– Ты обиделся? – спросила я и прислушалась. Показалось, что в спальне что-то зашуршало, но это оказался ветер на улице. – Выходи, обсудим. Скажи, что тебя расстроило?

Ни словечка в ответ. Тишина в доме стояла бы звенящая, если бы не храп колдуна.

Ладно, не хочет разговаривать, ну и пусть. Сама мясо запеку и съем.

Пока возилась с печкой в попытке разжечь в ней огонь, всё думала: что я знаю о домовых? Помню только рассказы прабабушки, но она была стара и здоровьем мозга не блистала. Старики вообще частенько любят приврать. Придумывают духов да ведьм, наверное, чтобы “скучная” современность не уничтожала их воспоминаний о прожитых годах.

Но что она говорила о домовых? Домовые – это хозяева домов. Они следят за скотиной, за домочадцами, ухаживают за жилищем. Не любят, когда в семье скандалы. Духи домов – это добродушные, хозяйственные старички.

Судя по Кондратию, параллельная реальность испортила и домовых.

Всё в этом мире было не так.

Еще драконы эти… Что за драконы? Как они выглядят? В моем мире это крылатые ящеры из сказок. А здесь? Не захотят ли они спалить поселение просто потому, что им так захотелось? Если драконы живут в горах, то это ведь совсем рядом, буквально в нескольких сотнях метров от моего дома.

Печь сдалась с пятой попытки. Кора зашипела, щепки затрещали. По обыкновению из щелей в плите повалил сизый едкий дым, и я захлопнула дверцу, чтобы сквозняк исчез.

Пока разделывала тушку на кусочки, прошло еще не меньше получаса. Кондратий так и не объявился. Дух почти никогда не уходит от дома дальше крыльца, но если он внутри, то почему спрятался?

– Кондратий, я поняла свою ошибку. Больше не буду с тобой спорить, обещаю. Выходи давай. Мне уже не по себе, слышишь?

Темноту в кухне рассеивали только отсветы пламени на стенах, да немного лунный свет, льющийся через окно. Фоня храпеть перестал и теперь тихо сопел.

Я покидала куски зайца в медную форму, сунула ее в зев печи, напоминающий духовой шкаф, и вытерла руки. Не зная, что делать дальше, села на скамейку и выглянула в окно. Без домового стало как-то пусто и страшно.

Нет, я не темноты боялась. Меня пугали мои мысли, которые появлялись в голове, когда я оставалась в одиночестве. В мгновение ока вдруг начала осознавать, что я – это всего лишь мои воспоминания, эмоции и чувства. Тело не мое. Дом не мой. И мир чужой.

Щелкнул замок. Скрипнул сундук, приставленный к входной двери. Я, решив, что Кондратий случайно выдал свое местонахождение, бросилась в прихожую и, уже выскочив из кухни, уставилась на высокую темную фигуру, застывшую на крыльце.

ГЛАВА 4

Лунный свет был за спиной человека, из-за чего я не могла разглядеть лица. Ойкнув от страха, попятилась, уперлась в косяк и за доли секунды успела попрощаться с жизнью. Хотела закричать, да не вышло. Из горла вырвался сдавленный писк.

Первая мысль: вот и произошла встреча с одним из местных домушников. Здесь ведь наверняка такие имеются? Резко вспомнила, что у меня на пальце неизвестной природы метка черного колдуна, а значит, должна мне хоть как-то помогать, раз магическая. Я выбросила руку вперед и оттопырила безымянный палец. От ужаса начало потряхивать.

Человек, в темноте очень похожий на прабабушкин платяной шкаф – один из тех, в который можно уместить всё годами нажитое имущество, – сделал шаг вперед. Я сдвинулась в сторону, елозя спиной по стене. Он сделал еще один шаг.

Я бросилась в комнату. Одним движением нашла ручку на двери, захлопнула ту прямо перед носом ворюги и молниеносно набросила на петлю засов. Сердце колотилось как сумасшедшее, подпрыгивая к горлу.

– Кондратий, быстро сюда! – рявкнула в темноту от безысходности.

Фоня взвизгнул и подскочил на месте. В панике заозирался по сторонам, наткнулся на мою тень и пробормотал что-то неразборчивое на незнакомом языке.

