Несмотря на громадную нагрузку, на тренировках Алексу удалось произвести на Брауна неизгладимое впечатление, благодаря которому уроженец Гована всякий раз обеспечивал себе место в стартовом составе, когда опытный нападающий Джимми Голд отсутствовал из-за травмы или дисквалификации. За три сезона в «Сент-Джонстон» ему выпало лишь 37 таких шансов (из которых ему удалось отличиться 19 раз). Это заставило его задуматься о целесообразности профессионального футбольного контракта. При этом, несмотря на постоянную усталость, его не тяготила должность профсоюзного работника в «Ремингтон Рэнд». Все-таки там работала девушка, которая была настолько хороша собой, что невольно служила достаточной мотивацией для продолжения утомительных скитаний между работой и тренировочной базой. Но вскоре этим разъездам было суждено завершиться.

В один из воскресных дней, воспользовавшись редким моментом уединения, он сидел в кресле Алекса-старшего, когда зазвонил их новенький домашний телефон.

– Алло, – сказал Алекс, взяв трубку.

– Алло, – ответил человек с таким же сильным глазгианским акцентом. – Я могу услышать Алекса-младшего, пожалуйста?

– Да, это Алекс-младший… с кем я разговариваю?

– Меня зовут Джок Стейн, – ответили на другом конце провода. – Я видел тебя в деле, сынок, и хотел бы, чтобы ты перешел в «Данфермлин». У нас есть для тебя полноценный контракт.

Алекс-футболист

Данкан Фергюсон. Или Питер Крауч.

С точки зрения стиля игры, именно с этими двумя футболистами из недавнего прошлого наиболее уместно сравнивать Алекса Фергюсона. С Данканом его объединяет особая, страстная манера игры, а с Краучем – вальяжная и угловатая.

Нет сомнений, что сам Алекс останется недоволен подобными сравнениями. Он считает, что был гораздо более одаренным футболистом, чем расскажет о нем рядовой посетитель «Ист-Энд Парка» или «Айброкса» «свингующих» 1960-х^[5].

Алекс считает, что обладал превосходным первым касанием и чтением игры, что давало ему преимущество в полшага над защитниками. Отражение того игрока, каким ощущает себя Алекс, можно найти во всех без исключения командах, которые он возглавлял. Так в «Манчестер Юнайтед» он поочередно приглашал Марка Хьюза, Эрика Кантона, Тедди Шерингема, Дуайта Йорка, а позже – Димитара Бербатова и Робина ван Перси. Они представляли собой нескончаемую вереницу нападающих, источающих уверенность в себе и постоянно игравших спиной к воротам. Они могли мгновенно развернуться лицом к вратарю соперника, мягко приняв мяч первым касанием головы или, груди, колена или стопы, приземляя его именно на ту травинку газона, на которой они могли извлечь наибольшую выгоду для атаки. При этом у зрителей оставалось впечатление, что это не требует для них каких-то особых усилий. Любимый типаж игрока Алекса – нападающий, который, широко выставив грудь, играет спиной к воротам. Именно вокруг таких парней он и строил все свои команды. Алекс искренне считает, что сам был таким в бытность игрока, и по сей день, вспоминая свою игровую карьеру в ином свете нежели его запомнили как одноклубники, так и противники.

«Я был лучшим бомбардиром каждой команды, за которую играл», – хвастает Алекс.

Это правда, но лишь отчасти. Алекс не был лучшим бомбардиром ни в «Куинз Парк», ни в «Сент-Джонстоне», где играл в полупрофессиональном статусе. Но он действительно становился главным голеодором в тех клубах, где выступал на профессиональной основе, имея полное право злорадствовать над скептиками, сыграв 337 матчей и забив в них 182 мяча, отличаясь, в общей сложности, каждые 160 минут игрового времени. Для нападающего любой эпохи это соотношение достойно похвалы. Необходимо отметить, что на протяжении 17 полных сезонов, причем в каждом из клубов, ему удавалось стабильно поддерживать впечатляющий график результативности – один гол за меньше, чем две игры. Конечно, значительная доля из всех 182 голов на деле оказались не такими элегантными и филигранными, какими их помнит сам уроженец Гована. Проще говоря, Фергюсон был эффективным футболистом, но не эффектным. Ему было далеко как до Кантона, так и до Бербатова. Увы, его вряд ли можно причислить к когорте тонких и изворотливых нападающих, как бы сильно ни убеждали его в обратном розовые очки, сквозь которые он смотрит на свою игровую карьеру.

