К сожалению, подобное чудо происходит не каждый раз. Порой мужчина ведёт женщину слишком жёстко, не давая ей возможности выразить себя в танце, порой женщина думает лишь о том, как красиво исполнить свои любимые фигуры, а чаще всего ни он, ни она не понимают всей глубины музыки, под которую танцуют. И вместо чего-то особенного танец превращается в дежурное блюдо, чего мы решили избежать, обсуждая на первом занятии наши планы.

ПЕРВЫЙ УРОК НИКОЛАСА КРЕДЕДИО

Итак, определившись с целью, мы договорились о нескольких уроках для подготовки к конкурсам и перешли к изучению танго. Иногда мне кажется забавно-неслучайным, что наш первый танец состоялся 8 марта, словно особый подарок в Женский день, а серьёзно работать над танго мы начали уже в день мужской. Его манера преподавания поразила меня. Он словно показывал мне новый мир в своих глазах. Он начал урок нетипично, не с привычной разминки или техники отдельных шагов, а с «разминки» в танце и с краткого рассказа о танго-оркестрах.

– Сейчас мы с тобой станцуем танго, спокойное танго, чтобы настроиться на его ритм и друг на друга.

Мы начнём с одного из основных танго-оркестров. Их всего четыре. Это не столько моё мнение, сколько общепринятая точка зрения. Первый – это оркестр «Сеньора танго» Карлоса ди Сарли. Второй – оркестр Хуана Д’Арьенцо. Затем оркестр Освальдо Пульезе, и четвёртый – Анибаля Тройло.

– А какой из них твой любимый?

– Они все мне нравятся. Но если говорить о том, кто из них мне ближе чисто по-человечески, то конечно, Анибаль Тройло. В Аргентине его прозвали «Pichuco»²³, с детства он был аккуратно причёсан, стильно одет и при этом оставался очень дружелюбным человеком. Иногда я представляю себя на милонге, где играет его оркестр, в перерывах мы с ним разговариваем о танго и пьём виски. Уверен, если бы он был жив, он был бы моим лучшим другом. И знаешь, о нём и ещё об Освальдо Пульезе в Аргентине говорят только хорошее. Тройло удивителен тем, что с самого начала был уникален, не похож ни на один другой оркестр. А как он играл на бандонеоне! Не зря его называли «главный бандонеон Буэнос-Айреса». Слушая его, можно постоянно открывать новые смыслы танго, он и лиричен, и грустен, и светел. С его музыкой я могу по-настоящему быть самим собой.

А ещё он открыл миру многих талантливых исполнителей и певцов. Голос исполнителя стал играть в танго главную роль. Ко всему прочему он был очень добрым человеком и многим помогал. Не зря его второе прозвище – El gordo, «толстяк», Тройло всегда был полным. Но в Аргентине «gordo» – это обращение к любимому и близкому человеку.

– А как ты видишь Пульезе?

– Освальдо Пульезе в Аргентине считают практически святым. Его танго – это глубокая трагедия, это всегда расставания, глубокие переживания. Возможно, потому что он был коммунистом и, поскольку в Аргентине идеи коммунизма были весьма непопулярны, он много лет провёл в тюрьме.

– То есть твоим другом он бы не был?

– Конечно нет, он стоит на слишком высоком пьедестале.

– А Карлос ди Сарли?

– Его называют Сеньор Танго. Ди Сарли – это аристократизм, роскошный салон, изысканность. Вокруг него много мистики, которую добавляли его неизменные чёрные очки. В этом его привлекательность, и в этом его отдалённость, закрытость. С трудом могу представить, чтобы я подошёл к нему на милонге и поздоровался за руку, если бы он был жив. Его образ, его музыка напоминают мне дорогое шампанское.

– А Хуан Д’Арьенцо?

– Это «Король ритма». Если у Пульезе, Тройло, Ди Сарли танго в основном мелодичное, часто медленное, то Хуан Д’Арьенцо – это всегда чёткое, ритмичное танго. Танцевать под его оркестр я очень люблю, и все мои ученики через какое-то время говорят, что благодаря нашим занятиям они полюбили ритмичное танго. Он мне близок по темпераменту, но весьма далёк своим весьма неуживчивым характером: он постоянно со всеми ссорился и расставался. Как видишь, у каждого руководителя оркестра свой характер, свой стиль, поэтому и танцевать их музыку нам нужно по-разному. А сейчас мы начнём с медленного танго Карлоса ди Сарли.

