«Дети, выросшие на похвалах, не могут без них жить. Так их воспитывали, и они становятся чувствительными к чужому мнению. Конечно, важно, чтобы актёр осознавал, что думает зритель. Но самое главное его качество – быть в гармонии с другими актёрами на сцене. Слишком сосредоточенный на зрителях актёр не заметит своей ошибки, когда совершит её. Это распространённая ошибка начинающих актёров».

Гын Су встал и тихо покинул актовый зал. Гын Сок молча смотрел на зрителей секунд 15. Эти несколько секунд тишины казались зрителям невероятно длинными.

– Что за…

– Что-то случилось?

– Что он делает?

Люди вокруг Мару начали перешёптываться. Зрители почувствовали изменения на сцене. Они очень легко замечали ошибки актёров и сразу поняли, что эта тишина была непреднамеренной.

В конце концов И Сыль вышла вперёд. Но было уже слишком поздно.

«Не стоит их критиковать, это же новички».

На самом деле, И Сыль, вероятно, заслуживала похвалы за то, что решилась вмешаться. Девушка открыла рот. Плечи Гын Сока немного дрогнули, и он наконец смог оглянуться. Похоже, он осознал, что произошло.

Сказав пару слов, он запнулся. Его харизма исчезла, что было совершенно нехарактерно для его персонажа.

Если бы Гын Сок вёл себя так в начале, всё было бы в порядке. В конце концов, Чжон Су сначала был робким мальчиком. Но сейчас они подходили к финальной сцене.

Главный герой к этому моменту должен был повзрослеть и иметь твёрдость, чтобы противостоять своему отцу.

Но Гын Сок запнулся. Весь образ Чжон Су просто разрушился. Структура всей пьесы рухнула. Но что хуже всего, Гын Сок просто смотрел в одну точку, будто заворожённый.

Мару понял, что происходит. Мальчик смотрел на судей. Он будто пытался сказать им, что так не должно быть.

И затем – темнота.

Это была последняя сцена. Стол в центре был подготовлен. Этот разговор должен был ознаменовать конец пьесы.

Мару вздохнул. Семя волнения, посаженное Гын Соком с утра, наконец проросло.

– Надеюсь, это не слишком их потрясёт, – прошептала Су Джин.

Она смотрела на сцену с грустным лицом.

Свет снова включился, освещая актёров, сидящих вокруг стола. И через несколько минут пьеса закончилась.

Члены клуба радостно вышли на сцену под успокаивающую музыку на фоне. Они выглядели так, будто совершенно забыли, что произошло несколько минут назад. Гын Сок вышел после всех остальных.

Он выглядел так, будто был полностью опустошён.

Клуб поклонился зрителям. Мару поклонился членам клуба в ответ.

Хорошая работа за последние три месяца.

И вот первая пьеса в первый день регионального конкурса в южной части провинции Кёнгидо подошла к концу.

Глава 49

– Жарко, – заметил Мару, глядя на небо.

Пылающее солнце делало его тень длиннее обычного. И более серой. Солнце светило так ярко, что даже тень выглядела немного светлее. Некоторые ученики приходили в школу в спортивной одежде. Шорты в школе были запрещены, поэтому они решили носить спортивные костюмы.

Мару поступил так же. Сейчас середина июля. Всего через неделю начнутся летние каникулы, а погода превратила школу в огромную пароварку.

Было так жарко, что даже завуч весь день не выходил из здания. Благодаря этому ученики, сделавшие причёски, могли спокойно входить в школу.

– Летние каникулы не могут начаться слишком рано.

В конце концов, лучшая часть жизни школьника – это каникулы. Мару поставил велосипед и побежал внутрь. Прохладный воздух был огромным облегчением.

– Фух, так намного лучше.

Мару сел и посмотрел на свободное место рядом с собой. Похоже, До Джин ещё не пришёл.

– Уф, как же жарко.

Дэ Мён подошёл и сел на место До Джина. После пьесы он немного поправился. Он не был толстым, просто немного полноватым.

– Вентилятор на первом ряду не работает.

– Там же окно.

– Но окно только впускает горячий воздух. Это ужас.

Дэ Мён обдувал себя небольшим вентилятором с изображением компьютера, приоткрыв рот. Похоже, он достал его где-то на электронном рынке.

