Я узнала одну из женщин. В жизни Лиса-Алиса была еще красивее, чем на фотографии.

Глава 3

Меня начало колотить от ревности. Лютой, беспощадной, вязкой, как нефть, и острой, как бритва.

Внимание группы сразу приковалось к нам.

Женщины с восхищением уставились на моего мужа. Я наблюдала такую реакцию много раз, привыкла к ней, не обращала внимания. Раньше. Сейчас готова была броситься на любую из этих куриц и выцарапать глаза, чтобы нечем было смотреть.

На лбу выступила испарина. Во рту пересохло. Меня затрясло от злости.

Мужчины окинули друг друга оценивающими взглядами. Пожали руки, тоже ритуал, позволяющий понять противника.

После робких улыбок завязался разговор. Я не запомнила ни лиц, ни имен. Ни к чему. Я не собиралась оставаться и участвовать в этом фарсе.

Алиса змеиной, перетекающей, как ртуть, походкой подошла к Роме. Сделала вид, что меня не заметила.

– Здравствуйте, Роман… Анатольевич. – Она облизнула губы, ничуть не стесняясь демонстрировала свое отношение к моему мужу.

– Здравствуй, – ответил Ромка таким тоном, что даже у меня по коже пробежал мороз.

Муж посмотрел на девушку, как на кучку дерьма на обочине дороги, с толикой брезгливого равнодушия.

Только Ромка так умеет, убить человека одним взглядом. Ему и говорить ничего не надо, достаточно посмотреть так, что ты сам себя со стороны видишь со всеми недостатками и мелочными стремлениями.

Не знаю, какой в глазах Ромы себя увидела Алиса, но она быстро стушевалась, бросила на меня злой, завистливый взгляд и отошла. Готова поклясться, что я заметила слезинки в ее глазах.

Приятно, но недостаточно, чтобы удержать меня.

Если до этой сцены у меня еще оставались какие-то сомнения, то сейчас я со всей ясностью поняла: не смогу делить Ромку ни с кем. Глупое влюбленное сердце не даст. Остается только вырвать и любовь, и сердце.

Развод!

Слово прогремело в голове погребальным звоном.

Мне выть хотелось, броситься на Алису, заорать: «Мое! Не трогай!»

Разодранная на ошметки гордость не позволила, самоуважение остановило.

Нельзя заставить другого человека любить. Остается лишь уйти и причинить ответную боль за обиду.

Вернусь в аэропорт, возьму билет на первый же рейс до Москвы, наревусь вволю, соберу вещи и позвоню адвокату.

Я хотела вернуться к машине, но внедорожник уже уехал.

Гадство.

Отошла на пару шагов от группки, обсуждавшей предстоящую игру. Достала мобильный, хотела вызвать такси. Приложение не работало.

Что за?..

Связь была, но приложение не открывалось. Я проверила остальные. Бесполезно. Выйти в интернет тоже не смогла. Полный комплект полосочек, дававший понять, что связь здесь есть, выглядел как насмешка.

Я оглянулась на Ромку. Муж смотрел на меня с насмешливым любопытством. Подошел ко мне, обнял крепко.

Раньше мне это нравилось. Ощущение принадлежности, что я – его. А сейчас не могла отделаться от мысли, что он Алису вот так же прижимал, и тварь тоже чувствовала, что она – его.

Не верила ему больше. Ни единому слову, взгляду и жесту не верила.

Зачем он Алису сюда притащил?

Больно мне сделать? Сделал.

Лбами нас столкнуть, чтобы дрались, как самки, за него? Нет, не бывать этому.

Как же тошно, невыносимо просто.

– Далеко собралась, Катюш? – спросил муж.

– Домой, – прорычала, уперлась ладонями в сильные плечи и попыталась его оттолкнуть. Бесполезно. Знала это прекрасно, но все равно до последнего упиралась. Плевать, как это со стороны смотрится.

– Разводиться, что ль? – От откровенной насмешки, прозвучавшей в Ромкином голосе, по коже побежали мурашки.

– Да, ненавижу тебя, – процедила, чувствуя, как глаза обжигают слезы.

Нельзя! Я сильная! Сильнее, чем он думает!

– Ночами другое говорила. – Иронии в Ромкином голосе только прибавилось. В уголках глаз сияли лучики морщин.