Рассказывая об оркестрах, Нико словно задавал контекст, перенося нас из мира обыденности в Аргентину, в мир красоты и гармонии, настоящего танго. Он словно давал мне понять: душа танго – в том, что мы выражаем, а не в том, как мы двигаемся. Он говорил, что танго – это не заученные шаги, а целая философия, которую каждый оркестр раскрывает в своей неповторимой манере. В этом заключалась первая особенность наших уроков.

Второй особенностью было то, что мы начинали урок с традиционного танго. Он пользовался им, как настройщик камертоном для настройки инструментов. Что бы я в дальнейшем ни просила отработать – милонгу, вальс, нуэво —первым танцем на наших уроках неизменно было «простое танго», как мы в шутку назвали его на первом занятии.

Но это было ещё впереди, а сейчас он стоял передо мной, протягивая руку. Я коснулась его руки, отвечая, осторожно, почти неуверенно, и между нами возникло то, что нельзя увидеть, но можно почувствовать – тонкая нить доверия. И я впервые не поняла, а именно почувствовала, что танго танцуют не руками, не ногами, а сердцем, которое слышит биение другого сердца. В этом объятии заключалась вся сложность человеческих отношений: близость, которая требует границ, и свобода, которая возможна только в доверии.

Мы станцевали два классических танго, затем Нико предложил исправить пару ошибок, допущенных в танце, показав, что для устойчивости нужно лишь чуть по-другому встать. Он вообще ценит «мелочи», вызывающие большие изменения. И мы продолжили работать над самым важным, по его мнению, —над взаимодействием в танце.

В середине занятия образовалась минутная пауза, и Нико сказал по-русски:

– Я схожу за водой для нас, – эта короткая фраза, которая стала для меня традицией и третьей особенностью преподавания Нико, и которую он будет говорить в середине каждого урока, напомнила любимую книгу Богомила Райнова «Черные лебеди»:

«Накиньте что-нибудь на плечи, здесь холодно».

Райнов точно почувствовал и описал могущество этой простой, на первый взгляд, фразы. Именно она начинала и завершала историю любви героини. Именно её она вспоминала, когда ей так не хватало тепла и поддержки. Именно такие простые вещи, как ласковое «Таня» или «Татьянка», дают ощущение нужности и исключительности.

Как подобные фразы меня раздражали в детстве, особенно «Не беги, упадешь», «Давай наденем кофточку», «Не ходи по лужам, простудишься»!

«Мама, я уже большая, я сама знаю, могу и т.д.» И лишь когда я действительно выросла, стала жить отдельно и перестала слышать эти многообразные модификации «накинь что-нибудь на плечи, здесь холодно», я поняла, как они дороги и как скучаю по ним.

«Я схожу за водой для нас» – для меня было явным проявлением истинной «безусловной» любви к своим ученикам, той самой, что даёт силы двигать горы и приводит к успеху самый невозможный проект. Все эти чудесные особенности побуждали меня вновь и вновь приходить на занятия к Нико, а потом делиться этой любовью уже с моими учениками и людьми, которые оказывались рядом, так я словно продолжала этот начатый в танго «круговорот любви».

Нико вернулся с двумя стаканами воды, и мы продолжили танцевать. Вспоминая своё первое занятие, я понимаю, что оно не было изучением отдельных фигур или техники, быть может, потому, что к этому моменту я танцевала танго уже около полутора лет, хотя технике Нико тоже уделил большое внимание. Это было, скорее, изучение многообразного мира танго: «простого танго», танго-вальсов, милонги и нуэво, осознание того, что каждый из этих стилей требует совершенно разного понимания и подхода к танцу и того, что для каждого настроения есть своё танго. Милонга – для беззаботности и жизнерадостности, в ней мы словно возвращаемся в детство, здесь можно попрыгать и повеселиться. Вальс дарит ощущение движения, лёгкости, полета. Танцуя вальс, можно почувствовать себя на балу, в аристократической гостиной, я заметила, что в вальсе даже мои шаги становятся изящнее.