– У тебя есть запасной вентилятор?

– Нет, хочешь этот?

Дэ Мён предложил свой вентилятор, но Мару покачал головой.

– Ты много вкусной еды ел в последнее время? – спросил Мару.

– Ха-ха-ха, да, аппетит был.

– Постарайся немного его поумерить. Ты сейчас отлично выглядишь.

– Да, серьёзно. Если я снова попытаюсь сбросить вес для репетиций…

Лицо Дэ Мёна немного потемнело, когда он произнёс это слово.

Репетиции.

Он уже давно не произносил его. Дверь в класс со скрипом открылась. Это был До Джин. Дэ Мён улыбнулся и встал со своего места.

– Чуть не опоздал…

– Чувак, я бежал, как за мячом. Думал, что поставил будильник, но проснулся уже в восемь. Я едва успел позавтракать и сразу побежал.

До Джин рухнул на своё место. Дэ Мён слегка обдувал его сбоку.

– Ты вчера играл? – спросил Мару.

– Вчера было круто. Да, Дэ Мён?

Дэ Мён кивнул с восторженной улыбкой.

– Мы поймали босса, которого ждали. Он популярный, так что было супер сложно его поймать.

– Нам вчера повезло. До Джин нашёл его первым.

К ним подошли остальные ребята из класса. Похоже, они играли вместе. Мару улыбнулся, наблюдая знакомую сцену.

– Дроп ужасный.

– Уф, я использовал так много зелий…

– Серьёзно.

– Но, по правде говоря, выпало много денег. Нужно попробовать снова.

– Присоединяйся к нам, Мару, – предложил До Джин.

Мару уже несколько раз предлагали. В прошлой жизни он, вероятно, играл бы в игру, как только она вышла в открытый бета-тест.

Он до сих пор играл, но только по часу или два в день, и не мог догнать других ребят. В конце концов, его друзья ушли далеко вперёд.

– RPG для меня не годятся. Слишком много гринда. Я играю, когда есть свободное время.

– Уф, брат, я же говорил, что могу за тебя поиграть.

– Просто поддержи меня, брат.

Ребята хором засмеялись, и Мару посмотрел на своих друзей. Эта сцена снова стала их буднями, в отличие от прошлого месяца, когда они увлечённо держали в руках свои сценарии.

– О чём думаешь, Мару? – спросил До Джин, помахав рукой перед лицом Мару.

Мару, не задумываясь, выдал то, что у него на уме.

– Сколько вы ещё будете просто читать сценарии?

Его друзья тут же замолчали, и Мару осознал ошибку. Они ещё не оправились после пьесы в прошлом месяце.

Дэ Мён первым нарушил молчание.

– Мы думаем над тем, чтобы поучаствовать в конкурсе юных актёров, который проводит Университет Гванхо.

– Всё ещё?

– Да.

– Это из-за Гын Сока?

Снова воцарилось молчание. В этот момент прозвенел звонок на первый урок. Дэ Мён неловко улыбнулся, прежде чем вернуться на своё место. Мару повернулся к До Джину, который тоже улыбнулся и достал конфету.

– Хочешь одну?

– Конечно.

– Держи.

До Джин тоже положил конфету в рот и замолчал. Мару посмотрел на своих друзей. Кажется, после отбора в прошлом месяце они не могли думать ни о чём другом.

Месяц назад первым, что увидел Мару в комнате ожидания, был Гын Сок, прислонившийся к стене, а члены клуба смотрели на него.

– Если бы не тот ребёнок, если бы не он… Судьи…

Гын Сок не мог поднять голову. Он повторял одни и те же слова снова и снова. Не было похоже, чтобы члены клуба сердились, они выглядели так, будто им нужно было объяснение. Они не понимали, что произошло.

Что же заставило идеального Гын Сока совершить такую детскую ошибку?

В тот день клуб распался. Мисо даже не пыталась их собрать.

[Пытаться собраться в такой день было бы слишком жестоко для него], – сказала Мисо.

Клуб встретился на следующий день в клубной комнате. Все пытались утешить друг друга, говоря, что в следующий раз получится лучше.

Но вопрос «Как?» всё ещё не покидал их взгляды. Ошибка Гын Сока их просто шокировала.