Ну почему даже сейчас он такой родной, самый близкий человек для меня во всем огромном мире?

– Теперь пусть тебе Алиса в любви признается, – прошипела змеей, меня колотило от злости. – Я уехать хочу.

– Поздно, Катюш, игра началась, когда мы сели в машину. Единственный способ вернуться домой – пройти ее до конца.

Он же шутит? Что за бред?

– Ром, я серьезно. Отпусти.

Вместо этого муж наклонился ко мне, поцеловал в лоб, зашептал горячо:

– Если отпущу, к Милославу побежишь? Со мной развестись поэтому хочешь? Ему тоже понравилось с тобой трахаться, коть. Даже отрицать ничего не стал сученыш.

Внезапно Рома прижал меня к себе намного крепче, еще чуть-чуть – и раздавит.

Я открыла рот, не зная, что сказать.

– Ром…

– Не веришь мне, Кать, и я тебе не поверил. Сначала.

Вспомнила про разбитые костяшки. Нет, он бы не стал. Ромка умеет держать себя в руках. Ему нельзя иначе. И со Славкой они столько лет дружат.

Господи, что я наделала? Ляпнула сгоряча, задеть хотела, а получается, что подставила человека, который вообще отношения ко всей этой грязи не имеет.

Не понимала только, зачем Милославу поддерживать мою ложь?

Виски сдавило от боли. Бред. Все это какой-то бред.

– Рома, что ты сделал?

Муж покачал головой, усмехнулся своим мыслям.

На глупые вопросы он не отвечает…

А мне никак не удавалось придумать неглупый. Мысли заметались в голове растревоженными осами.

– Тайга показывает человеку его истинное лицо, Кать. Ты увидишь себя, я себя, и мы оба поймем, чего стоит наш брак. Хочешь безболезненно развестись, чтобы остаться со своим любовником? Тогда садись в вертолет, коть. Откажешься… – Ромка сделал паузу, он не угрожал, но ему и не надо было.

Мое воображение все сделало само. У мужа достаточно средств и влияния, чтобы превратить мою жизнь в ад.

Муж подождал, когда я осознаю масштаб урагана, в который попала, а потом сказал:

– Выбор за тобой, Кать, решай быстрее, скоро взлетаем.

Отпустил меня и вернулся к вертолету. Пока мы разговаривали, остальные уже заняли свои места. Пилот готовился к взлету.

Выбор за мной. Но разве он у меня есть?

Глава 4

Обняла себя за плечи и пошла к вертолету.

Ромка занял мне место у окна. Кресла располагались по два вдоль бортов. Алиса сидела впереди и усмехнулась, когда я поднялась.

Разочаровалась, тварь?

Ты еще пожалеешь, что я не передумала.

Меня колотило от злости. В таком состоянии я могла наломать дров, поэтому села подальше и от мужа, и от его зазнобы, рядом с рыжим парнем самого задротского вида.

Ромка бросил на меня злой взгляд, но промолчал. А я быстрее нацепила шумоподавляющие наушники, чтобы ничего не услышать, если все-таки скажет.

Закрыла глаза, старалась дышать ровно и выкинуть все из головы. Надо успокоиться, нельзя поддаваться эмоциям. Неважно, как громко хочется выть и орать, вцепившись в волосы.

Перелет до базы занял около часа.

Пассажиры вывалились из вертолета, потягиваясь и осматриваясь. Женщины побежали делать селфи на фоне вековых кедров, обнимавших вертолетную площадку полукругом.

Я с тревогой рассматривала здания, больше напоминавшие казармы, чем туристическую базу. Столбы с прожекторами и камерами, дозорную вышку, оборудованную телескопами. Самую настоящую дозорную вышку, как в концлагере.

Охраны тоже было как-то слишком много для обычного квеста. Откуда-то из-за зданий доносился громкий собачий лай. Над базой жужжал коптер. Пролетел над нашей группкой.

Одна из женщин, симпатичная, чуть полноватая брюнетка, помахала ему рукой.

От лагеря к нам спешил плотный, высокий мужчина с внешностью древнерусского богатыря. Широкое лицо, руки-оглобли. Ростом он не уступал Ромке. Не хотелось бы встретиться с таким на узкой дорожке в тайге.