– Фоня, – обратилась я к нему, судорожно облизнув губы. – У нас в прихожей – вор. Я тебя сейчас развяжу, а ты пообещай, что не станешь пытаться сбежать. Поверь мне, если сделаешь хоть одну попытку, я метну в тебя тесак. А он ржавый. Поранишься, случится заражение крови, и ты умрешь!

Сонный колдун встряхнулся. Даже в полумраке я видела его безумные от радости глаза.

– Развязывай живее. Не сбегу я, клянусь.

Я кинулась к столу, схватила тесак и упала на колени перед Фоней. Быстрым движением перерезала веревки, отбросила их куски в сторону и принялась похлопывать колдуна по бедрам и икрам, помогая его конечностям вернуть чувствительность.

Ворюга почему-то не пытался проникнуть внутрь. Дверь не дергал, в прихожей не шумел. Хотя там и брать-то нечего. На этой мысли я усмехнулась: будто в других помещениях сундуки с драгоценностями стоят.

Внезапное свечение, пробравшееся в кухню через щель под дверью, заставило Фоню прижаться ко мне в священном ужасе. Он даже затрясся от волнения. Я машинально обняла мужичка, а когда поняла, что тискаюсь на полу с лютым врагом, отпрянула.

– Фоня, мать твою!

– Смотри, – запнувшись, пробормотал он и указал на дверь.

По деревянному полотну снизу вверх полз лёд. Медленно и тщательно он покрывал собой каждый сантиметр поверхности. В щелях появилась изморозь, в лунном свете кажущаяся серой.

Ледяная корка сковала всю дверь и так внезапно рассыпалась в воздухе на крошечные осколки, что я пикнуть не успела.

Рассыпалась она вместе с дверным полотном, даже косяки немного зацепила.

Темная мужская фигура переступила порог. Размяла мышцы шеи до хруста в позвонках и прислонилась плечом к стене.

– Зажги свечи, – низкий, с хрипотцой голос снял с меня оцепенение.

Я осторожно поднялась на ноги. Быстро осмотрелась в надежде увидеть домового, наткнулась взглядом на свечу в медной кружке и шагнула к ней. Двигалась боком, не отворачиваясь от незнакомца.

То, что он не был домушником, я уже поняла. У тех связки ключей, отмычки, чемоданчики с инструментами и большие сумки для награбленного добра. Этот же явился с голыми руками.

Пока возилась с огнивом, трясущимися руками выбивая искру, старалась не моргать, чтобы не упустить незваного гостя из поля зрения. Когда фитиль наконец вспыхнул, и огненный язычок разогнал полумрак, я увидела того, кто ворвался в мой дом без приглашения.

– Матерь божья! – воскликнула я ошарашенно.

Мужчина, ростом под два метра и не меньше метра шириной в плечах, казался слишком большим в маленькой кухоньке. Мне внезапно стало мало места. Тесак, который я отложила всего на минутку, пока зажигала свечу, больше не понадобится – им этого гиганта не уложить.

На самом деле, мужчина был обычным, просто ему скорее подошли бы просторные замковые залы, а не избушка размером пять на пять метров.

Я осмотрела его тяжелые ботинки, плотные штаны, сюртук (или как он называется в этом мире) и подбитую мехом накидку на плечах. Края накидки были скреплены застежкой с огромным рубином, и что-то мне подсказывало, что камень вовсе не стекляшка.

Мой взгляд оторвался от одежды незнакомца и скользнул к его лицу. Еще не стар, но уже и не очень молод. Белоснежные волосы длиной до плеч немного растрепаны. Привлекательные, тонкие черты лица. Густые темные брови сдвинуты к переносице.

Глубокие синие глаза немного светились. Я решила, что свечение – всего лишь отблеск пламени, и отступила на несколько шагов. Нет, все-таки светятся. Ледяным голубым светом. Как когда полная луна отражается в замерзшей глади озера.

Он точно не домушник.

Фоня куда-то исчез. Будто растворился в воздухе! Осознание этого словно ударило меня пыльным мешком по голове, и я вскрикнула.

– Фоня, черт тебя подери, – схватила тесак, мгновенно забыв о госте. Да и демоны с ним, подождет. У меня билет домой пропал! – Сюда иди, колдун ты мерзкий!