С тех пор ничего не изменилось. Они провели целую неделю, утешая друг друга. А в день, когда объявили результаты конкурса, клуб снова собрался. Учитель Тэ Сик объявил результаты. Он сказал, что это был хороший опыт, и в следующий раз они смогут лучше. Но в итоге он сказал, что клуб не прошёл дальше.

Гын Сок заплакал. Всхлипывая, он сказал, что ему жаль. Потом разрыдался Дэ Мён, а за ним Ю Рим. Одиннадцать членов клуба собрались вместе, чтобы утешить друг друга. Мару не было, он наблюдал со стороны.

У него не было права плакать или злиться вместе с ними. Только они могли утешать друг друга, потому что работали вместе все три месяца. Мару не имел на это права.

Чжун Хёк первым пришёл в себя и сказал, что им следует репетировать для других актёрских конкурсов, которые пройдут позже, а именно фестиваля актёров колледжа. Это было ничто по сравнению с национальным чемпионатом, но этот конкурс начинался сразу после регионального чемпионата.

Конкурс также был известен как «фестиваль неудачников».

Когда члены клуба кивнули Чжун Хёку, Мару заметил, что Гын Сок что-то бормочет в углу.

[Если бы не этот ребёнок…]

Он опять повторял те же слова. Похоже, никто другой этого не заметил.

Их взгляды встретились, Гын Сок вздрогнул, как испуганный ребёнок, и опустил голову. Возможно, он говорил то, что на самом деле чувствовал по поводу конкурса.

С тех пор клуб полностью исчез из актового зала. Они встречались по выходным, иногда просто читали сценарий, но не более того. Им не нужно было много репетировать, потому что они собирались участвовать с той же пьесой, что и раньше.

Однако кое-что изменилось. Мисо перестала приходить.

Возможно, этого следовало ожидать. Она была здесь только для того, чтобы помочь клубу подготовиться к региональному чемпионату.

[Я перехожу на другой проект. Я не собиралась им заниматься, но теперь у меня есть время], – Мару вспомнил, как она говорила это.

Она старалась не показывать свои эмоции, но Мару заметил, что на её лице отразилось сильное разочарование. Она больше всех любила клуб, и потеря этого сообщества, вероятно, была для неё очень болезненной.

Как только Мару подумал об этом, дверь открылась, и вошёл учитель. Первое, что сказал мужчина средних лет, было: «Откройте книги».

Пора было сосредоточиться на уроке.

Мару достал книгу из стола.

На обеде все двигались как зомби, а не спешили в столовую как обычно.

– О боже, как жарко.

– Серьёзно…

– Разговоры только усугубляют ситуацию. Представь, что холодно.

– Говоришь, как мой папа.

– Взрослые так не просто так говорят.

Мару размахивал рукой, пытаясь охладиться. Летняя жара убивала аппетит, а обед его не вызывал. Он очень хотел мяса, но… В школе решили устроить овощную вечеринку.

– Тушёный картофель и корень лотоса. Кто-нибудь хочет поменяться?

– Не, спасибо.

– Да, я тоже откажусь.

В школе кормили съедобно, но тушёный картофель был самым худшим блюдом. Хрустящий картофель и водянистый соус делали его невкусным. В конце концов, на вкус оно было как сырой картофель.

– М? – произнёс Дэ Мён, указывая на Гын Сока, который шёл в столовую с друзьями. За ним шли Ю Рим и Со Ён.

– Я чего-то не понимаю? Почему они отдельно? – задумался До Джин, прищурив глаза.

Мару тоже об этом подумал. Они трое хорошо дружили, а сейчас выглядели напряжённо. Ю Рим и Со Ён всё ещё казались хорошими подругами, но с Гын Соком явно что-то не так.

До Джин подошёл к Ю Рим и Со Ён, вклиниваясь между ними. Какой общительный парень. Он сразу помахал рукой Дэ Мёну и Мару. Девушки тоже помахали им.

– Пойдём.

– Конечно.

Мару и Дэ Мён направились к троице.

– Сегодня тушёный картофель.

– Со Ён, хочешь мой?

– Я люблю поесть, но точно не это.

Они тоже говорили о картошке. Мару снова взглянул на Гын Сока. Тот, смеясь с друзьями, встретился с ним взглядом. Мару помахал ему рукой, и Гын Сок неловко ответил тем же.