Несмотря на рост 179 см и 7 мм (и он всегда следил, чтобы эти 7 мм учитывались и никогда не округлял данные, ратуя за внимание к любым деталям), Алекс слыл долговязым, жилистым и неуклюжим игроком. На бумаге его рост не кажется слишком высоким, но статность Алекса во плоти даже по сей день идет вразрез с объективными замерами. Действительно, вживую он выглядит гораздо выше. В бытность игроком его конечности были длинными и костистыми, но, извлекая для себя преимущество, он применял в деле каждую косточку. Практически невозможно завести беседу с кем-либо из современников Алекса, чтобы за считанные секунды после ее начала не услышать в его адрес слово «локти», которые, что весьма показательно, упоминаются гораздо чаще, чем «ноги».

«Алекс – обладатель самых острых локтей, что я видел», – рассказал однажды бывший футболист Алекс Тоттен замечательному журналисту Майклу Крику.

«Мы любили пошутить, что он специально затачивает локти, прежде чем выйти на поле», – вспоминает его партнер по «Данфермлину» Берт Пэйтон.

«Он был непростым оппонентом, – утверждает бывший капитан “Рейнджерс” Джон Грейг, – но не из-за каких-то исключительных способностей, а из-за манеры игры. Он всегда выставлял локти, и мы перешептывались, что ему в пору носить на них бутсы».

Как и вышеупомянутые будущие звезды «Манчестер Юнайтед», Алекс играл в футбол, широко выставив грудь. Делал он это преимущественно ради того, чтобы сделать из своих рук подобие крыльев и, размахивая ими, не дать сопернику к нему подступиться. Как правило, он передвигался по полю, приняв горделивую позу, оттопырив локти под углом 90°, напрягая мышцы предплечья и держась пальцами за манжеты рукавов своего игрового свитера, чему, по его собственным словам, он научился у своего кумира Дениса Лоу.

Такая поза в совокупности с вечно хмурым выражением лица органично довершали образ Алекса-футболиста – сильного, агрессивного, напористого, готового пойти в каждый мыслимый и немыслимый стык. Не проходило и двух минут с момента предыдущей перебранки на поле, как он снова повышал голос – на соперника, одноклубника или одного из трех судей.

Однако все конечности Алекса были костистыми и острыми, и он использовал в игре не только локти – и колени, и стопы. Известно, что Алекс не раз заносил мяч в сетку ворот даже бедром.

Наличие длинных и жилистых конечностей – единственная причина, по которой Алекс наколотил столько голов за свою игровую карьеру. По этой же причине, за семнадцать лет его игровой карьеры, его восемь раз удаляли с поля. Алекс забил множество голов, после навесов и прострелов, когда ему было достаточно было умело подставить мысок, или колено, или бедро, или голову – или даже нос, – чтобы пропихнуть мяч за линию защитников. В годы его игровой карьеры не раз возникали жаркие дискуссии, главный вопрос которых заключался в том, что помогало Ферги забить такое количество однотипных голов, – банальное везение или все-таки великолепное чтение игры. Окончательный ответ на этот вопрос был дан, когда тот стал тренером. Очень немногие, – если такие вообще были – читали игру так же хорошо, как Алекс Фергюсон.

Споры по поводу того, чей стиль больше напоминал его манеру игры, Данкана Фергюсона и Питера Крауча или Эрика Кантона и Димитара Бербатова, становятся излишними, когда мы принимаем во внимание, что Алекс играл на более низком уровне, чем все перечисленные игроки.

Всю свою игровую карьеру Алекс провел в Шотландии, преимущественно в Первом дивизионе (сейчас он носит гордое название «Шотландский Премьершип»), за исключением одного сезона, который он выступал во второй по силе лиге страны в составе «Фалкирка».