Классическое танго – это обычно грустные истории любви «твои губы сказали мне «прощай»²⁴, которые требуют длинных, плавных шагов. Ритмичное – в котором темп и пульсация выходят на первый план, от чего даже философские истории на тему «жизнь коротка» и «меня не любишь ты» становятся лёгкими и светлыми. Такое танго требует коротких шагов, а моё самое любимое «Dime, mi amor»²⁵ создаёт у меня светлое и по-детски игривое настроение, чем-то напоминающее милонгу. И всё это – про настоящую жизнь, где радость сменяется грустью, про собственный мир, который начинаешь понимать гораздо лучше, танцуя разное танго. Поэтому все они вошли в «обязательную» программу первого, а потом и всех последующих уроков.

Это занятие стало для меня ярким примером того, как важно найти подход к каждому человеку, говорить с ним на одном языке, чувствовать его ритм и понимать его ценности. Оно же открыло для меня «танго-аптечку» – коллекцию танцев на все случаи жизни: от лёгкой грусти до безудержного веселья, и даже для душевных разговоров с друзьями. Наблюдая за работой настоящего мастера, маэстро, я и сама многому научилась, пополнив свой преподавательский арсенал.

По дороге домой после занятия я невольно вспомнила, как впервые столкнулась с миром танго.

Часть 2: От мечты к реальности

POR UNA CABEZA

«Вот, видишь, это и есть танго. Мы просто вместе гуляем»

Это произошло давно, когда мы с мужем впервые посмотрели фильм «Запах женщины». Фильм так понравился, что я его неоднократно пересматривала, но особенно часто делала это в период тяжелой болезни. Слова:

– Ты ведь не хочешь умирать!

– Вы тоже!

– Назови хоть одну причину.

– Даже две: Вы танцуете танго и водите Феррари лучше всех»²⁶, словно были обращены лично ко мне, хотя я на тот момент совсем не умела танцевать танго и ни разу в жизни не водила Феррари. Помимо танца, я сразу влюбилась в чудесную музыку, под которую Аль Пачино танцевал со своей очаровательной спутницей. Это танго производило на меня какой-то особый терапевтический эффект: стоило мне включить этот эпизод, как с первыми же звуками мелодии мне становилось легче.

При этом ни малейшей мысли попробовать танцевать танго в голову не приходило: во-первых, это казалось невозможно сложным, во-вторых, танцевать мне хотелось только самбу или румбу. Затем болезнь отступила и музыка танго стёрлась в памяти, словно затертая румбой. 15 лет всё было хорошо, и вдруг мне вновь стало плохо до такой степени, что настоящим подвигом стало встать с постели и сделать несколько шагов. Лекарства давали лишь кратковременное облегчение. Единственной мечтой было – спокойно выспаться и спокойно вздохнуть.

Вот тогда близкая знакомая, узнав о моём самочувствии, стала настойчиво говорить мне: «тебе надо двигаться, надо заняться какой-то физической активностью». Все мои возражения на тему «я еле хожу» не производили на неё никакого эффекта, и она продолжала весьма назойливо предлагать мне разные виды активности «на выбор».

Не знаю, чем бы закончился наш с ней диалог, возможно, мы бы просто перестали общаться, но в этот момент в чате я увидела предложение моего друга Миши Нечаева²⁷, «стать проводником в мир танго».

Это предложение меня заинтересовало, возможно, потому, что в тот момент мне было точно не до румбы, и на одной из встреч я попросила Мишу показать мне танго, как танцуют танго.

Он весьма охотно согласился, и мы сделали с ним несколько шагов по коридору. «Вот, видишь, это и есть танго. Мы просто вместе гуляем». «О, – подумала я, – просто медленно гулять я, пожалуй немного смогу». Так из чисто прагматических соображений поправить здоровье и произошла моя первая уже личная встреча с танго. Видя мой энтузиазм, Михаил предложил мне записаться в хорошую танго-школу. Со временем танго ещё больше подружило нас, помогая мне увидеть настоящую красоту и силу, казалось бы, в самом обычном человеке.

Спустя два года я напишу в ответ на его фото из зоны СВО: