то опасность, словно сама ярость пронеслась в воздухе возле спинки трона. Однако, когда он обернулся, позади него никого не оказалась. Леди Эвелин нехотя вернулась на свое место. В знак молчаливой поддержки юный наследник слегка коснулся материнской руки, но та никак не отреагировала, продолжая смотреть перед собой.

Музыка и вино быстро заставили гостей позабыть торжественную атмосферу ритуала благословения. Спустя пару часов Рейгану наскучили танцы, еда и разговоры взрослых. Поэтому, улучив момент, он ускользнул от зорких глаз Бренна, окинул взглядом зал и устроился в неприметной нише у окна, откуда открывался прекрасный вид на ворота, желая первым увидеть возвращение брата. Кай был ловок и силен. Рейган не раз наблюдал за его тренировками, а потому надеялся, что брат принесет с охоты оленя. Или даже медведя!

Тишину коридора нарушили голоса. Рейган вжался в стену и помолился богам, чтобы его не обнаружили. Если его найдет отец, то неизбежно заставит вернуться в душный зал, а этого мальчику совсем не хотелось.

Однако спустя пару мгновений он понял, что ни один из собеседников не был лордом. Осмелившись высунуть голову в оконный проем, Рейган увидел на соседнем балконе необычную пару: Атти, столь редко покидавший его отца, стоял рядом с Гранией. Серебристый обруч, который венчал ее длинные светлые локоны, красиво поблескивал в лунном свете.

– Они вернулись, Атти. Эти сны снова сводят меня с ума! – отчаянно воскликнула девушка.

– Тебе нельзя сейчас волноваться, – спокойно произнес Атти.

Рейган удивился еще сильнее, поскольку они редко разговаривали друг с другом при посторонних, и никогда Атти не обращался к Грании столь свободно. А ведь она была леди и гораздо выше его по происхождению. Пусть Атти и находился рядом с лордом, но все равно оставался ликаном – цепным волком на службе у его отца и всего их рода.

– Ты видел, как он сегодня смотрел на меня? Словно хотел сожрать прямо на глазах у толпы! – тем временем продолжала Грания.

Она взволнованно металась взад-вперед по небольшому балкончику, в то время как ее собеседник привалился к стене и скрестил руки на груди.

– Я думаю, ты преувеличиваешь. Он ничего тебе не сделает. Не теперь. Ты же знаешь, лорд защитит и тебя, и твое – ваше, – он выделил интонацией это слово, – дитя.

– Иногда я начинаю в этом сомневаться, Атти, – с грустью отозвалась Грания. – Он слишком любит Кайдена. Для него кровь важнее всего остального.

– Ты тоже носишь его кровь, не забывай, Грания, – возмутился Атти. – Уверен, твои сны останутся лишь снами.

– Я просто устала, – всхлипнула она. Рейган не видел ее лица, поскольку Грания стояла к нему спиной, но понял, что она плачет. – Уже которую ночь он приходит в мои сны и губит мое дитя. – После небольшой паузы она произнесла: – Знаешь, Атти, о чем я молилась сегодняшним утром? Чтобы боги выбрали его жертвой на этой охоте. Не оленя или лисицу, а его.

– Ты с ума сошла, Грания? – повысил голос Атти. Приблизившись к девушке, он положил руки на ее плечи и встряхнул. – Немедленно забудь подобные мысли!

В этот момент Рейган легко спрыгнул с подоконника и бросился бежать. Его разум словно горел, не в силах поверить в услышанное. Грания, милая и добрая Грания, таила в себе такие мысли! Неужели слухи оказались правдой и его брат все же сотворил ужасное? Ему вдруг вспомнилось, как в детстве Кайден заставлял Ниса глупо плясать на потеху себе и брату, зная, что ликан не сможет ослушаться прямого приказа. Тогда это казалось смешным. Теперь уже нет.

С тяжелым сердцем Рейган вернулся в зал и подошел к трону. Взглянув на лицо отца, он подумал о том, что лорд Гверн, вероятно, знал правду о Кайдене и Грании. Но, конечно, юный наследник никогда о ней не спросит. Бренн как-то посоветовал ему не задавать вопросов, ответы на которые он на самом деле не хочет знать. И этот как раз был из таких.

Музыку прервал звук рога, который трубил о возвращении охотников. Лорд с улыбкой поднялся с трона, ожидая, когда его сын появится на пороге зала с добычей. Все вокруг возбужденно перешептывались, поглядывая на дверь.

Прошло достаточно много времени, но никто так и не появился. Наконец двери отворились, и в зал вошел один из друидов – тот, что был слеп. Тяжелым шагом он направился прямо к трону, неся в руках окровавленный плащ. Золотые нити, так красиво сверкавшие в лучах полуденного солнца, теперь зловеще отливали краснотой в лучах факелов.

– Где мой сын, Гахарит? – пытаясь скрыть дрожь в голосе, задал вопрос лорд Гверн. – Плащ в крови, я полагаю, охота прошла успешно?

– Мой лорд, – с поклоном протянул плащ друид, – во время охоты на юного Кайдена напал белый вепрь. Ваш сын мертв.

Глава 2

Ранний самхейн^[2], деревня Перт

Она снова была здесь.

Босые ноги, оставляя вереницу следов на снегу, все острее чувствовали холод. Изо рта поднималось облачко пара и слегка согревало лицо. Хрупкая девушка, одетая лишь в белое платье, поднималась на холм. Сколько раз она бывала здесь? Не сосчитать.

С вершины открывался прекрасный вид на Перт, их небольшую деревеньку. Вот на окраине леса располагалась небольшая хижина, которую она делила с братом. Вот рынок. А вдалеке виднелась лавка целителя Тревора, где она работала. В Перте, как и в других поселениях долины, тут и там зажигали огоньки – народ провожал день, силясь светом костров и свечей отогнать тьму наступающей ночи.