Сама тайга тоже не радовала. Меня успели уже пару раз укусить мошки. Над ухом звенел настырный комар, а в спортивном костюме было жарко.

– Привет, народ! – поприветствовал нас мужчина. – Меня зовут Николай. Я буду вашим проводником на маршруте.

Муж подошел ко мне и положил тяжелую ладонь на плечо. Тревожность сразу понизилась на несколько градусов. Я закусила губу, чтобы не огрызнуться и не сбросить его руку. Рядом с Ромкой моментально почувствовала себя в безопасности. И неважно, что между нами пропасть разверзлась, он родной мне, а остальные – чужие.

– План на сегодня такой: размещаемся в номерах, отдыхаем, ужинаем, отсыпаемся. Завтра первый переход. Ничего сложного, но попотеть придется, – продолжил Николай, дождавшись, когда привлечет внимание всех членов группы.

– За этим и приехали, – усмехнулся тощий, высокий мужчина, на вид ему было лет шестьдесят, в его улыбке проскользнуло что-то хищное и злое.

Я невольно подалась ближе к Ромке, инстинктивно ища у него защиты.

Глупо, мы не вместе больше. Наверно.

Николай нахмурился, ему явно не понравилось, что инструктаж прервали. Он посмотрел на нарушителя с таким видом, словно взял его на карандаш.

– Остальные гости уже прибыли, вы последние. Идемте, покажу, где ночевать будете.

Николай развернулся, как на плацу, и бодро зашагал к казармам. Гости подхватили багаж и засеменили следом.

Ромка взял наши чемоданы и пошел за всеми. А я замешкалась, с тоской посмотрела на вертолет, напоминавший угрюмую стрекозу. Пилот как раз выбрался из кабины и обходил вертушку по кругу.

Интересно, если попрошу, он отвезет меня обратно на аэродром?

Идти к серым зданиям не хотелось ни капли.

– Ка-а-а-ать, – позвал Ромка, в голосе сквозило недовольство.

Поздно возвращаться.

Обняла себя руками и пошла за мужем.

На базе снова подумала, что слишком много охраны. Оружие тоже смущало, не винтовки от диких зверей, а пистолеты на поясе и дубинки. Зачем они им?

Я искоса посматривала на мужа. Ромка же первый должен был почуять неладное. У него инстинкты обостренные, заточенные на опасность. Опыта вагон. Но муж невозмутимо шел за Николаем, не подавая вида, что его беспокоит окружающая обстановка.

– Для семейных пар у нас отдельный домик, – сказал Николай, после того как разместил остальных гостей по серым приземистым казармам.

Не могла подобрать другого слова.

Алиса задержалась у входа в домик, где располагались комнаты для женщин, путешествовавших в одиночку, и проводила нас долгим, расстроенным взглядом.

Кроме нас, на игру приехала еще одна семейная пара, похоже, они прилетели раньше и теперь гуляли по базе, фотографируясь с елками, декоративными пнями и на фоне большого бревенчатого дома. Настоящего сказочного терема с резными наличниками и лосиными рогами, прибитыми над входной дверью.

Сначала я решила, что нам сюда, но Николай свернул за терем и повел нас дальше к серому невзрачному бараку.

Я обернулась, хотела получше рассмотреть теремок и едва не споткнулась от неожиданности. Из распахнутого окна за мной наблюдал мужчина с такими светлыми волосами и бровями, что его легко можно было принять за альбиноса. Он скользнул похотливым взглядом по моему телу, затянулся сигаретой, стряхнул пепел в открытое окно и крикнул кому-то в глубине дома:

– Одна ебабельная сучка у нас есть! – Он даже не старался говорить тише, прекрасно знал, что я его слышу, как и Ромка.

Муж повернулся к наглецу. Поставил чемоданы на тропинку. Николай не остановился, словно его возможная драка вообще не касалась.

Но драки не последовало. Ромка сложил пальцы в какой-то непонятный жест, показал «альбиносу», а потом хлопнул себя по плечу, мужик в окне сразу стал серьезнее:

– Извини, стрелок. – Альбинос перевел взгляд на меня, похотливые огоньки в глазах никуда не делись, по губам скользнула улыбка, полная обещания. – Увидимся, коть.

Я вздрогнула, услышав, как чужой мужчина называет меня прозвищем, которым пользуется только муж.

Что здесь вообще происходит?!