Поиграв на полупрофессиональной основе за «Куинз Парк» и «Сент-Джонстон», Алекс совершил судьбоносный переход в «Данфермлин», где добился трансфера мечты в «Рейнджерс». Затем последовали четыре года в «Фалкирке» и прощальный сезон в «Эйр Юнайтед».

В результате Алекс забил 15 голов в 31 игре за «КП», 19 в 37 за «святых», 66 в 89 за «Данфермлин», 25 в 44 за любимый с детства «Рейнджерс», 37 в 95 за четыре года в «Фалкирке» и 9 голов в своем последнем сезоне за «Эйр Юнайтед», в котором он отыграл 41 матч.

За 9 матчей, в которых он представлял Шотландию на международной арене, Фергюсон отличился 10 раз, хотя правомерность данных игр и голов может оспариваться.

Несмотря на то, что Алекс зарекомендовал себя крепким форвардом на уроне высшего шотландского дивизиона, возможность попасть в национальную сборную страны было сродни пробиванию неприступной стены.

Кумир Алекса, Денис Лоу, был самым важным кирпичиком этой стены, а за ним тянулась длинная очередь из невероятно талантливых шотландских нападающих. Так, на протяжении разных этапов его карьеры, более очевидными кандидатами в состав сборной считались Алан Гилзин, Джим Форест, Вилли Джонстон и Иан Сент-Джон.

Алексу удалось принять участие в нескольких играх за сборную Шотландии, пусть и полноправными «играми» их стоит называть с осторожностью, чтобы ни говорил сам Алекс. В 1967 году он дважды представлял сборную шотландской лиги в матчах против сборной английской лиги, а затем вошел в заявочный список игроков, вызванных для участия в составе сборной в рамках мирового турне, где шотландцам предстояло сыграть против Канады, Австралии, Новой Зеландии, Гонконга и Израиля. Именно там Алекс наколотил 10 голов в 7 матчах, хоть уровень соперников едва ли можно было назвать высоким. К тому же, большинство лучших игроков национальной команды – тех, кто выступали за «Селтик» и «Рейнджерс» или за ведущие английские клубы вроде «Манчестер Юнайтед» и «Лидса», не были отпущены на такой продолжительный и географически пестрый выезд. Имеют ли эти матчи право быть занесенными в личный актив участвовавших в них игроков, оспаривается уже несколько десятков лет^[6]. Справедливости ради, в наше время, матчи, подобные тем, в которых участвовал Алекс вместе со сборной Шотландии летом 1967 года, несомненно считались бы официальными. Полвека же назад занесение игры за сборную в актив игроку представляло собой более сложную процедуру. На тот момент существовали разные способы представлять свою страну на международной арене и различные критерии их учета.

Самый интересный факт, касающийся Алекса-футболиста, заключался в парадоксе: от природы правша, он преимущественно играл левой ногой. Ей он исполнял стандартные положения, забил большинство своих голов и отдавал передачи под удар. Так сложилось потому, что Алекс-старший, во время тренировок Алекса и Мартина, в присущей себе пассивно-агрессивной манере настаивал, чтобы они учились пользоваться слабой ногой. «Если хочешь добиться успеха, сынок, нужно быть двуногим», – напоминал он ребятам при любой возможности.

Следуя жестким наставлениям своего родителя, Алекс так усердно тренировал левую ногу, что, когда он стал профессиональным футболистом, та оказалась сильнее правой.

Алекс докучал не только защитникам соперника, но и своим одноклубникам. Без сомнения, от его острого языка не были в восторге ни тренер, ни руководство клубов, за которые он играл. В раздевалке он редко держал рот на замке, во многом напоминая того голосистого представителя профсоюза, которым когда-то был. Алекс считал, что его «разговоры с командой» носили мотивирующий характер. Большинству одноклубников Алекса нравилась его страсть и решительный настрой на победу любой ценой, но тренеров, по правде говоря, совсем не радовала его привычка постоянно высказывать мнение. Вспоминая свою игровую карьеру, больше всего Алекс жалеет, что ему так и не удалось поиграть под руководством Джока Стейна.