Святой Гийом (страница 5)
Тяжело дыша, Демид подобрал странную морскую реликвию. За целый день он так и не рассмотрел эту штуковину нормально. Она была непривычно тяжелой, а ее контуры изображали некое существо, в котором сплелись черты осьминога и особо отвратительного ракообразного. И всё это заключалось в форме мерзкого зеленоватого яйца.
На мгновение Демиду показалось, что каменное существо пытается проникнуть в его разум. Пытается, но не может. Потому что вахтенный был слишком зол, чтобы слышать какие-либо голоса, кроме зова крови.
– Что ты натворил, сумасшедший ублюдок? Почему на твоих руках кровь?!
– Я сломал твою игрушку, золотозубый. Теперь придется зашивать Папаше труселя!
– Чт… На кой черт?! Зачем?!
Корсин попытался было рассмеяться, но Демид наклонился и хватил его по лбу статуэткой. Зарядил так, словно хотел, чтобы чертово яйцо раскололось. Корсин тут же заткнулся, закрыв глаза. Отовсюду раздавались команды. Кто-то прямо сейчас бежал к пожарным насосам.
– Господи боже, – прошептал Демид.
Если всё действительно так плохо, как казалось, то у них нет выбора. Им придется найти прибежище, где можно зализать раны.
Только если эти раны несмертельные.
Глава 2
1.
Демид задумчиво смотрел на экран. Наконец видео загрузилось и было готово к совращению умов и краже квартир. «Обольщение слабоумных и внушение отвращения к любой форме индивидуальной собственности», – именно так вахтенный обозначал для себя выступления Виктории Галынской, основательницы религиозной группы «Воды Кан-Хуга». Не вставая с койки, он протянул руку и убрал шторку с иллюминатора.
В каюту проник молочно-серый свет. Снаружи клубился густой туман, превращая полдень в подобие бесцветного штиля. «Святой Гийом» приближался к Истаду, шведскому прибрежному городку, обладавшему, несмотря на малый размер, хорошей верфью для ремонта. Для этого трубоукладчику пришлось обогнуть датский остров Борнхольм и направиться дальше на северо-запад.
До прибытия оставалось несколько часов.
– Только этих белых соплей не хватало, – проворчал Демид и вернулся к видео. Он кликнул по кнопке запуска, и замерший на экране зал наполнился движением и голосами.
Шла встреча группы психопатов под названием «Воды Кан-Хуга». Ее члены – в основном молодые мужчины и женщины в самой обычной одежде – с обожанием смотрели на золотоволосую девушку, продвигавшуюся по рядам. Она шла простерев руки, словно находилась в поле, где гладила шепчущие колосья. Ее ладони целовали и прикладывали ко лбу, а полы скромного черного платья перебирали в пальцах.
«Та-дам, а вот и сумасшедшая, утопившая около десяти тысяч человек. Господи, разве такое вообще возможно? – думал Демид. – Она не настолько красива, чтобы за ней шли мужчины, и не настолько уродлива, чтобы женщины в ее присутствии испытывали облегчение. Неужели так легко задурить кому-то мозги?»
Девушка поднялась на кафедру, и Демид с отвращением заметил безобразный символ, повторявший контурами композицию найденной статуэтки. Нечто овальное и темно-зеленое, нанесенное на лицевую панель кафедры. И явно запечатлевшее в себе всю вонь океанического исподнего.
Демид со вздохом открыл иллюминатор. Клубившийся снаружи туман ничем не пах. Вахтенный опять вернулся к просмотру.
Мягко уперев руки в кафедру, девушка заговорила. Голос ее казался резонирующим и неприятным, как будто вместе со словами она испускала глубоководные сигналы, присущие морским животным.
– Совсем скоро Кан-Хуг откроет свои врата, и его воды понесут волю Йиг-Хоттурага по всей земле. Мы забыли, что случилось тысячелетия назад. Мы забыли, каково это – служить океану. Жизнь не родилась из маленькой ракушки, но проистекла из дворцов Кан-Хуга, одного из Семи Величайших Городов. Вам могут говорить о незыблемости истории и исторических фактов, но всё это ложь, порожденная теми, кто лишен памяти. Появление Кан-Хуга было одной из величайших космических катастроф. Геологические процессы планеты были нарушены, а ход мировой истории, еще не знавшей людей, – изменен. Земля, кою вы сейчас наблюдаете, была раскаленной пустыней. Но Кан-Хуг и правящий в нём Йиг-Хоттураг принесли океан.