Быстрый осмотр дома не принес результата. Окна оказались всё так же наглухо закрыты, а возле единственной двери в прихожую стоял тот блондинистый шкаф. Неужели Фоня настолько бесстрашен, что рванул мимо него, чтобы спастись от меня?

– Стоп, – резкий повелительный голос заставил меня замереть, когда я наклонилась, чтобы заглянуть под обеденный стол.

Я послушалась приказа, но только потому, что нашла колдуна. Он сидел под столом, сжавшись, и крестился на земной манер. Ученик темного колдуна, верящий в земного бога? Неожиданно.

– Простите великодушно, – выпалила я, выпрямляясь с улыбкой. – Мы не ждали гостей так поздно. Но вы могли предупредить письмом о своем визите, и я бы отворила дверь… – мой взгляд упал на крошку, оставшуюся от двери. – Ну, чтобы вам не пришлось потом ее ремонтировать.

Свечение в глазах незнакомца потухло, сменившись непониманием.

– Алайя, – голос, тяжелый и рокочущий, разнесся по пустой комнате. – Прошел ровно год, как ты ушла. Пора возвращаться.

– Куда? – не поняла я. Через секунду осознала, что я Алайя, чье прошлое для меня подернуто туманной дымкой.

Мне придется объяснять этому человеку со странной любовью к разрушениям, что я не Алайя?

Страх снова вернулся. Я нервно хихикнула и тут же сжала губы. А заодно – тесак в руке.

– Вы бы присели, – кивнула я на скамейку. – Сидя разговаривать как-то удобнее, не находите?

Мужчина на удивление отказываться не стал. Плавным движением перетек от стены к скамейке и опустился на нее. Та опасно заскрипела под немаленьким весом.

– Как ваше имя? – спросила я дрогнувшим от волнения голосом.

Синие глаза вновь вспыхнули. Он не понимает… Он не видит, что я – не она.

Со вздохом я села прямо на пол. Могла бы тоже уместиться на скамейке, но боялась, что нас двоих она точно не выдержит.

Я уже было открыла рот, чтобы начать рассказ о чудовищной ошибке, и что мужик, сидящий под столом, выдернул меня с Земли и приволок в тело Алайи, как вдруг резко поняла – дурная затея. Неизвестно, как здесь относятся к иномирянам, и кем приходится этот человек моему телу… Алайе, точнее.

Мы сверлили друг друга взглядами некоторое время. Я чувствовала, как все внутри сжимается, но держалась стойко.

Признаться было необходимо. Прямо сейчас.

– Я потеряла память, – выпалила на одном дыхании и на миг зажмурилась. Краем глаза заметила, как недоуменно вытаращился Фоня, и мысленно прокляла его на икоту. Проклятие не подействовало – жаль, что я не колдунья.

Незнакомец нахмурился.

– Мы договаривались, что у тебя будет ровно год на самостоятельную жизнь. Сегодня в полночь время истекло, так будь добра, прими свой проигрыш с достоинством. Что за нелепые отговорки?

Не успела я продолжить лгать, как за спиной что-то зашуршало. Перепуганный Кондратий материализовался из воздуха и метнулся ко мне. Схватил ручонками мою ногу и заорал:

– Я не отдам ее тебе, дракон!

Дракон? Я хлопнула глазами, уставившись на мужчину перед собой. Ледяной дракон! Настоящий! То-то он так ловко заморозил чужое имущество!

Кое-как заставила себя успокоиться, чтобы не броситься к мужчине с просьбой дать мне автограф. Когда вернусь домой, подруги обзавидуются.

– Не Алайя она, – уже жалобнее произнес Кондратий. – Нет больше Алайи! Сгинула!

Цепкие коготки впивались в мою ногу. Домовой в этот момент выглядел таким испуганным, что я слегка растерялась. Он и правда боится, что я уйду. На долю секунды представила, какую боль испытает дух, когда останется совсем один, и у самой сжалось сердце.

– Спокойно, Кондратий, – шепнула я, отодвигая домовёнка за спину, и обратилась к дракону: – Зовут вас как?

– Рогнэйд Хедд Берд, – глухо отозвался мужчина.